О бедном козлёнке замолвите слово

Жил-был когда-то один очень маленький, но очень гордый горный козёл. Его шерсть казалась белее снега с самой высокой горной вершины. Его маленькие рожки были острее кончика новой луны. Его глазки сияли ярче воды в горном озере, отражавшем дневное пронзительно-синее небо. Все поляны в округе принадлежали ему. Все горные пики принадлежали ему. Все травы, цветы, деревья, воздух и сама земля были его. Пока, в один прекрасный день, его не унесла в своих когтях огромная огненная птица. С тех пор все пошло наперекосяк. То, что эта птица была прекраснее его, козлик ещё мог пережить. Но то, что птица умела превращаться в другое существо, стоящее на задних ногах и держащее разные предметы в передних? Это было выше его понимания. Зато его вкусно кормили. Особенно козлику нравились эти мелкие белые цветочки. Их тут много росло. Почему-то, вожак странных существ очень сердился, когда козлик ел эти цветочки. Все тыкал их козлику и чего-то от него хотел. Козлик не понимал. И чем дольше он жил среди этих чудесных созданий, тем чудесатее и чудесатее становилось. А самым чудесным было то, что теперь и он выглядел почти как они. Правда, ни в птицу, ни в животное превращаться не мог. Что совсем не мешало ему пробовать на вкус различные вещи вокруг. Ведь теперь он стал выше! И мог залезать туда, куда не доставал раньше! Иногда козлик скучал. По лугам, по полям, по горам. По своим аккуратным, звонким копытцам. По маленькому, юркому хвостику. Ну, хотя бы рожки оставались при нем. О нет, никто не смог бы отобрать у него еще и рожки! Козлик учился. Он наблюдал за новыми собратьями, слушал звуки, которые они издавали. Начал понимать интонации и значение отдельных слов. Иногда даже повторял за ними и наблюдал за реакцией. Надо сказать, когда козлик говорил эти самые слова, мордочки у собратьев становились очень забавными. Козлику нравилось. А потом один из них стал уделять больше внимания козлику. Твердил раз за разом одно и то же, чего-то ожидая в ответ. Козлик уж подумал, что у этого существа начался сезон спаривания, но существо, вроде как, было самцом. Так что козлик честно не знал, чем ему помочь. Он рос, развивался, и однажды стал большим-пребольшим, достав своими уже не маленькими рожками до самой луны. Небо вновь было его. Земля снова стала его. Все луга, поля, горные вершины казались с высоты такими маленькими и смешными. Как те самые мелкие цветочки, которые вожак запрещал есть. Козлик не выдержал и рассмеялся. Земля затряслась от его смеха. Задрожали горы, расплескались океаны. Потрескались луга, растекаясь потоками обжигающей лавы и выжигая землю дотла. Огромные облака застлали небо, и козлик не видел больше ничего, ни неба, ни земли. И грустно стало ему. Козлик хотел вернуть все обратно, но не знал, как. Он спустился на землю, но его копытца увязли в расплавленной почве. Он пытался встать и вернуться на небо, но земля не желала его отпускать. Ведь он тоже принадлежал ей. Собратья отвернулись от него. Вожак куда-то исчез. Козлик остался один-одинешенек, оплакивая горькими слезами все то, что натворил. Так он сидел и плакал, пока и сам не превратился в камень. А его слёзы всё текли и текли из недр, кристально чистой водой стекая в глубокое, синее озеро. Природа успокоилась, тучи рассеялись, и солнце осветило землю. Вновь выросла трава, расцвели цветы. Птицы и звери вернулись к обычной жизни. И только белые цветы, покрывшие сплошным ковром окаменевшее тело когда-то маленького, но очень гордого козла, сохранили воспоминания об этой истории.