Темная Леди

Ты снова молча смотришь и пьешь Мутный, заоблачный свет. Ты мне слова утешенья несешь, А я жду, все жду твой ответ. Ты мог бы стать моей удачей, Но ты уходишь тихо плача И тайну неприглядную храня. Ты ложных снов моих создатель, Ты был хранитель, стал предатель, Ведь ты тогда отрекся от меня. Мой ангел, Скажи, о чем же думал ты в этот день. Мой ангел, О чем ты думал в эти доли секунд. Я понял – Это была твоя месть за то, что тебя забывал Слишком часто… В твоих глазах – отблески слез И острые иглы вины. Сегодня ты мне в подарок принес Легкий призрак весны. Ты мне плеснул в лицо весельем И я вдохнул надежды зелье. Себе осмелясь что-то обещать. Ты ветерком звенел весенним И я молился о спасеньи, Всех тех, кого не думал я прощать. Хранитель мой, я прощаю тебя. Лети – к свободе распахнута дверь. Я столько лет ненавидел любя, Прими же прощенье теперь. Мне умирать совсем не больно, Я прожил жизнь, с меня довольно. Мне стала смерть угрозою пустой. Мне умирать совсем не страшно И мне плевать с высокой башни, На то, что завтра сделают со мной. Канцлер Ги. "Мой Ангел"(с). Я проснулась от боли, которая волнами накатывала каждые пару секунд. Хотелось кричать, но из горла вырывались лишь сдавленные хрипы. Я видела, как вокруг меня мельтешат люди. Скорее всего, это больничное крыло… Новая волна боли была сильнее предыдущих. Наверное, я все-таки закричала, так как прямо напротив меня появилось напряженное лицо Снейпа. Он что-то говорил, но я не могла разобрать ни слова. Его холодная ладонь легла мне на лоб. Да и так понятно, что у меня жар! Сделайте что-нибудь! Самое страшное – я не могла потерять сознание. Я видела и слышала все что происходило вокруг. Постепенно тело начало привыкать к боли, сама же я давно отрешилась от нее. Так было легче. Снейп литрами вливал в меня какие-то зелья, но мне казалось, что чем дольше они не действовали, тем довольнее становилось его лицо. Разумеется, при директоре и профессоре МакГонагалл он этого не показывал. Гарри и Рон часто навещали меня, иногда даже пробираясь ночью под мантией-невидимкой. Но прошла неделя, а изменений не наблюдалось. Я все так же продолжала лежать в Больничном крыле, безразлично глядя в потолок. В конце концов, я потеряла счет времени. Оно разделилось на до прихода Снейпа и после прихода Снейпа. Профессор часами сидел у моей кровати, что-то записывая в толстую тетрадь. Позже он начал читать мне книги. Если бы я могла среагировать, то, скорее всего, истерично бы засмеялась. Разумеется, сначала он читал мне обычные справочники по зельеварению. Голос профессора был монотонным, но настолько захватывал, что время от времени я думала – это единственное из-за чего я еще окончательно не сошла с ума. Однажды вечером Снейп принес с собой старый фолиант, и я узнала в нем ту книгу, которую он посоветовал мне в библиотеке. Увы, я не успела ее прочитать тем вечером, а ночью меня уже сморила эта странная болезнь. Профессор устроился в изголовье моей кровати и открыл фолиант на самой первой странице. - Добрый вечер, мисс Грейнджер? Как вы себя чувствуете? Его сарказм был для меня словно глоток свежего воздуха. Зельевар был единственным, кто не жалел меня, ведь жалость убивала не хуже медленнодействующего яда. - Итак, вы не последовали моему совету и не прочитали эту книгу, - если бы я могла, то я бы фыркнула. – Так что я решил сам восполнить это просто чудовищное упущение. Фолиант был написан в одиннадцатом веке. И он полностью посвящен одному дару, а точнее - Избранным, которых этот дар охранял. На губах профессора Снейпа появилась странная и какая-то грустная ухмылка. «Первая Темная Леди появилась в тоже время, что и первый Темный Лорд, Избранный. Она была обязана ценой собственной жизни защищать его, и обладала поистине великой силой, которой не ведали обычные маги. Сама тьма подчинялась ей, питая силой и наделяя знаниями. Даже законы времени отступали перед Темной Леди. Все темные существа издревле покланялись ей, принимая как королеву над всеми ними и над всем вокруг них. И счастливым считался тот, кто получал благословление ее, мог освободиться он от проклятия луны и крови. Ей могла оказаться любая, но не всегда Темная Леди успевала родиться на свет, чтобы защитить своего Лорда. Ее силы могли пробудиться в любой момент, и нет ничего больнее, чем принятие их. Известно, что первой Темной Леди была Моргана Пентрагон, а первым Темным Лордом – друид Мордред…» Профессор Снейп резко захлопнул книгу и посмотрел на меня. - Держитесь, мисс Грейнджер. Вы должны держаться. Я не могу с точностью сказать, что произойдет после полного принятия вами силы, но уверен, что хуже уже не будет. Дамблдор думает, что это простопроклятие, и я не собираюсь просвещать его на счет истинных причин вашего недомогания. С Помфри я уже договорился… Он не успел договорить…. Со стороны двери послышались шаги, и профессор резко встал, уменьшив фолиант и спрятав его в складках своей широкой мантии - Удачи, мисс Грейнджер, - тихо прошептал он, прежде чем направиться вон из больничного крыла. В дверях профессор столкнулся с директором, который лукаво блеснул глазами из-под очков-половинок. - Ну, как она, Северус? Никаких улучшений? - Нет, профессор, - даже не видя Снейпа, я понимала, что на его лице написано наигранное презрение. – Вы только отнимаете мое время, заставляя следить за состоянием девчонки. - Ну, что ты, мальчик мой. Девочка так настрадалась… Дверь хлопнула. Видимо, профессор Снейп не стал дослушивать директора и покинул Больничное крыло. Ночь наступила слишком быстро. Темная Леди… Темная Леди… Эти слова, словно так и остались витать в воздухе, не отпуская меня… * * * Было темно, но это совершенно не пугало. Здесь тьма была совершенно другой, она окутывала теплым одеялом, баюкая и избавляя от боли. Впервые за долгое время мне захотелось спасть. Я так устала… - Дитя моё… Я медленно обернулась. Позади темнота рассеивалась. Белоснежный свет ореолом окружал статную фигуру молодой женщины. Я не могла точно описать черты ее лица, они как будто смазывались, но, бесспорно, она была очень красива. От нее волнами шло тепло, и мне почему-то захотелось подойти к ней и крепко обнять. Словно ребенку, который давно не видел свою маму. - Я рада видеть тебя, дитя моё. Женщина сама подошла ближе и положила свои ладони ко мне на плечи. Я зажмурилась. От нее шли потоки просто ужасающе сильной магии. Казалось, воздух вокруг пропитан ими. - Открой глаза, - женщина ласково улыбнулась. – Дитя мое, мне жаль, что ты перенесла такую боль с принятием моего дара, но это еще не конец. Когда ты очнешься, то должна будешь впитать в себя опыт и силы своих предшественниц. - Вы… - Я – Магия, дитя моё. И я выбрала тебя из многих. Ты достойна стать новой Темной Леди, Гермиона… - Но… Я не могу… Я… - Ты сможешь защитить Избранного, Гермиона. Женщина легко взмахнула рукой и сделала шаг в сторону. Напротив меня появилось большое зеркало. Отражение пошло рябью, и на мгновение я задержала дыхание. Из зеркала на меня смотрела я сама, только немного другая… И дело было не во внешности… Я излучала силу. Тьма сгущалась вокруг меня, окружая ореолом, так же как и свет окутывал Магию, стоявшую рядом. Мои глаза потемнели, став похожими на черную сталь. Тьма впитывалась в кончики пальцев, проходя вверх по фалангам, насыщая силой. - Дитя моё, - голос Магии вытянул меня из забытья. – Ты должна защитить Избранного. Многие мои дети уже не понимают всю значимость этих людей… Но мрак окутывает сердца завистников… - Как Дамблдора? Мой голос тоже изменился. Он стал завораживающим. Он стал моей силой. - Альбус был прекрасным юношей, - Магия грустно вздохнула. – Но страх уже давно застилает ему глаза. Он боится неизвестности, боится того, что невозможно контролировать. Так он не мог контролировать то, что происходило с его сестрой… - Арианы? - Малышка Ариана была Темной Леди, - я застыла и медленно обернулась. – Она была парой Геллерта Гриндевальда. Альбус считал, что сила убивает ее изнутри…. Ариана погибла на дуэли, прикрыв от заклятия своего мужа. Я еле удержалась от вопроса. Он оказался ненужен, все и так ясно. Мне вдруг стало страшно. Ради чего я делаю это? Сила развращает людей, что если и я не смогу сдержаться? - Тебе пора идти, дитя моё. Магия, ласково улыбаясь, коснулась кончиками пальцев моей щеки. - Не волнуйся, ты не будешь одна. Твой народ ждет тебя, - женщина вдруг тихо усмехнулась. – Вампиров уже давно пара усмирить, а то они, все еще словно малыши, не могут поделить территории с детьми луны. Прощай, моя маленькая девочка. Я закрыла глаза. Легкий порыв ветра растрепал мои волосы. Я снова не могла пошевелиться. Веки словно налились свинцом. Впервые за долгое время я наконец уснула. * * * Сон отогнало ощущение невыносимого жара. Одеяло было слишком теплым и, откинув его, я перевернулась на спину, крепко сжав в объятиях подушку. С моих губ, против воли, сорвался стон. На меня обрушился ураган информации. Знания, за века, накопленные моими предшественницами. Заклинания, ритуалы, жизненный опыт… Я слышала, как рядом кто-то кричал, но не могла разлепить веки. Вдруг на мой лоб мокрое полотенце, а в рот влили тягучее зелье. Стало легче. Я стиснула зубы, почувствовав, как информация начала усваиваться и отходить на второй план. Почему-то захотелось усмехнуться. Дамблдор… Милый Альбус убил свою сестру… Информации от Арианы было меньше всего, но для меня она была самой важной. - Дышите, Миледи. Вам надо глубже дышать… Чьи-то теплые пальцы надавили мне на скулы, заставляя открыть рот для лучшего доступа кислорода. Я сделала резкий вдох. Воздух обжег легкие, и я зашлась в приступе кашля. - Простите, Миледи. Дальше будет легче. Я открыла глаза. В комнате царил полумрак. Я лежала на широкой кровати, утопая в море подушек. Краем глаза я заметила движение где-то справа и обернулась. Это был красивый юноша лет двадцати непослушной копной светлых кудрявых волос. Время от времени он сдувал челку со лба и поправлял кудряшки, которые лезли во все стороны. Он был красив. Слишком красив. Тьма внутри него тянулась ко мне, а в глазах сияло обожание вперемешку с восхищением. Дитя крови. Вампир. - Миледи, как вы себя чувствуете? Я заметила, что в руке он держит два флакон с бирюзовыми зельем. Зелье сна без сновидений. Мое зрение улучшилось, и появилось такое ощущение, как будто до этого я была слепой. Легко кивнув в сторону склянок, я отрицательно покачала головой. Вампир тут же поставил их на прикроватный столик и нерешительно сел рядом со мной, перевернув полотенце другой стороной. Тут я заметила, что за ним стоял еще один мужчина. Его лицо встречалась в воспоминаниях последних двух Темных Леди. Владыка вампиров. Мой помощник. Он единственный, кто хоть как-то сдерживал кровопролитную войну между детьми крови и луны. - Влад Дракула, - мой голос хрипел, но когда уголки его губ дрогнули в подобии улыбки, мне захотелось громко и счастливо засмеяться. Это ощущение, как будто встречаешь старого друга, заполняло меня и заставляло слабо улыбаться, превозмогая боль. Молодой лекарь, думаю, ему не боль шестидесяти, недовольно посмотрел в сторону Дракулы, но в его голосе явно слышались смешинки. - Не отвлекай ее, папа… Теперь я узнала его. Вергилий был сыном Влада и в будущем должен был стать его приемником. Это впервые, когда он видит Темную Леди. Прежние с ним не встречались, лишь Ариана как-то обсуждала его обучение с Владом. Только сейчас я поняла, что каким-то образом переместилась сюда из Хогвартса, разумеется, если вампиры сами не выкрали меня. Дракула видимо заметил вопрос, написанный на моем лице, так как встал рядом с кроватью, сжав ладонью плечо сына. - Мы нашли тебя в лесу рядом с поместьем. Ты лежала и спокойно спала на поляне. Связки еще окончательно не пришли в исходное состояние, поэтому ближайшие сутки тебе лучше не разговаривать, - он замолчал на пару секунд. – Если честно, я не ожидал, что новая Темная Леди появится так быстро после смерти Арианы. Я удивленно посмотрела на него. Ведь с ее смерти прошло больше семидесяти лет. Послав Владу ментально последнюю фразу, я увидела, как он вздрогнул. Казалось, что установившуюся тишину можно резать ножом словно масло. - Сейчас тысяча девятьсот сорок седьмой год, - тихо сказал Дракула, подходя к окну. Вергилий перевел удивленный взгляд с отца на меня, а потом видимо что-то решив, тихо спросил: - Как вас зовут, Миледи? - Гермиона. И можно без Миледи, - тихо ответила я, устало прикрыв глаза. Девятьсот сорок седьмой… Как такое возможно?!