Endless

«Однажды я стану той, кому ты доверяешь полностью». Когда она сказала это, то просто не оставила ему выбора. Ну, на самом деле оставила, но Доктор не был бы собой, если бы не попытался сохранить ее дни самым идиотским способом, какой только реально было выдумать. Ради всего святого, как один человек мог быть одновременно так глуп и так умен? Ривер Сонг, ныне лишь эхо, с нежностью и раздражением (обычное состояние рядом с Одиннадцатым) наблюдала за тем, как еще один круг их сложных неупорядоченных отношений замкнулся. — Доверять тебе? — О, он хороший лжец, лучший из всех, кого она знала. — Серьезно? Сказав это, Доктор не оставил выбора ей. Жестко, даже по его меркам, но и у Таймлордов есть собственные правила. Доктор делал вид, что редко сверялся с ними и почти никогда не следовал, если Ривер не заставляла, но это была еще одна ложь. Некоторые вещи даже он не смел менять. И Ривер не возражала, она была бы первой, кто в прямом смысле вбил бы ему в голову не быть сентимантальным идиотом. Да, определенно, спутники должны чаще бить его, это делает Доктора более адекватно-мыслящим — или хотя бы приближает к оному состоянию. — Знаешь, я все же и правда ненавижу тебя иногда, — заметила Ривер, когда ее более молодая и живая версия вместе с родителями отошла в сторону, чтобы обсудить будущее-прошлое убийство Доктора. Ммм, что за времена. Прикусив губу, Ривер подошла к напрягшемуся Доктору, который обеими руками опирался на консоль, опустив голову, и был так очаровательно серьезен в этот момент. — Спасаешь мое время, как старый скряга. И еще хуже того — зная, что я без сомнения предпочла бы иное. — Ривер фыркнула и, запрыгнув на консоль, принялась беспечно раскачивать ногами. Что, если он посмотрит на нее? Конечно, увидеть ее он не сможет, но просто ощутить его взгляд на себе: каково? — И при этом ты еще меня называл домашним тираном. Ривер оборвала фразу, увидев, что высвечивалось на экране перед Доктором. Ее имя. Та дата. Она прикрыла глаза. Библиотека. Когда время Ривер близилось к концу, он — следующий и тот же самый, — сказал ей не волноваться. Глупо было думать, что он мог ошибаться. Доктор не ошибается. Только лжет. Правило номер один. Даже ей. Особенно ей, как выяснилось. — Ты ничего не можешь сделать, сладенький, — мягко заметила Ривер, а Доктор в это время бросил косой взгляд в сторону ее живой, облизал губы и переключил экран на информацию о неком Френсисе Даловере Третьем. — Время нельзя переписать, сам говорил. Или это была я?.. Ей пора было уходить. Конечно, у мертвых нет ограничений, однако Ривер уже привыкла, что их встречи с Доктором не длились долго (за одним исключением, но исключения, как известно, лишь подтверждают правила). Так Ривер никогда бы не надоела ему: миллиарды возможностей, и лишь тысячи из них выполнены. Она не могла быть одной из его постоянных спутников, которые все рано или поздно уходили, по своей ли воле, неважно. Если бы Доктор оставил ее и улетел с кем-то иным, это убило бы Ривер, она знала это. И потому уходила сама. Она не спутница Доктора, нет. Просто… Просто. — Постарайся не взорвать Вселенную, пока я не вернусь, сладенький. ~~~~~~~~~ — Как скажешь, дорогая, — глухо пробормотал Доктор, зная, что Понды и другая Ривер примут это за его обычные перепалки с ТАРДИС. У него не было на это времени. Надо вернуться в 1969, решить там все проблемы, которые определенно были, иначе — в чем смысл? — еще узнать, что не так с Эми, кто собрал их вместе, и о чем так упорно молчат эти трое. «Ради всего святого, Ривер, я дал тебе рай, что тебе еще нужно? Почему ты продолжаешь возвращаться и мучить нас обоих? Ты мертва, и все, что мог, я сделал. Или еще сделаю, но твое вечное присутствие точно не помогает». Конечно, он знал, зачем она появляется снова и снова, сбегая — вошло в привычку? А ведь тоже его вина, — из паршивого рая, который он устроил в библиотеке. Глупый, глупый доктор. В том раю не было его — или был, но не настоящий. Ривер бы узнала. Она всегда знает. К тому же, у Доктора было устойчивое ощущение: если он откроет, что может видеть ее, то все закончится. Прощание. Нет уж, к этому ненавистному действу Доктор еще не был готов. — Хиппи! — воскликнула Ривер, делая вид — и хорошо, лгунья из нее прекрасная, — что его замечание ее ничуть не задело. — Археолог, — ответил Доктор, притворяясь, что вовсе не чувствует себя виноватым перед ней. Чертов трус.