Ред-Роуз

***  — Доброе утро, дорогая, — сладко произнес он и поцеловал меня.  — Доброе. — произнесла я. Поднялась с кровати очень медленно, так как я была уже с животиком очень большим, и мне было иногда тяжело подниматься. Ведь я скоро рожу, и я так счастлива. Мирон был тоже очень счастливым, и каждый раз, когда я подходила к нему, он наклонялся к животику и играл с ним: то разговаривал с девочкой, то целовал. Я видела в его глазах огонь счастья и любви к нашему будущему ребенку. Мы с ним уже успели закупиться всем, чем можно. Купили коляску, одежду очень классненькую, что нам самим с ним охота ее надеть и носить, и самое главное, кроватку. Думаю, нашей дочке будет очень хорошо, и она вырастет счастливой. Имя у нее будет Яна, мы с ним долго советовались, он мне предлагал назвать вообще Дарья, но я отказалась. Он на меня долго дулся, но потом послушал меня. Пока я делала себе завтрак, он подготавливал мне одежду для прогулки. Я на завтрак обычно ем то, что полезно — не люблю просто съесть один бутерброд и все. Завтракаю я не очень много, чтобы не переедать.  — Я готова идти на улицу, — заходя в комнату проговорила я.  — Это хорошо, я как раз-таки приготовил тебе наряд для выхода, — он обрадовался, показывая наряд. Он был такой симпатичный, что я сразу же схватила у него из рук его и стала переодеваться. Он стоял сзади меня и наблюдал, как я переодеваюсь.  — Можешь помочь мне застегнуть молнию? — попыталась дотянуться до спины, но не могла. Мирон подошел и аккуратно, чтобы не сломать молнию, стал очень медленно застегивать. Обнял меня за животик, перевернул к себе лицом и поцеловал в макушку.  — Все, пошли, время не ждет, — с улыбкой сказал он.  — Конечно, а то я давно на воздухе не была. — ответила я. Мы вышли на улицу и сразу так хорошо стало. На воздухе лучше, чем в квартире, так как там не погуляешь особо, если только от кухни до комнаты, и то — не всегда. Иногда вообще гуляю по комнате в поисках того, чего можно поделать, но иногда не нахожу, поэтому я падаю на кровать и просто страдаю от ничегонеделания. А сегодня мы с ним выбрались наконец-таки на улицу из этой душной квартиры, ибо там настолько стало скучно, что мы помираем от скуки. Нам там уже нечего делать, кроме того как готовить и спать.  — Скоро мы так же будем гулять с нашей дочкой. — улыбнулась я.  — О да… я очень этого хочу прямо сейчас. — обнял меня. Я очень хочу, чтобы наша дочка выросла и достигла многих высот, выбрала себе сама профессию, закончила институт и нашла хорошую работу. Ни в какие компании чтобы не ходила, потому что мы сможем все узнать, если это будет. Мы шли с ним, держась за руки и мысли наши были о счастливом. Так прекрасно, что я с ним, ни с кем больше, только с ним. Прошлись мы по всему парку так, что нам ничего не оставалось делать, как идти домой. Но я так не хочу опять идти туда, и снова все дни будут повторяться один за другим.  — Ладно мы прогулялись, теперь пора домой, — загрустил он.  — Хорошо, уже пора идти, а то уже вечер и я кушать хочу, — ответила я. Мы с ним дошли до дома, я зашла в квартиру и сразу пошла в комнату переодеться в домашнюю одежду. Мирон уже стоял у плиты и готовил нам ужин. Я засела за писание своей книги. Вот я сижу и ищу фантазию, пытаюсь настроиться, но все же ничего не получается.  — Дорогая, ужин готов, — пришел в комнату и позвал меня.  — Хорошо, сейчас приду, — ответила я. Спустилась на кухню и подошла к столу. Сев за стол, стала кушать ужин, который приготовил Мирон. Как же вкусно он готовит — просто прекрасно, интересно, кто его учил. Потихоньку засыпая, встала из-за стола и пошла в комнату. Разобрала кровать, как вдруг он подходит сзади, помогает мне лечь, обнимает меня, целует в животик, желает спокойной ночи и засыпает. «Все-таки я буду очень хорошей матерью, не сомневаюсь в этом».