Счастье спустя годы (рабочее)

Для Круглова же утро началось не так радужно: сильно болела голова, а во рту стоял неприятный привкус. В воспоминаниях сразу всплыл вчерашний вечер. «Не может быть», - крутилось в голове у майора, - « Генка все знает. И вот что теперь делать?» Из раздумий майора вырвал бас Майского. - Петрович, подъем. - Серега, не ори, - огрызнулся Николай, - голова болит, и вновь погрузился в раздумья. - Петрович, не грузись, я поговорю с Геной. Он у тебя мужик нормальный, должен понять. - Да я не из-за Генки переживаю. Боюсь, что Галка меня за это просто никогда не простит. Я бы не простил. - Если любит, простит, - почесав затылок, ответил Майский. - Да что ты можешь понимать, - начал Круглов, - у меня была любимая женщина и сын. А я сам все разрушил. Своими руками. - Коль, ты, когда закончишь самобичевание, что будешь делать? - Не знаю. Попытаюсь поговорить с Галей. - Ну тогда поехали на службу. Вот там и поговоришь, - сказал Серега и начал собираться на службу. Уже через час Круглов сидел в буфете ФЭС и пил кофе. В голове майора крутился его предстоящий разговор с полковником. Он не знал с чего начинать, но поговорить нужно было. Даже если Галина не простит его, то хотя бы, может быть, поймет. Допив свой остывший кофе, майор направился в кабинет Рогозиной. Стоя у двери, Круглов все не решался зайти. Уже несколько раз он порывался открыть дверь, но в самый последний момент отдергивал руку от двери. После того, как майор понял, что за ним наблюдает уже вся контора, Николай все-таки решился открыть дверь. - Галь, нам нужно поговорить, - глубоко вздохнув начал Круглов. - Давайте поговорим, Николай Петрович, - сквозь зубы прошипела Галина. - Я хочу тебе все объяснить, - присев на стул рядом с полковником, начал майор. - Я слушаю, - Галина всем видом показывала, что ей этот разговор не интересен, хотя в глубине души женщине было очень интересно узнать, что же ей хочет сказать ее майор. - Прости. Я виноват и перед тобой и перед сыном, - продолжал Круглов, - когда мы с тобой развелись, я очень переживал. А потом я узнал, что ты беременна. Легкими математическими действиями, я вычислил, что являюсь отцом твоего ребенка. Ты помнишь, то время когда я пытался с тобой поговорить, а ты меня игнорировала. -Помню, - еле кивнула Галя. - Вот тогда я решил, что не могу тебя потерять навсегда. И единственное, что мог сделать – это забрать ребенка. Я понимаю, что это жестоко. Но… - Жестоко, - прорычала Рогозина, - ты меня предал. Забрал у меня сына. И теперь ты мне говоришь, что поступил со мной жестоко... Я тебя ненавижу, - утренний разговор с сыном вылетел у полковника из головы. И женщине перехотелось его прощать, - такое не прощают. - Дай я договорю, - крикнул майор, - когда я забирал сына, я делал это в надежде тебя вернуть. Но ты пропала куда-то. - Ты себя слышишь? – кричала Рогозина, - забрать сына, чтобы меня вернуть. Ты в своем уме. - Галь, я дурак, - вздохнул Круглов, - прости меня. - Ты мне жизнь сломал, и после этого просишь тебя простить, - продолжала кричать Галина. Круглову уже надоело слушать крики полковника, и он решил успокоить ее так, как он это делал когда-то давно, еще в то время, когда они жили вместе: майор наклонился к женщине и впился в ее губы поцелуем. Галина сначала сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть мужчину от себя, но потом сдалась и обняла его за шею и стала страстно отвечать на поцелуй. И вроде бы казалось, что наступил мир, но дверь в кабинет открылась, и в помещение вошел Гена. - Мам, - позвал парень. Услышав голос сына, Галина оторвалась от губ любимого, и резко поменялась в лице. -Пошел вон, товарищ майор, - прошипела женщина. Услышав недобрые нотки в голосе полковника, Круглов быстро вышел из кабинета, напоследок добавив: - Мы еще не договорили. Галина поправила пиджак и взглянула на сына. - Что случилось? - Ладно, я потом зайду, - пятясь к двери, ответил Гена. Парень уже был наслышан о тяжелом характере своей мамы, и поэтому, чтобы не попасть под раздачу, решил подождать пока Галина успокоиться и поговорить с ней.