***
12 лет спустя. Платформа девять и три четверти. Гермиона с гордостью смотрела на свою маленькую, но такую умную дочку. Ее маленькая копия. Только волосы чуточку отдают рыжим. Уже такая взрослая. Одиннадцать лет. Как быстро летит время. А ведь ещё, кажется, вчера она качала эту неугомонную малышку на руках. И вот уже стоит и смотрит на уходящий алый поезд. Женщина вытерла слезы краем платка, собираясь аппарировать с платформы, как вдруг заметила знакомую платиновую макушку. Такие волосы лишь… Драко. Он ошибся. Ёкнуло. Сердце забилось в груди сильно-сильно при одном лишь взгляде на блондина. Малфой с усталостью и какой-то печалью смотрел на Гермиону, а собственническим жестом прижимая к себе Асторию. — Ёкнуло, Малфой, — шепнула Гермиона и аппарировала, не замечая полыхнувших болью серых глаз.Часть 1
25 января 2017 г. в 22:27
— Я думала, она сгорела, — тихо произнесла девушка, глядя на появляющуюся в стене дверь.
— Я тоже. К счастью, она лишь переехала. Невероятная магия. Даже меня Хогвартс поражает, — парень неловко поправил причёску и пропустил Гермиону вперёд, позволяя ей выбрать более удобное место.
— Мне всегда казалось, что ты не любишь замок, — девушка облегченно села на диван, скинув с ног неудобные туфли.
— Многим казалось. Я лишь повторял слова и действия отца. Глупец. Хотя сейчас явно вижу, что он тоже лицемерил, отзываясь так о школе. Это место нельзя не любить, — взгляд невольно задержался на стройных ногах, не спрятанных за длинными полами мантии.
Драко тихо выдохнул и налил чай — ягодный, ее любимый. Девушка с благодарностью приняла чуть горячую кружку, мягко улыбаясь. Себе же парень щедро плеснул виски, усаживаясь рядом, позволяя Гермионе положить голову на своё плечо.
На некоторое время воцарилась приятная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине, еле слышным плеском жидкостей в бокалах, да тихим дыханием. Огонь отбрасывал на стены причудливые тени, заставляя Гермиону прижиматься к Драко в легком испуге: все ещё свежи были воспоминания прошедшего года. Опасность, подстерегающая на каждом шагу, трупы в братских могилах, кровавые реки…
— Что дальше, Малфой?
Парень чуть наклонил голову, ожидая продолжения вопроса.
— Что будет происходить в нашей жизни дальше?
В глазах Гермионы мерцали блики пламени, то окрашивая их в чёрный, то предавая оттенок виски.
Не смотри на меня таким взглядом. Своими невозможными огромными глазами.
— Мы окончим школу, получим дипломы, Уизли и Поттер попрутся в аврорат. Ты, в качестве боевой подруги, да что там, будем называть вещи своими именами: в качестве мамочки-наседки пойдёшь за ними, чтоб вытащить из передряг, в которые так любит попадать ваше трио. Потом ты выйдешь замуж за Уизли, попытаешься отстоять своё право на карьеру, но, посмотрев на Седьмую, которая охомутает Поттера, тоже сдашься и родишь Уизелу детей.
Я же попытаюсь оттянуть помолвку на как можно более долгий срок. Вот только уже через год, потрепав нервы себе и работодателям, не желающим брать на работу бывшего Пожирателя, женюсь на Астории, обелив тем самым своё имя и получив приданное. Денег Гринграссов хватит, чтоб восстановить хромающий семейный бизнес. Я стану неприступным аристократом, каким был мой отец, заведу ребёнка.
А через двенадцать лет мы встретимся на платформе девять и три четверти, но даже не взглянем друг на друга. А если и взглянем, ничего не почувствуем. Сердце не ёкнет. Ведь мы будем совершенно чужими людьми.
Одно из поленьев сломалось с особо громким хрустом, заставив девушку вздрогнуть. Ей совсем не нравилось такое будущее. И тем ужаснее было осознание, что именно таким оно и будет.
— И тебя устроит такая жизнь? А как же свобода?
— Свобода? — Драко непонимающе уставился на Гермиону, с детской обидой во взгляде смотрящей на него. — Не строй из себя дуру, Грейнджер, тебе, как никому другому известно, что свободы не существует. Мы все скованы. Кем-то или чем-то.
— Моя семья в… очень далеко. И никогда не вспомнит меня. Я свободна, как птица. Твоя же семья закрыта от тебя. Они не тронут, чтобы ты ни сделал.
Малфой рассмеялся лающим смехом. Неужели она действительно смогла сохранить в себе эту наивность?
— Ты не права. Твоя семья — это Поттер, множественные Уизли, чокнутая Лавгуд, недотепа Лонгботом. Тебе никуда от них не деться. И ты никогда не сделаешь ничего, что они бы восприняли в штыки.
Моя семья… Отец будет счастлив от моей помолвки с героем войны. Вот только он скорее отдаст меня Поттеру, чем тебе.
Не все меняют свои взгляды, Грейнджер. А побеждённые и вовсе держаться за них до конца.
— Так значит, это конец?
Голос прозвучал чуть надломленно. А ведь она так редко позволяет себе плакать… Драко отвернулся к огню. Физически больно смотреть на ее слезы.
— Конец… — словно эхо, проронил он.