Дорогой мой человек

- Соколовский, ты почему здесь? - громко заорал Пряников. Дверь в кабинет начальника была нараспашку, и Игорю не удалось проскользнуть незамеченным. Андрей Васильевич, после их последнего разговора, как показалось Игорю, был сам не свой. Он срывался на всех, кто оказывался в радиусе пяти метров от него, а особенно доставалось Родионовой. Вика стойко терпела, но даже у нее периодически сдавали нервы, что заставляло ее нервно хлопать дверью, выходя из его кабинета. - А где мне нужно быть? - Соколовский сделал вид, что не понимает, о чем говорит Пряников. По дороге сюда Вика звонила несколько раз и перед тем как ехать на опрос свидетелей по новому делу, попросила заехать в отдел и забрать кое-какие документы. - Зайди! И дверь закрой за собой!- сказал Пряников в приказном тоне. Соколовский никогда раньше не видел подполковника в таком состоянии. Он был изрядно выпивший. На рабочем месте, что собственно не укладывалось ни в какие нормы. Он сидел за своим столом, упершись локтями в столешницу и сцепив руки в замок перед лицом. Он о чем-то усиленно думал, и Соколовскому показалось, что он даже забыл, зачем только что позвал его к себе. Он закрыл дверь и подошел ближе. - И?.. - вопросительно произнес он, глядя на смотрящего перед собой, стеклянным глазами, Пряникова. Он посмотрел на Соколовского, и Игорю показалось, что на него сейчас смотрит не тот, кого он знает, а совершенно другой человек. Не знакомый ему. Едкое чувство тревоги заскребло за грудиной. Словно очнувшись от глубокого сна, Пряников встал, наконец, из-за стола и, подойдя к тумбочке, достал из уже известного загашника бутылку и две рюмки. В обе плеснул водки и резким движением двинул рюмку по скользкой поверхности тумбы в сторону Соколовского. - Выпей, - сказал он ему. Игорь смотрел на Пряникова в полнейшем недоумении. Но чтобы не нарываться на конфликт, который сейчас был никому не нужен, он решил подчиниться и махом опустошил рюмку. - Андрей Васильевич, - попытался что-то сказать Игорь, когда увидел, как подполковник наливает еще одну рюмку. - Отставить! - рявкнул он, и снова подвинул Соколовскому рюмку, до верха наполненную горькой жидкостью. Игорь снова подчинился. Кровь ударила в голову, и по телу разлилось приятное тепло. Пряников сделал тоже самое и недовольно отодвинув от себя уже не первую, опустошенную за сегодня, рюмку. Подошел к сейфу. Вытащил оттуда папку с бумагами. Диктофон. Протянул все это Соколовскому. - Здесь все бумаги по делу твоей матери. Так же здесь все то, что может тебе пригодиться, когда ты будешь иметь дело с прессой. На диктофоне запись. Ее прослушаешь потом. Сообразишь, почему. Сейчас Пряников говорил с Соколовским совершенно другим тоном. Голос звучал подавленно и как-то глухо. Его совсем измятый внешний вид говорил сам за себя. Подполковник был раздавлен. Чем-то или кем-то. И после слов, которые он только что произнес, Соколовский моментально сообразил, что к чему. Комок тошноты подкатил к его горлу, когда в голове сложилась совершенно отчетливая картинка того, откуда Пряников мог узнать о том, что он собирается иметь дело с прессой. Игорь стоял и не мог произнести ни слова. - Игорь, ты всем, а в том числе сам себе, доказал, что смог сделать из себя человека. Достойного. Порядочного. Ты заслуживаешь знать правду. Ты заслуживаешь того, чтобы в твоих руках было какое-то оружие, которое тебе поможет, - Пряников тяжело вздохнул. Он откатил рукава своей рубашки и, затянув галстук на шее потуже, приказал: - Теперь иди работай. Соколовский на какое-то мгновение остолбенел и не мог сказать ни слова. Так и стоял, упершись взглядом в подполковника. - Выполнять! - заорал Пряников. Проводив взглядом Соколовского, он снова сел за стол. Нервно ослабил галстук, не понимая, зачем ровно две минуты назад его так туго затянул. Воздуха от всего происходящего ему явно не хватало. Словно удавку на шею набросил. Он взглянул на лежащий перед ним телефон. За пару часов до разговора с Игорем, на него был сделан звонок. Пара фраз, и снова до судороги знакомое слово «Работай!» Голос звонящего был ему противен и вызывал чувство отвращения. Руки задрожали, а ладони вспотели. Пряников попытался себя успокоить, вытерев проступивший на лбу пот. Этот голос и раньше давал ему задания. Одно из которых он успешно выполнил в новогоднюю ночь. Однако то задание, которое нужно было выполнить на этот раз, было для Пряникова невыполнимым. Он понимал, что прошлое его догоняет и цепляется за ноги, пытаясь утянуть прямиком под землю. Он снова ощущал всем нутром, насколько легко он может решить судьбу человека. Нажать на курок, приставив пистолет к затылку или дать в руки то, что поможет найти ответы на все вопросы. Пряиников выбрал второй вариант. Он отдал Соколовскому то, что так долго мучило его совесть, которую, как ему казалось, он потерял еще много лет назад. А оказалось - не потерял. Подполковник окинул взглядом кабинет. Столько лет он проработал здесь, в этом отделении. Стены стали родными. Люди, которые были подчиненными стали совсем близкими. Он открыл дверь и вышел из кабинета. Медленно, словно отмеряя каждый свой шаг, прошел по коридору. До конца рабочего дня оставалось немного. Дела нужно было привести в порядок. Все нужно было привести в порядок. Завтра может не хватить времени. Или этого завтра может и не быть вовсе. Он это понимал. ============================================= Прошедший день показался Вике невероятно длинным. Вообще последние несколько дней были словно резиновыми. Но сегодняшний стал просто бесконечным. Соколовский практически все рабочее время отсутствовал. Дозвониться ему было чрезвычайно сложно, - то трубку не брал, то сбрасывал. Когда появлялся – поговорить толком не получалось. Но всегда взглядом, каким-то легким прикосновением, чтобы никто не заметил, он мог успокоить ее. Дать понять, что с ним все в порядке. Что, несмотря на частое отсутствие, он здесь, рядом. С ней. А до вечера и рукой подать. Чуть-чуть, но ей становилось спокойнее и легче. Оставалось только дождаться того самого вечера. Чтобы наконец-то снова вместе. Снова в его объятиях. Сумасшедшая неделя, что скажешь. Однако все то, что от него требовалось по службе, он выполнял как всегда превосходно. Опросы свидетелей, отработка версий. Попадаясь на глаза на час-полтора, ему удавалось зацепиться за такие детали, за которые Родионовой и Аверьянову и не пришло бы в голову цепляться. Вика видела, что Игорь растет на глазах. В служебном плане он уверенно двигался в нужном направлении. Его подход к решению дел, его ум, все это играло ему на пользу. И претензий никаких к выполнению служебных обязанностей у Вики не было. Родионова понимала, что его частые отлучки со службы, сейчас, как никогда, приближают его к цели, к которой он так долго шел. Но на разговор Игорь так и не решался. Вика видела, что своими попытками увильнуть от рассказа о том, что сейчас происходит с ним, он пытается защитить ее. Таким образом, отстранив ее от всего как можно дальше. Но после вчерашней встречи с журналистом Сашей, свидетелем которой она стала, Вика совсем потеряла покой. И какие бы слова ни говорил Игорь, как бы он не пытался уверить ее в том, что с ним будет все в порядке, Вика не могла себе позволить в это поверить. Особенно сегодня. С самого утра она его не видела. Он предупредил только Аверьянова, что немного задержится. Так Вика об этом и узнала. А Игорево «задержусь на пару часов» плавно перетекало в больше, чем три-четыре часа. Вика пыталась прикрыть его перед Пряниковым, но последние несколько дней подполковник был сам не свой. Вика это замечала в каждом разговоре. Он все время допытывался: где Соколовский и чем он занят помимо службы. Все время настаивал на том, чтобы она внимательно следила за сдачей его зачетов, касающихся табельного оружия. Пряников вообще казался Вике эти несколько дней очень странным. Но ей и в голову не приходило связать это с делами Игоря. Непогода вечером совсем разыгралась. С неба падали большие хлопья снега вперемешку с дождем. Вика добралась домой на такси. Игорь предлагал подвезти, но она настояла, чтобы они с Аверьяновым съездили еще по одному адресу и проверили показания свидетеля. Вика разделась и прошла в комнату. Включила телевизор, чтобы общий фон выместил тишину пустой квартиры. Поставила чайник и осталась стоять рядом, дожидаясь, пока он закипит, чтобы сделать себе чай. Голодной не была, поэтому решила, что готовить ничего не станет. По крайней мере, сейчас. Дождется Игоря, и если ему не удалось нигде перекусить, тогда вместе и решат, что сделать к ужину. Она села на диван, взяла в руки пульт, и бездумно начала переключать каналы. Ее мысли были где-то далеко, сознание отказывалось принимать что-то кроме простого отдыха. За окнами был слышен звук усиливающегося ветра, и мокрый снег стал постепенно превращаться в снегопад. Время было больше девяти, а Игоря все еще не было. В голове пронеслось желание еще раз его набрать, но услышав, как в замочной скважине поворачивается ключ, сразу почувствовала, как тревога отступила. О том, чтобы у Игоря были ключи от ее квартиры, они не договаривались. Сегодня утром Соколовский просто взял связку ключей от ее квартиры и сам закрыл дверь. Вика была рада, что не пришлось ничего обсуждать, пытаясь подобрать нужные слова. Она не слишком любила все это делать. Ее абсолютно устроил, в данном случае, его вариант решения этого вопроса. Взял ключ – значит, теперь может приходить в любое время. К ней домой. К себе домой… - Вик, поедем куда-нибудь, перекусим? - крикнул он из коридора. Даже не видя его, Вика почувствовала, что голос его приобрел другой оттенок. - Вик, - снова сказал он. Прямо в пальто прошел в комнату. Ждал, что она ответит, поэтому не спешил раздеваться. Только обувь снял, чтобы не наследить. - Давай приготовлю ужин? - предложила она. Ехать, откровенно говоря, никуда не хотелось. Соколовский не стал спорить. Безразлично кивнул головой в знак согласия и добавил, улыбнувшись: -Давай! Игорь небрежно снял пальто и бросил его на кресло. Затем так же поступил с пиджаком. Чуть расслабил ремень на брюках и высвободил рубашку. Он это делал очень быстро, словно пытался освободиться от всего, что сковывало его движения, и так или иначе сдавливало тело. Вид у него был совсем усталый. Под глазами залегли тени. Будто вся энергия внезапно покинула его. Он был расстроен, и это читалось во всем его внешнем виде. Вика это сразу заметила. Она встала с дивана и подошла к Игорю. Провела ладонью по щеке, ощутив чуть пробившуюся щетину. Он привычно улыбнулся своей мягкой, предназначенной только для нее улыбкой. - Игорь, что случилось?- она пристально смотрела ему в глаза. Пытаясь найти хоть какой-то ответ. Игорь молчал. Снова ничего не хотел рассказывать. Снова упирался. Ровно час назад, освободившись, наконец, от всех служебных дел, добравшись до Викиного двора и заглушив мотор своего автомобиля, он смог рассмотреть все то, что передал ему Пряников. Недостающие материалы по делу мамы, которые считались пропавшими. Некоторые показания свидетелей. Все то, что когда-то было грубо изъято из дела Карасевым. Так же Игорь прослушал запись на диктофоне. Внимательно вслушиваясь в каждое надиктованное Андреем Васильевичем слово, в каждое предложение, которое выливалось в чистосердечное признание подполковника. Соколовский понимал, что держит в руках гранату, чека которой была выдернута подполковником. Игорь неподвижно сидел в своей машине, перед Викиным домом и смотрел на ее окна, пока голос Пряникова, записанный на диктофон, рассказывал свою историю. Он был сух и краток, но десятиминутная речь Андрея Васильевича стала тем, что окончательно выбило почву из под ног Игоря Соколовского. В его окружении долгое время был тот человек, который знал абсолютно всю правду о том, как, почему и, главное, кем была убита его мать. Человек, которому он доверял. Которому доверял весь отдел. Человек, который признался в том, что стал исполнителем убийства Игнатьева. И должен стать исполнителем убийства самого Игоря… Соколовский еще какое-то время просидел в машине, не решаясь подняться к Вике. Он понимал, что после тех материалов, которые попали сейчас ему в руки, ограждать ее от чего-то не имеет никакого смысла. Все всплывет грязным бельем наружу. Все упиралось только во время. - Устал, - проронил он, пытаясь оттянуть тот разговор, который должен был состояться. Вика снова ощутила тревогу, которая все еще сидела глубоко в душе. Ей на секунду показалось, что предчувствие чего-то непоправимого зародилось сейчас где-то глубоко внутри. Прогнала мысль. Вздохнула, принимая его ответ. - Ужинать будем минут через сорок, - твердо сказала она и, отстранившись от Игоря, направилась на кухню. Он мигом перехватил ее руку и остановил на полушаге. Притянул к себе и обнял, уткнувшись носом в ее плечо. Прижал к себе так крепко, что Вике показалось, что она вот-вот перестанет дышать. Он так простоял несколько минут. Не отпускал. Молчал.