***
Когда задорная, необузданная, радостная и не закомплексованная Милагрос только в первый раз переступила порог особняка — имени святой Девы Соледат, он перевернулся вверх дном! В том доме, где за каждой дверью, каждой стенкой, каждой щелкой скрывалось одиночество теперь были и радость, и интриги.Жизнь начала бежать, падать, спотыкаться и врезаться в каждый столб, каждый угол встречающийся ей на пути… То же и произошло сейчас, когда Милагрос начала грустить. Особняк, в котором и вправду жило много народу, теперь также как и до прихода Милли, стал грустным, одиноким и покинутым. Когда Милли узнала, что беременна, её счастью не было предела! Милли знала, что это ничего не изменит, но всё же надеялась на то, что Иво одумается! У девушки появились силы, жить дальше! Она оживилась при разговорах с бабушкой и подругами и даже попросила у Луизы совет, как ухаживать за ребёнком. Маленькая Милагрос — крестница Иво и Милли, стала частым гостем особняка и Августин не упускал возможности отсидеться у крёстной, пока мама и папа сходят в ресторан, или уединятся в другой комнате. А ребёнок Сокорро и Ромона был в особняке на полных правах и мог разгуливать почти везде. Оживилась Милагрос — оживился и особняк! Жаль, только Иво на своей работе всё никак не мог заметить изменений в собственном доме и в своей жене…***
Милли развернулась, подошла к кровати. На её подушке лежала записка. Милагрос очень это удивило! она присела на краюшек кровати и принялась читать: «Дорогая, любимая моя, Милагрос. Я пишу это письмо, что бы извиниться перед тобой, так как мне не хватает смелости сделать это в лицо. Оплошал, я плохой муж! Знаю, что всё то, что начало происходить после свадьбы, не то, как ты представляла нашу семейную жизнь. После нашего медового месяца, когда мы — счастливые молодожёны вернулись домой, в теперь, только наш дом, к нашим друзьям и бабушке, почти всё в нашей жизни изменилось… Нет, не волнуйся, моя любовь сдержала своё обещание, которое она дала мне и тебе несколько лет назад — она не уменьшилась, даже наоборот, она становится больше с каждым днём, просто к нам в окошко постучалась рутина… И какими бы амбарными, тяжёлыми замками мы не запирали двери в нашу жизнь, она всё равно ворвалась в открытое окошко нашей спальни и показала, что испытания, подготовленные Умником для нашей любви ещё даже не думали заканчиваться… Я работаю в офисе, а ты сидишь дома. Как же я благодарен Богу, что все работники нашего дома, для тебя хорошие друзья, что с бабушкой вы можете проболтать вечность не заметив и прошедшей минуты, что ты можешь с лёгкостью вызвать такси или уехать на автобусе, не заботясь о деньгах, в монастырь, своевременно предупредив меня. Ты всё так же любишь футбол и не упускаешь не единого случая, что бы не сходить на матч, если не играть, то хотя бы посмотреть и по болеть за свою команду. Тренировки ты не пропускала, а иногда с моего позволения уходила туда ночевать. Как же я волновался когда, это происходило. Я боялся, что ты в монастыре прячешься от меня, что ты обиделась и не хочешь меня видеть, но когда рано утром перед тем как снова уехать на работу я встречал тебя на входе в дом, то видел как в твоих глазах начинал загорался радостный огонёк.Это успокаивало меня, до одного момента… Всегда после нашей долгожданной встречи, я уходил к машине, даже не думая оборачиваться, и садился в неё, в полной уверенности, что ты уже зашла в дом, и болтаешь о прошедших днях и разговорах с Богом. Я уезжал на работу в хорошем духе! Пока однажды не обернулся, и не увидел, что ты не уходишь в дом, и твой задорный взгляд перерастал в нежный, любящий и одновременно грустный, пока ты провожала меня взглядом до машины. Ты никогда не уходила… И всегда провожала меня грустным взглядом, пока моя машина не скрывалась на повороте. Именно тогда я понял. Я всё понял. Вскоре ты сообщила мне прекрасную новость. Я всё же выиграл наш спор. Ты беременна! Но и это и к твоему, и к моему сожалению ничего не изменило. Ты дома, а я на работе. На работе завал и я, возвращаясь домой поздно вечером, когда ты уже спишь, ложусь рядом с тобой и, зарываясь в твои волосы, всё ещё пахнущие шампунем, засыпаю. Дом — работа, Дом — работа… И так каждый день. Когда тебе грустно — рядом бабушка, когда у тебя токсикоз — рядом Лина, Глория и даже Сокорро, но не я. Я даже пропустил наш с тобой запланированный поход на УЗИ… Работа… А ты молчишь, и не говоришь мне ни слова об этом — ты понимаешь… А я даже не заметил, как с твоей головы исчезла твоя любимая красная кепка, как джинсы и кеды были заменены платьями и балетками. Ты изменилась. Сходила на УЗИ в сопровождении падре Мануэля, неделю назад, а я по сих пор не могу спросить пол нашего ребёнка. Просто, мне стыдно, прости. Я изменюсь обещаю… Сегодня же. Твой Блондин.» Милагрос, отложила листок бумаги и улыбнулась. Она ему верит! Всегда верила. Вдруг, двери распахнулись и в комнату зашёл Иво. Милли посмотрела на него, таким нежным взглядом, что парень сразу всё понял. Он молча, не сказав ни слова, залез под кровать и вытащил от туда коробку с вещами. Вещами Чолито. Иво подошёл к своей жене, и надел на её голову ту самую красную кепку, которую она не снимая носила всё детство. И достав из сумки футбольный мяч, сел на колени перед своей женой и спросил: — Ну, что, Чучи? Кто у нас? Футболист или футболистка? — сказал парень, улыбнувшись. Девушка засмеялась: — Полный комплект! — У парня отвисла челюсть, — В розницу не дали, только оптом! — сказала девушка и поцеловала мужа… Теперь у них всё хорошо… Теперь у них всегда будет всё хорошо!