Не жизнь, а зебра какая-то!

      Проснулась девушка только на следующий день. Крики Скуало эхом доносились и до дальнего крыла особняка, где лежала Рин.       «Кого это так распирает?» — со сна Грассо даже не сразу поняла, кто кричал. Но через несколько секунд, как только девушка вскочила с койки, поняла, чей это голос. — «А, так это же Скуало!» — осенило вдруг её. Наверное, если бы она услышала крик не через сон, то сразу бы поняла, кому он принадлежит. А так поначалу ей вообще показалось, что кого-то живьём режут, настолько пронзительным был этот голос.       Она уже не чувствовала себя так плохо, как это было вчера, а вместо этого даже ощутила некий прилив сил, как заново родилась. Кстати, оглянувшись, Рин поняла, что находится тут совершенно одна. После она заметила и какую-то одежду на стуле, судя по всему, предназначенную для неё, видать взамен той, что не так давно испортил Бельфегор. Аккуратненько были сложены эти вещи. Полосатая водолазка и какие-то тёмные штаны, всё это явно было не женским. А судя по размеру было похоже на одежду того самого принца. По мнению Грассо, так оно и было.       «Блин, мне эта водолазка как платье!» — мысленно возмутилась девушка, прислонив к себе уже развёрнутую вещь. — «А эти штаны я даже трогать не буду, наверняка будут сваливаться».       Девушка натянула на себя водолазку, рукава которой были слишком длинны, и она даже сваливалась с одного плеча, да и сама водолазка была длиной до колен. Так же она додумалась надеть белый кожаный ремень от брюк, поверх полосатого «платья». Рукава полосатого «чуда» Рин закатала, чтобы не мешались. К счастью, хоть босоножки женские нашлись как раз её размера, кстати, без всяких каблуков. Но оно и правильно, каблуки бы только мешали, да и Грассо их не любит. Сейчас девушка не любит сильно выделяться, но в подростковом возрасте, лет в тринадцать-пятнадцать ещё как любила. Это был как раз тот период, когда хотелось ярких красок. Скорее всего, именно грусть-тоска по Занзасу заставила тогда девочку так измениться. Она была агрессивной девицей с бешеным нравом, готовая расквитаться с кем угодно за, казалось бы, ничтожную мелочь, что была так важна для Рин. Девушка ходила тогда вся в чёрном, вся в кожаном и в шипах. На ногах всегда были тяжёлые ботинки по принципу: «этим сразу убивают». А волосы вообще были вызывающего ярко-голубого цвета. В наушниках всегда играл тяжёлый рок. Конечно, приёмный отец не одобрял такого вида девочки, но он понимал, что это лишь временное веяние, что она такой была лишь в поисках себя. И девятый не ошибся. В шестнадцать лет её стиль изменился, приобрёл нежные тона и мягкие очертания. С тех пор в стиле Грассо значительных перемен не было как таковых.       А что сейчас? В данную минуту Рин спешила вдоль по пустому коридору в поисках своего названного брата — Занзаса. Но вовсе уже не было желания донимать его какими-либо вопросами. И так было ясно, что до какого-то времени он точно будет слишком раздражён, чтобы надумать нормально поговорить с сестрой. Девушка вообще не могла понять, нормально ли это, не видеться с сестрой восемь лет, и при встрече сразу же назвать её мусором.       Лишь крик Скуало являлся сейчас путеводной ниточной для Грассо. Если бы она не бежала на его голос, то точно бы заблудилась и не знала бы, куда идти. Остановилась девушка у высоких дубовых дверей, ведущих в одну из комнат замка. Вот только войти никак не решалась. По тону разговоров, ведущихся там, тема была серьёзная, так что Рин решила не вмешиваться. Однако осталась у дверей, чтобы послушать, о чём идёт речь. Занзас говорил о каких-то кольцах, что оказались подделками.       «Он сказал Кольца Вонголы?», — задалась она таким вопросом, совсем ведь не хотелось верить в то, что было услышано.       «Что? Отправляются в Японию?» — опять была поражена Грассо. — «Надо будет как-то уговорить Занзаса взять меня с собой, заберу хоть свои вещи».       Кажется, у Рин сегодня был не просто день, а сплошная чёрная полоса. Девушка случайно навалилась на дверь и та распахнулась, впуская в помещение посетителя, которого тут явно не ждали. От неожиданности она даже упала на колени, а когда её заметили, услышали лишь нервный смешок с её стороны. — Ой, простите, я не туда попала, — послышались оправдания с её стороны, как только она поднялась на ноги. Хотела было Грассо уйти, как услышала грозное: — Стоять! — из уст Занзаса. Кроме того, послышался щелчок снимаемого с предохранителя пистолета. — Повернись! — властно последовала очередная команда от грозного босса Варии.       Рыжеволосой девушке ничего не оставалось, кроме как подчиниться, а то мало ли, что взбредёт в голову Занзасу. Ещё пристрелит молодую и красивую, желающую жить девчонку. Сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди и сбежать, оставив хозяйку умирать. — Зан… — хотела было заговорить сестрица Занзаса, но её грубо прервали. — Молчать, я не давал тебе команды говорить! — когда босс Варии это говорил, всё ещё направлял на Рин дуло пистолета.       Вот сейчас на смену страха пришла злость, которая заставила Грассо крепко сжать зубы и чуть ли не обнаглеть. Так и хотелось сейчас высказать всё Занзасу, но положение вещей не позволяло так поступить. Кроме того, она сжала и кулаки от злости, а может быть и от безысходности.       «Вот издевается, как хочет! Пользуется безвыходностью моего положения! Вот засранец!» — размышляла Рин, так и стоя на месте, думая, что же выкинет сейчас её братец. Ну вот, теперь Рин просто охватила обида, сердцу хотелось плакать, а разум говорил, что нельзя. Вот она и стояла на месте, не зная, что предпринять. — Руки вверх и медленно иди сюда! — вновь продолжил ей приказывать Занзас, угрожая пистолетом.       И опять Грассо лишь подчиняется. Ну, жить захочешь, и не такую прихоть выполнишь. А Бельфегор только стоял в сторонке и шипяще посмеивался, наблюдая эту картину. Скуало что-то недовольно выкрикивал, а остальные лишь наблюдали, задумавшись о чём-то своём. — На колени! — вдруг скомандовал босс Варии этой девчонке, когда она подошла к нему уж совсем близко, и пистолет упёрся ей в живот. — Чего? — явно не хотела Рин этого делать и уже не скрывала своего недовольства. Кроме того, Грассо покраснела, так как её фантазия рисовала не самые приятные картины. — Жить надоело, сучка?! — выразил он своё недовольство, сильнее прижав пистолет к её животу.       Снова, она снова была напугана, теперь ещё и суровым взглядом жестокого мафиози. Рин обессилено опустилась на колени перед Занзасом. Девушка зажмурила глаза, ожидая самого худшего. Но вскоре открыла их, так как слишком долго ничего не происходило. — Брат, — робко обратилась Грассо к Занзасу, так и стоя на коленях перед ним. — Я так скучала по тебе, — продолжила она чуть громче, обнимая его колени. Кстати говоря, босс так и сидел в кресле всё это время. А Рин чуть ли не заплакала. — Восемь лет — это почти половина моей жизни. Я ждала тебя, я знала, что ты вернёшься, я верила в это всем сердцем. — Заткнись! Хватит тут сопли разводить! — яростно выкрикнул Занзас и наотмашь ударил её пистолетом по лицу. — Раз ты всё слышала, то едешь с нами в Японию, ясно?!       Девушка лишь кивнула в знак согласия, не проронив ни звука. Рукой она держалась за лицо. По щеке тонкой струйкой бежала кровь, но кровотечение само собой скоро остановилось, видимо, то была лишь царапина. Но всё равно от боли хотелось выть волком, поэтому Грассо ничего не говорила, боясь, что открыв рот, тут же покажет насколько ей сейчас плохо. — А теперь с глаз моих долой! И что бы до завтра я тебя не видел! — прикрикнул босс Варии на свою не родную сестру.       Еле сдерживая слёзы, Рин вихрем унеслась из кабинета в поисках какого-нибудь более спокойного места, где никто не будет с ней так жесток.