Что будет завтра?

      С некоторых пор Константин Бекрев стал чувствовать за собой слежку. Конкретизировать это ощущение было трудно, но и отмахнуться не получалось. Он не замечал подозрительных соглядатаев в темных плащах, или неприметных машин, постоянно дежурящих возле его подъезда, нет. Но навязчивое ощущение постоянного взгляда в спину сводило его с ума. Тем более Костя знал, по чьему указанию за ним следят. После того, как его бывшего друга и соратника Глеба Самойлова утвердили в должности президента Российской Федерации, Константин перестал чувствовать себя в безопасности. Началось все с угрожающих сообщений, присылаемых на давно уже не используемые им, но не удаленные аккаунты. Складывалось впечатление, что его разыскивают по старым связям. Поначалу он даже решил, что это соратники его последнего работодателя, а ныне обвиняемого по громкому делу, Григория Лепса. Но он уволился задолго до начала процесса, и вряд ли мог как-то помешать или помочь следствию. Потом друзья стали избегать общения с ним, отговариваясь неотложными делами и семейными обстоятельствами. Наконец, когда он прямо спросил у своего хорошего друга, что происходит, тот, оглядываясь по сторонам, вполголоса сообщил Косте, что им интересуется полиция, а серьезные молодые люди с удостоверениями ФСБ рекомендовали нескольким друзьям и знакомым Бекрева держаться от него подальше. Ситуация обострилась, когда ему позвонили с приглашением на беседу по всем известному адресу.       Константин не стал терять времени даром, избавился от мобильного телефона с сим-картой, и переехал на другую квартиру. Он не боялся за родных – родители с сестрой вовремя успели эмигрировать в Канаду, а со своей девушкой он расстался давно, даже до того, как пришел на работу к Лепсу. Некоторое время он жил свободно, но потом письма и звонки возобновились, а теперь к ним прибавилась и слежка. Костя, перелопатив гору информации в интернете, узнал много интересного о том, что делать в подобных ситуациях, даже обыскал новую квартиру в поисках жучков, но, к сожалению, это не помогло. В конце концов, Бекрев узнал, что находится в федеральном розыске, терять ему было уже нечего, пора было обращаться за помощью.       Если вы параноик – это не значит, что за вами не следят. Костя вспоминал эту фразу, ежась в продуваемой всеми ветрами подворотне с беспокойством озираясь по сторонам. Здесь он договорился встретиться с единственным человеком в Москве, который мог бы ему помочь. Наконец, раздался шум мотора, во двор заехал серый автомобиль, развернулся и остановился рядом. Костя, не медля, нырнул в прогретое машинное нутро. - Костя, вот уж не ожидал! – поприветствовал его знакомый голос. – Но очень рад. Что, новая власть дышит в затылок? – Вадим улыбался ему с водительского сиденья. Самойлов не сильно изменился за те несколько лет, что они не виделись, разве что его лицо вновь обрамляли длинные с проседью кудри, да и морщин прибавилось.       За прошедшие полгода запрещенная в России специальным постановлением президента группировка Вадима Самойлова, или бэнд-формирование, как в шутку называли ее СМИ, стала одной из наиболее известных в Москве оппозиционных групп, противостоящих реакционной власти. Они не совершали терактов и убийств, но их протестные акции всегда отличались масштабностью, широко освещались в прессе, и поддерживались массами, что подрывало авторитет президента. - Я тоже рад тебя видеть, жаль, что в таких обстоятельствах, - ответная улыбка самому Косте показалась жалкой и беспомощной. - А что обстоятельства? Человек сам определяет свою судьбу, мы как раз этим и занимаемся. Очень хорошо, что ты решил присоединиться, нам сейчас катастрофически не хватает людей. Вадим выжал сцепление, и они выехали из подворотни. - Насчет того, чтобы присоединиться… Не думаю, что готов, и вообще, я позвонил тебе по другой причине. Лицо Самойлова окаменело. Он продолжал смотреть вперед, уверенно двигаясь в потоке машин, а Костя ругал себя последними словами. Совсем не так стоило начинать разговор, когда тебе нужно одолжение от лидера сопротивления. - Я не в том смысле, что не поддерживаю, - постарался оправдаться он. – Просто, ну, какой из меня боец? - Нам сейчас любые руки пригодятся, а ты разбираешься в технике и мог бы… - Вадик, - прервал его Костя, - Мне нужно уехать из страны. Он поймал удивленный взгляд Вадима. – Понимаю, надо было думать раньше, но я надеялся, что до этого не дойдет. Он вкратце рассказал о своей жизни в последний месяц. - Глеб хочет встретиться со мной и, боюсь, легко я не отделаюсь. - Чего он от тебя хочет? – спросил Самойлов, бросив мимолетный взгляд на своего пассажира. - Я не знаю, и не уверен, что хочу знать, - честно ответил тот. Вадим побарабанил пальцами по рулю. – Ладно, я постараюсь помочь с документами, только это дело не одного дня. Придется пока пожить в нашем штабе. Машина пересекла третье транспортное кольцо, и двинулась на север. Через некоторое время они свернули, немного попетляли по узким улочкам, и выехали на пустырь к группе полузаброшенных строений. - Здесь находится наш штаб, при нем живут несколько человек, думаю, они не откажутся тебя принять. Они вышли из машины и направились к железной двери с цифровым замком. Костя понимающе отвернулся, пока Вадим набирал код. За дверью оказалась длинная лестница, уходящая куда-то вниз, в полутьму. Освещая путь фонариком, Самойлов стал спускаться, жестом пригласив Костю следовать за собой. Проведя рукой по стене,он почувствовал кирпичную кладку. - Это что, какой-то бункер? - Можно и так сказать, - хмыкнул Вадим. – Благодаря таким старым военным укреплениям, до которых не дошли руки прошлых чиновников, мы скрываемся от нынешних. Внизу было прохладно и сыро. Где-то капала вода, и раздавалось неприятное шуршание. - А чего темно так? – спросил Бекрев, чтобы заглушить этот мерзкий звук. - Ну, извини, специально для тебя электричество не проводили, - донесся уже издалека голос Вадима, и Костя прибавил шагу, чтобы не потеряться. – Спасаемся фонарями или, по старинке, сидим при свечах – вот она, романтика! Костя невольно усмехнулся. Впереди Вадим уже открывал безбожно скрипящую дверь, за которой, наконец-то, было относительно светло.       На звук открывшейся двери обернулись трое. Двоих из них Бекрев знал – Андрей Каплев и Александр Радченко. Лицо третьего показалось ему смутно знакомым. - Ребят, вы, надеюсь, помните Костю Бекрева. Ему необходимо укрытие на некоторое время. Радченко смотрел на новоприбывшего с недоверием, а Каплев как бы ненароком задвинул лежащие на столе карты и документы себе за спину. - Вадим, ты полностью уверен? Он же с той стороны, - неприязненно проговорил мужчина, показавшийся Косте знакомым. Напрягшись, он вспомнил кто это – Павел Дуксин, бывший адвокат Самойлова. - А сам-то ты со стороной определился? – вполголоса буркнул Костя. Он прекрасно помнил всю историю с Самойловскими судами, и еще удивлялся тому, что Вадик выбрал себе адвокатом фаната «Матрицы». - Так, - жестко оборвал их Вадим. – Константин здесь на том же положении, что и вы все - он неугоден президенту. Поэтому я помогу ему, а вы отнесетесь к этому с пониманием, хорошо? Услышав в ответ нестройный хор согласия, Вадим обратился к Бекреву: - Обустраивайся тут, Саша покажет, где ты будешь спать. - А ты? - У меня теперь дел прибавилось, - улыбнулся Самойлов. – Надо разузнать насчет документов. - Ты извини меня… Что я так свалился, как снег на голову. - Перестань, думаю, все устроится. Ты же знаешь, у нас самая дружная группировка, - рассмеялся Вадим, хлопнул Костю по плечу, и пошел к двери. - Вадик! – окрикнул его Костя. Тот обернулся. – Спасибо тебе! Самойлов взмахнул рукой и вышел в коридор.