Не оставит. Не забудет

Когда твой мир постепенно рушится, а ты не в силах на это как-то повлиять, ничего не остается, как беззвучно рыдать в подушку и захлебываться собственными слезами. У Версы в последнее время руки чересчур холодные, и Лизандр замечает это сразу, стоило только девушке присесть на стул и положить свою небольшую ладонь поверх плеча Эйнсворта. Но Лис делает вид, что все в порядке, и от этого хочется устроить истерику прямо сейчас, здесь, уткнувшись ему в грудь и наплевав на то, что в соседней комнате Лей и Розалия, которым только дай повод, чтобы ворваться в комнату. Диагноз врачей совершенно неутешительный, а Версалия все же находит в себе силы на искреннюю улыбку и увлеченно рассказывает о том, как прошел день в институте. Только весь вид портят дрожащие с каждым последующим словом губы и покрасневшие глаза. Лизандр улыбается ей в ответ, сжимает в своих руках ее руку, прекрасно понимая то, что она сейчас чувствует. Ничто уже не будет как прежде, и счастливый конец для их сказки никогда не наступит. Верса заявляет, что хочет временно перебраться в дом Эйнсвортов, а Лизандр не в силах ей возразить, прекрасно понимая, что отказ добьет девушку окончательно. Особенно сейчас, когда у них осталось так мало времени. На объяснение для родителей много времени не требуется. Мама даже помогает Версалии собрать сумку на ближайшее две недели. Эти сроки установил врач буквально вчера, и Верса искренне пообещала себе, что все это время не будет отходить от Лизандра ни на секунду. Кастиэль обреченно вздыхает, но все же соглашается подбросить старую подругу к Лизандру. Он молчит и уверено ведет машину, изредка погладывая в стекло заднего вида и наблюдая за тем, как Версалия со слезами на глазах объясняет соседке по комнате, что не сможет посещать занятия какое-то время. И Кастиэля посещает шальная мысль, что она умирает. Умирает подобно его лучшему другу.

***

— Я не голоден, Верса. Версалия вновь непринужденно улыбается, кивает головой, но ставит на тумбочку тарелку с куриным супом. Она не в силах на него обижаться, не может отдавать ему приказы и заставлять есть, стараясь тем самым увеличить время для них двоих. Лизандр, бледный, подобно полотну, медленно приподнимается и пытается сесть в кровати. Громкий кашель разлетается по всей комнате, а на светлую простынь падают первые капли крови. Верса кидается с Лизандру, рукой смахивая тарелку, которая с грохотом падает на пол и разбивается на многочисленные осколки. Только девушку отталкивает успевший забежать в комнату Лей, насильно выводит ее и плотно закрывает за собой дверь. В один прекрасный момент дверь в комнату Лизандра закроется навсегда. И от осознания этого Версалия вновь плачет, с силой прижав ко рту руки, чтобы не выдать ни звука. Слезы текут по бледным щекам, падают на черный паркет, и девушка понимает, что сидит на полу, уткнувшись лбом в закрытую дверь. Уже не в первый раз в таком состоянии ее находит Роза. — Лей уже смирился, — невольно бросает Розалия, протягивая подруге чашку с ароматным чаем. А Верса даже если и примет болезнь Лизандра, то никогда не позволит себе смириться с этим. Версалия давится кипятком и собственными слезами, утыкаясь в грудь подруги и что-то несвязно бормоча про то, что не сможет без него. Розалия гладит ее по рыжим спутавшимся волосам, а сама украдкой трет собственные глаза, прекрасно понимая, сколько не говори слова утешения — не поможет. Лей не спит уже вторые сутки, Роза в тайне связывается с похоронным бюро, Верса уже месяц не притрагивается к скрипке. Смирение будет означать отчаяние, и Верса прекрасно понимала, что если сейчас опустит руки, то причинит Лизандру еще больше боли. Поэтому продолжает делать вид перед парнем, что все в порядке. Поэтому улыбается, даже не подозревая, как эта вымученная улыбка ранит Лиса сильнее, чем собственная болезнь. — Бекки опять рассталась с Дакотой, — открывая окно, как можно непринужденнее произносит девушка. — Я уже со счету сбилась, в который это раз. — Дейк не меняется, — натянуто давит улыбку Лизандр, позволяя девушке взбить подушку и вновь его накормить. Болезнь забрала последние силы, буквально приковав Лиса к кровати. С каждым днем дышать становилось все тяжелее, сны обратились кошмарами, в которых он видел Версу, стоящую возле его могилы. Несчастную, одну. И поэт уже в который раз пытается поговорить с ней, но не решается. Меньше всего он хочет видеть ее страдания. — Версалия, — пытается он остановить ее, когда девушка поднимается, чтобы убрать посуду. — Я хочу попросить тебя. Верса удивленно хлопает глазами и садится обратно, разрешает Лису сжать в своих руках ладони, и этот жест выдает все его мысли. Она медленно опускает голову, чувствуя новый приступ слез. — Верса, прошу тебя… — просит он, а в ответ получает тоскливый взгляд. — Нет, Лизандр, — отвечает она, заставляя его вновь открыть рот, и вновь перебивает. — Не проси. Пожалуйста, не надо. — Версалия, послезавтра, — выдыхает Лис, смотря прямо перед собой. — Я… Девушка с силой сжимает его руки и не выдерживает. Лизандр впервые видит ее слезы за прошедшие несколько недель, и сам не в состоянии взять себя в руки. Он утягивает ее на кровать, позволяя уткнуться к себе в грудь, а самому устроить подбородок на ее рыжей макушке. Он понимает ее без слов. Верса не оставит. Не забудет.

***

На похоронах она стоит возле могилы рядом с родителями Эйнсвортов, а потом еще долго не позволяет увести себя, даже когда Розалия с Леем интересуются, сможет ли Кастиэль потом отвезти ее домой. Верса даже не плачет больше, и Кас искренне недоумевает, как она не кинулась следом за гробом Лизандра в беспамятстве. Он покорно ждет, пока стемнеет, пока девушка медленно обернется и поднимет на него потускневший взгляд. Они пьют в полной тишине у него дома, не находя слов для разговора. Молча приходят в решению лечь спать под утро, на один диван. И ближе к обеду Кастиэль просыпается под чарующие звуки скрипки и тихие всхлипы. Версалия бережно сжимает инструмент, выводя ноты и давясь слезами. «Если мне суждено остаться одной — пусть так. Я все равно никогда не оставлю тебя. Все равно останусь. Все равно буду помнить».