Звездные игры

      Недолгие сборы уже давно были окончены, но Санса не торопилась покидать отведенных ей покоев. Задумчиво вглядываясь в опускавшиеся за окном сумерки, она в очередной раз расправляла несуществующие складки на иссиня-черной тунике. До сих пор она не верила в то, что сможет поквитаться с теми, кто расправился с ее семьей.       Наблюдая за тем, как ярко-оранжевый диск медленно скрывается за линией, служившей своеобразной границей между небом и землей, Старк усмехнулась. Если бы всего год назад ей сказали, что она, наследница старинного рода, потеряв практически всех родных, станет ученицей ситха, она бы рассмеялась этому безумцу в лицо. Но теперь… теперь все казалось не таким уж невозможным и безумным. Сейчас, оглядываясь назад, она понимала, что от ступившей не так давно на летное поле Королевской гавани пташки не осталось ничего, кроме обманчивой оболочки.       – Отец, нам срочно нужно поговорить! – Санса пытается не отстать от отца, торопливо направляющегося в покои Роберта Баратеона.       Вот уже несколько дней она не может прорваться к Нэду, практически целыми днями пропадавшему у постели императора, подхватившего какую-то странную болезнь.       – Санса… – отец тяжело вздыхает, останавливаясь, и, устало улыбнувшись, оборачивается к дочери. – Неужели этот разговор не может подождать до утра?       Она невольно сжимает губы в тонкую линию, догадываясь, что и утром их разговор не состоится. Но подмечая тени, залегшие под глазами отца, потухший взгляд, решает все же отложить его.       – Хорошо, – бормочет Санса, стараясь, чтобы в ее голосе звучало как можно меньше недовольства, и, разворачиваясь, быстро скрывается за углом.       Через пару дней грузное тело Роберта Баратеона сквозь весь город провозят к семейному склепу, в котором он обретает свое успокоение. Во всяком случае, она, наблюдая за происходящим, очень хочет верить в это.       После смерти императора прошло всего пару недель, светловолосый Джофф, на которого она заглядывалась с неприкрытым обожанием, заняв место отца, начал впервые проявлять свое истинное лицо – все чаще оставляя на ее запястьях синяки и заставляя Старк задумываться о правильности сделанного выбора. Все чаще она старается не оставаться с этим своенравным мальчишкой, дорвавшимся до власти, наедине, чтобы не вызывать у него все новых и новых приступов гнева.       Но этот день Санса запомнит надолго. В огромном зале Красного замка, заполненном до отказа, все уже готово к коронации. В глазах рябит от изобилия золота и огненно-красного – цветов дома Ланнистеров. Негромкий гул голосов заполняет все пространство тронного зала, отражаясь от высоких потолков и толстых стен. Стоя чуть позади огромного трона, на котором восседал светловолосый ублюдок, Старк едва заметно улыбалась уголками губ, скользя взглядом по собравшимся, то и дело выхватывая из толпы знакомые лица – вот Маргери Тиррел, склонив очаровательную головку к плечу своего брата, что-то тихо нашептывает ему, рядом с ней о чем-то переговариваются две дамы, облаченные в цвета дома Мартеллов. Тогда ей еще казалось, что все будет так, как она мечтала еще дома, в Винтерфелле, и что теперь она стала на один шаг ближе к своей мечте.       Она даже не сразу понимает, почему в зале так внезапно повисает тишина. Отрывая взгляд от Серсеи, что-то усердно нашептывающей сидящему рядом сыну, Санса с удивлением замечает вышедшего на средину зала отца в сопровождении старого, практически полностью покрытого ржавчиной, дроида, который так неуместно смотрится тут, среди ослепляющей роскоши.       – Особым распоряжением Роберта Баратеона… – до рыжеволосой не сразу доходит смысл слов, которые произносит ее отец о том, что он назначен Лордом-Протектором при Джоффри, она не сразу замечает его взгляд, устремленный на побледневшую Серсею и Джоффа, чье лицо искажено маской презрения и неверия во все происходящее.       Все, что происходит потом, происходит для Старк словно в замедленной съемке – появившиеся, словно из ниоткуда, имперские гвардейцы, обступившие отца и оборвавшие его речь на полуслове, резкий голос Джоффри, в котором проскальзывают истеричные нотки, возвещавший о том, что отныне Лорд Эддард Старк – предатель.       Выныривая из воспоминаний, Санса не сразу понимает, что не одна в отведенной ей комнате. Бросая короткий взгляд на солнце, уже практически скрывшееся за горизонтом и окрашивающее все вокруг в багряные цвета, она грустно улыбается, оборачиваясь, чтобы тут же столкнуться с пристальным взглядом серо-зеленых глаз.       Не в силах продолжать затеянную игру, Старк отвернулась, чтобы едва слышно произнести:       – Я готова.       – Ты уверена в этом? – в голосе Бейлиша она, к своему удивлению, уловила какие-то новые нотки, помимо ставшей такой привычной язвительности.       Северянка уже готова была утвердительно кивнуть головой, отвечая на такой, казалось бы, простой вопрос, когда руки наставника плавно легли ей на талию. Ловя себя на мысли о том, что даже не успела понять, как он преодолел расстояние, разделявшее их, она удивленно повернула голову, чтобы тут же потеряться в зелени его глаз, казавшейся сейчас практически черной.       Где-то на краю сознания билась мысль о том, что не стоило было поддаваться его губам, жадно и требовательно прильнувшим к ее, обжигающим ладоням, скользнувшим под тунику. Вот только тело Сансы отказывалось повиноваться разуму, откликаясь на каждое прикосновение Лорда ситхов, на каждый его поцелуй, посылающий сотню мурашек по коже. Вся осторожность Старк отключилась, стоило Бейлишу опрокинуть ее на кровать. Забывая то, чему ее учили все это время, она не видела и не слышала ничего, кроме его хриплого дыхания, смешивающегося с ее, его ладоней и губ, скользивших по телу, заставляя с легким стоном выгибаться на встречу, желая лишь одного – чтобы он не останавливался.       – Ты готова? – тихий голос, раздавшийся позади нее, заставил Старк едва заметно усмехнуться, на долю секунды отвлекаясь от завораживающего зрелища, раскинувшегося за иллюминатором.       Она лишь едва уловимо кивнула, не отводя взгляда от стремительно приближающегося шарика, ярко светившегося в окружающей его темноте. Именно теперь Санса, каждой клеточкой ощущая ту поддержку, которая исходила от стоявшего чуть позади мужчины, чувствовала себя более чем уверенной. Она не сомневалась, что очень скоро возьмет то, что было ее по праву.       – Ты ничего не забыла? – нотки тревоги, на долю секунды, проскользнувшие в голосе Петира, заставили девушку улыбнуться уголками губ, оборачиваясь к нему.       – Я все помню… учитель, – негромко произнесла рыжеволосая, в последний момент сдерживаясь, чтобы не зарыться пальцами в его волосы, накрывая изогнувшиеся в усмешке губы своими.       Яркая россыпь огней космопорта была уже совсем близко. Едва заметно поморщившись, все же оглушающие наручники, красовавшиеся у нее на руках, довольно ощутимо сковывали движения, Санса постаралась устроиться поудобней, пока их корабль заходил на посадку. А перед глазами все еще стояло лицо Серсеи, привлекательные некогда черты которого теперь искажала злоба. Старк едва сдержала рвущийся смех, предпочтя уткнуться в пол, когда вслушивалась в беседу Бейлиша с этой перешедшей все границы стервой. Если бы только Серсея Ланнистер знала, какая судьба была ей уготована…       Мягко ступая по трапу, северянка лишь мельком скользнула взглядом по выстроившимся вдоль взлетной полосы имперским штурмовикам, едва успев склонить голову, пряча усмешку, искривившую ее губы при виде подходившего к ним Джейме. Даже несмотря на потерю руки, он и сейчас походил на напыщенного индюка.       – Ну что же, Бейлиш, в очередной раз убеждаюсь в том, что с тобой приятно иметь дело, – от неприкрытой усмешки, звучавшей в голосе близнеца королевы, рыжеволосая чувствовала, как по венам разливается ненависть, чернильно-темная, как ночное небо, ничем не разбавленная, ищущая своего выхода.       – Когда я тебя подводил, Джейме? – голос ситха звучал ровно и непринужденно, хотя Старк явственно ощущала, как переполнявшая его сила уже готова вырваться на волю, сметая все на своем пути.       – Девчонку в темницу! Завтра с утра решим, что делать с ней. – Северянка лишь дернула плечом, когда на него опустилась рука одного из гвардейцев, затянутая в железную перчатку.       Пожалуй, впервые за все это время она была рада тому одеянию, которое носила с момента прибытия на Куроссан. Широкие рукава накинутого на плечи плаща отлично скрыли тот момент, когда она бесшумно освободилась от ставших ненужными наручников, цепко удерживая их пальцами.       Еще никогда дорога от порта до Красного замка не казалась Сансе такой быстрой. Миновав городские ворота, которые еще год назад вызвали у нее бурю восторга, она чувствовала, что переполнявшие ее гнев и ненависть вот-вот выплеснутся наружу, не дождавшись условленного сигнала. За этот год в Гавани практически ничего не изменилось – все такие же переполненные улочки, по которым практически невозможно было пройти, чтобы не наступить на чью-нибудь конечность, спертый, удушливый воздух, который казался пропитанным ядом. Единственным изменением, на короткий миг отвлекшим внимание Старк, было взорванное здание Совета Моффов. От этого некогда величественного сооружения, словно парившего над всем остальным городом, сейчас осталась лишь небольшая грудка камней, которые постепенно растягивали бедняки, пытаясь хоть как-то укрепить свои жилища.       Площадь перед Красным замком была до отказа заполнена людьми. Эта толпа, окруженная, расставленными по периметру штурмовиками, трон, воздвигнутый на возвышении и дающий прекрасный обзор всего, что происходило внизу, перешептывающиеся чуть позади придворные, делающие вид, что все происходящее нисколько не интересует их – вызывали у северянки целый шквал эмоций. От рвущейся наружу силы кончики пальцев ощутимо покалывали, вынуждая Сансу еще сильней цепляться за прохладный металл, пока еще покоящийся у нее под плащом.       Медленно продвигаясь по узкому живому коридору к тому месту, где еще, как казалось совсем недавно, она наблюдала за казнью отца, девушка уже не замечала ничего вокруг себя. Все ее внимание привлекала фигура, затянутая в черное, которая заняла отведенное ей место на своеобразном возвышении. Даже с того расстояния, которое разделяло их, Старк узнала бы её безошибочно – некогда длинные, шикарные волосы были теперь коротко подстрижены, тонкие пальцы с такой силой впивались в подлокотники, что их можно было сравнить с птичьей лапой. И только одно оставалось неизменным – бледное лицо, искаженное гримасой презрения и ненависти ко всему, что окружало ее. За это время Серсея практически не изменилась, если отбросить полубезумный взгляд горящих изумрудных глаз.       Санса так и не поняла, в какой момент в ее голове зазвучал тихий вкрадчивый шепот:       – Не сейчас. Еще рано.       Но именно эти слова заставили ее выдохнуть, краем глаза подмечая, как тяжелая каменная плита, служившая для казней, перестав вибрировать, вновь заняла отведенное ей место. От пристального взгляда синих глаз не укрылось и то, как в толпе, сливаясь с остальными, скользили какие-то фигуры, все ближе подбираясь к возвышению. Внезапная догадка, пронзившая рыжеволосую, заставила ее усмехнуться.       Палящее солнце слепило глаза, отражаясь от сотен щитов, играя на белоснежных доспехах гвардейцев. Из-под полуопущенных век северянка наблюдала за той, кого еще совсем недавно боялась и ненавидела. С каждым шагом, сокращающим расстояние между ней и львицей, Санса чувствовала, как растет напряжение, заполняя собой буквально все свободное пространство, не оставляя ни малейшего зазора между находившимися на площади, раскаляя и без того разогретый воздух до предела.       Какая ирония! Та, кто так стремилась уничтожить ее, сама осталась одна, угодив в яму, подготовленную другому.       – Глупая, наивная пташка, – голос Серсеи был пропитан ядом настолько, что казалось, будто он будет капать на землю, оставляя на камнях, которыми была вымощена мостовая, черные следы. – Неужели ты думала, что вырваться из лап льва будет легко.       Всматриваясь в изумрудные глаза львицы, Старк видела в них плескавшееся безумие, но это вызывало у нее лишь усмешку и желание, чтобы эти дьявольские огоньки скорей погасли. Разрастающиеся гнев и ненависть, заполняли каждую клеточку тела рыжеволосой. Она не знала, сколько еще сможет сдерживаться, прежде чем эта гремучая смесь вырвется на волю. Но даже в таком состоянии, Санса уловила первые, пока еще слабые, волны силы, которые начинали расходиться по площади, заполняя ее. С каждой секундой сила набирала мощь, проскальзывала в раскаленном воздухе тонкими нитками, похожими на молнии, заставляя окружающих недоуменно оглядываться по сторонам.       – Сейчас! – тихий вкрадчивый голос, не стал для нее неожиданностью, но все же заставил невольно улыбнуться.       Делая глубокий вдох, она на несколько секунд прикрыла глаза, словно настраиваясь на ту волну, которая с каждым мгновением окутывала все вокруг с новой силой. И первое, что увидела, распахнув глаза, было недоумение, смешавшееся с бессильной злобой, до неузнаваемости исказившие некогда красивые черты лица Серсеи.       Освобождая руки от бесполезных наручников, Санса едва сдержалась, чтобы не расхохотаться в побледневшее лицо золотоволосой львицы, явно не ожидавшей такого поворота.       – Львам тоже иногда стоит помнить, что не все птички остаются глупыми и наивными, – выпалила Старк, чтобы тут же, в одно движение, преодолеть разделявшее их расстояние, впиваясь в волосы стоявшей напротив женщины.       Позволяя, наконец, силе, уже давно ищущей выхода, скопиться на кончиках пальцев, северянка была готова в любой момент использовать ее, оказываясь за спиной Серсеи и сжимая одной рукой ее горло.       Как же это было приятно ощущать под пальцами хрупкое горло, бешеный ритм крови, пульсирующей по венам, скрытым под тонкой белой кожей, ощущать тот ужас, который медленно, но неотвратимо заполнял все пространство вокруг пленницы, пока еще живой и невредимой. Санса не торопилась, наслаждаясь той дрожью, которая все явственней сотрясала тело Серсеи, тем недоумением и неверием, столь отчетливо проступившем на лице Джейме, застывшего напротив.       – Разве ты забыла, что даже львам стоит порой остерегаться пташек, которые сбиваются в стаи? – озноб, бивший некогда гордую львицу, становился все заметней.       Если бы отец дожил до этого дня! Северянка не сомневалась в том, что он поддержал бы ее, созвав под свои знамена всех тех, кто поддерживал Старков.       Не обращая внимания ни на то, как от Силы, разливающейся по площади, все рушится, кружась в вихре, ни на Джейме, что-то оравшего и пытавшегося пробиться сквозь кокон, отгородивший его сестру с замершей позади нее рыжеволосой, девушка медленно, растягивая удовольствие, сжимала петлю силы на горле Серсеи. Темная, практически не контролируемая, жажда мести разливалась по венам Старк, нашептывая ей каждый дальнейший шаг. Она не слышала ничего, кроме тихого шепота этой силы, заглушающего все остальные звуки, не видела ничего, кроме синеющих губ львицы, которыми она тщетно пыталась ухватить хотя бы маленький глоток воздуха. Чувство превосходства и свершившейся мести было таким сладким, что Санса лишь довольно улыбалась, чувствуя, как хрупкие ниточки, которыми Серсея еще цеплялась за свою бесполезную жизнь, постепенно истончаются и рвутся. И даже когда тело королевы тяжелым кулем обмякло, испуская последний хриплый выдох, северянка не сразу отпустила ее, словно желая удостовериться в полученном результате.       Лишь спустя пару минут Старк разжала пальцы, которые уже начала сводить судорога, отпуская тело львицы, тут же тяжело рухнувшее на мостовую. Поднимая глаза на Джейме, который мраморным изваянием застыл по ту сторону пока еще разделявшего их барьера, она лишь усмехнулась, потянувшись за своим мечом, спрятанным в складках одежды.       – Это тебе за Робба, – тонкая полоска красноватого света, прошлась в миллиметре от блестящих доспехов единственного из оставшихся в живых Ланнистеров, заставляя его отшатнуться.       – А это за мою мать, – в этот раз удар пришелся по плечу Джейме, рассекая металл, словно он был не прочнее масла, впиваясь в тело, срывая с губ мужчины громкий вопль, который тут же утонул в какофонии звуков, заполнявших площадь перед Красным замком.       Санса теснила Ланнистера, хрипло припоминая ему каждый из его промахов, вкладывая в каждый свой удар ту ярость, которая сейчас бурлила в ней, ища выход. Запыленный, покрытый кровью, которая смешивалась с потом, со спутанными волосами, Джейме сейчас мало походил на того лощенного красавца, который всего пару лет назад высадился на Рен-Варе.       – Пташка, ты ведь никогда не была… жестокой, – хрипло отзывается Ланнистер, прижатый к стене какого-то дома и сплевывая кровь с разбитых губ.       Но Старк лишь недобро ухмыльнулась, пристально смотря в эти изумрудные глаза, так похожие на глаза его сестры, которые потухли всего несколько минут назад. Ужас, неверие, нежелание принять происходившее смешались в этих глазах в тугой клубок.       – О да! Не так давно я не была такой жестокой, – вкрадчиво произнесла рыжеволосая, склоняя голову на бок. – Но… я должна сказать спасибо всем вам за те уроки, которые вы мне преподали.       Губы Джейме скривились, словно он хотел что-то сказать ей, но быстрый, отточенный в долгих тренировках взмах руки, оставляющий после себя приторный запах паленой плоти, к которому Санса так пока и не привыкла, не дал ему ни единого шанса.       Медленно, пошатываясь, когда напряжение последних часов начало ее отпускать, северянка шла назад, туда, откуда все началось. То и дело цепляясь взглядом за остатки дроидов, смешавшихся с человеческими останками, она искала того, кто помог ей свершить месть и взять то, что принадлежало ей по праву. Но среди всего этого нагромождения тел и металла, среди которых скользили несколько фигур, направлявшихся к возвышению перед замком, она так и не могла отыскать того, кто ей был так нужен.       – Ну да, конечно, – едкая усмешка искривила губы Сансы, когда она, укрывшись в тени чудом уцелевшего навеса, скользнула взглядом по раскинувшемуся вокруг городу. – Теперь я ведь могу справиться и сама.       – А разве нет? – вкрадчивый голос, раздавшийся позади, заставил рыжеволосую невольно вздрогнуть, оборачиваясь.       Но тут же, справившись со своими эмоциями, Старк негромко произнесла: – Ты абсолютно невыносим!       Теряясь в потемневшей зелени глаз Лорда Бейлиша, девушка успела заметить, как его губы складываются в ставшую такой привычной усмешку. А в следующую секунду она накрыла их поцелуем, зарываясь пальцами в его волосы и едва уловимо вздрагивая, когда он притянул ее к себе.