Воскресшая любовь

- Дочка, ты сегодня так рано? Что-то случилось? – на пороге меня встретила мама и тут же бросилась с расспросами. Я очень сильно любила свою мать, она всегда так сильно заботилась о моем счастье, будто бы я была еще маленькой девочкой, нуждавшейся в опеке. - Нет, мама, ничего не случилось, и есть я тоже не хочу, - поспешно я направилась в свою комнату. - Камилли, милая, что происходит, в последнее время ты сама не своя, что с тобой? У тебя какие-то проблемы с работой, или Самуэль чем-то обидел тебя? - Нет, мама, Самуэль прекрасно ко мне относится, просто я была у Нины и португальца… - У Нины? Что ты делала у Нины? Она разве не уволилась с фабрики? - Уволилась, мама, уволилась, но я узнала кое-что о … Тони… - Тони, опять Тони! Тебе не все ли равно, что там происходит у Тони и его итальянки, которые заставили тебя немало страдать. Я чувствую, что ты снова начинаешь думать о Тони. Подумай, дочка, у тебя есть семья теперь, мы с папой хотим внуков. - У вас был один внук! Был! Наш сын с Тони, другого не будет, никогда! - Камилли, вся жизнь еще впереди, у вас будут дети, ну почему ты не можешь быть счастлива с мужем. - Потому что я люблю Тони, я никогда не испытывала более ни к кому таких чувств. Его объятия, его поцелуи сводили меня с ума. Ложась в постель с Самуэлем, я вспоминаю наши ночи с Тони, наши ночи любви. Когда-нибудь я не выдержу, у меня больше нет сил! - О, Господи, опять все сначала. Ты скучаешь о Тони, потому что сейчас он не твой. Как только он придет, ты снова почувствуешь отвращение к нему и попросишь уехать назад, как было тогда. - Тогда я просто поняла, что Тони пришел ко мне из-за отчаяния, я прочла в его глазах, что он любит другую, он ласкал меня, но думал не обо мне, а о ее предательстве, о той боли, которую она ему причинила. Он вернулся ко мне только потому, что я заставила его поверить, что Мария изменила ему. И во мне взыграла гордость, я не хотела, чтоб Тони принадлежал мне только физически, я хотела найти настоящую любовь, любовь, в которой оба вкладывают душу. Но то ли я не способна открыть свое сердце кому-то, то ли на меня невозможно смотреть иначе как на желанное тело! - Не говори так, твой итальянец не смог оценить тебя, потому что уже отдал сердце другой, но ты замечательная, Самуэль любит тебя. - Мама, я обещаю, что это скоро пройдет, но пока я не могу претворяться, я не хочу видеть Самуэля, не смогу смотреть ему в глаза. Я стала другой, мама, мне стало чуждо притворство. Как было раньше. Лучше бы я никогда не знала Тони, как я устала от всего этого! – я побежала в комнату и зарыдала. Мама гладила меня по голове, как маленькую, убеждала, но я никак не могла остановиться. В моих мыслях был лишь Тони. Я попросила маму оставить меня одну и сказать Самуэлю, что я заболела. Когда Самуэль пришел, он тут же, несмотря на отговорки мамы, направился ко мне в комнату узнать, что же случилось. Да, он был внимательнее, чем Тони. - Что случилось, ведьмочка? Твоя мама сказала, что ты не была на работе, что ты нездорова. Что с тобой? – муж заботливо склонился передо мной. - Я сама не понимаю, Самуэль… - Скажи мне, что тебя гнетет. Ты моя жена, и, что бы ты ни натворила, я не перестану любить тебя. - Я не заслуживаю твоей любви. - Почему ты так говоришь? – с недоумением спросил конопатый. - Я хочу завести ребенка, но почему-то я не могу забеременеть. Я не смогла родить ребенка и Тони. Значит, что-то во мне не так, - снова слезы струились из моих глаз. - У нас будут дети, давай поедем в Иерусалим, помолимся, я с тобой. Ты не смогла родить этому итальянцу детей, потому что предназначена была для меня. - Может, ты и прав. Но, если у нас так и не будет детей… - Я тебя никогда не брошу, слышишь, никогда? – Самуэль хотел было выполнить свой супружеский долг прямо сейчас. - Прости, нам надо подождать три дня, ну ты понимаешь… Не хотя Самуэль отстранился от меня. Вдруг осознав, что он ни в чем не виноват, я обняла его и поцеловала в губы. Чувственность взяла свое, и через минуту мы уже снимали друг с друга одежду. Его тело было ни таким красивым, как тело Тони, но Самуэль был отнюдь не уродлив. Так же, как и Тони, порой, он был груб в сексе, а порой становился необычайно нежным. Он целовал меня в шею, целовал и мял мои груди, чем безумно возбуждал меня. Я бередила его волосы, гладила его тело. - Придется сегодня только так, - игриво сказала я, лаская языком его твердый член. Но через три дня мы повторим попытку завести ребенка.