***
«Она подавала надежды с самого начала: хороша в учебе, исполнительная ученица, уважающая правила. Она блистала по всем предметам, но на моем ей чего-то не доставало. Я решил помочь ей открыть дремлющий потенциал. Она хватала всё на лету, я не мог нарадоваться её успехам. Ощущение переполняющей меня гордости просыпалось всякий раз, как я видел её рост. Она раскрывалась, как прекрасные цветы, росшие в нашем тайном саду. Ах, как она прекрасна — её красота завораживает меня. Её послушание не дает мне поводов сорваться. Её трудолюбие и стремление к совершенству привязывают к себе. Она — особенная для меня ученица. Я питаю к ней сильные чувства… как к взращенному творению собственных рук. Мало кто видит проявившиеся в ней изменения — но я наблюдаю за ней каждый день. Я тот, кто доведет её до состояния совершенства. Она будет зачаровывать все взгляды, приковывать к себе сердца — но оставаться моей. Я — её творец, она — моя любимая работа. Я дорожу ею так сильно, что боюсь переусердствовать. Вдруг, она сломится; вдруг, упорхнет от меня. Сильнее я страшусь одного — дать ей ощутить всю глубину чувств. Она расслабится: перестанет стремиться к идеалу. Прости, милая, но тебе придется потерпеть. Ты ведь не хочешь меня разочаровать и подыскать себе замену?» Услышь мое сокровенное желание: хочу быть ему ровней.Тоджо Кайри, Bad medicine
7 января 2017 г. в 23:30
Уходящие лучи солнца нежными прикосновениями играли с гармонирующей симфонией красок на полотне. Мазок кисточки по новому цвету — очередное прикосновение рук к работе.
Я кротко сидела, боясь согнуть спину. Пальцы дрожали, и каждый раз трусились всё сильнее, стоило слуху уловить малейшее дыхание Тоджо-сэнсэя.
Он мог разочароваться.
— Ты слишком напряжена, — от ощущения ладоней, опустившихся на плечи, тело напряглось сильнее, а спина выгнулась прямой. — Расслабься.
Пальцы приятно массажировали плечи, охватывая спину. Тоджо-сэнсэй остановился, вздохнув.
— Твоя форма… Она мешает. Но находиться на территории академии не в школьной форме — запрещено. Мы ведь не хотим неприятностей, да? — в отражении стекла сквозь расплывчатое пятно виднелась мягкая улыбка Кайри. Я невольно улыбнулась отражению в ответ.
— Смогла хоть немного успокоиться? — мужчина взял мои трепещущие ладони в свои. Он сделал глубокий вдох-выдох, ожидая от меня зеркальных действий.
— Благодарю, сэнсэй, — кивнула головой я, смущенно опустив глаза. — Вы всегда знаете, как привести меня в чувство.
Я схватилась за кисточку, продолжая дополнять картину новыми мазками. Тоджо, сидя рядом, наблюдал за моими движениями: то кивая в одобрении, то вздыхая. Его пальцы, взявшие контроль над действиями моей ладони, вырисовывали фигуры, а ласкающий слух голос давал поясняющий комментарий. Я зачарованно следила за длинными и утонченными пальцами учителя, а приятный тембр увел меня в поволоку грёз.
— Всё поняла? — его подбородок коснулся моего плеча. Я вздрогнула, виновато улыбнувшись, но голова своевольно опустилась в знак подтверждения.
— Прекрасно, — сэнсэй был доволен. Его глаз, не скрытый повязкой, заискрился интересом.
Только бы не допустить ошибку — только не перед ним.
Злосчастная мысль искривила мою руку в неправильном жесте. Почти законченное полотно исказилось под уродливой линией, расплывающейся грязным пятном — гармония цвета была нарушена.
Я в страхе затаила дыхание, боясь посмотреть в сторону мужчины.
— Сэнсэй, пожалуйста, только не злитесь, — мой голос срывался в рыдания.
Только не выбрасывай меня, как бракованный товар.
— Как можно, — он укрыл меня в объятиях. Лицо уткнулось в грудь, длинные пряди шелковыми прикосновениями дотрагивались до кожи. Рука Тоджо поглаживала мою спину, слова были предназначены для того, чтобы подарить покой.
— Ты ведь просто начнешь заново, — ободряющая улыбка Кайри первое, что я увидела, стоило ему разомкнуть контакт наших тел, — да?
Он смахнул проступившую слезинку. Я ластилась к задержавшейся на лице ладони, и с энтузиазмом кивнула.
Раздался хруст. Испорченное полотно было разломано, а изуродованную картинку исполосовали ножницы. Ненужный мусор отправился на помойку — к своим предшественникам.
— Как ты это делаешь всякий раз.