Темным - не верь!

Никого не пощадила эта осень, Даже солнце не в ту сторону упало. Вот и листья разлетаются, как гости После бала, после бала, после бала… Великие не выследят Надю прямо сейчас. Но бросят на это все оставшиеся силы. Кроме тех, что тратят на поиски ведьм, зеркальных магов. Ведь решено же только со Светом, Тьмой и вампирами. От них пойдут в Шестой Дозор Гесер, Завулон и Элен. Ну и Пророка найдут обязательно. Глоба обрадуется. А кроме Нади, других кандидаток на роль Главной Ведьмы больше нет. Только упрямая девчонка, не желающая пожертвовать делу спасения Света… и Тьмы не только Силу, но теперь вдобавок юность и красоту. О ведьмах Надя знала и раньше. Нет, и они тоже могут оставаться молодыми и прекрасными… но только если никогда не поднимались выше третьего уровня. А Надя – Абсолютная. А если ее сначала посвятят, а потом урежут Силу, юность это сохранить не поможет, а вот дальнейший век сократит сильно. Судьба определено не на стороне Нади. Будто вдруг вспомнила, что всем всего положено поровну. А с дочери Антона Городецкого уже хватит. Всё начиналось, как счастливый солнечный день. И будущее расстилалось впереди, как ровная, прямая дорога под ясным солнцем. Родители – Высшие Иные. Сама Надя – Абсолютная Светлая, единственная в мире. Гордость Ночного Дозора. Ну, не считая сожалений Великих, что из Нади не выйдет Мессия Света. А ведь так надеялись, так старались… Сначала у Нади у самой было ощущение, будто всех подвела. Столько ведь сил в нее вложено. Мел Судьбы, долг Светлых перед Темными. «Эксперимент», как выразился Завулон. Неудачный эксперимент. Надя сожалела, пока не узнала, что судьба любого Мессии – принести себя в жертву и погибнуть куда раньше даже человеческого срока. Но Свет тогда получит очень много, да. И абсолютно даром. Родители ничего этого заранее не знали. Потому что тоже были слишком молоды – по меркам Иных. Зачем таких предупреждать? Разве мало того, что получит их ребенок? И что им самим оказана подобная честь? А оказалось, всё это Наде не подарили, а просто дали поносить. Семью, Силу, юность, красоту. Даже жизнь, в общем-то. Выдали в кредит под сложные проценты. Как человеческим валютным ипотечникам – квартиры. А теперь нужно отдать всё – и «подарки», и проценты. Великие ведь делают благородное дело. Мир спасают. Только сами они при этом выживут стопроцентно. Пожертвуют пешками – как всегда. Неясно лишь, как Всетемнейший и Пресветлый всю эту камарилью из Света, Тьмы, вампиров и прочих ведьм свяжут кровью? Эти двое в темно-красном Взялись за руки напрасно. Ветер дунет посильней – И все пропало. Этот в желтом – одинокий Всем бросается под ноги, Ищет счастья После бала, после бала... А ведь именно так оно и будет. Еще несколько дней – и людей не станет. Хороших, плохих, умных, глупых – любых. Той мамы с дочкой из кафе, глупой одноклассницы-сплетницы с разбитым носом, недогрызенного Элен дедка с «мобилой». Все погибнут, если ведьм никто не возглавит. А их не возглавят, потому что Надя сбежала. А маму уже выбрать не смогли. Еще может попробовать Ольга. И наверняка с тем же успехом. А Завулон и Гесер, извините, не дамы. И привыкли щадить себя гораздо дольше, чем Ольга. И потому она еще идет на личный риск, а вот они – уже нет. Сохранить такие опыт и знания для будущего – важнее, чем какого-то юного однодневку-Иного. А Надя думала о себе, не понимая, что как раз об этом думать поздно. Ее уже всё равно, что нет. Раньше надо было соображать. Элен же просила подготовить запасной план. Она всегда предупреждала заранее – фальшивая ирландка Элен, просто Надя этого не понимала. Только Элен было известно еще больше. К примеру, что иногда никакой запасной план уже не спасет. И чего теперь ждет Городецкая, пробив портал под самые окна бывшей папиной квартиры? Как это что? Врет самой себе. Потому что сюда выходят окна не только квартиры папы. Здесь сначала человек, а затем Светлый Иной Антон Городецкий прожил почти до самого рождения Нади. Здесь когда-то всё началось. Может, здесь и закончится? - Не жизнь в этой Рашке, а полное …! - низкий женский голос полупьяно орет из одной из квартир нижних этажей. – Здесь можно только спиваться! Имею право! Когда мы уже все сдохнем?! Надя удержалась от ехидной реплики: через пару дней, расслабься. Лифт до десятого этажа. А ведь папа когда-то квартиру продал. Кого и зачем отсюда выселили, чтобы Надя могла без помех пригласить сюда Лилит? Почему она не подумала об этом раньше. А ведь знала же, знала методы Завулона. Просто дело было важнее? Как для Элен? Надя сочла, что раз сама рискует жизнью, так чего думать о других? А считает ли Элен, что выживет сама? Или… нет? Дальше лифт не ведет. На одиннадцатый – только пешком. Папа тоже поднимался туда сам. Несколько лет подряд. В гости. А те самые соседи спускались к нему. И к лифту. «Я караулила в соседней квартире». Тогда Надя ничего не поняла. Она ведь еще не знала, что Элен – вампир. И без приглашения может зайти только с глубоких слоев Сумрака. Кроме двух исключений. Если ее пригласили, или если… Дверь оказалась не заперта. Может, Надю ждали. А может, у любого домушника хватит интуиции туда не заходить. Им ведь еще есть, что терять. И о грядущем конце Света бедных воришек никто не предупредил. А вор совсем без чувства опасности давно сидит в тюрьме. За собой Надя прикрыла дверь неслышно. И осторожно прошла по прихожей. Планировка знакомая – отцовская квартира внизу точно такая же. Только здесь никто очень давно не жил. Много-много лет. Надя Городецкая сейчас шагает по кладбищу. И будит неспящие тени. Грязи и пыли нет, запахов тоже. Всё… почти стерильно. Кто повесил свежую тюль – Элен? Вряд ли кто-то другой. Но почему-то ощущение – не ради уюта. Будто это попытка… воссоздать. Как в музее. Посмертном, естественно. - Элен! – окликнула Надя. – Я знаю, что ты здесь. Извини, за пирожными не зашла – за мной погоня. И у меня тоже нет хроноворота Гермионы Грейнджер. Тем более, ты всё равно их на самом деле не ешь. И музыки с собой нет. Зачем тебе ирландский фолк, если ты любишь «Арию»? И сама можешь спеть не хуже – стоит только Зов включить. Надя присела в старенькое кресло. Сколько ему лет? Тут всё осталось еще с советских времен. И с середины нулевых тут никто ничем не пользовался. Элен за ее спиной возникла мгновенно. Будто телепортировалась. Но тогда она бы Надю не услышала. И не узнала о ней. Ледяной шепот привычно обжигает ухо: - Ты совсем раздружилась с головой, раз пришла сюда? - Совсем, - не поворачиваясь, вздохнула Городецкая. - Видишь, у меня нет запасного плана. - Зря. Элен устроилась на таком же старом диване - напротив. Дает Наде иллюзию безопасности – стол? В том зале в безопасности не был никто. Даже рядом с хозяевами – Высшими вампирами. И облик – прежний. Будто насмешка. Над наивностью Нади. Как ее вообще угораздило принять вампира за человека? И вдобавок перепутать всё, что только можно? - Как мне теперь тебя называть? – ощетинилась Городецкая. - Элен, - усмехнулась та. - Ты издеваешься? – Наде захотелось заорать, как тогда - Лилит. – Какая, к Темному Мерлину, Элен? Я знаю, кто ты. Иначе не пришла бы за тобой сюда. - При нашей последней встрече ты назвала меня Полиной. - Извини, - холодно отрезала Городецкая. Не страшно. Уже ничего – не страшно. И холодно. Гораздо холоднее, чем в архиве. Опять. - Я уже знала, что ты – не Полина. Я проверяла реакцию. - Ты сейчас допроверяешься, - ледяной блеск в глазах липовой подруги Надя видела впервые. И пусть! - И что будет? - прищурилась она. - Ты сама вернула мне Силу. - Вернемся к прежнему разговору? Физическую силу, скорость и клыки учитывать не будем? У тебя на пальцах – ни одного заклинания наготове. И, кстати, ты опять без амулетов. - Толку-то от них? Они ведь не на тебя заточены. Их предел – среднестатистический Высший маг. Кто вообще мог заранее предсказать твое появление? Разве что Светлый маг-вампиропоклонник из прошлого, над чьей книгой все смеются. Ничего ты мне не сделаешь. Пока. Ты ведь не сейчас меня убить собираешься. Как и все остальные. Так как мне тебя называть? Я знаю, что ты – не Полина. Она бы не смогла убить столько невинных людей – хоть сотню раз ради спасения мира. - Не смогла бы, - согласилась Элен. – Потому ее больше и нет. Она была во всём человеком, кроме клыков. Я – вампир. - Я знала, что ты - не Полина. Но я пришла за тобой сюда. И я знаю, как ты выглядишь на самом деле. Перед тем, как явиться, я смотрела твои прижизненные фото. Пока сидела у Завулона в кабинете. - Настолько любишь умиляться на фотки младенцев? - Что? – Наде захотелось встряхнуть головой. Пожалуй, хватит с нее сегодня. Всё пошло не так. И опять идет. - Ты сказала: прижизненные. Если ты знаешь, кто я, - знаешь, и в каком возрасте меня… инициировали. - Элен, я могу назвать сейчас почти все этапы твоей биографии. Начнем с года рождения. 1981. Год окончания университета – 2003. Факультет – биология. - Дальше. - Дальше – почти ничего. Кроме известных нам обеим событий. В тот же год ты поступила в аспирантуру, начала работать в НИИ гематологии и погибла. Как воскресла – не знаю. Какого черта, Элен? У тебя же было такое будущее. Оно того стоило – умирать в двадцать два года? - Говорит мне та, чей жизненный путь завершится в четырнадцать. - И что? Я была бы никем без Мела Судьбы. Твой нынешний уровень – это только твоя заслуга. Так как мне тебя называть? - Элен. Ты видишь: облик тот же? И я просила: без имен. - Облик фальшивый. Как летучей мыши или волка. - Настоящий. Я – Высший вампир. Какой нарисую, такой настоящим и будет… до поры, до времени. Хоть мыши, хоть волка, хоть зайца. А сейчас перейдем к тебе, - Элен чуть наклонилась вперед. Совсем чуть, но Надя отшатнулась. – Ты мне обязана жизнью – трижды. И еще возвращением Силы, раз уж мы об этом вспомнили. В качестве благодарности ты начала рыть мое прошлое. Попыталась допросить священника, отпевавшего Полину. Пыталась меня разоблачить, хотя тебя предупредили: без имен. Не читала сказку про семь дверей, которые открыть можно, и про восьмую, которую нельзя? В довершение всего ты явилась сюда с угрозами и обвинениями. Кстати, за это время между делом успела вызвать меня на поединок. Скажи, таковы все Светлые, или только ты? - Тебе лучше знать. Мой отец был таким? - Нет. У него были… другие недостатки. Надя, напоминаю: я тебя сюда не приглашала. Даже прямо просила меня не искать. - У меня не было выбора. За мной погоня. В общем, если это в твоих интересах… Они могут меня убить раньше, чем это сделаешь ты. - Тогда ты права. Меня это определенно не устраивает. - Элен, - Надя выпрямилась во весь рост, - раз я знаю, кто ты, то и всё понимаю. Для чего бы Сумрак ни воскресил тебя, он решил, что ты в своем праве. Если ты собралась меня убить: убей сейчас, ладно. Мне уже всё равно. Ты видишь – я пришла сама. Я ведь сначала не сцены устраивать собиралась. - Тогда ты успела даже то, что не планировала. И без всякого хроноворота, поздравляю. Рассказывай по порядку. Я пока поставлю чайник. - Ты будешь пить чай? - Ты будешь. Я выпью чего-нибудь другого. Можешь представить, что это томатный сок. - Не буду. Элен, я соврала. Я ничего не проверяла. Там, в зале. - Знаю. Кстати, Элен ведь выглядит и впрямь менее бледной. Только это вранье - насчет настоящего облика. Абсолютный Свет не обманешь. Подлинные черты видны сквозь любой обман. Будто старый рисунок на стертой восковой дощечке. Или тщательно замазанная картина. - Тебе полезно выбираться из архива. Ты охотилась? - Да, на станцию переливания крови. Тут, неподалеку. Гонять кошек мне было некогда. - Почему кошек? - Собак мне жалко. А лес – далеко. Туда тоже некогда. - Перед тем, как сбежать, я соврала Великим, что ты – на моей стороне. - А разве это не так? - Элен, хватит надо мной издеваться. Я ведь сказала, что всё понимаю. Фальшивая ирландка протянула руку, ловя сгусток Тьмы. Яркой… по-своему ослепительной. - Хочешь, поклянусь Изначальной Тьмой? Если бы Надя сомневалась раньше, то вот оно – лишнее подтверждение. Изначальная Тьма редко приходит даже к Высшим вампирам. Элен призвала ее щелчком пальца. - Поклянешься - как Элен Киллоран? – зло ухмыльнулась Городецкая. – Тебе же собственное имя произносить нельзя. И чего будет стоить такая клятва? - Как Абсолютный Темный Маг. Для этого имя не нужно. Клянусь, что мои усилия направлены на спасение мира живых, а также на спасение жизни и магической Силы Абсолютной Светлой Иной Надежды Городецкой. Тебе этого достаточно? Нет. Потому что Абсолютный Свет чувствует еще и ложь. Точнее… недоговорки. Где и в чём Элен лжет? - Интересно, где подвох? Я видела Великих. Они любую клятву обойдут. - Ты уже знаешь, что я – не тысячелетний гуру, - грустно усмехнулась Элен. - Где мне было такому научиться? - У тебя всегда были неплохие мозги… Только цели – странные. Правда, здесь я лучше промолчу. Но, кроме тебя, ведь никому не удалось воскреснуть. Ладно, хоть со мной всё в порядке. А то начала подозревать, что захромала ориентацией. - Я этого не слышала, - вздохнула Элен. – Скажем так, я действительно на твоей стороне. В том, что ты сейчас делаешь. И сообщу об этом Великим, раз они понимают прозрачные намеки не лучше тебя. - А ты выражайся яснее. А то у них фантазия богатая. Решили, что тебе нужна на меня лицензия. Вдруг ты проголодалась, а кошки и лес - далеко? - Я сколько раз уже могла тебя убить? Ты была определенно ближе всех кошек. - Ты это Гесеру и Завулону скажи. Может, они убеждены в твоей законопослушности? - Только ты, в отличие от них, знаешь мое прошлое. И законопослушность. Надя, я трижды тебя спасала. Я всегда приходила на твой зов – прямо как личный джинн из бутылки. А сейчас, раз уж ты здесь, садись уже обратно – я сниму с тебя метки Лилит. Раз уж Великие то ли не заметили, то ли не удосужились. - Что?! - Лилит пометила тебя, - спокойно объяснила Элен. – Как свою личную еду. Постоянную «поилку» - на жаргоне «комаров-переростков». Чтобы в следующий раз вернуться и подкрепиться еще. - Да я! – заорала Надя. – Я сейчас ее точно развоплощу вторично! - Конечно, вот прям щас. Делать нам больше нечего – ревоплощать обратно Великую вампиршу, чтобы ты могла удовлетворить свою кровожадность. Никаких более срочных дел у нас больше нет, правда? Так, спокойно, Городецкая. Спокойно уже, тебе говорят. - Но Лилит умерла. Какое значение теперь имеют ее метки? - Такое, что если их не снять, на тебе написано: «Подходи, кто хочет. И ешь в любое удобное время». Пока Лилит была жива… условно жива – никто другой в здравом уме, конечно, не сунулся бы. Но раз ее нет… - Почему ты сама их не сняла сразу же? – нахмурилась Надя. - Прости, не заметила. У нас было мало времени – ты об этом помнишь? Ольга висела на хвосте. А метки проявились не сразу. Уровень уровнем, но лет-то мне сколько? Лилит все-таки их тысячелетиями училась ставить… захотела похвастаться, тварь доисторическая. - Не уважаешь своих предков? – съехидничала Городецкая. - Не больше, чем ты – древних каннибалов из племени умба-юмба. Даже если они – твои прямые предки. - Погоди, так у Кеши сейчас тоже… - дернулась Надя. - Сиди, ничего не будет твоему Кеше, - Элен чуть надавила ей на плечи. – Не отвлекай. Великим эсэмэску пошлем. - А они ее прочтут? - Не прочтут, так сотрудников помоложе для консультации вызовут. Но ты их слишком-то раритетом не считай – они тоже способны учиться. И ни один московский вампир в здравом уме не нападет на Светлого первого уровня. Тебе тоже не слишком что грозило – в Москве я тебя пасла… почти регулярно. Но кто ж знал, что ты с метками Лилит сунешься на оргию к Высшим без тормозов? Совсем офанаревшим от будущего визита на огонек чокнутого древнего идола. Всё, сняла. Чисто. - Больше ничего не написано? – съехидничала Надя. - Только: «Я - Светлая Абсолютная с гранатой. Лечу, куда хочу. Знаков не вижу». Сейчас поярче подкрашу. Надя вдруг рассмеялась. Легко и спокойно. Будто ничего и не было. Почти. Будто Элен – по-прежнему ее подруга из Ночного Дозора. Ученая и Светлая Иная. К которой можно забежать с пирожными. Будто и не было того зала с вампирами. И моря крови на полу. Десятков смертей. И тоскливого серого зова Сумрака. И несмолкаемого чувства вины. Теперь уже - навечно с Надей. И только с ней. Все прочие уже самооправдались. Смех сам собой завяз в горле. Будто утонул в той крови. - Элен, меня могло уже не быть. Я чуть не развоплотилась. - Кто тебя вообще просил туда приходить? Я верила, что развоплотиться Ольга тебе не позволит. Извини, выводить тебя порталом было уже некогда. - И это всё, что ты можешь сказать? Проблема только в том, что я это видела? Всё прочее – фигня в маринаде? - А ты предлагаешь развоплотиться с тобой за компанию? Извини, это выход только для Светлых. Ни один Темный маг сам себя убить не в силах. - А иначе ты бы убила? – Надя повернулась голову, снизу вверх взглянув в глаза Элен. Та спокойно выдержала взгляд: - Я уже мертва. Причем не один раз. И ответ на твой вопрос: нет. Моя смерть в данном случае ничего не искупает, зато делает все жертвы бессмысленными. И зачем тогда было их совершать? Подойди к окну. Надя отставила чашку и послушалась безропотно. Элен замерла позади нее. Сейчас она опять явно выше. Надоело контролировать облик? - Взгляни. На город. - На ночную тьму? Я ее и так вижу теперь постоянно, - Городецкая зябко поежилась. – Она будто смотрит на меня со всех углов. И зовет серым голосом мертвых. - Не на нее. На огни в окнах. На живых людей. Их не будет через несколько дней. Если мы их не спасем или вдруг чего-нибудь напортачим. Или если ты вдруг развоплотишься. Этот путь придется пройти до конца, Надя. - До плахи с топорами? - И до нее тоже. Если придется. Ну, а тот совсем зеленый, Бурным танцем запаленный, Не поймет, куда летит, куда попал он. И у самой двери рая Не поймет, что умирает: Как же можно - после бала, после бала! Никого не пощадила эта осень, Листопад кружит в сто тысяч баллов, И как раны ножевые, на асфальте неживые Горы пепла после бала, после бала. - Элен, - Надя повернулась к ней. – Вообще-то я действительно пришла еще по одной причине. И это важнее всего. Городецкая прошагала к дивану, где, возможно, когда-то сидел в гостях ее отец. И уселась поудобнее. Нагло заняла прежнее место Элен. Закинула ногу за ногу. Да, так чувствуешь себя увереннее. Прежде чем прыгнуть в пропасть. - Скажи мне, пожалуйста, я ведь точно должна быть в этом Шестом Дозоре? Так или иначе? Это ты можешь сказать? - Точно. - Либо как представитель Свет, либо… еще как-нибудь. И ты тоже там - без вариантов. От вампиров. Тогда каким образом мы с тобой можем быть связаны кровью? - Пока – никаким, - пожала плечами Элен. - Не припоминаю у нас общей родни. - Вот именно, что пока. С Кешкой мы в прошлом году побратались – так что за Пророков должен идти он. Вот Глыба-то локти кусать будет. А нашу ситуацию нужно как-то исправлять. И только попробуй мне метки оставить – обижусь, честное слово. Элен, я дозволяю. Не досуха, не обращая, не убивая. Не больше двух глотков. Не больше ста грамм за глоток… - Стоп, - поморщилась та. - На черта мне двести граммов, для начала? В тебе что, лишний стакан крови плещется? Куда девать, не знаешь? Во-вторых, мне не тысяча лет: я литр за один глоток не выпью при всём желании. А в-третьих, как ты сама резонно упомянула, я – не Элен. - Но… ты же сама сказала… - Ну сколько уже можно издеваться? - Как мне тогда обращаться? Во второй раз теперь всё это проговаривать? - В третий, - усмехнулась Элен. - Что? – Надя окончательно запуталась. – Почему… - Имена не нужны вообще. Ты всё сказала правильно. Я просто тебя предупреждаю на будущее: имена неважны. А то черт знает, с кем еще договоришься в следующий раз. Научила тебя на свою голову. - Почему – в третий? – разозлилась Городецкая. - Первый был, когда ты репетировала это в архиве. Я же сказала: имена не важны. - Черт бы тебя побрал! - Не черт, а Темный Мерлин. И уже вышвырнул за плохое поведение. Я же здесь. Успокойся, я не собиралась этим пользоваться. Ах, так? - Ну знаешь ли… Ладно… Элен. Тогда поехали дальше. Шея или бедренная артерия? – ухмыльнулась Надя. - Вот только попробуй устроить здесь стриптиз, - угрожающе пообещала фальшивая ирландка. - И что будет? Тут, кстати, стол есть. Он мои кости выдержит… - Выйду в другую комнату и подожду, пока перестанешь дурака валять. - Боишься офигеть от моей неземной красоты? - Не офигею, потому что тоже помню дату твоего рождения. - Между прочим, Екатерина мне сказала, что у вампиров свои правила, - съехидничала Надя. - Может, они и были – во времена юных лет Екатерины. Они же времена Пушкина Александра Сергеевича. - Она говорила обо всех Высших. Вполне современных. - Не знаю, меня на их вечеринки раньше не приглашали. Если не передумала устраивать кровную связь, рукав подними. - Что? Правда – только это? - Нужно всего пара капель, не больше. Для кровной связи хватит. Как сказала бы Лилит: мы не в «Макдональдсе». Так что прекрати психовать. У тебя уже пульс прилично выше нормы. Что поесть, у меня во фляжке плещется. - Томатный сок? Может, я вкуснее? - Не пробовала, когда хочется мяса, соседей жарить? – прищурилась вдруг Элен. - Издеваешься? – вздохнула Надя. - Конечно. А ты меня оскорбляешь между делом, и совершенно спокойно. Ощущение, что Элен прижала руку Нади к губам всего на миг - будто поцеловала. Но два на глазах затягивающихся прокола – остались. - Прямо дырокол, - усмехнулась Надя. – Тебя можно нехило использовать в канцелярских целях. И не затупится ведь. - Рада, что ты еще хохмишь. Надеюсь, ничего лишнего тебе не впрыснула. А то окосеешь. - Ну, спасибо… Элен. Ты вскинула взгляд. Абсолютно не затуманенный. - Если ты мне где-то соврала, я тебя прощаю. Ответить та не успела, даже если собиралась. Накатило мгновенно. И вдруг стало будто еще холоднее. И одновременно… горячее. - Сумрак волнуется… - прошептала Надя. - Точнее, кипит. До сих пор ко мне они не совались… - Ты можешь в этот раз – как в школе… - Уже нет, - качнула головой Элен. – Он стал сильнее. Если только задержать… - Какое «задержать», если тогда мы опять без вампиров окажемся? Портал под взглядом начал вырисовываться… и погас. У Нади впервые в жизни не получился портал! - Так не пройти, между слоями надо… - скомандовала Элен. – Умеешь? Где тогда сидели Гесер и Завулон? Двуединый, может, там и не бывал… но и Надя – тоже. Ну почему в самый ответственный момент ничего не получается?! Что за дурдом вообще в последнее время творится?! - Между слоями я еще не ходила! Я пять лет сидела на первом уровне, помнишь? – почти заорала Городецкая. - А я - на том свете. Руку давай. Инквизиторы могут – чем мы хуже? Вместе проскочим между слоями. - И на седьмой? – дошло до Нади уже на ходу. - Именно. Через шестой. Передадим привет Мерлину. Вдруг старичку там скучно? С этим проще. На шестом Надя уже была. И на седьмом тоже – еще в пять лет. Правда, не между слоями. ____________________ В тексте использованы слова песни Николая Шипилова.