Горячие сердца ледяного Альбиона.

простите, что так долго. сессия. Гермиона все еще сидела в библиотеке. Она передела уже все домашнее задание и теперь смотрела в окно, надеясь, что ее тайный поклонник объявится. Ей не нужны подарки, а вот письмо пусть напишет, что-нибудь и она ответит, правда. Сначала она его поблагодарит, а потом спросит кто он. Вежливо и скромно. Да так, именно так, сделает Гермиона Грейнджер. Именно так. За такими, размышлениями девушку и застала мадам Пинс. Она достаточно сухо напомнила, что отбой через час и Гермионе стоит поторапливаться. Не смотря на то, что Грейнджер, была ее любимицей, правила для всех оставались одинаковыми. Исключений быть не могло. Гермиона виновато вздохнула и сдала книги. В башню идти категорически не хотелось. Логически рассудив, что у нее есть еще, как минимум 40 свободных минут, девушка направилась на Астрономическую башню. Именно там ее, сидящую и смотрящую в даль, и нашла сова. Увидев птицу Гермиона очень обрадовалась, а заметив небольшой сверток в ее лапках, даже покраснела. Погладив птичку и дав ей немного печенья, что завалялось в карманах мантии, девушка открыла сверток. В нем лежала брошь, явно не менее дорогая, чем предыдущий подарок, но на этот раз тонкую ювелирную работу сложно было не заметить. Розочка была сделана из платины, а ее красный бутон и зеленые листочки из рубинов и изумрудов соответственно. Грифиндорка тут же принялась искать записку. Найдя в упаковке не большой конвертик, девушка с интересом открыла его и принялась читать. «Раз уж весь Хогвартс знает о цене моих подарков, я могу выбирать и более дорогостоящие вещи. Запомни, ты стоишь каждого галлеона, и не смей больше плакать». Записка была столь… вдохновляющей и нежной…и в то же время властной и авторитарной. Гермиона даже не знала, радоваться ей или огорчаться. Но потом подумав, что раз кто-то считает вполне нормальным выкидывать на нее такие деньги, значит она и в правду этого стоит. Девушка уже хотела было отпустить сову, но потом вспомнила о своем желании написать незнакомцу. Она достала из сумки перо и пергамент и, не долго думая, написала ответ. «Спасибо, за подарки, они очень красивы, и очень мне нравятся. Я полагаю, что у вас достаточно денег, что бы так ими разбрасываться, но может все-таки не стоит? Не лучше бы было позвать меня на свидание?» Поразившись собственной наглости, Гермиона быстро, чтобы не передумать, привязала письмо к совиной лапке. - Лети к тому, кто тебя послал, – прошептала девушка и, наконец, выдохнула. Сердце бешено колотилось в груди, а руки тряслись. «А что если он не ответит? Что если посмеется?» вертелось в голове Гермионы Грейнджер. - Забинииииииии! Танцуй, тебе письмо! – В комнату Блейза и Драко влетела довольная жизнью Панси. До подземелий Слизерина совы по понятным причинам не долетали и тогда ребята нашли свой способ. Птицы просто скидывали все письма в трубу и так посылки и находили своих адресатов. - Панси, это то, что я думаю? – Блейз явно оживился и подскочил с кровати. - Да, мисс Гермиона Грейнджер соизволила накатать тебе пару строк. Итак, что я получу за это письмо? - Паркинсон, отдай по хорошему... – парень начал надвигаться на девушку. - По-хорошему со мной не бывает, сладенький, это раз, – она ухмыльнулась. – Твоя палочка на тумбочке, а моя в руках, это два. - Ладно, дементор с тобой, чего ты хочешь, дьявольское отродье? - Пригласишь Грейнджер на бал, в честь Хеллоуина. - Что? За письмо от Гермионы я должен ее пригласить? Паркинсон, ты не думаешь, что логикой тут как то слабо пахнет. – Блейз удивился. - Ну, я же девушка, откуда у меня логика? – слизеринка, захлопала глазками. - Не флиртуй, со мной это не пройдет. – строго сказал Забини. - С каких это пор, сладенький? - Может с тех, когда Драко пообещал меня заавадить, если я к тебе притронусь? И поверь, он сдержит свое слово. - Так, вы трус, мистер Забини. - Слушай, когда ты перестанешь вертеть парнем, а? Ваши разборки уже реально стали напрягать. - Не волнуйся, – Панси скривилась, – скоро. Так что по рукам? - По рукам, а теперь письмо. - Держи, пупсик. – Девушка протянула ему письмо и вышла из комнаты. Блейз быстро развернул конверт, от нетерпения даже немного порвав письмо. Глаза забегали по строчкам. «Пригласить на свидание? А ты смелее чем кажешься». - подумал он и принялся строчить ответ. «Может на ты? Не люблю формальности. Я все равно буду делать тебе подарки. У меня достаточно денег, причем собственно заработанных. Свидание? Ну, ты же умная, Гермиона, ты ведь понимаешь, почему я не могу этого сделать? Не сейчас, по крайне мере». «Каждое твое письмо создает лишь больше вопросов. Я ведь даже не знаю твоего имени. И причин есть много. К сожалению». «Можешь называть меня Себастиан, это мое второе имя. Ты назови все причины, а я скажу, какая верная». «Себастиан, это греческое, означает достойный почитания, возвышения. Кажется тебе подходит это имя. Второе греческое или латинское имя дают чистокровным волшебникам. Я права? Причин слишком много». «Как же опасно с тобой разговаривать. Это комплимент. Я надеюсь, ты все еще не в библиотеке? А ты назови самые важные». «Нет, я уже в своей комнате, отбой уже был, к твоему сведению. Я не люблю нарушать правила. 1. Ты стесняешься, что я тебе нравлюсь». «А я не люблю правила. Мимо». «Ты опять меня запутываешь. Ты боишься мне не понравиться?» «Я не нарочно, ну может самую малость. Я боюсь, что ты съездишь мне по лицу. » «Ах, ты… Так ты боишься, что я наврежу твоей репутации?» «Поверь мне, я не из тех людей, которые берегу свою репутацию. Что тебе подарить?» «Неужели ты на столько плох? Спасибо, мне ничего не нужно». «Я просто не в твоем вкусе. Значит буду выбирать подарки сам. Спокойной ночи, Гермиона, хороших снов!» «И тебе, Себастиан, хороших снов». Девушка, улыбнулась и теперь плотно закрыла окно. Кажется, она нашла человека, который был способен ее понять. Укрывшись теплым одеялом, Гермиона уснула с улыбкой на губах. А в это же время, девушки болтали в комнате слизеринской старосты, Панси Паркинсон. - Ну, так что, когда ты ему скажешь? – Милли, сидела на кровати и пила вино. - Послушай так дела не делаются, Малфой не Тео, с ним такое не прокатит, – Вмешалась весьма рассудительная Дафна. - Я тоже хочу вина, - проныла Панси. - Тебе нельзя! – Хором сказали подруги. Ну хоть в чем то они были согласны. - Блей, сказал мне, что Драко сказал ему, что если он ко мне притронется, он его заавадит. - ООО, заметный прогресс, - Довольно констатировала Гринграсс. - Боже, и почему мне надо было полюбить самого отъявленного кобеля на свете? - Он тебя тоже любит, просто нужно заставить его это признать. - Ладно, Дафна ты гений, но при чем тут Грейнджер? - Грейнджер влюбит в себя Блейза, Драко посмотрит как они счастливы, и наконец, станет паинькой. - Драко никогда не будет паинькой, и ты это прекрасно знаешь. - Никогда не говори никогда. Он ведь ничего не знает. - Да и это меня волнует все больше. Я понимаю, что срок не большой, но еще месяца 2-3 и я не смогу скрывать свой живот. И его ребенка тоже. - Ох, значит у нас есть 3 месяца, чтобы Драко признал, что любит тебя. - Мне все это не нравится. - Молчи Милли, это заговор.