Убийство? А то я не знаю!

Просыпалась я долго и мучительно. Меня как-будто шибануло током и переехало катком. Когда раскрыла глаза, было приятно отметить, что я нахожусь в своей комнате. Раздался телефонный звонок, и я издала что-то на подобие стона морского котика, когда тянулась за ним. — Привет, мам, — кряхтела в трубку. — Дочь, привет, там посылка должна придти, а ты сегодня в школу всё равно не идёшь. Забери, пожалуйста, — сказала Джанин. — Ладно. Мать попрощалась со мной и сбросила. Я попыталась встать, хотя бы для того, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Встать, конечно, нормально не смогла. Мне обязательно надо было упасть с кровати, на которой я лежала. Кости ломило, словно я весь вчерашний день кирпичи таскала. Кое-как поднявшись, я подошла к зеркалу. Мать моя женщина! Слипшиеся волосы, бледная кожа, потрескавшиеся губы и какие-то ранки на шее. Я дотронулась до них, они были получены уже давно, я должна была уже исцелиться. Раздался звонок в дверь, мне пришлось оторвать взгляд от самолюбования и идти встречать. Как оказалось, пришла посылка. Немалая такая коробочка. Да и скотча что-то через чур много. Я буду не я, если не открою ее. Сначала я пыталась открыть это ногтями — не получилось. Не получилось вскрыть так, будем действовать когтями! Я встряхнула рукой, как обычно выпускаю их, и… ничего. Попробовала еще раза три, и результат остался таким же. Что-то мне страшно становится. Я закрыла все шторы и попыталась обратиться, но опять же — ничего. Постепенно на место страха встала всеми любимая тётушка Паника. Забежав на кухню, я взяла ножик. Я же должна исцеляться, верно? Провела лезвием по руке и стала ждать. Продолжалось так на протяжении пяти минут. Должно было уже всё пройти, но ничего. — Какого… — что может прийти испугавшейся по уши девушке в такой момент? Правильно, надо звонить отцу. Я притянула телефон к уху и ждала, когда старик возьмёт трубку. — Я тебя слушаю, — послышался голос Ибрагима. — Пап, у меня проблема. Огромная катастрофическая проблема, — сдерживаясь, сказала я. — Ну так говори, — попросил он. — Это нельзя обсуждать по телефону. Сверхъестественный разговор. Я услышала в ответ лишь короткое «Жди». *** — Да как это ты не можешь превратиться?! — бушевал Эйб. — Да вот так, — чуть ли не всхлипывая ответила я. — Тогда давай вспоминать вчерашний день по порядку, — предложил он. Решив, что хуже уже не будет, я начала рассказ: — Ну, вчера мы с Лисой пошли в лес. Как бы ты не хотел, мы пошли на охоту на феникса… — Дай угадаю. Вы его нашли и атаковали? — недовольно проговорил отец. В голове прокручивая сцену, когда я напала, мне вспомнился один момент. — Он вонзил мне свои когти с ядом в шею… — С ядом?! — крикнул он. — Тогда понятно, почему у тебя вдруг пропали способности. Куда они пропали? А ну-ка поподробнее. Старик посмотрел на меня с… жалостью? — Яд не убил тебя. Он уничтожил в тебе феникса. Теперь ты обычный человек. *** Я уже два дня лежала под пледом на кровати. Да как так-то? Я же ему тоже когти с ядом вонзила. Может дух тоже как-то пострадал? — Хэзевей, я в тебя сейчас силой засуну эту котлету, — стояла надо мной Лисса. Да-а, два не питаться для человека… Хотя откуда мне знать? Мне только предстоит изучить сущность человека. Я ничего не ответила подруге, от чего та тяжело вздохнула и крепко меня обняла. Если и стало лучше, то только на мгновенье. — К тебе тут Беликов хотел зайти, — с чего бы это? Но от меня опять не последовало ни звука. Василиса вновь вздохнула и вышла из комнаты. Вместо нее в комнате возник товарищ Дмитрий. Значит она не шутила, когда говорила о нем. — Ты как? — спросил он. Ну-ну, это ты так решил разговор завязать? Кажись, оборотень понял это и просто уселся рядом. Он протянул к моей щеке руку и слегка дотронулся до нее. От этого прикосновенья по мне побежали мурашки и я вздрогнула. Только после этого я посмотрела на него и попыталась запомнить каждую деталь его лица. Высокие скулы, темные волосы до плеч и карие глаза цвета шоколада. В нос ударил его запах: одеколон и пена для бритья. — Что ты на меня так смотришь? Я промычала в ответ. Можете считать, что моя тушка разучилась разговаривать. Не смотря на еще ранний вечер, на улице уже зажглись фонари. Был красивый закат. Оттенки красного, розового и оранжевого распространялись по всему небу. И всё вроде было хорошо. До одного момента. — Я, пожалуй, пойду, — встал с кровати Дмитрий, но цепкие ручонки Розы Хэзевей не дали ему уйти. — Останься, — да, признаю, пока этот нагловатый оборотень был рядом, всё было хорошо. Хоть мой голос и напоминал писк летучей мыши. Парень, скептически на меня посмотрев, всё же остался и лёг рядом. Я прижалась к нему и прикрыла глаза. Так я почувствовала, как он задержал дыхание, а потом с шумом выдохнул, притягивая меня к себе ещё ближе. В таком положении я не заметила, как уснула.