Имя дочери

Лавка встречает её трелью колокольчика и полумраком. Мэри Маргарет бывала здесь редко — впрочем, как и любой другой житель Сторибрука, — по необъяснимым причинам это место навевало на всех непонятный, иррациональный страх. Возможно, дело было в том, что почти каждый в этом городе был что-то должен местному ростовщику, а может, были и другие причины. Но факт оставался фактом: антикварная лавка мистера Голда вряд ли приносила владельцу хоть сколько-нибудь стабильный доход. Зачем при таких обстоятельствах он тратил на неё столько времени и сил — оставалось загадкой. Впрочем, время от времени клиенты всё же заглядывали — иногда необходимость приобрести некую диковинку перекрывала нежелание лишний раз столкнуться с негласным хозяином города. Так случилось и с Мэри Маргарет. Когда звон колокольчика от закрывающейся двери наконец прекращается, она подходит ближе к стеклянной витрине и принимается рассматривать выложенные там разнообразные вещицы. Вопреки ожиданиям, на них нет ни пылинки, хотя наверняка большинство предметов хранится здесь… лет пять? десять? Одним словом, долго. Мэри Маргарет не помнит точно, сколько лет назад в городе открылась антикварная лавка. — Ищете что-то конкретное, мисс Бланшар? Мэри Маргарет подскакивает от неожиданности и, повернувшись на звук голоса, видит мистера Голда — прямо рядом с собой. Поразительно, как тихо и быстро может передвигаться этот человек, даже несмотря на то, что ходит с тростью. Стоит ли удивляться, что страх перед ним возникает сам собой? — Я… хочу сделать подарок, — заикаясь, словно он застукал её при попытке что-то украсть, произносит она. — Для Генри, — Мэри Маргарет почти жалеет, что пришла с этой целью именно сюда. — Подарок? — вкрадчиво переспрашивает Голд. — А по какому поводу, можно спросить? — Он потерял свою книгу сказок. Я хочу подарить ему нечто такое, что могло бы её заменить. Голд ухмыляется. — Вряд ли что-то сможет заменить эту книгу. Я слышал, она была ему очень дорога. — Да, но… может быть, у вас найдётся что-то… — у Мэри Маргарет не получается внятно окончить фразу, и она обводит взглядом витрины в надежде увидеть что-то подходящее. — В этой лавке можно найти много чего, мисс Бланшар, — загадочно отвечает Голд, обходя витрину с другой стороны, — даже книги. Может быть, ему понравится «История рыцарей Средневековья»? Мэри Маргарет не отвечает. Другая книга — это не совсем то, что она ищет. Вернее, совсем не то. Хотя она и сама толком не знает, что ищет. Голд тем временем с равнодушным видом отходит чуть дальше и начинает поправлять детский мобиль с единорогами, висящий над головой. Мэри Маргарет загипнотизировано следит за его движениями. — Я… просила вас помочь мне усыновить ребенка. Давно. Я помню. Она не знает, почему это сказала. Она не собиралась произносить это вслух, и вообще не собиралась ворошить давно пережитую и почти уже забытую историю, но слова как-то сами собой сорвались с губ при виде этой милой и такой странно знакомой вещицы. Голд не отвечает. — Но вы мне отказали, — добавляет она тихо. — Отказал, — наконец глухо произносит Голд. В его голосе звучит какой-то странный оттенок, и Мэри Маргарет жалеет, что он стоит к ней спиной. — Почему? Реджине же вы помогли, — странно, что желание разобраться во всём настигает её именно сейчас, когда с того времени прошёл уже не один год. Но что-то в этой истории всё время не давало ей покоя. Следует долгая пауза. Голд, не глядя на неё, снова заходит за прилавок и только потом отвечает: — Мисс Бланшар… вы ведь тоже могли обратиться в соответствующие службы. Но не стали. Вместо этого вы обратились ко мне, и когда я вам отказал… — Вы хоть когда-нибудь отвечаете прямо? — перебивает Мэри Маргарет, и Голд бросает на неё удивлённый взгляд. — Хотите начистоту? — говорит он чуть более резким тоном, — я не хотел, чтобы вы испортили себе жизнь. — Вы считаете, что дети портят жизнь? — изумлённо спрашивает Мэри Маргарет, не веря своим ушам. — В вашем случае — да, — спокойно отвечает Голд. Затем, помолчав, он добавляет: — вы очень молоды. У вас ещё будут свои дети, и я не думаю, что поспешное решение в вашем случае было правильным выбором. Реджина — другое дело. Вы совсем на неё не похожи. Мэри Маргарет молча обдумывает его слова. Да, после отказа Голда она не стала обращаться больше никуда — идея, почти ставшая тогда навязчивой, внезапно её отпустила. Если подумать, было в этой внезапности что-то странное. — Я пойду… — рассеянно говорит она Голду и делает несколько шагов по направлению к выходу. Она почти достигает двери, когда до неё доносится вопрос: — А как бы вы назвали свою дочь? — Эмма, — срывается с губ прежде, чем Мэри успевает подумать. Затем смысл вопроса доходит до неё, и она поражённо застывает на месте. — Откуда вы… — она в растерянности смотрит на Голда, но он в ответ лишь довольно усмехается. — Откуда вы знаете, что я хотела девочку? — Надеюсь, у мисс Свон появится тёзка, — совсем невпопад отвечает Голд, всё ещё улыбаясь. — Вы с ней очень подружились, не правда ли? В очередной раз убедившись, что вопросы Голду задавать бесполезно, Мэри Маргарет с громким звоном колокольчика открывает входную дверь. За этим резким звуком она едва слышит следующую его фразу: — Ей с вами очень повезло. Вы о ней заботитесь. При упоминании Эммы в таком странном контексте Мэри Маргарет инстинктивно напрягается. Она оборачивается и резче, чем собиралась, спрашивает: — А вам какое дело? — Просто хочу, чтобы у вас всё было хорошо. Всего доброго, мисс Блашнар. Он поворачивается к ней спиной, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен. А Мэри Маргарет закрывает дверь и возвращается домой с мыслью, что вопросов без ответов у неё теперь в несколько раз больше, чем было. И что пойти за подарком для Генри в магазин Голда было очень, очень плохой идеей.