Маяк

- Я тебя понимаю, - спокойно сказал он, чем вызвал у неё приступ смеха. - Все знают мою идеальную жизнь, спасибо отцу, но и в моей жизни всё было не настолько идеально, девяностые прошли для моей семьи очень плачевно. Сначала я видел, как отец имеет мать, в прямом смысле, как берет ее всегда, когда у него плохое настроение, потом мать начала колоться от такой жизни, в итоге передоз. Отец отправил меня в деревню к родственникам, с ними я прожил шесть лет, ел несъедобную еду, спал на полу и терпел издевательства от дяди. Когда об меня первый раз затушили окурок, я ушёл, собрал вещи и ушёл. Оказалась, что отец всегда давал родственникам деньги на меня, но и их они пропивали. Лишь в 16 лет я зажил нормально, как говорится, к хорошему быстро привыкаешь, так и я привык, так что всё не так идеально, как выглядит, - Катя внимательно слушала его, ей просто не привычно видеть его такого, знаменитого Нестеровича, который уже поимел всю школу, пьющего чай в старенькой квартирке с обычной шмарой. - Теперь ты, - поднял он на неё изумрудные глаза, в которых была настоящая боль. Она рассказала, она вывалила ему всё: и про братьев, и про родителей, про то, как с пятнадцатилетним братом сбежала в Москву, как через месяц узнала, что старший умер в пьяной драке, и как мать алкашку откачивают каждую неделю в местном отрезвители. Что наверное абортов пять пережила, но не разу не брала деньги за секс. Ее хлеб - это танцы или эскорт, никаких потрахушек. А он лишь слушал её, анализируя каждое слово, и взгляд его изменился раз третий за этот вечер, теперь он смотрел на неё не как на падшую женщину, а как на сильную, со сложной судьбой женщину. - А зачем ты вообще приехал? - под конец своей исповеди решила узнать она. - Не знаю, увидел, как ты сегодня скачешь на этом темнокожем, и просто захотел вправить тебе мозг, думал приеду, настучу по пустой черепушки, ждал несколько часов и уже как-то остыл, - развёл он руками. - Странный человек ты, Максимка, не знала бы тебя и себя, подумала, что влюбился ты в меня, - усмехнулась она, забирая со стола чашки. - С чего ты взяла, что я не смог бы тебя полюбить? - повернул он голову. - Нестерович, не неси бред, пожалуйста. Дело даже не в тебе, меня просто нельзя полюбить, как ты это не понимаешь? У меня никогда не будет семьи, никогда не будет детей, да, я хороша в постели, но это всё, меня ебут по два-три парня в день, я просто не достойна любви, - с грохотом поставила она кружки сушиться. - С чего ты взяла? - подскочил он к ней, вдыхая аромат только что помытых волос. - Не надо, не съели в моей душе надежду, я просто не переживу ещё один крах, - закрыла она глаза, в которых уже поселились слезы. - Хорошо, я не буду доказывать, но прошу об одном одолжении: попробуй провести неделю нормальной жизни, если надо денег - обратись ко мне, - погладил он её по плечам. - То есть я не смогу удовлетворить свои потребности, но буду смотреть, как ты клеишь очередную мою ученицу? - усмехнулась она. - Давай так: ни ты, ни я не клеим всякую шваль хотя бы неделю, - положил он руку на ее талию. - Нестерович, за этот вечер я тебе и так уже много лишнего наболтала, а без этого я не могу, понимаешь? Таким образом я напоминаю своё место в этой жизни, - прошептала она и стёрла дорожки из слез. - Ты не такая, пойми же уже, - схватил ее за руку Максим, разворачивая и ударяя кулаком в столешницу. - Макс, я повторюсь: такая мразь как я не сможет жить нормальной жизнью, пойми же ты. Меня били, насиловали, из-за всех моих абортов я никогда не смогу иметь детей, я переспала с половиной комиссии, чтобы мой брат поступил в МГУ, да я, блять, даже с Серегой спала, чтобы он разрешил на неделю отпуск взять, - орала она в его руках медленно спускаясь на пол, оттягивая свои волосы и прижимая к себе колени. - А со мной? Зачем спала со мной? Тогда в клубе, - посмотрел он на неё сверху вниз. - Не твоё дело, - прорычала девушка. - Нет уж скажи, - поднял ее за предплечье Нестерович. - На спор Максим, на спор. Думала: поведётся на меня богатенький парнишка или нет, да и в постели хуже тебя у меня никого не было, даже брат, когда насиловал, лучше тебя был, - крикнула Катя, оттолкнув от себя парня. - Выметайся, - громко добавила она, и он вылетел, громко хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка. Скатившись по стене, она достала с полки пачку синего Петра и, не вставая, закурила, скидывая пепел прямо на пол. Выкинув окурок в ближайшую пепельницу (в квартире их было штук пять), она упала на кровать, продолжая всхлипывать, и как назло уронила несколько книг с полки. Из одной книги вылетела фотография, его фотография, прижав к себе ее она так и уснула, в очередной раз ненавидя себя. Очередной день пролетел точно так же, как и предыдущий: утренняя тренировка, потом дневная, к ее огромному удивлению, Нестерович заявился на занятия и мило ворковал с одной из девочек. - А вот тут, я думаю, не плохо будет вставить поцелуй, покажем номер на день всех влюблённых, - состроила милое личико Катя, смотря как ребята остолбенели. - Ты не можешь ее нормально поцеловать? - спустя час репетиции орала Катя, закатывая глаза на единственного друга Макса. - Как будто это так просто, - всплеснул руками Костя. Одарив его взглядом а-ля "ты отпетый девственник", Катя подошла к Софии, его партнерше, и впилась в ее губы, проникая языком в рот обомлевшей девушки. Громкое "уууу" и аплодисменты воспроизвела мужская половина группы. Не одна жилка на лице Нестеровича не дрогнула, а на аплодисменты просто руки не поднялись. - Так, ребят, концерт окончен, прости, малышка, жду всех послезавтра, и репетируйте, ребят, - улыбнулась она, отходя от девушки и обращаясь ко всем ребятам. - Сегодня, в восемь. У нас слетела модель, фотосессия "ню", придёшь?- притянул ей визитку Нестерович. - Эй нет, малыш, я не свечу лицом, - замотала она головой, собирая свои шмотки по уже пустому залу. - Никаких лиц, карнавальная тематика, на лицах маски, - объяснил Максим, продолжая следить за её телодвижениями. - Сколько? - коротко спросила Катя. - Прилично, приходи и узнаешь, - усмехнулся Максим и, положив ей в спортивный лифчик визитку, удалился. Решив особо не наряжаться, девушка позвонила любимому братишке и дико извинилась, что не приедет, отправилась в самое сердце города в салон самого Нестеровича. - Я же сказал, что она придёт, - усмехнулся Максим и собрал деньги из рук фотографа и какого-то паренька, как подметила для себя Катя. - Привет. На, переодевайся, у нас не так много времени, - протянул Макс ей три комплекта нижнего белья и один розовый халатик. - Начни с серебристого, - крикнул ей в след Нестерович. Примерив его, она не могла оторвать от себя глаз: белье подчёркивала линии ее тела, а бюстгальтер зрительно увеличил грудь, каблуки, которые стояли на кабинке, идеально подчеркивали ее длинные ноги. Выйдя к мужчинам, она поймала на себе излюбленные мужские пожирающие взгляды. Сделав причёску и макияж, она подписала бумажки, сумма в которых заставила её получить эмоциональный оргазм. Подойдя к Кати, которая крутилась перед зеркалом, Макс убрал её волосы назад, вдыхая аромат лака, и накинул на глаза чёрную маску, аккуратно завязав сзади. - Ты очень красивая, - погладил он ее по плечам. - Я знаю, не унижайся, Макс, - усмехнулась она, скидывая его руки и отправляясь под объективы. Серия снимков в халатике, потом в нижнем белье, незаметно рядом появился накаченный парень, который обнимал ее, а она спиной парировала. Скинув лифчик, она разрешила Роме, как впоследствии она узнала, обхватить ее грудь, всячески при этом прикрывая лицо волосами. Сделав перерыв, она не стесняясь, в одних трусиках и чулках с туфлями упала рядом с Максом. - Пожалуй сегодня в клуб я не поеду, - подытожила она, доставая телефон и строча смс-ку другим девочкам. - Всё, Ром, спасибо, на сегодня ты свободен, остаётся только Катя, - услышала она голос фотографа и спустя десять минут в студия была пуста. - Раздевайся полностью, Макс должен был предупредить, - обратился к ней Паша. Кивнув и взяв полотенце в руки, она скинула всё, обернувшись в него. - Садись спиной ко мне и раздвигай ноги, - скомандовал он, что она собственно и сделала, кладя полотенце на стул. - Теперь положи туда руку, будто ублажаешься себя, - продолжал командовать он, а она чётко следовать инструкциям. Сняв ее со всех ракурсов, он отложил фотоаппарат, начиная распускать руки. - Боже, ты волшебная, - провёл он рукой по её талии. - Я знаю, - усмехнулась Катя и, развернувшись, в его руках показала себя во всей красе. - Убери фотоаппарат, и я покажу тебе такие картинки, что закачаешься, - она знала, Макс видит. - Хорошо, - кивнул парень и припал к её шеи. - Паш, я должна предупредить: я обещала, никакого секса, картинку увидишь, а потрогать не дам, - предупредила она, садясь на постамент и раздвигая ноги. - Такое чувство, что человек, которому ты обещала, узнает, - усмехнулся парень, стягивая штаны. - Не важно, играем по моим правилам или не играем вообще, - облизнула она указательный пальчик. Получив от него утвердительный кивок, Катя ещё сильнее расставила ноги и начала ублажать себя, при этом закусывая нижнюю губу и откидывая голову с довольной улыбкой, видя, как парень начинает водить рукой по своему другу. Позы сменяли друг друга, а взгляд зацепился за камеру видеонаблюдения, развязно улыбнувшись в неё, она развернула фотографа под объектив и медленно вобрала его друга в рот. Спустя некоторое время он, как девственник, издал непонятное кряканье и излился в ее рот. - Понадобится модель - звони, - поднявшись, сказала она, облизывая губы. - Хо…шо, - заикнулся он. - Признайся, Макс же видел нас, - прошептала она ему на ухо, водя пальчиком по его груди. - Да, только не говори ему, - прохрипел он, сжимая ее ягодицу. Ничего не сказав, Решетникова отстранилась от парня и, прихватив полотенце, ушла переодеваться. - Через час в кафе на Новокузнецкой, - уходя, крикнула она на всю студию и рассмеялась в голос совершенно ненормальным смехом. Она выкуривала уже третью сигарету за двадцать минут, пила кофе и что-то увлечённо смотрела на экране телефона. - Твои деньги, там Пашка своих ещё немного добавил, - подошёл Макс, кладя их на стол. - Че встал, как бедный родственник, садись, угощу тебя, я сегодня при деньгах, а Паше верни, ты знаешь, я не беру деньги за это, - не поднимая глаз, ответила девушка и, закончив строчить сообщение, отложила средство связи. - Что ты хотела, Кать? - спокойно спросил он, снимая не свойственное ему пальто и делая заказ молоденькой официантке, которая моментально состроила ему глазки. - Зачем ты это делаешь? Макс, правда, я стараюсь тебя понять, но каждый раз терплю крах, - запустила она пальцы в волосы, оттягивая рыжие локоны. - Что я делаю, я тебя не понимаю, - поправил он ворот своей рубашки. - Эта фотосессия, твои взгляды, потом Паша, зачем? Я вроде уже сказала тебя и про твои причиндалы, и свою натуру не раз демонстрировала, а ты каждый раз приходишь, каждый раз пытаешься сделать меня лучше, чем я есть, - вздохнула Катя, откидываясь на спинку диванчика. - Не знаю, правда не знаю, каждый чертовый вечер я ложусь спать с мыслью, что больше не подойду к тебе, что с такой как ты даже общаться противно, потом трахаю вот такую девочку, - показал он на официантку, которая ему помахала рукой. - Потом ложусь спать, прижимая ее к себе, на утро мне противно от самого себя, я собираю ее шмотки и как есть выставляю на улицу, потому что ночью мне снишься ты, твои линии, черты, я пытаюсь выкинуть их из головы, но они вновь туда лезут, - поджал он губы, крутя в руках телефон. - Меня тоже пару раз так выставляли в подъезд, - усмехнулась Решетникова. - Знаешь, иногда у меня складывается ощущение, что ты меня любишь,- сдалась от своих же слов девушка. - А если люблю, то что? - решил пойти ва банк Нестерович. - То ты полный идиот, себя не люблю даже я, - закатила глаза Катя. - Я тебя услышал, - кивнул Максим и, швырнув на стол деньги, ушёл, прихватив с собой несколько Пашиных купюр.