Всегда и навеки

– За что, Никлаус? – спросила девушка и он убедился, что Кэролайн очень зла на него, ведь она называла его Никлаусом лишь в те моменты, когда ее злость граничила с яростью. – Кэролайн... – пытался подойти к ней гибрид и начать что-либо говорить, но, как на зло в голову не шло ни одно подходящее слово, а блондинка смотрела на него уничтожающим взглядом. – Я не мог тогда поступить по другому...вспомни 1702 год...Майкл сжег очень много городов и деревень, он охотился не только на меня, Кэр. – сказал он, а остальные Майклсоны, прихватив Хейли, отправились в сад у дома, чтобы не мешать этой парочке. Flashback: 1702 год. – Никалаус! – на весь дом позвал Элайджа брата, а тот тем временем рисовал очередной портрет любимой. – Брат, зачем так кричать?! – спросил он. – Майкл в городе. Его пригласили ведьмы, чтобы убить Кэролайн, но, как ты сам знаешь, отец не откажется и от убийства собственных детей. Их отца действительно вызвали Ведьмы, они не хотели мириться с тем, что Кэролайн необычный вампир. Она гибрид сильной Ведьмы и вампира, поэтому она представляла собой угрозу местным колдуньям. – Ты предлагаешь отдать ему Кэролайн и бежать, поджав хвосты? – уже в ярости, спросил блондин. – Ты и Ребекка не позволите мне так сделать, а провести сотни лет в гробу, увы, не входит в мои планы. – сказал Элайджа и Клаус отправился к любимой. Он принял решение, они снова пойдут на поводу Майкла, но это не на вечно... – Милая, ты прекрасно выглядишь! – заключил Майклсон, заходя в их спальню. В руке за спиной он уже держал клинок, способный усыпить первородного и, как только девушка подошла к нему, чтобы обнять, он вонзил ей клинок прямо в сердце. End Flashback. – Майкл, Майкл... Столько лет прошло, а ты все ещё боишься его. Ты трус, Никлаус, ты отправил меня в ад, ты знал, что предки будут преследовать меня, но сделал это... Ты больше не тот Ник, которого полюбила юная ведьма –Кэролайн и ты даже не тот Ник, которого я любила, став вампиром... – проговорила блондинка и собиралась исчезнуть, но обернулась при выходе из особняка. – Ты его боялся, боишься и будешь это делать до тех пор, пока не поймёшь, что семья - это сила, а один в поле не воин! – добавила она и исчезла на сверхъестественной скорости, а гибрид так и остался стоять в гостиной особняка, думая о сказанных словах. Кэролайн тем временем пыталась унять внутреннюю истерику, она набрела на бар "Руссо" и решила зайти в это заведение. За барной стойкой стояла молодая блондинка и натирала бокалы. Кэролайн подошла и села на высокий стул, как бы ей было не удобно, но она должна научиться жить в этом веке. – Плохой день? – спросила барменша. – Последние три сотни лет. – ответила голубоглазая. Она заметила несколько вампиров в баре. – Виски? – спросила девушка. – Бурбон. Она достаточно выпила в баре, но прелесть вампира в том, что он не пьянеет. Девушка пила и разговаривала с барменшой. Оказалось, что её зовут Камилла и она очень милая девушка. Она рассказала Кэролайн обо всем в городе, а также Кэролайн узнала от неё про гаджеты и прочие прелести этого века. Примерно через три часа, когда на город опустилась ночь, в бар пришёл темнокожий парень. Он знал Камиллу и достаточно дружелюбно улыбался ей и самой Кэр, но что-то смущало первородную. Какое-то время Кэролайн ещё посидели в баре. Она почувствовала, что парень колдун и достаточно сильный, да и, к тому же, он странно смотрел на неё. Через какое-то время Камилла закрывала бар и Кэролайн ничего не оставалось, как уйти из этого чудесного места. За время общения с Ками, она узнала о чудесном гостиничном бизнесе и решила пока пожить именно в гостинице. Она пока не могла видеть Клауса. Внутри неё шла борьба, ведь, если бы он не заколол её в 1702, они победили бы Майкла ещё тогда и, возможно, Кол, был бы жив. Но есть и другая сторона, в которой Клаус спас её. Он сам хотел справиться с проклятьем в виде Майкла. К отелю она шла раздумывая именно на эту тему и параллельно осматривая город. Дома, дороги... – это все отличалось от времени, в котором она уснула. Клаус лишил её этого, он забрал триста лет её жизни и этого она, пока не могла ему простить.