Веселое соседство

— Ты меня куда привела? — настороженно поинтересовался Виталий, разглядывая заставленную строительными лесами дверь. Я тоже с некоторым сомнением посмотрела на подтёки краски и ещё раз взглянула на адрес, написанный мелкими буковками внизу билета. — Проспект Мира, дом двадцать пять, — бодро зачитала я нижнюю строку и подняла взгляд на табличку, заляпанную продуктами жизнедеятельности городских пернатых. — Краеведческий городской музей. Тот цыплёнок сказал, что… Люшечка взглянул на меня столь сочувственно, что я даже невольно замерла. — Цыплёнок, значит, сказал? — Хм, — серьёзно озадачилась я, рассеянно глядя на дверь, будто она могла помочь мне разрешить возникшую проблему. До музея мы добрались довольно-таки легко. Он находился относительно недалеко от моего дома, так что нужно было пройти всего несколько кварталов через дворы, чтобы увидеть длинное здание, полностью занимаемое разными музеями и творческими кружками. Здесь же находилась и библиотека, в которую я на первом курсе каким-то образом случайно забрела, заблудившись в одном из залов между стеллажами. Несмотря на позднее время, город кипел жизнью: все любители получать неуды достали преподавателей настолько сильно, что те, поставив в зачётку заслуженную тройку, отправили их на все четыре стороны. Какие-то компании сидели на скамейках и культурно распивали пиво, кто-то, шумно гогоча над какими-то общими шутками, ходил по газонам и рисовал баллончиками на стенах культурные и не очень культурные символы. Одного из таких начинающих вандалов и шуганул Люшечка, впервые показав, что он действительно способен быть строгим педагогом. Даже я, позабыв про то, что и сама вроде как почти учитель, вздрогнула от сурового голоса, прозвучавшего в темноте. Образ беззаботного учителя немного пошатнулся в моих глазах. Не удивлюсь, если по нему сохнет добрая половина учениц и все сто процентов учительниц. — Пойдём домой? — усмехнулся Вит, закидывая руку мне за шею. Я машинально напряглась всем телом, как будто мне это маньяк прижал нож к шее, а не дружески приобнял квартирант, бессовестно притворяющийся геем, но скидывать руку всё-таки не стала. Ещё вчера меня совсем не волновали никакие прикосновения, так почему бы сегодня что-то должно было измениться? — Ну уж нет! — воинственно приосанилась я. Так было с самого детства — если уж я решила сделать что-то, то перехватить внимание было уже просто невозможно. Все близкие буквально рыдали из-за этого: я часто зацикливалась на какой-нибудь сумасшедшей идее вроде изучения китайского языка и изрисовывала все стены иероглифами, чтобы потом гордо зачитывать их при любом удобном и неудобном случае. Увы, мой энтузиазм нередко перегорал так же быстро, как и появлялся и, как правило, годам к пятнадцати я успела посетить огромное количество кружков, начиная от бисероплетения и заканчивая капоэйрой, не задержавшись при этом ни в одном из них дольше, чем на пару недель. — И что ты сделаешь? — со снисходительной улыбкой взглянул на меня Люшечка. Настроение у него, кажется, был довольно приподнятым, что в данном случае вызывало только подозрение. — Не полезешь же ты в окно закрытого на ремонт музея? — скептически произнес он. Я медленно перевела взгляд с двери на окно. — Саша… — Люшечка… — Кот! — Левченко! – с еще большим энтузиазмом повысила я голос, выворачиваясь из-под руки и подбегая к окну. Подоконник находился слишком высоко для моего роста, я попыталась подпрыгнуть и уцепиться за решетку, но в полете едва-едва достала до края окна. Вот никогда в школе не было хороших оценок по прыжкам в высоту. — Подсади меня! — Сумасшедшая! — простонал Виталий, отходя немного в сторону и делая вид, что он тут вообще не со мной. Проходящая мимо компания заинтересованно оглянулась на стоящего в одиночку парня, с независимым видом разглядывающего на небе тусклые, едва заметные звезды. За строительными лесами и строительным мусором меня практически не было видно, поэтому на меня компания даже не обратила внимания. — Виталий! — злобно прищурилась я, пылая гневом, как огненная фурия. Стайка молодежи уже пролетела мимо, поэтому я выглянула из-за балки, упирая в руки бока, и выразительно уставилась на квартиранта. — Ты похожа на жёнушку, встречающую мужа с корпоратива. — Я жду, — поджала я губы. С места не сдвинусь, пока не сделает то, что мне хочется. — Да, моя госпожа, — усмехнулся Виталий, демонстративно отвесив низкий поклон с таким изяществом, что я даже в очередной раз засомневалась в его ориентации. На этот раз — в ориентации традиционной. Может, зря я волнуюсь? Может, он и правда невинный гейчик, подселившийся на квартиру к девушке, потому что его богатая матушка против его взглядов на жизнь? — Вставай на руку, — сложил он ладони замочком, чуть наклонившись. Я, всё ещё пребывая в напряженных размышлениях, скинула босоножки с ног, сразу став еще сантиметров на семь ниже, и положила руки на плечи приготовившемуся Виталию, чтобы не свалиться на землю. К сожалению, гимнастикой заниматься мне ни разу не приходилось, поэтому, когда соседушка распрямился, я пискнула и уже с большей силой вцепилась в его шею, внезапно вспомнив, что я вроде как нахожусь в юбке, а не в удобных штанах. Крепкие руки скользнули под плотную джинсовую ткань, придерживая меня за бедра. Извращуга! Я едва не залилась краской, но вовремя сообразила, что мне уже не пятнадцать и краснеть каждый раз, когда меня касаются красивые мальчики, по статусу не положено. Тем более, если эти мальчики геи. Пусть и поддельные. — Выше? — раздался чуть насмешливый вопрос. Острое чувство, будто он знает, что мне известно о его настоящей ориентации, куснуло под лопатку, рождая панические мурашки на коже. Я покосилась на Вита и встретилась с ехидным взглядом, взирающим на меня снизу-вверх. Стоп, что? Куда уж выше? Выше уже неприлично, и вообще… — Повыше к окну тебя поднять? — уточнил Виталий, будто бы прочитав все мои мысли. Если до этого момента я еще сохраняла свой цвет лица, то теперь щеки точно опалило жаром. Я так не краснела с самой первой ночи с Ником, когда, сдирая с него одежду, подскользнулась на полу, заехала бедному парню локтем в нос, а сама в завершение расшибла себе лицо о край кровати, из-за чего теперь при выходе в свет мне приходится дорисовывать себе бровь на месте небольшого шрамика. Я всегда была потрясающе грациозной девушкой. — Разумеется, — нервно буркнула я, цепляясь за решётку пальцами, и заглянула через мутное окошко в помещение, силясь разглядеть через немытое стекло хотя бы что-то. Сначала мне привиделось что-то красное — я прищурилась, проклиная ленивых уборщиков, которые не удосуживались хотя бы раз в месяц протирать окошки. — Что там, психопатка? — скептически раздалось снизу, ноготь несильно царапнул кожу на бедре. Я с трудом протолкнула воздух через судорожно сжавшиеся лёгкие и дёрнула ногой, чуть не заехав коленкой в челюсть Виталия, через сцепленные зубы глухо выругавшегося себе под нос. — Я не вижу, там что-то… Что-то такое… ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — сорвалась я на крик, резко отшатнулась от стекла и чуть не свалилась вниз: только руки соседа, еще крепче перехватившие меня за пояс, задрав из-за этого юбку на совсем уж непотребную высоту, помогли не пропахать землю носом, а встать на неё относительно твёрдыми ногами. — Там свет включился, — возмутительно спокойно констатировал факт Виталий, а я нервно хохотнула, все еще на автомате крепко сжимая пальцами предплечья господина Левченко. — Да ты что! Там восковая фигура прямо в окно пялится! — несколько истерично выдала я, чувствуя, как сердце панически колотится в горле. Посмотрела бы я, как он сам среагировал, если бы увидел вдруг вполне себе натурального Фредди Крюгера, замахивающегося своими когтями с крайне зверским выражением лица. — Восковая фигура в музее восковых фигур? Не может быть… — как-то заторможенно переспросил Виталий, не отрывая от меня взгляда. Я замерла, чувствуя, как воздух снова начинает медленно густеть. Пальцы на талии снова стали ощущаться как-то более явно, биение сердца и не думало замедлять свою скорость, прохладный ночной ветер холодил обнаженные разгоряченные ноги… — Виталий Федорович, здрасте! — раздался многоголосый хор из-за спины Люшечки. Я моментально отскочила в сторону, одёргивая юбку на прежнее место и стараясь угомонить сбившееся дыхание. Ох, какого чёрта, какого чёрта, какого… — Десятый «бэ», почему гуляем после комендантского часа? Или у меня часы сломались? — развернулся Вит, в одно мгновение приняв абсолютно образцовый вид, будто это не он только что мне ноги лапал. Зря я сомневалась. Люшечка — стопроцентный самец, который подло умудряется пудрить мне мозги уже не первый день, а потом делать вид, будто ничего и не произошло. Небольшая компашка школьников звонко рассмеялась над чем-то, тут же начиная наперебой рассказывать что-то своему учителю, а я втихаря спряталась за столбом, подпирающим козырек, и облокотилась лопатками о пыльную поверхность, пустым взглядом смотря на какое-то объявление на двери. Да, Кот, ты бьешь свои же рекорды по неловким ситуациям. Почему бы и не пообниматься ночью на улице со своим соседом-геем, почему бы и не быть застуканной его учениками? «Центральный вход временно закрыт на реставрацию. Вход в музей с торца здания. Приносим Вам свои извинения» Кажется, миссия «мстя» на грани провала. Минут через пятнадцать мы наконец-таки прочитали незамеченное прежде объявление и направились к обозначенному входу. Виталий что-то периодически говорил мне, пока мы обходили длинное здание, я рассеянно отмахивалась, пребывая в своих мыслях. В какой-то момент он даже остановил меня, насмешливо поинтересовался, не заболела ли я, и попытался коснуться лба ладонью. От руки я отшатнулась, как от прокаженной, и порог музея мы переступили в траурном молчании. Так как мы опоздали почти на полчаса, в большом помещении с высокими потолками уже собралась приличная толпа. Я не без удивления насчитала больше полусотни, а после того, как в дверь зашли ещё, как минимум, десять человек, и вовсе окончательно сбилась — сейчас у меня не получилось бы сказать ни слова, потому что в помещение ввалились уже знакомые мне близнецы-журналисты. Нина с Ромой выглядели на этот раз практически одинаково. У них даже одежда выглядела полностью идентично, и отличить их можно было только по челюсти Ромы, более широкой, нежели у его сестры, и по длине волос девушки. — Я не думал, что столько людей шляется ночью по музеям, — практически дословно озвучил Виталий мои мысли, а после недоуменно вздернул брови, когда я вцепилась ему в локоть и спряталась за спиной, утыкаясь носом между лопаток. — Саш?.. — Молчи, — шикнула я, несколько секунд молча изучая вблизи материал футболки парня, а после аккуратно выглянула из-за его спины. Стоило благодарить всех богов за то, что близнецы меня не заметили. Нет, конечно, они мне понравились и вообще показались очень и очень милыми, но еще раз за сегодняшний день я увидеть их была не намерена. Моя энергетика из-за некоторых особей и без того практически на нуле! — Я тебе не мешаю, нет? — не удержался Виталий еще спустя полминуты. — Мы сюда пришли, чтобы ты за мной пряталась? — Я бы на твоём месте не возникала, ты мне еще объяснения должен за сегодняшнюю встречу на выставке, — мрачно предостерегла я, ткнув острым ногтём в поясницу. Виталий негромко охнул. — Понял. Моя широкая спина к твоим услугам. — У Ника шире, — как бы невзначай произнесла я. — Получишь, — равнодушным тоном парировал Вит, поворачиваясь ко мне лицом. Я отчего-то снова заволновалась, хотя и народу тут было предостаточно, поэтому прежние невольные непотребства творить нам не удалось бы. — Ну, ему можно. — Александра. — Он же всё-таки не гей. Очередной подзатыльник отозвался звоном в ушах с единственным отличием от всех прежних: в этот раз я точно знала, что заслужила. *** — Девушка, вы всё-таки пришли! — подскочила ко мне уже знакомая женщина. Без костюма цыплёнка я её сначала не узнала, поэтому с огромной неохотой отвлеклась от пристального прожигания взглядом воскового крошки Фредди под смешливым взглядом Виталия. –— Это я вам билет дала сегодня. Я Евгения, приятно познакомиться, — протянула она мне руку, улыбнувшись. В нормальной одежде она выглядела куда моложе, и сейчас я и тридцать пять дала бы ей с большой натяжкой. — Саша, — я дружелюбно заулыбалась, пожимая тонкие бледные пальцы, в сравнении с которыми даже моя кожа казалась смуглой. — А вы неплохо работаете, — обвела я взглядом зал, в котором из-за огромного количества народа восковые фигуры было практически не различить. — Племянницы тоже недолюбливают меня, поэтому точно так же бегали по улицам в костюме куриц, что, к слову, очень и очень символично, — вполголоса по секрету сообщила Евгения, стрельнув глазами в самый угол зала, где девушки, будто сошедшие со страниц журнала, что-то неторопливо обсуждали друг с другом. Я подавила завистливый вздох. Мне до них нужно вырасти сантиметров на пятнадцать, накачать губы и грудь раза в два и истребить без следа все комплексы и лишние килограммы. — Такие красивые… — невольно приоткрыла я рот, но Виталий рядом негромко хмыкнул, возвращая меня с небес на землю. — Обычные, — произнёс он, тоже задерживая взгляд на девушках. На мой взгляд, задерживая куда дольше, чем положено. — Ты, Саша, выглядишь куда симпатичнее их, — из женской солидарности поддержала меня Евгения, — так что твой молодой человек всё верно говорит. Я рассеянно отмахнулась и снова выдала одну из самых жизнерадостных своих улыбок: — Да откуда ему знать, он всё равно не по девочкам, — беззаботно произнесла я. — О… — озадаченно протянула Евгения и изучающе взглянула на парня, пытаясь разглядеть в нём хоть какие-то признаки принадлежности к тому или иному меньшинству. Виталий если и хотел проучить меня, то виду не подал, натянуто улыбнувшись. Не знаю, что это дало женщине, но она почему-то смутилась, пожелала хорошего времяпровождения в музее и мелко засеменила на шпильках к кучке женщин своего возраста — видимо, собиралась делиться впечатлениями. — Что, даже не ударишь? — поинтересовалась я, поворачиваясь к Фредди Крюгеру и аккуратно касаясь пальцем его щеки, несмотря на висящие кругом бумажки о том, что трогать экспонаты строжайше запрещено. Я, как выяснилось, объявления вообще читать не предпочитаю, пока не останется другого выбора. — Понимаешь, что заслужил? – Как у тебя получается так талантливо играть наивную дурочку? – задал вопрос Виталий у меня за спиной, игнорируя мои слова. Его фраза прозвучала так, будто он с трудом пытался сдержать её в себе, но она все равно волей-неволей вырвалась наружу. — Ты так ведёшь себя, будто абсолютно каждый новый человек, с которым ты видишься — твой лучший друг. Я сначала думал, что ты так ведёшь себя только со мной, но теперь… — Я не играю, — усмехнулась я, через плечо оглядываясь на Вита. — И да, спасибо за лестную оценку моих умственных способностей, — парень весело рассмеялся над моими словами. Стоит признаться, таким мне квартирант нравился куда больше, чем мрачным занудой, каким он становился с незнакомыми людьми. Честно говоря, было даже в некотором роде лестно, что я могла вызывать у него благоприятные эмоции. — А вот что насчёт тебя, Люшечка? — поспешила добавить я горчинки в своё мнение, полностью отворачиваясь от воскового злодея, чьё лицо как раз-таки и было направлено в сторону злополучного окна. — Ты любишь играть, верно? Виталий чуть помрачнел, но все-таки улыбнулся. Как-то нехотя, болезненно, будто бы через силу выдавливая улыбку. — У нас с матерью не самые лучшие отношения. Думаю, ты уже поняла, что она у меня не ангел. Я согласна кивнула. Что уж там, еще с самой первой встречи с ней в кафе я сообразила, что человек она тяжелый; мне с ней даже просто находиться было некомфортно, так каково же было её близким, которым приходилось жить рядом постоянно? — Только не говори про то, что ты решил проститься с богатой жизнью и зарабатывать себе на существование зарплатой учителя? Я прекрасно знаю, что хороших денег в школе не заработать, — не без грусти заявила я. Совсем недавно на лекции по основам права преподаватель открыл нам секрет формулы, по которой учителям высчитывают зарплаты, поэтому примеры по этим расчётам мы всей группой решали со слезами на глазах. — Нет, просто мы с матерью поссорились, и она заблокировала мне все счета, – развёл руки в разные стороны Виталий. — Нет, Люшечка, лучше бы ты был благородным тупицей… — протянула я не без иронии. Куда уж там деваться, на деле всё может оказаться куда проще, чем ты себе надумываешь заранее. И вот уже отважный рыцарь вовсе и не отважный, а всего-то простой богатенький сыночек, лишенный денег на карманные расходы. — Иногда мне тоже так кажется, — криво улыбнулся Вит и кивнул в сторону подсвеченной синими прожекторами фигуры Волан-де-Морта. — Пошли? Там тот безносый мужик из «Гарри Поттера» стоит. Я перехватила квартиранта за запястье в последний момент, не давая уйти от разговора, который, несмотря на чьи-то там желания, ещё не закончился. — Почему вы поссорились с матерью? — Это допрос? — с той же интонацией спросил Виталий, встречаясь со мной взглядом. Я требовательно вздёрнула брови и ещё раз с нажимом повторила вопрос: — Почему? — Вит смотрел на меня несколько секунд так холодно, что на этот раз воздух не просто загустел; он заморозился в лёд, не давая многочисленным разговорам вокруг доноситься до нас. Дышать снова было тяжело, но уже совсем иначе — в этот раз даже сердце болезненно защемило от сомнения, стоило ли задавать этот вопрос. — Кто такая Роза? — Тебя это не касается, — вдруг с неожиданной жёсткостью произнёс Виталий и резко вырвал свою руку. Уже через несколько секунд я осталась наедине с Фредди Крюгером. В данный момент мне казалось, что восковые злодеи выглядят куда живее меня. Вот и поговорили…