Правила моей игры

Омер

Мне была необходима разрядка. Минут десять я пытался отойти от шока. Но все было тщетно. Трясло как сумасшедшего. Чувствуя, как по телу проходит озноб, я вылез из воды, тяжело дыша. Схватив одежду, разбросанную по кафелю, я не вытираясь оделся, морщась от неприятного прикосновения ткани к мокрой коже. Бешено колотилось сердце в груди, а лишь осознание того, что все, что происходило здесь часом ранее было правдой – приводило меня в неописуемый ужас. Буквально выбежав из ванной комнаты, я стремглав ринулся в сторону выхода из номера, даже не оборачиваясь. Я не хотел ее видеть. Я бы просто не смог. Проклятье. Задыхаясь, я выбежал из номера, хлопая дверью, и не разбирая маршрута, просто направился в сторону холла. Я абсолютно не понимал, для чего и куда я шел. Сегодня, я начал свой день рождения с огромной порции виски. Бурая жидкость в бокале заставляла меня ненавидеть себя еще больше, отравляя организм изнутри. Бокал за бокалом, все больше и больше, чтобы хоть немного восстановить сердечный ритм. Я только и делал, что заполнял свое тело алкоголем, желая распроститься с реальностью. Она отравила меня. Я помнил все, каждую деталь, каждую эмоцию, связанную с нею. Я уже давно не носил обручального кольца, считая, что хоть такая мелочь немного отдалит меня от Дефне. Я делал ей больно, но это наоборот еще сильнее приближало меня к ней. Еще сильнее разрушало меня. Кажется, я стал любить ее еще больше, чем до свадьбы. Сколько раз я обещал самому себе постараться все изменить, прекратить это маниакальное влечение, столько же раз эти попытки терпели фиаско. Меня все еще колотило. Еще, я ненавидел ее. За то, что, проникнув через мою кожу, через клетки в мой организм, свела меня с ума. За то, что сделала меня безумным, не способным отказаться от этого сумасшествия. За то, что ночью, она, растоптав мое достоинство, показала мне настоящее положение вещей. Я никогда не смогу ее забыть. Собравшись с последними силами, и оплатив счет, я на ватных ногах пересек путь от бара до холла, моля богов о том, чтобы не встречаться ни с кем из знакомых. Вечеринка уже давно подошла к концу, и вероятность того, что я увижу кого-либо из партнеров – была ничтожно малой. Перед глазами все поплыло, и сделав глубокий вдох, я решил направиться прямиком к Синану. Алкоголь выбил из меня способность здраво мыслить, потому что я вовсе не понимал, для чего я шел именно туда. Наверное, затем, чтобы рассказать ему обо всем. Чтобы поставить на всей этой истории жирную точку. Чтобы спокойно вздохнуть и перестать погибать понемногу с каждым днем. Чтобы отказаться от этой боли. Когда я облокотился о стену, перед глазами все снова поплыло, и я едва устоял на ногах, чтобы не упасть замертво. – Господин Омер… – услышал шепот, доносящийся словно из параллельной вселенной, когда обессиленный, я остановился у номера Синана. Обернувшись, я встретился с томным взглядом девушки, которая на тот момент казалась мне незнакомой. Орнелла. Да, это точно была она. В ту же секунду девушка схватила меня за ворот рубашки, и взглянув мне прямо в глаза, завела в номер, закрывая за нами дверь. Меня стало трясти еще больше, когда я, едва соображая, понял, что, потянув меня к себе, девушка стала расстегивать на моей рубашке пуговицы. Мой затуманенный мозг еще был способен на передачу изображения, и стоило девушке коснуться моей шеи, как перед глазами всплыли события минувшего вечера. Как все это уже проделывала Дефне. Тогда я чувствовал иное. Я чувствовал, что живу. В мое тело проникала очередная, живительная доза, за которой я бы пошел хоть на край вселенной. Потому что я любил Дефне. Будь я проклят, я всегда буду ее любить. Неудовлетворенный, я все еще ощущал сумасшедший голод, и неописуемую злость на самого себя. Тело окаменело, как только девушка провела пальцем по моей нижней губе, томно вздыхая. Я вспоминал все, что делала Дефне, и меня стало бешено лихорадить. Это было чем-то нереальным. Девушка потянула меня за шею, и стоило ей дотронуться до моих губ, как я с силой отдернул ее в сторону. Я понятия не имел, как это произошло, учитывая мое неконтролируемое, нарастающее возбуждение и все еще неутолимый голод. Тяжело дыша, я схватился за голову, стараясь привести мысли в порядок. Не получалось. Повсюду была Дефне. Ее запах, ее прикосновения, обжигающие кожу, биение ее сердца. Я не мог не думать об этом. Как хищный зверь, я готов был выть на луну, лишь бы все это быстрее прекратилось. Улыбнувшись, Орнелла подошла ближе, и дергая за ремень на моих брюках, стала опускаться на колени. Черт. Я думал совершенно о другом. Даже алкогольное опьянение не могло стереть этот эпизод из моей памяти. Чувствуя прилив адреналина и бесконтрольного влечения лишь от одних воспоминаний, я поднял девушку на ноги, и повернув к себе спиной, схватил за талию, вынуждая согнуться. Меня лихорадило, знобило, ударяло током. Как сумасшедший, я быстрым действием грубо притянул ее к себе, заставляя руками опереться о стену. Я не хотел видеть ее лица, напоминающего мне о том, на что я был готов ради того, что заполнить эту ноющую пустоту внутри. Черта с два, ничего бы мне не помогло. Мое нутро требовало Дефне. Лучше бы я умер, сразу же, как встретил ее и понял, что влюбился. Дрожащими руками, тяжело вздыхая, я приподнял ее юбку, касаясь кожи и грубо проникая рукой под шелковую ткань ее нижнего белья. Меня раздражало в ней все, начиная от покорности, заканчивая непреодолимым желанием затащить меня в постель. – Неужели тебе все равно с кем? – протянул я самому себе, нежели Орнелле. Услышал стон, когда, вцепившись пальцами в ее ягодицы, я вынудил ее упереться в мое тело. Бешенная лихорадка сносила мне крышу. – Почему ты все это делаешь? – Омер… – громко застонав, прошептала она. Схватив ее за волосы, я развернул ее к себе лицом, и посмотрев в глаза, наполненные желанием, едва сдержался, чтобы не прокричать на весь номер. Девушка потянулась к моему лицу, но я тотчас же оттолкнул ее от себя. Я был противен самому себе. Мне было страшно осознавать, что минутой ранее я готов был заняться этим с Орнеллой, просто для того, что выбросить из головы мысли о Дефне. Дефне, которая включила бомбу замедленного действия внутри меня, и не дав кнопки, оставила меня погибать в одиночестве. Ощущение грязи и пустоты увеличилось до невероятных размеров. Подонок. Грубо отбрасывая ее от себя, я застегнул рубашку и открыв дверь, ринулся прочь из левого крыла, в направлении к своему номеру. Алкоголь уже почти выветрился, как только я понял степень своего падения. Видимо, судьба все же решила пощадить меня, если мне хватило сил не предаваться похоти в компании своей коллеги. Завтра, я бы не смог смотреть в глаза кому-либо. Я обезумел. Я перестал быть собой с тех самых пор, как в мою жизнь ворвалась она. Крича про себя от безысходности, я еле перебирал ногами, и дойдя до своего номера, с трудом открыл дверь, чувствуя, что уже нахожусь на пределе. Потянув за ручку, я без разбору двинулся по направлению к кровати, моля о том, чтобы Дефне была там. Мне была необходима эта ночная доза, чтобы хоть немного унять эту боль в груди. Разумеется, она была там. Мне не нужно было включать свет, ведь ее присутствие я ощущаю, будучи в абсолютной темноте. Лунное свечение падало на ее лицо, и в ту секунду я наконец сумел спокойно вздохнуть. – Дефне… – протянул я, и не раздеваясь ложась на кровать, приблизился ближе к своему спасению. Как умалишенный, я сглотнул ком, когда почувствовал родное веяние на близком расстоянии от себя. Коснувшись ее золотых прядей, раскинутых на подушках, я зажмурил глаза, чувствуя ее рядом. – Дефне… Словно в бреду, я стал шептать ее имя, повторяя как мантру, и приближаясь к ней ближе. Схватив ее в охапку, я зарылся в ее волосах, растворяясь в этом чарующем аромате, которого мне всегда будет мало. Да, черт возьми, считается, что мужчины не плачут. Но это не отменяет того факта, что мы способны уничтожать себя изнутри. Еще совсем недавно, я сам велел ей убраться подальше, а сейчас был болен, и не в состоянии отойди и на миллиметр поодаль. Все, абсолютно все в моей жизни связано с ней. Даже то мимолетное влечение пяти минутами ранее, из-за которого я едва не пал в своих глазах, тоже было связано с Дефне. – Омер, – протянула она, борясь со сном. Открыв глаза, она посмотрела на меня с ужасом, и в ту же секунду постаралась выбраться из моих цепких объятий. Я лишь сильнее обнял ее, чувствуя, как бешено бьется ее сердце в груди. – Отпусти меня, немедленно! – Пожалуйста… – прижал сильнее, целуя без разбору ее лицо. Медленно взрываясь, лишь от одних прикосновений к ее нежной коже. Я так хотел сказать ей, что люблю. Но я слишком слаб, чтобы пойти на это. – Не прогоняй меня, прошу… Я не трону тебя. Уткнувшись мне в грудь, Дефне больше не предприняла попыток вырваться. Мне будет необходимо только это. Словно утопия, до которой невозможно добраться. Почему у нас не могло быть счастливого финала? Лишь потому, что озлобленный, я не мог простить ей этой сделки? Это было несправедливо, я понимал это. Было так много вопросов, на которые я не находил ответа. Почувствовав ее дыхание у своей шеи, я умиротворенно прикрыл глаза, наконец-то проваливаясь в сон. Голова гудела, словно по мне проехались катком. Протерев веки, я с трудом привстал на кровати, ощущая жар, исходящий из окна. Солнце слепило глаза, а похмелье лишь посылало моему организму сигналы о том, что ему необходим глоток воды. Или много воды, потому что я чувствовал себя разбитым. Дефне рядом не было. Я четко помнил, что заснул в объятиях с ней, досадно моля не разрывать нашего контакта. Идиот. Такими темпами мне скоро придется вовсе воздержаться от алкоголя. Встав с кровати, я зажмурился, теряя координацию. Боль давила на виски, и потерев глаза, я стал постепенно приходить в себя. Я направился в сторону ванной комнаты, на ходу снимая с себя грязную одежду, и остановив глаза у двери в аромастудию, начал восстанавливать события вчерашней ночи. Словно наваждение, каждая деталь, каждое прикосновение, снова прошлись по моему телу, беспощадно ударяя током. Злоба убивала мою любовь. Или наоборот. Я давно не понимал всего, что происходило со мной. Еще месяц назад – все было по-другому. Этот злосчастный месяц я провел словно в аду, таща за собой самое дорогое, самое ценное, что у меня было. Дефне. Любовь или иллюзия нашей любви медленно, но верно лишала меня последних сил, приводя в оцепенение. Нет, это не было иллюзией. Я любил ее, безумно любил, и даже если весь мир мне будет говорить о том, что наша любовь родилась во лжи – я все равно не смогу ее забыть. Стоя под горячим душем около часа, я ощущал себя бесконечно пустым. Вода разъедала кожу, но мне было этого мало. Я хотел смыть с себя всю ту грязь, на которую едва решился, касаясь Орнеллы. Раньше, еще до того, как я встретил Дефне, я бы и подумать не мог, что чужие прикосновения будут воздействовать на меня хуже яда. Наверное, небеса все-таки сжалились надо мной, иначе я бы никогда себе этого не простил. Не завтракая, я вышел из номера, вспоминая о том, что в холле меня должны были ждать друзья. Наверное, Дефне ушла в номер к тете Нериман. Признаться, сейчас, мне безумно хотелось увидеть ее, посмотреть ей в глаза, и понять, что же на самом деле произошло с нами. – С днем рождения! – услышал воодушевленный вопль друзей, выжидающе глядящих в направлении в мою сторону. Бурак и Синан были веселы, в своем привычном состоянии, в отличии от угрюмого Волкана. Парень о чем-то думал, глядя в даль. Улыбнувшись, я подошел ближе, и тотчас же ребята накинулись на меня, обнимая и желая долгих лет. Стандартные поздравления прекратились сразу же как, я услышал пожелание Синана: – Дай Аллах в следующем году отпраздновать тебе этот день вместе со своим сыном! – прокричал он, хлопая меня по плечу. Ребята одобрительно кивнули, добавляя что-то в общую тему. По моему телу пробежали мурашки, стоило лишь подумать об этом. Мы никогда не обсуждали подобное с Дефне, и только сейчас я наконец осознал эту простую истину. Когда-нибудь у нас бы появились дети. Я бы наблюдал за тем, как меняется Дефне, помогал бы ей и исполнял бы все ее желания, потому что она бы носила под сердцем нашего ребенка. Моего ребенка. Господи, меня словно ударило током. Даже мысль об этом заставляла биться мое сердце в сумасшедшем ритме. Я ведь и не думал о том, что Дефне могла забеременеть, и мое непозволительное отношение могло изрядно навредить ее здоровью. Боже. Сглотнув ком, я постарался вернуться в реальность, отбрасывая подобные мысли в сторону. – На все воля Всевышнего, – протянул я, улыбаясь. В тот момент меня кто-то дернул за плечо, и обернувшись, я встретился с сияющими глазами Памира, стоящего рядом. Я не видел его со вчерашнего вечера, с того самого момента, как меня вызволил Синан. Снова я вспомнил о том, как несясь в направлении к своему номеру, угодил в ловушку. Расспросы друзей уже не имели для меня значения, ведь перед моими глазами все еще мелькали события вчерашнего вечера. Сколько бы раз я не старался забыть об этом, столько же раз напоминал себе об этом снова. Это лихорадочное чувство внутренней, ноющей пустоты лишь от того, что ее нет рядом. Я стоял в окружении друзей и все думал о том, как бы снова увидеть ее. Как бы прижать к себе и никуда не отпускать. После обеда, мы направлялись на показ летней коллекции обуви от Роберто Ботичелли. Несмотря на то, что вчера я уже обещал быть на этом показе, я бы ни за что туда не пошел, если бы не навязчивость Корая, который успел привести меня в бешенство лишь за полчаса, проведенные на пляжной фотосессии. Вернувшись в свой номер, я снова не застал Дефне. Она будто провалилась сквозь землю, оставляя меня в замешательстве. В груди болезненно покалывало сердце, словно что-то могло произойти. Я чувствовал, что что-то происходит, но эта тоска закрыла передо мной завесу разумного. Делая глубокие вдохи, я мерил шагами комнату, не понимая, откуда взялась эта тревога, от которой у меня перехватывало дыхание. – Да, слушаю, – ответил на входящий звонок. – Да, я сейчас выйду, Синан. Синан ждал меня в холле, для того чтобы пойти на показ вместе. Точнее, мы должны были присутствовать там вдвоем как партнеры. Отбросив свое волнение в сторону, я вышел из номера. Мне вовсе не хотелось, чтобы тетя организовывала праздник в честь моего дня рождения. Я постоянно вспоминал неудачные праздники, особенно прошлый год, когда вместо того, чтобы наслаждаться этим днем, сгорал от безрассудной ревности. Тогда, я считал, что теряю Дефне, потому что она стала влюбляться в Синана. Я всегда был собственником, и осознание того, что моя любимая девушка влюблена в моего друга, вынуждало меня лезть на стены от безысходности. Я вовсе не желал ее отпускать. Наверное, потому, что внутренне я все-таки понимал, что Дефне любит только меня. Тогда, я и подумать не мог, что они вдвоем спланировали эту любовь. Пора перестать думать об этом и не заниматься самокопанием. Я не слушал истории Синана о том, как они распланировали свою свадьбу с Ясемин, и углубившись в свои мысли, даже и не заметил приблизившуюся к нам Орнеллу. – Господин Синан, – мелодично проговорив, девушка подошла к моему партнеру. Бросив едва уловимый взгляд в мою сторону, Орнелла надменно улыбнулась и кивнув, встала рядом. – Вы же идете на показ сеньора Ботичелли? Ощутил прикосновение ее ладони к своему бедру, когда, обращаясь к Синану, Орнелла намеренно стала водить пальцем по моей ноге. Бросив презрительный взгляд в ее сторону, и улыбнувшись Синану, я схватил ее за руку, и отойдя подальше, скрылся за стеной. – Еще раз я замечу подобное, ты пожалеешь о том, что приехала в Стамбул, поняла? – прорычал я, глядя ей прямо в глаза. – И считай, что это последнее твое расследование, потому что по возращению, я не хочу тебя видеть в «Пассионис». – Не понимаю, зачем тебе эта наивная дура, когда есть я, готовая ради тебя на все, – прошептала она, дергая за лацканы моего пиджака. Отдернув ее руку, я едва сдерживался, чтобы не уничтожить эту наглую девицу на месте. – У меня и опыта-то побольше… Ударив по стене, я заставил ее вскрикнуть, прежде чем зажмурив глаза, она едва не потеряла сознание. – Госпожа Риччи, до вас дошло? – прошептал я, снова переходя на формальный тон. – Не нужно объяснять дважды? Ударив по стене еще раз, я все же сумел получить от нее вразумительный ответ. Едва кивнув, девушка опустила голову, после чего, я отошел в сторону. Направляясь к Синану, я надел маску безразличия, стараясь не выдать своего недавнего приступа агрессии. Я снова и снова возвращался в этот водоворот, в который едва не угодил минувшей ночью, если бы вселенная не послала мне благословение. Я понимал, что сейчас не лучшее время выяснять внезапные отношения с Орнеллой. Но эту ситуацию нельзя было оставлять на самотек. Улыбаясь уже в сотый раз очередным потенциальным партнерам, мы сели в кресла по обе стороны от подиума. Взглянув на часы, я обнаружил, что уже близился вечер, а это означало лишь то, что в скором времени я стану выходить из себя из-за тети Нериман, желающей подготовить мне сюрприз. Возможно, что они сделали это вдвоем с Дефне. Дефне. Мысль о ней сжигала мои внутренности. Не видя ее практически весь день, я стал ловить себя на мысли, что мне не хватает ее даже больше, чем воздуха. Скорее всего, она больше не будет со мной покорной, какой была еще неделей ранее. Возможно, что это лишь затишье перед бурей. Но факт оставался фактом. Мне безумно ее не хватало. – Уважаемые гости, мы рады приветствовать вас на девятнадцатом показе модного дома «Ботичелли»! Сегодня мы презентуем новую коллекцию летней обуви совместно с маркой «В.С». Итак, мы открываем пляжный сезон! Похлопав, я стал праздно наблюдать за открытием. Толпы молодых девушек стали пересекать мраморный пол белого подиума, демонстрируя обувь и пляжные костюмы под светом софитов. Возможно, в другой день, я бы обратил на это внимание. Сейчас, мои мысли были загружены совершенно иным, и без разбору глядя только лишь на обувь, я поймал себя на мысли, что совершенно охладел к показу. Этот уикэнд шел мне вовсе не на пользу. Стоило подумать о возможном уходе, как мое внимание привлекли одни туфли. Точнее, обладательница туфель. Я вовсе не был извращенцем, но работая в подобной сфере невольно начинаешь обращать внимание на такие вещи. Сглотнув ком, образовавшийся в горле, я боялся поднять глаза, увидев белые босоножки. Я узнал эти ноги. Это не могло быть правдой. Не поднимая взор на обладательницу босоножек, я бросил взгляд на Синана, и в ту же секунду обомлел. Раскинув рот от удивления, он стоял как вкопанный, боясь посмотреть на меня. Он тоже понял. – Какого черта, Синан, – протянул я, поднимая голову. Дефне. Черт возьми, это была она. Друг, медленно развернувшись, бросил на меня взгляд полный ужаса. Я все понял. Он, зная мою неадекватную натуру, вовсе не желал лицезреть возможный, не совсем приятный исход событий. Он уже видел однажды, как не задумываясь о нашей репутации, я избил пиар-агента «Вани». – Омер, прошу, только ничего не делай, это ведь всего лишь показ, – прошептал он, хватая меня за руку. – Уверен, этому есть объяснение. Но этому не было объяснения. Возможно, если бы она меня спросила, я бы позволил ей участвовать в этом показе. Разумеется, нет. Я лгал самому себе. Я бы не позволил ей участвовать в показе нижнего белья, несмотря на то, что ее тело прикрывала плотная накидка. Короткая, плотная накидка, оставляющая простор для фантазий каждому, кто находился в этом чертовом зале. Я ощутил прилив до боли знакомой ярости, как и во все дни, когда обезумев, крушил все на своем пути. – Я умоляю тебя, только ничего не делай, – завопил друг, замечая, как кровью наливаются мои глаза. Взглянув на подиум еще раз, мы наконец встретились глазами. Бесконечный ужас от увиденного в моих глазах, даже не могла скрыть приторная улыбка на ее лице. Она не ожидала увидеть меня здесь. – Синан… – Брат, не натвори глупостей, ради Бога, – говорил Синан, в ту секунду когда встав с кресла, я направился в сторону кулис. Я шел без разбору, не имея представления, где могла располагаться их примерочная. Я предполагал, что скорее всего меня просто на просто не впустят в это место. Но желание посмотреть ей в глаза и потребовать объяснений стояло выше. Постучав в дверь, я не получил ответа. – Оставьте, пожалуйста, нас наедине на пару минут, – сказала она, в тот момент, когда меня впустили на порог гримерной. Дефне стояла спиной, глядя на себя в зеркало и держа в руках кисть. На ней все еще была та самая накидка, скрывающая то, что возможно она и должна была продемонстрировать позже. Но, я вряд ли бы теперь ей это позволил. – Зачем ты пришел сюда? – Ты же знаешь меня в гневе, зачем ты все это делаешь? – слова сами выбирались из моих уст, не слушая разум. Я приблизился ближе к ней, изнывая от желания убить и притянуть к себе одновременно. Это так странно. Испытывать такие двоякие чувства к человеку. Кажется, после всего того, что между нами произошло, я вовсе не хотел делиться ею со всем миром. Я не хотел, чтобы на нее смотрели другие мужчины, так же, как смотрю я. Она изводила меня, заставляла кричать от безысходности, переживать и задыхаться от любви. – Я не знала, что придется рекламировать купальники, честно, – ровным тоном проговорила она, задумчиво опуская голову. – Ай, я сглупила, и вот теперь сижу здесь, чтобы не попадаться на глаза Фахрие-ханым за вот это, – потянув за накидку, Дефне слегка оголила плечо. Растерявшись, я и забыл, для чего вошел в эту комнату. Невинно хлопая длинными ресницами, Дефне напомнила мне то время, как не зная всей правды, я утопал в янтарном омуте ее глаз, ослепленный любовью. Я и сейчас на мгновенье вернулся в тот временной промежуток, приближаясь ближе к ней, и заправляя прядь ее золотых волос за ухо. – Что ты собираешься делать? – вырвав меня из воспоминаний, Дефне отстранилась, надменно глядя мне в глаза. – Ты думаешь, я растаю? Я больше не глупая девочка, которая бежала за тобой на край света. – Не играй с огнем, – прошептал над ее ухом, еле сдерживаясь, чтобы не прижать ее к этой самой стойке, у которой мы стояли. Нагнувшись, я еле перевел дыхание, когда увидел тот участок кожи, который оголив, Дефне демонстрировала мне во всей красе. Глубоко вздохнув, я прикоснулся губами к месту, рядом с ее плечом, чувствуя, как медленно, но верно, прихожу в состояние алкогольного опьянения. – Я же сказала, что не позволю тебе прикасаться к себе, – играючи прошептала она, хватая меня за плечи. Дерзкая. Гордая. Примесь сладкого апельсина и терпкого имбиря. – А я сказал, что беру то, что пожелаю, – огрызнувшись, я схватил ее за талию и притянув к себе, коснулся шеи. – Я закричу Омер, и тебя с позором выгонят с показа, – отрезала она, выставляя руки перед собой. Демонстрируя свое нежелание говорить со мной. За спиной послышались голоса. Возможно, это были спасительные голоса, которые уберегли Дефне от моего одурманенного внутреннего Я. Или, возможно, девушки, вошедшие в гримерную, спасли меня от того безумия, которое я собирался совершить, после того как увидел Дефне на подиуме. – Чтобы я больше не видел тебе на подиуме, – прошептал над ее ухом. Дернувшись, Дефне посмотрела в мои глаза, стараясь не выдавать своего страха. Но это было бесполезно. Она солгала лишь единожды в своей жизни, когда выпустила моих демонов наружу. Я видел ее насквозь. Бросив многообещающий взгляд в ее сторону, кивнув, я ретировался прочь из здания. Воздуха катастрофически не хватало. Те эмоции, которые я глушил в себе последние дни, постепенно выбирались наружу. Неужели я был на пределе, и возможно, это последняя грань, после которой, я безоговорочно кану в бездну? Не мог ответить ни на один вопрос. Судорожно вдыхая свежий воздух, я решил прогуляться по набережной. Оставив Синана в полном одиночестве, я добрался до отеля, минуя свой номер. Она бы не стала больше выходить на сцену, в этом я был уверен на все сто процентов. Почему-то я снова вспомнил события минувших двух ночей. Сетуя на прохладу, идущую со стороны пляжа, я почувствовал холодок, сковывающий мои внутренности. Парадоксально, но именно сейчас мне не хватало кислорода. Все было не то. Одурманенный, я сотню раз повторял себе о том, что Дефне все-таки была права. Я схожу по ней с ума. Все дни, прожитые без нее, словно были лишены смысла. Какая же, все-таки, удивительная штука, эта жизнь, сыгравшая с человеком, не терпящим лжи и предательства, вот такую вот злую шутку. Попав в оковы своих собственных принципов, я медленно, но верно разрушал самого себя. – Тетя Нериман, – сдерживаясь, чтобы не ругнуться, я ответил на входящий вызов. – Да, я просил не организовывать вечеринок, потому что буду с Дефне. Положив телефон, я понял, что не смогу отделаться лишь телефонным разговором. И я был прав, когда пересекая путь от холла до клуба, заметил взгляды своих друзей. – Несмотря на то, что ты бросил меня одного на этом жутком показе, – изобразив показное недовольство, проговорил Синан, – Я все еще люблю тебя, и согласен отпраздновать твой день рождения в скромной мальчишеской компании, до того, как ты сбежишь со своей любовью куда-нибудь еще. Услышав улюлюканье парней, я слегка ударил Синана в бок, качая головой. Возможно, он был не виноват. Зная меня, он бы не рискнул рассказать мне всей правды. Но от того не становилось легче. Я все еще ощущал пустоту, которую невозможно было заполнить. – Что это с ним, – спросил Бурак, глядя через мое плечо. Развернувшись, я увидел Памира, тоскливо разглядывающего жидкость в своем бокале. Увлеченность Памира таким своеобразным занятием заставила меня поднапрячься. Я уже говорил о том, как своеобразно реагирую на странное, несвойственное его натуре, поведение. Но что-то заставляло пульсировать кровь в моих сосудах, когда я просто смотрел на него. Только я еще не понимал, что именно. – Похоже, что он влюбился, – улыбнувшись, протянул Синан, заказывая очередной коктейль. Словно молотом, слова Синана ударили по моей голове. Почему я так реагировал на чувства Памира? Понимая, что выгляжу странно, яростно глядя в сторону кузена, я развернулся в сторону, стараясь блокировать всплеск неизвестных мне эмоций. «Когда она рядом, я ее чувствую. Пусть даже она в голове у моего друга». Свои собственные слова заставили меня дернуться от внезапного ощущения холода. – Прекрасная незнакомка, – услышал шепот, отчего придвинувшись, стал наблюдать за кузеном. Это было безумием, однозначно. Ребята били его по плечу, вынуждая оторваться от изучения содержимого своего стакана, а мне оставалось лишь безмолвно наблюдать за его реакцией. Что-то происходило. – Мне пора, ребят, – встав со стула, Памир направился в сторону холла, кивая нам всем напоследок. Мы не успевали за внезапной сменой событий. Понимал, что из-за огромного количества негатива, связанного с моей неконтролируемой агрессией, я постепенно превращался в параноика, видевшего во всем иной смысл. Благо дело, единственное, чему я был рад, так это тому, что в течении вечера, мне больше не довелось встретиться с Орнеллой. Лишь мысль о ней, заставляла вылезать мои внутренности наружу. В плохом смысле этого слова. Досадно качая головой, я был рад тому, что, оставив меня наедине с самим собой, парни разошлись по своим номерам, сетуя на мое скорое уединение с Дефне. Да, ведь по всеобщей версии, именно так я и должен был провести свой вечер. Проводя ключом по замку, меня резко пронзил холод. Озноб пробирающий до самого основания. Всякий раз, когда опасность была рядом, я ощущал ее всей своей сущностью. – Памир, слушаю, – отчеканил я, отвечая на телефонный звонок. – Срочно приехать за тобой. С девушкой? Да, я еще не уехал, успеваю забрать вас обоих и привести в отель. Завершив звонок, я наконец спокойно вздохнул. Памир просил меня приехать за ним в клуб, чтобы забрать его с девушкой. По-крайней мере, его телефонный звонок слегка успокоил меня от бушующего урагана в голове. Двигаясь вдоль автострады, я глубоко вздохнул, упоительно вдыхая аромат ночного Бодрума, лишенного огромного количества автомобилей. В такое время, этот город по-особенному красив. Остановившись у входа в клуб, я ощутил покалывание в сердце, похожее на дежавю. Что-то должно было произойти, но я до сих пор не мог найти разгадку этого пульсирующего чувства внутри себя. Отворив дверцу машины, я едва успел выйти наружу, как увидев Памира, врос в сиденье. Обескураженный, я ощутил себя самым настоящим идиотом. Рядом, улыбаясь, стояла Дефне. Дефне, которая обещая свести меня с ума, постепенно осуществляла свой план. Моя Дефне. Встретившись со мной взглядом, она остановилась, и словно увидев дьявола, вросла ногами в землю. Наверное, я действительно был так устрашающ, учитывая внезапную смену выражения ее лица. Меня абсолютно не волновал Памир, стоящий рядом с моей любимой. Он не знал, разумеется ему не было об этом известно. Я ведь никого еще с ней не знакомил, предпочитая держать ее вдали от посторонних глаз. Впервые я ощутил своеобразную боль, когда теряя человека, ты чувствуешь, как почва уходит из-под твоих ног. – Дефне, это мой кузен, Омер, – беззаботно проговорил Памир, двигаясь в мою сторону. Только мой взгляд был прикован лишь к ней, и я уже вовсе не замечал чего-либо еще кругом. Дефне боялась сделать и шагу вперед. – Дефне, – вытянул я, еле переводя дыхание. Я все еще был в бесконечном шоке от увиденного. Как я мог столько времени не обращать внимания на то, что происходило перед моим носом? Похоже, что ослепленный своими проблемами, я собственноручно подписывал себе смертный приговор. – Памир-бей, мы с Омером, на самом деле, – запинаясь, стала проговаривать она, жестикулируя. – Мы… – Мы работаем вместе, – прервал ее я, с трудом сдерживаясь. Замолчав, Дефне непонимающе взглянула на меня, все еще не двигаясь с места. Смесь из различных эмоций промелькнула у нее перед лицом, когда дернувшись, она не смогла сказать и слова. – Да, Памир-бей, я работаю у господина Омера, – ответила она, отрывая от меня взгляд. Мне казалось, будто она стояла на грани, сдерживая себя, чтобы не прокричать во все горло. Недоумевая, Памир направился к машине, открывая дверцу задних сидений и пропуская Дефне вперед. Усмехнувшись, я посмотрел в зеркало заднего вида, и встретившись с ней многообещающим взглядом, едва остановил себя от того, чтобы нажав на газ, не увезти ее подальше отсюда. Куда-нибудь, где бы нас никто не нашел. И наказать за такое легкомысленное поведение. Дефне была растеряна. Я совсем не слушал Памира, рассказывающего о том, как чудно они познакомились в первый день у барной стойки клуба. Теперь, прокручивая по памяти события всех этих дней, я наконец понял, почему так странно реагировал на выпады Памира. Я все чувствовал. Глядя на обескураженную, растерянную Дефне в зеркало, я много думал. Опуская голову, Дефне старалась вжаться в сиденье моей машины, словно ощущала весь мой гнев на себе даже на расстоянии. Меня трясло, и цепляясь мертвой хваткой в руль автомобиля, я благодарил небеса за то, что сумел довести нас до отеля в целости и сохранности. Глядя на то, как она смотрела на Памира, я понял, что позволил себе совершить самую большую ошибку в своей жизни. Она не должна никому принадлежать кроме меня. Мигом, в мое тело стала проникать очередная порция лютого безумия. Остановившись у левого крыла, я высадил Памира из автомобиля, и не дожидаясь его прощального слова, нажимая на газ стремительно двинулся в противоположную сторону.