Точка невозврата

      Почему нам приходится постоянно лгать? Зачем мы это делаем? Для чего? Этими вопросами задается буквально каждый, но ответа не получает, как не может и сам ответить. Просто мы так привыкли. Просто мы уже не представляем жизнь без лжи, фальши и притворства.       Именно в такой атмосфере прожила последние десять лет Сон ДжиХё. Брак по договорённости двух влиятельных семей, жизнь с нелюбимым мужем, его постоянные измены, о которых знали абсолютно все в их окружении. Вытекающие из этого притворственно-сочувствующие взгляды и злобное перешёптывание за спиной. Всё это повторялось изо дня в день. ДжиХё терпела так же притворственно улыбалась, старалась показать, насколько она выше всего этого.       Но у любого даже самого железного терпения есть свой предел. У ДжиХё он наступил промозглым ноябрьским вечером. Когда она не выдержала после очередной порции сочувствующих «Ох, дорогуша, мне вас так жаль. Ну как он мог променять красавицу-жену на кого-то ещё?», сказанных в глаза, и злобных «Так ей и надо! Она точно знала, на что шла, влезая в эту семью», брошенных уже за спиной.       Мост Мапо неожиданно стал спасением. ДжиХё и сама не понимала, как оказалась там. Но холодные тёмные воды реки Хан уже манили, обещая подарить желанный покой и забытье уставшей душе. Остаётся сделать только последний шаг, и наступит облегчение. Но женщина отчего-то медлит.       — Жизнь, конечно, полнейшее дерьмо, но и самоубийство тоже не выход, — раздался мужской голос откуда-то справа.       ДжиХё от неожиданности и испуга вздрогнула и почти соскользнула с края моста. Но крепкая рука удержала её над пропастью. Захотелось отмахнуться, разозлиться, только по коже, там, где через ткань пальто прикасались чужие пальцы, уже начало распространяться тепло. То самое, которого женщина не ощущала уже давно.       — Я, конечно, далеко не психолог, — продолжил незнакомец, и ДжиХё обернулась. Перед собой она увидела молодого парня совсем ещё мальчишку.       — Тогда не лезь в это дело вообще. Просто пройди мимо, — попыталась отмахнуться, но всё естество воспротивилось. Романтичная натура внутри этой, казалось бы, холодной женщины встрепенулась, ощутив искреннее участие, отсутствие безразличия и фальши.       — Я, конечно, не психолог, — как ни чём не бывало, продолжил парень, — но и оставить человека в беде я тоже не могу.       — Так хочешь помочь? — усмехнулась ДжиХё. Она всё ещё стояла на краю моста, а наглец, нещадно нарушивший её планы, — по другую сторону перил. И кажется, что они совсем в разных мирах, в каких-то параллельных вселенных.       — Ким ХанБин, — представился парень. — И это место не лучшее для разговоров.       — Сон ДжиХё, — женщину позабавила мгновенная реакция на собственное имя. Ведь кто не знает, как зовут жену одного из самых богатых людей страны. — Всё ещё хочешь помочь?       ХанБин не ответил. Он просто протянул руку, показывая, что пора бы перебраться на «твёрдую землю». И ДжиХё приняла её. Она совершенно не подумала, что «Ким ХанБин» может оказаться ненастоящим именем, а всё остальное — происками журналистов или конкурентов. В любом случае, она сможет вернуться на этот самый мост завтра и закончить начатое. Почему бы и нет? А если не завтра, то послезавтра. Или через неделю, месяц, год…

***

      Вытащив ДжиХё за перила, ХанБин попытался вызвать такси и отправить женщину домой, чтобы она ещё раз не вляпалась в неприятности. Но та отказалась. Вторым желанием после самоубийства было напиться. А ХанБин не мог оставить ДжиХё в таком состоянии саму.       — Тебе хоть двадцать один есть? — вопрос прозвучал уже когда неожиданные знакомые сидели в уличной закусочной.       — Не волнуйтесь, Сон ДжиХё-ши. Я пить не буду. Хоть один из нас должен остаться трезвым. А Вам забытье намного нужнее.       Женщина до неприличия открыто уставилась на ХанБина. Откуда в этом молодом человеке столько понимания? Будто бы он умеет читать людские души. ХанБин смотрел в ответ, не отводя взгляд. Его глаза буквально светились теплом, желанием помочь хоть как-нибудь. И ДжиХё, наконец, смогла окончательно расслабиться, потерять бдительность, осторожность и все свои маски. Пусть хоть в этот вечер внутри почти затухшим костром тлеет чувство, что её жизнь ещё для кого-то имеет значение.       ХанБин очень хорошо знал, что значит быть ненужным. По всей видимости, нежеланный, и, как следствие, не нужный родителям ребёнок, равнодушные воспитатели детского дома, жестокие к замкнутому и тихому мальчику остальные воспитанники.       Взрослому миру ХанБин тоже оказался не нужен. Почти все отказывались принимать в нормальное общество детей без родителей, будто они были заклеймены проказой, чумой или ещё чем-то. И если бы не увлечение музыкой, парень, наверное, и не продержался бы так долго. А потом он решил, что выживет и добьётся успеха этому миру назло.       Поэтому, увидев человека на мосту, мимо пройти ХанБин не смог. Что-то подсказывало, что этой женщине нужна помощь. Раз она здесь одна, значит, такая же ненужная этому миру, как когда-то и сам Ким. Так пусть её судьба будет небезразлична хотя бы обычному прохожему, если родным нет никакого дела.