Скажи

— Не могу. Не тебе, — её голос дрожит, а жгучие слёзы вот-вот покатятся из глаз. — Почему? Разве он не понимает почему? Зачем снова играть в эти игры?! Разве недостаточно того, что уже было сделано? Желание бросить трубку просто непреодолимое, вот только… его голос как всегда останавливает. Всё всегда так, как он говорит. Нет. Нет, она не заплачет, не будет слабой. — Потому что… — глубокий вдох, дрожащий голос, — Потому что это правда. Потому что… Это правда, Шерлок, — его имя слетает с её уст, не оставляя девушке ни единого шанса сдерживать эмоции, — Всегда было правдой. — Пусть правда. Скажи все равно, — голос спокойный и холодный, как сталь. Конечно, какое ему дело до её эмоций, до её сердца, теперь уже точно разбитого на маленькие осколки. Нервный смех разносится по маленькой кухоньке. Зачем так со мной? Зачем? — Ты придурок, — произнесенное на выдохе — это всё, на что она способна. Держать в себе обиды больше нет сил, поэтому она вкладывает в это слово всё, что копилось годами; всё, что приносило нещадную боль и убивало её изнутри. В глазах стоят слёзы, так и норовя вырваться и скатиться солёными дорожками по щекам девушки. Слишком много боли. Слишком много. — Все равно скажи. Он будто играет. Хотя что уж там «будто»? Для него это и есть игра. Игра с её чувствами. Некий ужасный эксперимент. — Ты скажи, — слова вылетают из её уст, предавая уверенности. Не одному ему здесь ставить условия. Голос жёсткий и низкий, — Давай. Ты первый. — Что? Он в замешательстве, а как иначе? Мышка Молли тоже может попросить что-то взамен. Не ожидал, верно? — Скажи это, — она почти убеждена, что он не сможет. Почти, — Скажи так, будто это правда, — нет, Молли хочет услышать три заветных слова не потому что мечтала об этом годами, ведь это всё равно будет ложью, а потому что хочет, чтобы он почувствовал ту же боль, которую переживает она. Слова, которые, Хупер уверена, он не говорил никому до сегодняшнего дня. — Я… — ну же, Шерлок, всего лишь три слова, да? Она хватается за трубку телефона обеими руками так сильно, будто от этого зависит её жизнь, — Я тебя люблю, — произнесенные на одном выдохе не впечатляют. Не ради такого она готова раскрыть душу нараспашку. — Я люблю тебя, — нежно, чувственно. В эти слова можно поверить. И от этого только больнее. Хороший актер. Он во всем идеален. Она подносит телефон так близко к губам, как только может, — Молли? — секунды пролетают как бешеные. — Молли, пожалуйста! — его голос срывается на крик, но она этого не замечает. Сердце стучит в груди так, будто собирается вырваться из грудной клетки. Это было бы сейчас в самый раз: не чувствовать — привилегия, дар. — Я люблю тебя, — едва слышно, едва слышно… Тише уже и быть не может. Хуже тоже.