Our emotions

Леди Баг бежит вперед, сердце бьется ровно, а дыхание почти не волнует грудь, лёгкая, как перышко, быстрая, словно стрела, она будто перелетает то расстояние между домами, подобно птице. Голова свободна от мыслей, но по телу разливается волнение, и непонятно отчего, ведь она абсолютно спокойно выглядит. Вообще-то, это довольно сложно, но сейчас Маринетт скорее была в замешательстве, она просто с недавних пор время от времени чувствует эмоции, которые иногда не вписываются в ситуацию, порой чуть ли не до абсурдности доходит: то заплачет ни с того, ни с сего, то очередной карандаш сломает, сильно сжав руку от нахлынувшей ярости. И она еще не привыкла к такому; только позавчера ей стукнуло четырнадцать. Просыпаться от ноющей головной боли на сырой от слез подушке, а может быть засыпать, чувствуя тепло в районе желудка, это все зависело от него, как бы Маринетт не пыталась перебить его чувства своими — всё тщетно. У кого-то по ту сторону нелегкая жизнь, однако! Поэтому Мари теперь старается как можно больше улыбаться. Но злиться на того нельзя, ибо сама не лучше: стоит только представить, что почувствовал этот бедняга, когда она вчера стояла рядом с Адрианом… Хотя, в глубине души искренне верила, что именно он является её соулмейтом. Маринетт немного ушла в свои мысли, но резко прервало тягучее ощущение страха, расползающееся от головы до кончиков пальцев ног, тошнота подступила к горлу, стало труднее дышать. Это чувство было новым. Безоблачное небо вороновым крылом расстилалось над её головой, там же вниз стремительно летела черная точка. Маринетт нервно сглотнула и сделала рывок вперед; это была не простая точка вдалеке, а камнем падающий наземь лучший напарник, каких свет не видывал — Кот Нуар, собственной персоной. Чувство страха в груди не унималось, хоть каждое движение и давалось с трудом — нельзя показать свою слабость. Она спрыгнула вниз, закинув йо-йо в полёте куда-то вверх, максимально просчитав траекторию, Мари на скорости пронеслась мимо него, ухватив напарника за хвост-ремешок. — Моя Леди, Вы как всегда вовремя, — он с шумом выдохнул, но Маринетт и слушать не хотела, да и ветер свистел в ушах, давая ещё один повод этого не делать. Сжатое только что тело расслабилось, посылая тепло по артериям, она почувствовала, как расплывается в улыбке, и в этот раз было довольно сложно определить, кому принадлежали эти эмоции. Леди осторожно приземлилась на выступающий карниз, а Кот же нелепо шмякнулся о стену снизу. Маринетт, ойкнув, всё ещё держа парня за хвост, присела и подала ему свободную руку. Он был довольно тяжелым, поэтому чтобы тот оказался рядом с ней на выступе, Мари пришлось немного попотеть. — Давай же поскорее закончим с этим! — произнесла она на выдохе, посмотрев вниз, а затем перевела взгляд на напарника. Кот коротко кивнул, и Маринетт соскользнула вниз.

***

На этот раз им попался довольно слабый злодей, и как так Кот умудрился оказаться в воздухе? И ведь даже способности применять не понадобилось. Леди Баг смотрела вслед улетающей бабочке и улыбалась победе, радость вдвойне захлестнула ее с головой. Потом обернулась на парня, который неловко поежился, пытаясь скрыть улыбку. Никогда ещё они так бурно не реагировали на подобное. В одно мгновение радость будто испарилась, сердце начало стучать чаще, гулко отдавая в голову, ком подступил к горлу, как вдруг, ей на плечо легла когтистая рука напарника. Маринетт повернулась и скрестила руки под грудью, одарив того непонимающим взглядом. — Да? — Я давно хотел сказать о том, что, ну, в общем, ты мне нравишься… — но это она уже давно знает, поэтому кивнула головой. — И хотел бы предложить тебе стать моей второй половинкой, — он опустил голову вниз. У Маринетт задрожали коленки, вспотели ладони и стало тяжелее в солнечном сплетении, но она молчала, и чем дольше длилась эта тишина, тем сильнее её колотило. Но ведь её сердце уже было занято (и мысленно у нее было уже двое детей с ним, хотя он возможно даже о существовании Мари не помнил) Адрианом. Да, Кот неплохой напарник, но в его верности можно было сомневаться вечно, вряд ли он только с ней так тепло общался, а подвергать ревности и грусти не хотелось ни себя, ни родственную душу. Самым меньшим из всех зол казался отказ, поэтому Маринетт, даже не обдумав, ляпнула. — Прости, нет, — а что говорить? «Дело не в тебе, а во мне», театрально приложив руку ко лбу? Фразу хотелось закончить, но сердце слегка кольнуло, а разум затуманило густыми, тяжёлыми тучами тоски. — Понятно, ну, ладно, — Кот вздохнул, видимо, не желая продолжения, и и развернулся на пятках. У Маринетт ещё сильнее сжалось сердце, и опять же было трудно разобрать, чьи это были эмоции, глаза неприятно защипало. Чувствуя себя одновременно и спокойно и разочарованно, она заметила себя плачущей, когда коснулась мокрых щёк. — До скорого, — хмыкнул напарник и скрылся из поля зрения, а Мари уже едва держалась на ногах, сердце будто упало, разбившись на миллионы кусочков. Да что всё это значит?! Она вытерла тыльной стороной ладони слёзы и двинулась в сторону дома.

***

Шёл урок литературы, весь класс разбирал пьесу «Ромео и Джульетта», да и Маринетт тоже пыталась, но мысленно она была далека отсюда, закрыв лицо руками, пряча ладонями припухшие и покрасневшие глаза, хлюпала носом, но ведь не это она чувствует! Это не её эмоции! — Маринетт, выйди и умойся, — преподаватель наградила её понимающим (или просто показалось) взглядом, может быть и она через это проходит, да что только она, добрая половина класса делят своё горе и радость со своими родственными душами! И только Мари позавчера исполнилось нужное количество лет. Та послушно вылезла из-за парты, едва удержав равновесие на выходе, когда чуть не запнулась о порог под тихие подавленные смешки одноклассников, и отправилась в сторону туалета. Хлопнула дверь, она наклонилась над раковиной, открыв воду, и набрала в ладони ледяной воды. Маринетт сморщилась, когда на лицо попали холодные брызги. Это довольно взбодряет. Когда она успокоилась и покинула комнату, уже прозвенел звонок, Мари уселась на скамейке возле лестницы, ведущей наверх, и тут же на неё налетела Аля. Поговорить с подругой ранее она не могла, так как на занятия пришла только к третьему уроку (Спасибо треклятой акуме!), а во время урока молчала, как рыба об лёд. Сезер подсела рядышком, и пару мгновений они ещё посидели в тишине, пока та не коснулась плеча Маринетт. Подруги встретились взглядами. — А ты заметила, какой Адриан сегодня понурый? А ты изрыдалась вся! — глаза Али привычно блестели, она яро жестикулировала. — Да он же по-любому твой соулмейт! Этого ещё не хватало! Нет! Наверно, Маринетт даже покраснела слегка от своих мыслей. — Это совсем другое… — вымолвила она, опустив голову. Хотелось бы, чтобы это оказалась правдой, конечно же! — Теперь он будет думать, что я какая-то дикая истеричка, и заставляю его нервничать! — от таких раздумий сразу стало хуже, сердце ушло в пятки. — Что делать теперь? — она искривилась, ухватившись за голову. Не самое подходящее время для самобичевания, еще чуть-чуть, и она бы ушла в себя и начала бы что-то истерично нашёптывать себе под нос, причитая: «А если…», «Но тогда», с пеной у рта, как это она делала всегда в таких неловких ситуациях с Адрианом. Маринетт была близка к этому состоянию, как вдруг, хлопок по плечу и хихиканье. — Ой, подруга, ты такая смешная! — эти слова помогли ей прийти в себя, Маринетт тяжело вздохнула. — Он лишь немного грустный, а у меня слёзы вот прям сейчас ручьём льются! Да и вообще, по твоей логике, моей второй половинкой может оказаться даже Хлоя! — она запнулась и замолчала, осознав сказанное, вспыхнула от стыда. — Я-я просто имею ввиду, что моей родственной душе должно быть тоже очень плохо! Может, я его и не знаю даже! — Маринетт перебирала свои пальцы и иногда плавно двигала руками. Аля только-только открыла рот, как прозвенел звонок, не дав ей и слова вставить, и подарив Мари шанс избежать дальнейшего разговора. Прошла уже половина урока, странно, но Сезер до сих пор ничего не вытворила! Вот так она и думала, но, кажись, накаркала. — Адриан? — громким шепотом кликнула она соседа спереди, ткнув его в спину. Тот поднял голову и повернулся, вопросительно изогнув бровь. — Почему сегодня такой грустный? — Да так, — обиженно вздохнул он, отвернувшись, и снова уткнувшись носом в учебник. И что-то было в этом выдохе такого… — Я тебе отвечаю, это однозначно он! — прошептала Аля на ухо Маринетт, а та в свою очередь вспыхнула от стыда. Но что, если это и правда так? Вот так просто судьба сложилась, и разве это плохо? Разве не об этом Маринетт мечтала с того самого дня их неловкой встречи под дождём? Ну конечно, как же, всё не может быть так просто! Или может? «А если мы сыграем свадьбу, а потом у нас будут дети? Господи!» — Мари закрылась руками: с одной стороны стыдно, а с другой — забавно, мило, радостно — да можно хоть до бесконечности перечислять прочие синонимы. Маринетт улыбнулась, и слёзы перестали скатываться по щёкам и подбородку. Мокрая пелена перед глазами разошлась, и она убрала ладони от лица. Адриан, повернувшись к ним, усмехнулся, на миг забыв о грусти. Почему-то сомнений больше не оставалось. Он — её судьба.