Ever

София приехала лишь к 9-ти вечера.

       Постучав в дверь, она вошла. Как только Миша её увидел, он сразу вспомнил всё то, что говорил ему Сеня. — Привет! Прости, что так поздно, нужно было подготовить документы к приезду инвестора и проконтролировать, чтобы всё как всегда было идеально! — сказала она, улыбаясь. — Привет! Ничего страшного! Понимаю, работа.       «Что-то не так», — промелькнуло в голове, но поцелуй развеял все дурные мысли. — Ну, и как прошел день? Что сказал врач? — Хорошо прошел. Врач сказал, что через неделю меня в конце-концов выпишут. А то я совсем от скуки поник. — Ничего-ничего, тебе полезно. Все вернется на круги своя, выйдешь снова на работу… — Ну… не совсем. Доктор сказал, что переводит меня на домашнее лечение. Мне придется ещё две недели провести дома. И сказал, что за мной нужен уход, — сказал Миша, ожидая реакции. — Так! Значит после выписки ты переезжаешь ко мне, ну или я к тебе, как будет удобней. — Ты серьезно? Я и сам могу о себе позаботиться, — он был очень удивлен её словами. — Нет, врач сказал, что за тобой нужен уход, значит нужен уход. — Спасибо! — сказал Миша с небольшим облегчением. Он взял её руку и поцеловал, — Кстати, ко мне сегодня Сеня приходил, рассказал как Марина, как на работе дела обстоят.       Когда он сказал это, ей будто стало не по себе. — Сонь… зачем ты мне говоришь, что у тебя всё на работе нормально? Ты не хочешь показывать свою слабость? Сеня сказал, что постоянно нервная. — Я не хотела тебя нагружать своими проблемами, у тебя своих не меньше, и… — Сонь, ну как ты могла подумать, что мне всё равно на твои проблемы, и что я не захочу знать, что с тобой происходит?! — Михаил был явно оскорблен таким поведением любимой, но особого виду не подал, — Я в любой ситуации тебе помогу. Но я не смогу тебе помочь, если попросту не буду знать, в чем именно требуется моя помощь! — Миш, давай не будем, я не хочу это обсуждать… — Что это значит, в конце-концов… Ай, ладно, но если что знай, я всегда тебе помогу, в любом случае. — Спасибо, — тихо сказала она и поцеловала его.       Она легла к нему на кровать, он обнял её и казалось, что кроме них, в мире больше никого не было. Они лежали так минут пять, пока тишину не прервали Сонины слова: — Прости меня… за то, что наврала тебе про Лондон, прости, что обвиняла тебя в том, что ты избил того мальчишку. Прости меня за всё, — сказала она, когда по щекам ее градинами текли слезы.       Он приподнял рукой её подбородок, другой рукой вытер слёзы и сказал: — Ну хватит плакать. Мне не за что тебя прощать, ты делала это от злости, а те поступки, которые совершаешь в ненависти и неведении — это не обдуманные поступки. А про Лондон, забудь. С одной стороны я даже был рад, что это не правда. Я не хотел, чтобы ты уезжала. — Правда? — Ну конечно. Ты меня тоже прости за всё то, что делал. Просто, я тоже даже и подумать не мог, что между нами что-то будет. Многие говорят: « От ненависти до любви один шаг». Я никогда в это не верил, а ошибался…