Счастье спустя годы (рабочее)

Галя стояла на кухне, глядя в окно. По ее щекам текли слезы. - Мама, - сказала она, - нет, я не мама. Мой сын умер. - Мама я жив, - сказал Гена. - Не называй меня мамой, - крикнула женщина, - мой сын умер. - Да нет же, я жив, - в голосе парня стояли слезы, - вот он я. Почему ты мне не веришь? Галя ничего не ответила, а просто пожала плечами. - Хорошо, я знаю как тебе доказать, - Гена обрадовался тому, что не забыл распечатки результатов в лаборатории. Он быстро вышел в коридор и через минуту вернулся, держа в руках два листка бумаги. - Читай, - и эти листы легли перед полковником. Дрожащими руками, Галя взяла первый листок и начала читать. Это было подтверждение того, что Гена сын Круглова. Но когда в ее руках оказался второй, вся жизнь прошла перед ее глазами. - Но как? – только и смогла сказать полковник. - А вот так. Я сам только сегодня об этом узнал, - Гена подошел к женщине и обнял ее. Понимая, что все это не сон, Галя прижалась к груди сына и заплакала. Боль понемногу начала отпускать ее. - Сынок, - твердила Галя, еще крепче прижимаясь к сыну. - Мам, можно я у тебя поживу? Я ушел от отца. - Конечно. Зачем ты задаешь такие глупые вопросы? – словами нельзя описать то, что сейчас творилось в душе этой «железной леди». - А что у нас на ужин? А то есть хочется, - сказал Гена, решив, что так он заставит мать поесть. Ведь по ней было видно, что последний раз она ела пару дней назад. - Я сейчас что-нибудь приготовлю, - и Галина засуетилась по кухне. На скорую руку сообразив ужин, женщина поставила перед сыном тарелку, а сама села напротив него, не отводя от него взгляд. - Мама, а ты чего не ешь? - Не хочу, - отмахнулась полковник. - Значит так, нравится это тебе или нет, но теперь в этом доме меняется устав, - прожевав котлету, начал Гена, - во-первых, ты перестаешь морить себя голодом. Мне нужна здоровая мама. Во-вторых, ты перестаешь такими дозами пить кофе. И, в-третьих, пообещай мне, что по ночам ты будешь спать. А теперь ты берешь тарелку, насыпаешь себе ужин, и я от тебя не отстану, пока ты все не съешь. - Вот уж тиран, - пробурчала себе под нос Галя, насыпая ужин. В глубине души она была безумно рада этому. - Ну и пусть я тиран, - усмехнулся Гена, - зато моя мама перестанет себя гробить. - Ген, а как ты узнал, что я не ем, ведрами пью кофе и не сплю по ночам? - Долго рассказывать, - отмахнулся Гена. - Ну а все же? – Гале было очень интересно, как он все это понял. - Хорошо, - наливая чай, Гена решил признаться. - Я весь день за тобой наблюдал. В буфете ты не съела ни одного бутерброда, а только все время пила кофе. А твою бессонницу выдали мешки под глазами. Галя просто сидела и улыбалась. Ей казалось, что она самая счастливая на свете. Ее сын жив, а это самое главное. Больше ей уже ничего не нужно… Как только за Геной захлопнулась дверь, Круглов наконец-то понял, что час расплаты настал. Сын его бросил. «А ведь Гена прав», - мелькнула мысль, - «Значит так Круглов, ты это все заварил. Тебе и расхлебывать». Достав из бара очередную бутылку коньяка, майор задумался. Его жизнь рушилась. И виноват только он сам. Мало того, что Галя узнает всю правду и никогда его не простит, так еще и Гена от него отвернется. Характером парень был в мать. Это Николай знал точно. «Что делать?», - терзался вопросом Круглов. Он все еще надеялся, что сможет вернуть своих любимых упрямцев в свою жизнь, чего бы это ему не стоило. Взглянув на часы, Николай потянулся за телефоном. Сейчас ему как никогда нужен был совет. Просмотрев список контактов, он остановился на одном единственном. Это был человек, с которым ничего не страшно. - Серега, здоров, - услышав бас Майского, поздоровался Николай. - Петрович, тебе чего не спиться? – удивился Сергей позднему звонку. - Ты можешь приехать ко мне? Нужно поговорить. - А до утра это подождать может или нет? - Нет, не может. - Хорошо, скоро буду, - ответил ГРУшник. - Серег, водки захвати, - попросил Круглов. - Понятно, - вздохнул Майский, - разговор предстоит серьезный. Николай решил, что пока Майский доедет, можно попытаться поговорить с Геной и Галей. Несколько раз глубоко вздохнув, он набрал полковника. - Что тебе нужно? – услышал он в трубке голос сына. - Ген, маму дай, - попросил Николай. - Не дам. Она уже спит. Если хочешь что-то сказать, говори мне, а я ей передам, - в голосе парня была злость. - Передай ей, что я очень перед вами виноват. Но я все равно вас люблю, - почти шепотом сказал Круглов, - простите меня, если сможете. - Не сможем, - выкрикнул Гена и положил трубку. Услышав в трубке гудки, Николай сел на диван и обхватил голову руками. «Вот и все», - в глазах мужчины стояли слезы. В чувства его привел звонок в дверь. - Петрович, что с тобой? – в дверях стоял Майский. - Ты знаешь, что я последняя сволочь, - пропустив друга в квартиру, сказал Круглов. - Что случилось? - Ты, правда, хочешь это услышать? – Майский кивнул, - тогда слушай…