Новогодний подарок

Этот Новый год был по-настоящему печальным. Сколько бы родственники не расспрашивали о том, почему ты ходишь грузной тучей, ты сохраняла молчание и не желала облегчать душу. Проще было притвориться радостной и не обремененной заботами: ты поняла это после очередной стычки с родителями, которые всё равно бы тебя не поняли. Скорее — не поверили. Весь год был пыткой без них. Академия богов… Провались ты с Олимпа, Зевс, за свою причуду, которая подарила тебе столько счастья и печали после. Прикипеть душой к столь разным богам, а потом быть оторванной от них, вновь вернуться к прежней жизни — слишком жестокое послевкусие. Учебный год, переполненный искренними чувствами, не мог быть сном и выдумкой. Любовь Бальдера была настоящей. Безумной, страстной, всеобволакивающей — никак не фальшивой. И если бы он только видел, как ты по нему скучала! Как жалела, что не осталась с ним, сколько пыталась вытеснить его из своего сердца. Но любовь между богом и человеком изменила тебя навсегда: ты стала женщиной, его любимой земной женщиной. Смотрящей на небеса и надеющейся, что он наблюдает за тобой с вершины своего божественного мира. *** Ты положила в почтовый ящик все открытки, которые хотела бы отправить. На проверку оказалось, что поздравить тебе особо некого: близкие родственники, да пара подруг. Хотелось пожелать им всего лучшего, но никак не праздновать с ними. Уединиться, побыть наедине сама с собой — таковы твои новогодние планы. — Я пошла, — бодро кинула ты на прощание, выходя за порог дома. Кипела подготовка, в которую хотели увлечь тебя, но ты быстро среагировала, придумав удачный предлог. — Хочу пойти в храм помолиться. Надеюсь, что новый год будет лучше, чем предыдущий. — Это уж точно! Ты ходила с таким несчастным видом, что у меня сердце кровью обливалось. Совсем не думаешь о матери, — пробормотала родительница, отпуская тебя с миром. В готовке ты всё равно не сильный помощник, а кадомацу организует отец. Пусть твои молитвы хоть принесут толк семье. В храме было тихо, ни души — идеальная атмосфера уединения. Ты рухнула на колени, смотря на статуи божеств вам покровительствующих. С усмешкой отметила, что Сусаноо, Аматэрасу и Тсукиёми на проверку выглядит совершенно иначе, чем их изображают. Наверное, заяви ты это вслух, то тебя бы упекли на прием к психотерапевту и точно бы отругали за ересь как минимум. — Не хотите написать желание? — услужливо обратился к тебе служитель храма, подставляя бумажку. Ты улыбнулась, выставив вперёд руку. — Нет, благодарю. Надеюсь, что мои слова дойдут к ушам богов. «Я хочу увидеть его снова. Один раз, этого будет достаточно! Я знаю, что скандинавские боги не обитают в синтоистских храмах, но ведь ты должен наблюдать за мной… Верно?..» *** В храме было очень спокойно, и твоя душа нашла убежище. Мыслям никто не мешал, и в голове сразу мелькали картинки, сотканные из воспоминаний. Домой ты возвращалась с печальной улыбкой. — Что ж, с праздником вас, родные, — семья собралась за столом с полными надеждами на лучшее, а ты лишь слабо улыбалась, пытаясь поймать дух праздника хотя бы за хвост. Но он от тебя ускользал, бросая пыль в глаза. — Спасибо за стол, я уже устала — пойду спать. В спину тебе уткнулось ворчание и полушепот родителей о том, что «что-то с ней надо делать». Покажите мне, где дверь, соединяющая мир богов и людей, тогда и поговорим. Тебе не спалось. Ты фантазировала о том, как Бальдер сжимает тебя в объятиях, успокаивающе проводит по линии фигуры, а его пальцы дотрагиваются до твоей щеки. Не фантазия, а воспоминание. Той ночью ты сама пришла к нему, понимая, что хочешь выжать из вашей любви максимум, пока не поздно. Ты думала, что будет страшно, больно, стыдно, но тогда ты осознала, как сильно его любишь. А в его чувствах сомневаться не приходилось: поначалу столь пугающая привязанность, которой ты стала упиваться, ведь понимала — для него ты всё. Ты ворочалась, то смыкая, то размыкая веки. Дайте уже забыться на пару часов! Ты редко видела сны, ведь каждый раз насильно пыталась притащить в них сюжет, но когда опускала руки, так сразу мелькали картины совместной жизни с Бальдером. Темнота комнаты сменилась яркостью — ты это поняла даже сквозь сомкнутые веки. Ты резко распахнула глаза, но не увидела ничего. Показалось?.. Ты ощутила холод чужой кожи на щеке, но тебе не хотелось прогонять это ощущение, наоборот: прижаться сильнее и никогда не отпускать. — Я скучал, — приятный голос из иной жизни. Невероятной красоты и нежности голос. — Словами не передать, как мне тебя не хватает. — Не может быть… Бальдер?.. Бальдер, это ты! Ты кинулась к нему в объятия. Какая может быть ошибка? Одно невесомое прикосновение сказало всё: он услышал твои молитвы. — Я сплю? Мне снится сон или ты пришел наяву? Хотя нет, не хочу знать, — ты приложила палец к его губам, стоило ему разомкнуть уста. — Если узнаю ответ, то боюсь, что ты исчезнешь. Просто побудь со мной рядом хоть немножко. — Я всегда рядом. Жаль, что не могу тебе этого показать. Но сегодня я не мог не проведать свою любимую, — поцелуй, опустившийся на твои губы: сначала трепетный и нежный, который смывается жаждой желания. — Не торопи события, — ласково прервал тебя Бальдер, как только ты собралась потянуть его за собой в постель. — У нас еще столько времени впереди! Я хочу узнать, как ты празднуешь Новый год. Устроишь культурное просвещение? — Меня два раза просить не надо, — улыбнулась ты, вскакивая с кровати. Красивое и заранее заготовленное праздничное кимоно пришлось кстати. *** Город в упаковке торжества был красив: сверкал яркими огнями и счастливыми улыбками людей. Мир запестрил новыми тонами, а ты всё время его игнорировала. Теперь ты подпевала рождественским мелодиям не одна; любовалась прекрасным фейерверком и парящими в небе воздушными змеями под руку с любимым; и не поскупилась отдать сдачу встречным детишкам, которая осталась после покупки сувениров. Ты приложила к волосам Бальдера украшение с заливистым смехом: — Тебе оно к лицу намного больше, чем мне! — не переставала ты восхищаться красотой бога, проводя ладонями по его лицу. Утонченные, правильные черты — а глаза, как заледеневшее озеро, к которому вы пришли. Хрингхорни обнял тебя за талию, увлекая в сторону ледяной поверхности. Ты с опаской ступила на лёд, без задней мысли о том, что это может быть опасно — существовала опасность лишь поскользнуться и мертвым грузом потянуть за собой Бальдера. — Смелее. Не бойся — я рядом, — бог вёл тебя как ребёнка, выставив руки вперёд, чтобы ты шла навстречу, и ты послушно спрятала свои ладони в его ладонях. Одно резкое и быстрое движение и вот ты снова оказалась в его объятиях. Ты не упустила возможности, срывая с губ бога очередной поцелуй. Губы Бальдера уже опухли от твоей ненасытности, но возлюбленный явно наслаждался проснувшейся с твоей стороны страстью. — До чего чудесный праздник, — счастливо вздохнула ты, когда Хрингхорни подхватил тебя на руки, унося в сторону берега. — И он только начался. — Ты еще не устала? — удивленно вскинул брови Бальдер. — Да и тебе не надо возвращаться? Родители явно будут беспокоиться, если обнаружат твое отсутствие. — Есть дело, которое требует своего завершения, — хитро улыбнулась ты, положив ладонь на грудь бога. *** Ты всегда с опаской относилась к любовным отелям, и прежде стыдливо отводила взгляд от всякой парочки, направлявшейся в район красных фонарей. Сегодня же ты по собственной инициативе привела Бальдера за руку в гостиничный номер, который съел содержимое твоего кошелька. Ты чувствовала, что оно того стоило. Бальдер начал покрывать твое лицо поцелуями еще когда ты ворочала ключ в замочной скважине. Подрагивающие от нетерпения руки не слушались, а Хрингхорни нашел себе занятие интересней. Бог прижал тебя спиной к двери, когда та податливо распахнулась, и ты практически потеряла почву под ногами. Рука Бальдера опустилась на твою поясницу, даря опору. Бог заглянул тебе в глаза, не глядя снимая верхнюю одежду. За что ты не любила зиму — за ворох ненужных тряпок. Ваши тела уже распалились, голова кружилась от жара, и ты не знала, как облегчить это чувство. Новые поцелуи на оголившихся участках кожи загорали в тебе большее пламя. — Я так долго этого ждал, — зашептал на ушко Бальдер, посасывая мочку. Пальцы ловко расправились с застежкой лифчика и, не теряя времени, начали массировать грудь. — Скучал по ощущениям твоего тела… Сходил с ума от осознания, что моя девочка может принадлежать другому… — Какие глупости, — в исступлении пыталась связать мысли ты, полностью отдавшись на попечение Бальдера. — Я ждала лишь одного тебя. Бог ничего не ответил: пристальным взглядом обвел твое лицо, прежде чем опуститься ниже. Пальцы Бальдера уже добрались до самой горячей и пульсирующей точки, туда же стремились и губы. «Если это сон, то я не хочу просыпаться», — выгибаясь в спине и сопровождая каждое движение бога стоном, думала ты. *** Шорох и скрежет насильно выволокли тебя из сна. Ты поворочалась и сладко потянулась, не раскрывая глаз. Прошедшая ночь отразилась на тебе отпечатком усталости — приятной и тягостной. — Сколько можно спать? Вчера же рано уснула, — родной голос, который ты слышала на протяжении всей своей жизни. Но который не хотела слышать в данный момент. Не его голос. Ты резко вскочила, озираясь по сторонам. Ты дома? Но как?.. Тебе всё приснилось?.. Ощущение реальности происходящего, созданные воспоминания, твое тело — всё это не могло быть ложью. Не могло быть желанной сказкой длиной в ночной сон! — Что с тобой? Плохо себя чувствуешь? — Нет, я… Сейчас соберусь. Дай мне время отойти от сна. Дверь со скрипом захлопнулась. Ты прислонила к лицу подушку, заглушая всхлипы. Хотелось выть во весь голос, но куда бежать, чтобы остаться наедине со своей печалью? Ты хотела побыть с ним хоть немножко: именно об этом ты молила в храме, но итог остался прежним. Ты была бессильна в своем желании находиться с ним рядом. — Лучше бы я не просыпалась, — рухнув обратно и растирая по лицу слёзы, пробормотала ты. Время новогодних чудес завершилось. *** — Я всегда буду с тобой рядом. Придёт время, и я перестану наблюдать за тобой со стороны. Обещаю: наша сказка не закончилась, — сердце бога защемило, когда он увидел свою возлюбленную со слезами на глазах.