Темным - не верь!

Трудно поверить, что мама наконец дома. Как самой маме трудно смириться, что Надю десятки раз могли убить, пока Великая Светлая Волшебница Светлана Городецкая ничего не могла сделать. А сейчас они просто тихо пьют чай на кухне. Как когда-то. Элен в архиве тоже поила Надю чаем. И хватит уже так ее называть. Она – неизвестно кто. Но точно не Элен. Не ирландка, не человек и, возможно, даже не рыжая. - Мама, я не знаю, кто Элен, но, по-моему, мы ошибаемся. Это точно не Геннадий Саушкин. - Почему? – устало усмехнулась Светлана. - Потому что тебе хочется, чтобы она была твоей подругой, а не пожилым вампиром? - Нет, потому что это совсем не его почерк, - серьезно ответила Надя. - Геннадий Саушкин был прост как стенка. У него был рецепт «коктейля», но он убил пятьдесят с лишним жертв. Возвышался по старинке. Геннадий Саушкин убивал всех жертв. И не стал бы оставлять в живых никого. А всех – так уж точно. Зачем? - Будь он настолько прост, его бы поймали сразу, Надя. А не после пятидесяти жертв. Он неплохо умел просчитывать ситуацию. Эта стратегия никого не напоминает? - Мама, нет. Элен – другая. - И чем же? - Не могу объяснить. Что-то вертится… что-то, связанное как раз с Геннадием. Ты говоришь, он просчитывал ситуацию. Нет, если рисковал разоблачением, охотясь без лицензии и выпивая жертвы досуха. Мог не убивать, но убивал. Элен, если это была она, не убила никого. - Надя, даже если версия с Геннадием – мимо. Твоя Элен - Высший вампир. И Высшая Иная. Как, по-твоему, она поднялась так высоко? Мне напомнить, как растет Сила вампиров? Мало кусать людей на улицах. Их нужно именно убить. Лучше, если с мучениями. Страх добавляет крови Силы. Кровь детей – еще больше добавляет. А уж если младенцев… - Мама, хватит. Ты сейчас говоришь, как Элен. - Что?! - Извини. - Ничего. Будем считать, что ты меня не сравнила с вампиршей-маньячкой, перекусавшей третьеклассников в школе. - Они практически не пострадали. И ничего не помнят. - Надя, на твоей Элен - десятки невинных жертв. Просто учти это. Нравилось ей это или нет, но так она подняла свою Силу. Не ищи оправданий там, где их нет. Ты не виновата. Но Элен – не невиновна. Она способна на всё. Даже если в глубине души сожалеет. Но мне плевать на ее мотивы, если ты при этом пострадаешь. - Но Геннадий… - Надя, если, конечно, верить Геннадию, то он убивал не только по причине злобности. - У него же был «коктейль» его сына. Кстати, Элен не могла его раздобыть? - Не могла. «Коктейль» официально запрещен. Сразу после смерти его создателя. Не спрашивай, почему. Официально – потому что дает преимущества вампирам, имеющим доступ к донорской крови. - А если сама смешала? - А формулу взяла у Геннадия Саушкина? Надя, хватит. - Но у него как раз «коктейль» был… - Не было. По словам Геннадия, он просто тогда не заходил в электронную почту. Надя, Геннадий родился году так в пятидесятом. И был простым работягой. Не умел он толком пользоваться Интернетом. - Мама, Элен знает столько всего, что глаза разбегаются, о чём спросить. Так бы слушала и слушала… извини. И как же она может быть простым работягой Геннадием Саушкиным, не умеющим пользоваться Интернетом? - Надя, у него было десять лет, чтобы освоить не только Интернет. Ладно, всё, хватит. Мне всё равно, кто это был. Главное, что ты осталась жива. И больше эту тварь не увидишь. - Мама, хватит. Я уже говорила: Элен – не тварь. Она понимала меня, как никто другой. - Пойми же, она просто подыгрывала тебе. Надя, я понимаю: обычно в таких случаях к родителям идут в последнюю очередь. А еще меня рядом не было, а Лас не по этой части. Во времена моего детства подростки еще шли к неблагополучным друзьям с улицы. Но не к вампирам же в подвал! - В архив Светлого Дозора, к Светлой подруге-ученой. Мам, как ты себе представляешь мои откровения с любым не Иным? «Помогите, меня преследуют воображаемые враги»? А любой Иной только так стукнет начальству. А Кеша и не стукнет, так у него в мозгах покопаются. - Надя, к вампирам ты больше не пойдешь. Вопрос закрыт. Точка. - Мама, но это на сей раз не подвал, а официальное мероприятие. Прием в их ложе. Там будут одни Мастера регионов. Ольга сказала, что без меня ничего не получится. Всё завязано на мне. И я – единственная, кто говорил с Элен. - Ни за что. - Мам, я там буду с Ольгой. Она - Великая, ей пять сотен лет. Она клялась Изначальным Светом защищать меня. - Надя… - В одном Ольга права. Папа столько раз рисковал собой, чтобы этот чертов мир выжил. Разве теперь можно позволить ему умереть? - Лучше позволить умереть – тебе? - Папа бы позволил. Если бы не было другого выхода. Мама, это почти безопасно. Мастера вампиров законопослушны. Это же не беспредельщик Геннадий Саушкин. Мам, у меня вопрос. - Я начинаю бояться твоих вопросов, Надя. - Какой была Полина Саушкина? Ты ее видела при жизни, я знаю. - Конечно, видела. Она умерла, когда тебе было… - Когда ты еще встречалась с папой, Саушкины жили с ним в соседних квартирах. - Доброй, - резко ответила Светлана. - Она была доброй. И действительно хорошей. Даже по человеческим меркам. И, насколько я чувствую, это не было притворством. Она стала вампиром ради сына. - И умерла, когда умер он? - Да. - Кто ставил печать на ее заявлении? - На каком? О праве на обращение или на… - Упокоение. - Первое – не знаю. Я еще в школе тогда училась. И понятия не имела об Иных. Об упокоении… Зато я знаю, что ты хочешь спросить. Действительно – знаю. Надя, это не я. На тот момент я уже ушла из Дозора. А у твоего отца никогда не было полномочий подписывать такие документы. Не говоря уже о Ласе – с его седьмым уровнем. - Она никогда не убивала? - Да. Никогда не брала лицензий. Надя, если хочешь знать мое мнение: мне ее жаль. Единственную – из всей их семьи. Я не знаю, при чём здесь Полина. У нее тоже никаких специальных знаний не водилось, если уж на то пошло. Но одно знаю точно. Если… если это она… Надя, я скорее убью Полину сама, чем позволю ей поставить меня на ее место. Если теперь она решила, что моя очередь - потерять всё. Я пойду на всё. Рискну Цветом, если понадобится. Свет неотличим от Тьмы там, где речь идет о твоих близких. - Я знаю, мама.