die Treue

когда устал и жить не хочешь, полезно вспомнить в гневе белом, что есть такие дни и ночи, что жизнь оправдывает в целом.

      Кёниль остаётся преданным своим былым чувствам.       Его никогда не волновали чужие миры и тусклые звёзды в небе, потому что чужие миры — выдуманные, а его маленький звёздный свет затмевала полярная звезда.       Кёниль всё своё существование прятался за выдуманной болью, отвечал грубостью и невежественно бросал тех, кого сильно любил. Между прочим, искусно избавлялся от пережитков воспоминаний, сжигал всё построенные на чужой боли мосты и все, что трепетно хранил в холодном сердце, дневнике и коробочке с дорогими вещицами. Абсолютно всё исчезало в никуда, оставался лишь запах горелого в маленькой комнате и серый пепел, который он позже прятал в вазе под названием «Вечность». От этого он точно получал неисчерпаемое удовлетворение. Кёниль с ужасом жаждал избавиться от своей нестерпимой боли, причиняя её другим. Кто бы то ни был, — всем. Поставив галочку в пункте «Избавиться от дурных воспоминаний», он продолжал жить дальше по течению.       У Кёниля был лучший друг, которого он чисто случайно приобрёл не по крови, а по выбору. Первый и единственный человек, принявший его таким, каким он был по-настоящему: грубым, жадным, неблагодарным и больным. Случалось всякое. Радости он никогда не предавал особого значения, не обижался, неумело шутил порой, когда получалось, душевно откровенничал (хотя когда-то клялся Вселенной, что больше так не поступит), не забывал следить за датой случайного знакомства и просто был с ним вместе. Казалось, для них этого достаточно. До поры, до времени.       Кёниль был настолько счастлив от того, что есть такой человек в его скучной жизни. Иногда он придавался детскому трепету, сжимал в объятиях спящего теплого кота и представлял их первую встречу. Они так долго ждали совершеннолетия, до потери пульса. Тик-так. Секунда за секундой, минута за минутой, час за часом, день за днём, месяц за месяцем, год за годом. Красная нить где-то неожиданно оборвалась, и все глупые надежды иссякли, оставшись пустым трепетом. Воспоминания превратились в мгновение, мгновение — в несуществующий пепел. Кёниль прекрасно принимал к сведению, что всегда был несправедливо груб к другим.       Только другие никогда не понимали его истинных чувств.       Кёниль поразмышлял и решил для себя не раздувать из мухи слона. Было или не было, какая разница? Очередной плод фантазий. Сон никогда умышленно не обманывал себя и не стал бы обманывать. Но въевшиеся в память разговоры по душам ночью постоянно душили изнутри, не давали дышать и заставляли задыхаться, умереть в иллюзии обмана. Строить несчётное множество планов относительно своей будущей жизни вместе с другом губило сознание с каждой миллисекундой, он не мог прекратить долбить по клавиатуре в социальной сети мысль за мыслью. Кёниль с дурной славой изжил все прекрасные чувства и больше никогда не сможет испытать их вновь.       Кёниль каждый год получает нескончаемое количество писем от своего лучшего друга. Потеряв его, всё равно не перестаёт звать его «лучшим другом». Почему этот лучший друг не понимает его испытанных временем чувств? Все продолжает навязываться и изливать эмоции на нетронутый дерьмом лист бумаги. Кёниль никогда не хотел понимать такую привязанность к чужому человеку. Зачем он это продолжает совершать? Так глупо и по-детски. Не терять надежду в то, что скоро он обязательно вернётся и станет таким же прежним, как и раньше. Даже если Кёниль вернётся, что с того? Всё станет по-прежнему? Ложь. Сладкая ложь. Лучший друг преставления не имеет, насколько Кёниль сгнил с ночными мыслями, потухшими звёздами и верою в то, что не приобретёт вечное успокоение. Никто больше не сможет утешить его приторными речами и искренними помыслами о том, что реально все скоро наладится. Кёниль больше не верит в это и продолжает жить дальше по течению.       «Дорогой друг», — шепчет Кёниль, вновь оказавшись на странице лучшего друга, — «Как ты поживаешь? Неплохо? Пойми, это уже хорошо». Если всё кончено, так всё кончено. Кёниль не будет цепляться, отвечать на безответные рукописные письма, обязательно когда-нибудь забудет всё, что было за все эти годы. Он только будет утешать себя, жалеть и переубеждать об обратном. Если все так должно быть, абсолютно так и будет. Всё-таки ему приходит на ум, что жить дальше по течению — не выход.       Лучший друг всё это не понимал, что Кёниль продолжительное время жил в фантазиях. Оказавшись на дне, не пытался из него выбраться. Лишь жаловался, жалел себя, обвинял весь мир в собственных ошибках и трепал другу нервы. Тратил время на иллюзии обмана, беспечно покидал реальность и любил спать.       Кёниль перестал видеть простое и прекрасное. Возможно, ни разу не замечал этого. Жил в смертельной скуке, создав безмолвную пустоту в левой части груди, видел серое и неприметное, словно специально пытался отстраниться от всего реального. А лучший друг случайно попал в список «ненужное для нового мира».       Лучший друг до конца не желал верить в эгоизм Кёниля. Но не тут-то было. Кёниль есть эгоцентричное существо. Лучший друг старался изменить его образ жизни, переубедить его значимость в начавшейся юности, заставлял попробовать вкус реальности и рисковать в тех вещах, которых больше всего он боялся. Кёниль смог отстраниться, ударить ножом в спину и исчезнуть из его жизни.       Это единственное, что у Кёниля получается идеально.       Сколько бы времени не утекло — шрам от горячего угля на сердце останется. И ничто не уничтожит Кёниля вновь, как вытравил яд лучшего друга. Антитела не справятся в следующий раз, если лучший друг снова попытается вернуться в его тёмную жизнь. Он ослеп, хочет покончить с этим безысходным существованием и исчезнуть со славой врага народа. Чтобы помнили за его глухую ничтожность, поговаривали небылицы и, чтобы в следствие всего пережитого, создавали легенды.       — Кёниль, ты дождешься того, чего желаешь в самых потаённых уголках своей души. Не смей жалеть о том, что преподносит тебе жизнь. Страдай так, как мучил себя в прошлом и продолжаешь в настоящем. Ты умрешь, но не сейчас.       Кёнилю остается жаждать вечного успокоения, потерю памяти и ноябрьского одиночества.       Год за годом он будет помнить силуэт тени, голос с хрипотцой из-за простуды, восторженности от успехов, нетронутые длинные пальцы, тёплые глаза, и огромную веру в свои силы и мечты. Именно такой лучший друг останется на страницах его дневника. Кёниль порой будет перечитывать его, улыбаться приятным моментам и кушать зефир, запивая его любимым лимонно-мятным чаем и любуясь на его эстетические художества акварельными красками.       Кёниль всё ещё помнит.       Кёниль душевно просит, чтобы лучший друг больше никогда не писал и не цеплялся за прошлое.       Кёниль искренне желает не быть разбитым и создавать сотню синтетических воспоминаний.       Кёниль хочет жить так же спокойно, тихо и мирно, никому не мешая. Собственно, его лучшему другу.       Кёниль обязательно всё забудет. Ради блага друг друга.       Так что прекрати. Забудь. Исчезни.