- Получилось?
20 марта 2017 г. в 12:31
— Всем спасибо за работу, можете идти по домам, — устало произнес мой начальник.
Быстро переодеваюсь в теплые вещи и выхожу на улицу, вдыхаю вечерний промозглый воздух.
— Пф… хорошо, жду тебя тогда внутри. Надеюсь, в этот раз ты ненадолго задержишься, — в трубку проговорила я и, посильнее запахнув полы длинного пальто, энергично зашагала в сторону паба.
Открываю тяжелую дверь и вхожу в уже давно знакомое мне место. «Ковбой» встречает меня приглушенным мягким светом, прокуренным воздухом, хоть топор вешай, и занятыми столиками. Медленно просачиваюсь сквозь подвыпившую толпу и, наконец, присаживаюсь на барный стул, с наслаждением вытягивая усталые за тяжелый рабочий день ноги.
— Привет, Льюис, — здороваюсь с хорошим знакомым, подрабатывающим местным барменом.
— Мне как обычно, — проговариваю я и улыбаюсь столь банальной фразе.
— Здорово, Ханни! — весело отзывается он и лучезарно улыбается мне.
В обычное время я бы с удовольствием ответила ему тем же, но сегодняшняя смена слишком вымотала и утомила меня.
— Окей, — подмигивает и, отвернувшись, замешивает коктейль.
Выуживаю телефон из кармана джинсов и быстрым нажатием делаю звонок.
— Ну, и где тебя носит?! — возмущенно говорю я, и, пусть он этого не видит, недовольно хмурю брови.
— Прости, дорогая, я понимаю, что мы договаривались, но у меня не получится прийти, — из трубки глухим эхом отдается голос моего парня.
— В смысле?! Ты хоть понимаешь, что это уже третий раз, когда я, ведясь на твое приглашения, прихожу сюда после работы?
— Мне, правда, очень хочется быть сейчас рядом с тобой, но…
— Но моя работа очень важна, и я не могу все бросить… — перебив, я повторяю его слова, что уже не раз слышала, сидя на этом же стуле. — Я ничего не упустила, все правильно сказала?! — на место злости приходит жуткая усталость, и это явно уже не от долгой работы.
Массирую виски, голову будто стянул стальной обруч.
-Ну, Ха-а-а-ни… — ласково тянет он, чем еще больше злит меня.
-Нет, не Ханни! — вновь перебиваю его, — А знаешь, пошел ты! — и одним простым нажатием кнопки выключаю телефон и со злостью бросаю его на барную стойку.
Льюис странно косится в мою сторону и вопросительно заглядывает в глаза. Отвожу взгляд и, заправив длинную прядь каштановых волос за ухо, залпом выпиваю весь джин-тоник. Бармен не подходит, лишь сочувственно пожимает плечами, видимо, уже понимая, что произошло.
— Девушка, можно вас угостить? — прямо за моей спиной прозвучал голос молодого парня.
— Нет, так что отвали! — бурчу я и, отвернувшись в другую сторону, продолжаю сверлить злым взглядом телефон.
— Ханни, Ханни, разве так разговаривают со старыми друзьями? — цокая языком с усмешкой проговаривает незнакомец и, обойдя меня, садиться на соседний стул.
— Том?! — не скрывая своего удивления, я жадно рассматриваю глазами друга.
— Привет, Ханни.
— Что ты тут делаешь? — мой голос звучит удивленно и слега подрагивает.
— Ты про ЛА или паб? — он лучезарно улыбается, а через меня будто проводят несколько сотен вольт электричества.
— И то, и другое, — кротко отвечаю я.
— Ну, вообще, в Лос-Анжелесе я живу уже около двух лет, а сюда, — он задумчиво проводит рукой по своим волосам, которые теперь аккуратно убраны в пучок, а не представляют из себя копну дред. — Если честно, то я тут недалеко гулял и, увидев тебя, просто решил проследовать за тобой.
— Ясно, ты прости, что нагрубила, — потупив глаза в пол, мямлю я. — Сегодня просто очень тяжелый день…
— Брось, не объясняй, все в порядке, — и вновь эта обворожительная улыбка.
Спустя какое-то время, к нам подходит Льюис, и Том заказывает себе виски. Я сижу тихо, стараясь лишний раз не шевелиться, и попиваю новую порцию своего коктейля. Мне неловко, нет, правильнее будет сказать, мне страшно, сердце бьется так, будто сейчас выпрыгнет из груди.
— И часто ты здесь бываешь? — обведя помещение паба изучающим взглядом, интересуется Том, а у меня от нервов даже рта не получается открыть.
— Эм… нет, то есть, да… вообще я тут должна была встретиться кое с кем.
— А-а-а-а, так ты не одна… — спокойно говорит Том, но его лицо становится грустным, что меня немного смущает.
— Все сложно, — парирую я, а на душе будто кошки скребут.
— Я ему не нужна… — эти слова даются мне тяжелее, чем мне думалось, поэтому после них я делаю большой глоток джина, слегка морщась от терпкого вкуса алкоголя.
— Почему ты так говоришь? — удивленно интересуется Том и хмурит брови.
— Потому что я здесь одна… в который раз, — я грустно улыбаюсь и прячу глаза от пристального взгляда Тома.
— Ты, — он мягко кладет свою руку поверх моей, слегка сдавливая пальцами.
— Раньше ты была другой, — говорит он.
— Прости? — поднимаю глаза и непонимающе сморю прямо на Тома.
— Раньше ты не держала никого рядом с собой, если не чувствовала взаимности, — объясняет мне он.
— А-а-а-а, вот как ты думаешь об этом? — наконец смысл его слов доходит до меня. — Значит… отпустить? — нервно дергаю бровью и делаю еще один глоток.
— Я никак не думаю, но пару лет назад ты именно так бы и поступила, — он убрал свою руку и, развернувшись, уперся взглядом на барные полки, попутно делая глотки крепкого алкоголя.
С минуту я смотрела на его профиль, вновь прокручивая его слова у себя в голове. Повторяю его движения и, тоже повернувшись на стуле, опираюсь обеими руками о барный стол.
— Нет, таким был ты, не я, Том, не я… — вновь большой глоток. — Но ты ошибся. Тогда ты ошибся…
— Знаю, — глубоко вздохнув, глухо отзывается он.
— Мы тогда оба ошиблись…
Молчим. Том не спешил нарушить угнетающую тишину, я же молчу, потому что вспоминаю давно забытое, как мне казалось, время, с момента которого прошло больше двух лет.
Знаете, Том, он был больше, чем друг. Он всегда был больше, чем… Но мы ошиблись. Оба сделали больно друг другу. Оба сделали то, что, всегда говорили, сделать не сможем.
Я вновь массирую виски, боль вернулась с новой силой и теперь надоедливо бьет прямо в затылок. Да уж, это не тот разговор, который я хотела бы заводить сегодня, да и вообще когда-либо. Легкости и понимания он явно не принес. Встаю со стула и, сняв пальто со спинки, молча направляюсь к двери, что ведет прямо на улицу. Том даже не пошевелился, да он будто и не заметил моего ухода. Зябко ежусь, температура явно упала на несколько градусов, прохожу по мокрым опавшим осенним листьям и прислоняюсь спиной к холодной стене паба. Щелчок зажигалки. Глубокая затяжка. Нервный выдох. Густое облако дыма. Я злюсь на Тома, очень. Ну вот зачем он пошел за мной? Зачем начал этот разговор, когда тот давно был завершён? Боже, ведь я так долго пыталась выкинуть его из своей головы, так долго старалась забыть.
Вновь глубокая затяжка, и меня с новой силой окружает серый никотиновый дым.
— Не знал, что ты куришь, — прозвучало рядом со мной.
Том вышел почти вслед за мной и, достав пачку сигарет, тоже закурил. — Но, думаю, я о многом уже не знаю…
Он затягивается сигаретой и прислоняется к стене недалеко от меня.
— Зачем тебе все это? — я поворачиваюсь к нему и с вызовом смотрю прямо в его миндалевидные глаза. — Ты хоть понимаешь, сколько усилий я приложила, чтобы забыть о тебе?! Сколько боли при этом испытала? Тебе хоть что-то известно об этом, а?! — громче обычного говорю я.
— Да, — выпустив густой столб дыма, хрипло проговорил он.
— Что? — его слова будто выкачали из меня весь воздух. Разом.
— Да, известно! — он резко отпрянул от стены и развернул меня к себе, пристально заглядывая в мои глаза.
— Я знаю все, о чем ты сейчас говоришь, знаю…
Смотрю прямо на него, и мой взгляд бегает по его лицу, задерживаясь на мягких губах.
— Отпусти меня, Том, прошу! Я так долго старалась тебя забыть… — тихо произношу я и, не желая, чтобы Том видел моих эмоций, отвожу взгляд.
— Получилось? — столь же тихо спрашивает он, внимательно смотря на то, как безмолвно шевелятся мои губы.
— Да, — с придыханием вырывается у меня и, нечаянно подняв глаза, встречаюсь с ним взглядом и уже вновь не могу его отвести.
— Ханни… — мое имя срывается с его губ и растворяется в прохладном воздухе. — Я тебе не верю. Ты сама себе не веришь, — лицо Тома становится еще ближе к моему так, что я чувствую его щекочущее дыхание.
— Прошу тебя, Том, — вновь жалостливо повторяю я. — Отпусти меня, — смотрю в его глаза, и одинокая слеза скатывается по моей щеке.
Том убирает свою руку с моей, но не отстраняется, нет, он лишь аккуратно поднимает ее и большим пальцем стирает боль с моего лица.
— Нет, Ханни, уже один раз отпустил, больше я такой ошибки не совершу, — он обхватывает мое лицо обеими руками и прислоняется своим лбом к моему.
— Как же я хочу тебе верить, Том, но… — прикрываю глаза.
— Прости меня, Ханни! — перебивает он.
Я осторожно поднимаю на него глаза и невесомо касаюсь так давно желанных губ.
— Я давно простила…