Несбывшиеся мечты

— Стар, может не надо? — Марко жалостливо посмотрел на Стар. — Нет, Марко, надо, — ответила девушка, критичным взглядом осматривая галстук на шее парня. — Ну зачем костюм? Почему я не могу пойти просто в своей любимой толстовке? — парень потянул за галстук, пытаясь ослабить узел. — Этот галстук, прямо как удавка, он меня задушит! Стар же в ответ просто закатила глаза, всем своим видом показывая, что ответ очевиден. — Не ной, Марко! — Стар сняла галстук с шеи парня и кинула его в общую кучу. — Ты же знаешь, как это для меня важно! — она взяла галстук синего цвета и прислонила к костюму парня, окидывая его взглядом. — Мои родители — король и королева, и ты должен выглядеть подобающе! — синий галстук полетел в кучу вслед за красным. — Во всяком случае, мне еще сложнее, чем тебе! — Чего это? — А того, что тебе надо выбрать только костюм да галстук, а мне — платье, прическу, макияж, туфли и так далее. Наконец-то девушка нашла подходящий галстук и завязала его в красивый узел. После этого Стар, ничего не сказав, вышла на балкон, чтобы посмотреть на алый закат, подышать свежим воздухом и немного успокоиться. «Иногда Марко бывает таким упрямым, — думала девушка, — как же он не понимает, что я тоже очень переживаю». Марко пристыженно посмотрел на свою девушку. И вправду, чего это он тут разнылся. Ей и самой сейчас не легче. Наоборот, он должен её поддерживать, а не жаловаться на какой-то галстук. Кареглазый подошёл к девушке и обнял её сзади за плечи. От неожиданности Стар чуть вздрогнула. — Прости… — прошептал Марко на ухо голубоглазой, чуть колыша своим дыханием пряди волос, которые выбились у неё из причёски. — Оу, нет, тебе не за что извиняться, — ответила блондинка, сильнее натягивая рукава своей кофты — на улице похолодало, — просто понимаешь, я очень волнуюсь, примут ли мои родители тебя в семью. Конечно, даже если они будут против, мне всё равно, я не перестану тебя любить. Но всё же… Не хочу опять ссориться с ними. Отец не такой строгий, и, я уверена, он всё поймёт, но вот мама… В общем, с ней будет сложнее. Марко взял маленькие руки Стар в свои большие ладони и поднёс их к своему лицу, согревая своим тёплым дыханием. — Главное, не волнуйся. Вместе мы справимся. Обещаю быть вежливым. Ты меня уже принарядила, как принца, осталось только не забывать делать реверансы и пить чай, оттопырив мизинчик, правильно я говорю? Стар не смогла сдержать улыбку и повернулась к нему лицом, пытаясь не рассмеяться. — Реверансы должны делать только дамы, дурачок, — принцесса завела свои руки Марко за плечи, притягивая его к себе и нежно смотря ему прямо в глаза. Через несколько мгновений они слились в долгом поцелуе, вкладывая туда все те чувства, которые они испытывали друг к другу. Марко нежно взял Стар за подбородок, перед этим смахивая волосы с ее лица и притягивая ближе к себе. Стар крепко сжала рубашку Марко в своих ладошках, не беспокоясь о том, что может её помять, и стала на ощупь расстёгивать пуговицы. Тем временем парень оставил алые и пухлые от поцелуев губы девушки и начал целовать ее в шею, наслаждаясь её стонами и пытаясь одной рукой расстегнуть её платье. Наконец, когда у него это получилось, он поднял Стар на руки и переместился с ней на кровать. То, что было дальше, останется только между ними.

***

Спустя какое-то время они уже были полностью готовы к встрече с родителями Стар. Парень был в костюме и с галстуком (на выбор которого было потрачено столько усилий), его волосы были тщательно приглажены. Стар же надела красивое розовое платье до колена с золотой лентой на поясе. Свои непослушные волосы она собрала в аккуратную причёску — конечно же, здесь не обошлось без волшебной палочки. Стар взяла межпространственные ножницы и открыла портал, ведущий прямо в тронный зал измерения Мьюни. На удивление, когда пара прошла через портал, в зале никого не оказалось. «Это странно», — подумала Стар, обычно тут было полно народу, а на тронах величественно восседали её родители. Ребята решили пойти посмотреть, нет ли правителей в королевской столовой, ведь в такое время на Мьюни обычно ужинают. И не ошиблись. В огромном зале стоял большой стол, который простилался вдоль всей комнаты, если это помещение, по размеру как десять домов семьи Диаз, можно было так назвать. Во главе стола сидели Ривер И Мун Баттерфляи. Как только те увидели Стар и Марко, они коротко кивнули и жестом пригласили сесть рядом с ними. В зале было больше тысячи кресел, отделанных самым дорогим шёлком, на стенах в золотых рамках висели многочисленные портреты мужчин и женщин, которые сурово взирали на Марко, как ему казалось, со своих полотен. Видимо, все эти люди были прабабушками и прадедушками Стар, членами благородного рода Баттерфляев. Марко стало не по себе под натиском их суровых взглядов. Казалось, они вот-вот начнут недовольно бурчать: «Простолюдин? Что в королевской столовой делает простолюдин?» Картину дополняла помпезная люстра, висевшая на потолке. Доводилось ли вам когда-нибудь бывать в земном театре? Если это так и ваш ответ положительный, то скажите, замечали ли вы, какие большие и пафосные люстры там обычно вешают? И вот теперь представьте себе самую большую и пафосную люстру в десятой степени из самого величественного и красивого театра. Как результат вы получите ту самую люстру, которая сейчас возвышалась над головой Марко. А сам он в это время думал: «Интересно, а что будет, если эта люстра во время какого-то торжества, когда зал будет полон людей, вдруг решит упасть? Сколько людей она придавит своим весом? Тридцать? Сорок?». Марко решил не смотреть по сторонам, чтобы отвлечься от всей этой роскоши, что буквально витала в воздухе и давила парню на мозги. Вместо этого он посмотрел на родителей своей девушки. Холодные, непроницаемые и с ну очень серьёзными лицами. В общем, такие, какими и должны быть король с королевой. Брюнет смотрел на них и удивлялся: как у таких высокомерных людей может родиться такая безбашенная дочь? Но потом Марко посмотрел на отца Стар и ухмыльнулся про себя. Уж кто-кто, а он помнит, каким чудаковатым и чересчур весёлым иногда бывает мистер Баттерфляй. А эта маска безразличия… так, для виду. За своими размышлениями Марко и не заметил, как пришёл официант и подал еду на серебряных тарелках. Еда выглядела довольно необычно. Было такое ощущение, будто это и не еда вовсе. На тарелке лежали плоские фиолетовые фигурки сердечек, звезд, молний, корон и прочего. Марко там даже заметил фигурку волшебной палочки и межпронстранственных ножниц. В углу тарелки располагался странный жёлтый соус, сильно похожий на сырный. Глядя на то, с каким аппетитом королевская семья уплетает это, Марко тоже осмелился попробовать. Странные фиолетовые фигурки были очень хрустящие. Марко заметил, что они похожи на начос, которые он так часто готовил и которые так любила его девушка. Эдакие фиолетовые мьюнианские начос. Окончив трапезу, королева обратилась к рядом сидящей Стар: — Дочка, ты же обещала познакомить нас с отцом с твоим парнем. Но кроме твоего друга Марко я никого здесь не вижу… Где он? Стар в изумлении открыла рот. Она, конечно, подозревала, что этот разговор дастся ей нелегко. Но чтобы настолько… Оказывается, королева Мьюни Мун Баттерфляй даже мысли не допускала, что женихом её дочери может стать друг Стар с четырнадцати лет, землянин и к тому же простолюдин, Марко. Стар нервно прикусила губу, стараясь тщательно обдумать свой ответ. Так, чтобы не сильно шокировать родителей. Хотя, думаю, несильно не получится. Принцесса сжала под столом руку Марко. Это придало ей уверенности. Когда девушка собралась с мыслями, она ответила: — Мама, папа, дело в том, что мой парень… Мой парень — это Марко. Стар затаила дыхание, наблюдая за реакцией родителей. Мама Стар на секунду потеряла самообладание, но потом тут же взяла себя в руки. Кто-кто, а она мастер скрывать свои истинные эмоции от других людей. Этому её наверняка учили с рождения. Если на неё посмотреть, не слишком внимательный человек может сказать, что королева совершенно ничего не чувствует. На самом же деле Мун ощущала смешанное чувство удивления, ярости и разочарования. Но на её лице все эти эмоции отобразились лишь в изогнутой дугой брови. Ривером Баттерфляем же овладели совершенно другие, несхожие со своей супругой эмоции. Он искренне радовался за дочку и не скрывал своей радости. — Это… это что же получается, что ты теперь, считай, мой зять? Наконец-то, а то я всё думал, когда же вы начнёте встречаться? Свершилось! Будучи не в силах сдержать эмоции, правитель Мьюни вскочил из-за стола и полез обниматься к Марко, но его остановил суровый взор его жены, и король поспешил сесть обратно на своё место, пристыженно потупив взгляд. Вдруг в дверь зала постучались. После слов королевы «Входите», дверь с грохотом открылась. В комнату поспешным шагом вошёл седоволосый пожилой мужчина в бирюзовом смокинге и низко поклонился. Несмотря на свой возраст, ходил он бодрячком. Изрядную часть его головы покрывала лысина, в уголках глаз и на лбу виднелись морщины, из-под рукавов его костюма выглядывали худые с набухшими венами руки. Он поднялся и остановил свой взор на правителях. По залу эхом прокатился его хрипловатый, но всё равно громкий голос. — Ваше Величество, простите что потревожил Вас. Появилось неотложное дело: прибыл посол из соседнего измерения, и он требует немедленной аудиенции. Похоже, это очень срочно. Королева раздражённо вздохнула. — Тобиас, неужели ты не видишь, что мы заняты. А посол… ну ничего, подождёт немного, ничего с ним не случится. — Но, Королева, это очень важно! — И не смей мне перчить! У меня каждый день по двадцать штук таких «важных» аудиенций. Или ты хочешь мне возразить? — прошипела королева, подымаясь со своего стула. Уж чего она терпеть не могла, так того, когда ей возражают. Она уже хотела наказать этого нахального человека по полной, как вдруг вмешался её муж. — Не беспокойся. Я пойду на аудиенцию к послу, а ты оставайся здесь. Он тепло улыбнулся всем присутствующим и пошёл по направлению к выходу. Перед тем как скрыться за дверями, он обернулся и незаметно по-приятельски подмигнул Стар и Марко. После этого Тобиас с грохотом закрыл за ним дверь, ведущую в зал. Мун вздохнула и совершенно спокойно сказала: — Ну что же, если честно, не ожидала, что он твой парень, — королева обратилась к Марко, который почему-то густо покраснел. — В любом случае, мне важно знать, насколько сильны Ваши чувства к Стар. Откуда мне знать, быть может, Вы, молодой человек, любите вовсе не её, а корону на её голове и большое приданное? — Мама! — Стар посмотрела на мать укоряющим взглядом, и, нахмурив брови, сказала. — Как ты можешь так плохо говорить о Марко? Девушка уже была готова вскочить с места и начать гневную тираду в защиту своего возлюбленного, когда её остановил Марко. Парень ласково взял девушку за руку, побуждая её помолчать. После того, как Стар ему улыбнулась, Марко обратился к её родителям: — Миссис Баттерфляй, — Диаз посмотрел на женщину, такую серьёзную и холодную, — я понимаю то, что Вы искренне заботитесь о своей дочери, но уверяю Вас, что это совершенно не нужно. Я люблю Вашу дочку не потому, что она принцесса или из-за того, что у неё богатое приданное. Я люблю Стар, потому что она самая необыкновенная, весёлая и лучшая девушка, которую я встречал! Она единственная, кто может по-настоящему утешить и поддержать меня в трудную минуту. И я обещаю Вам, что никогда её не обижу и не позволю это сделать никому другому! Я изо всех сил постараюсь сделать Стар счастливой, ведь я люблю её. После того, так Марко закончил свою речь, он сел обратно на своё место. Сердце гулко билось у него в груди, а лицо покрывал предательский румянец. — Марко! Это было… так мило! — сказала Стар, дотрагиваясь рукой до плеча парня. При другом раскладе она бы его обняла или даже поцеловала, но при матери она не могла позволить себе такие откровенные действия, поэтому довольствовалась одним лёгким касанием. Мун немного отпила из своего бокала, и, прочистив горло, сказала: — Ну что ж, Марко, твоя речь, конечно, довольно впечатляющая. Я верю, что ты любишь мою дочь, но знай, что на одной лишь любви совместная жизнь построена быть не может. Вы лучше мне скажите вот что, каковы ваши планы на будущее? Что вы собираетесь делать после свадьбы? Готов ли ты навсегда покинуть Землю и перебраться на Мьюни? Забыть всех своих родственников и земных друзей и отдать всего себя службе народу? Ведь королём быть, уж поверь мне, совсем не просто. Марко со Стар, казалось, на время впали в ступор. До этого они не задумывались о будущем. Да, они любили друг друга, искренне любили, и знали, что когда-то придёт время и они поженятся, но они не задумывались о таких мелочах, как место проживания и так далее. Они знали одно — они любят друг друга, и этого знания им было достаточно. Зачем задумываться о завтрашних проблемах, когда счастлив прямо сейчас? Наконец Стар неуверенно, запинаясь, сказала: — Мы… мы справимся с этой проблемой. В любом случае, ведь главное в семейной жизни — это любовь и взаимопонимание, разве не так? Девушка с надеждой посмотрела на свою мать, пытаясь обнаружить хотя бы малейшие признаки одобрения у неё на лице, но та лишь скептически вздёрнула бровь. Потом она глубоко вздохнула и посмотрела на дочку именно тем взглядом, каким смотрят на несмышлёного ребёнка, который спрашивает, почему небо синее, а трава зелёная. — Девочка моя, — сказала Мун, еле заметно улыбаясь. Эта улыбка могла бы подбодрить Стар, но вот только в ней не было и намёка на нежность. Холодная вежливая улыбка, которой миссис Баттерфляй одаривала всех без исключения. Такова уж работа королевы. — Как бы мне хотелось согласиться с тобой, вот только вся эта чушь про любовь — неправда. Уж поверь моему долгому опыту: когда ты уже двадцать лет в браке, любовь — последнее, о чём ты задумываешься. Её выбирают только дураки. Это… недальновидно. Все чувства мимолётны, и, если в своём решении ты будешь опираться только на любовь, рано или поздно она тебя покинет и разобьёт твоё сердце. Когда ищешь того, с кем собираешься прожить всю оставшуюся жизнь, уж лучше загляни в кошелёк и медицинскую карточку своего спутника, чем в душу: поверь, они расскажут тебе намного больше интересного. После своего монолога женщина пригубила вино. Какая-то необъяснимая горечь слышалась в её голосе, будто показалась старая, но всё ещё до конца не затянувшееся рана на её сердце. Мать всегда была самой настоящей загадкой для Стар. Постоянно холодная и предельно сдержанная, она умело скрывала свои эмоции под вежливой маской. Никогда нельзя было отгадать, что у неё на уме. Несмотря на то, что королева звонила Стар почти каждый день, они никогда не разговаривали с ней по душам. Как мать с дочерью. Мун всегда была для принцессы лишь живым примером того, какой должна быть настоящая королевская особь. С самого детства мать приучала девушку к тому, что надо всегда скрывать свои эмоции. Держать себя в руках и говорить со всеми только на «Вы». Она старалась сделать из Стар эдакую фарфоровую куклу без чувств и эмоций, которая бы беспрекословно исполняла все свои обязательства и могла приказывать сама. Только вот никто не говорил, что Стар не может вырасти непослушной и полной противоположностью своей матери. С самого детства она терпеть не могла этикет. Сбегала с уроков балета и игры на фортепьяно и убегала в бедный район города играть с обычными ребятишками в игры, с которых обычно возвращалась вся в грязи, в порванных платьях и с ободранными коленками, но со счастливой улыбкой на лице. Мать потом долго отчитывала её и ругала за непослушание, но всё равно ничего не могла с этим поделать. И всё же Мун никогда не теряла надежды перевоспитать Стар и сделать из неё настоящую леди. Она нанимала ей репетиторов и учителей, полностью загружая девушку занятиями, не давая ей ни минуты покоя. Она надеялась, что рано или поздно от этого будет прок и Стар поймёт, что всё это время Мун желала ей только самого лучшего. Стар же видела в матери строгого учителя, идеальную правительницу, настоящую леди и, как твердили ей все, истинный пример для подражания. Кого угодно, но только не настоящую любящую маму. Иногда она искренне жалела, что они королевская семья. Как бы она хотела, чтоб они были обычной среднестатистической семьёй, такой же дружной, как Диазы. Чтобы на завтрак готовила ей блинчики мама, а не профессиональные повара. Чтобы она в детстве читала ей книжки на ночь, а не многочисленные няньки. Чтобы они на выходных дружно проводили время в парке, а не изредка молча сидели за чаепитием, даже не зная, о чём поговорить. Стар нужна была мать, а не идеальная женщина, бесстрастная леди и хладнокровный правитель. К сожалению, Мун поняла это слишком поздно. Стар вскочила со стула. От услышанных слов у нее волосы встали дыбом. Как же её мать может считать, что любовь в жизни вовсе не нужна? Неужели в жизни главное — деньги? Злость начала топить Стар с головой. Как же она не могла сразу догадаться? Мама бы никогда не одобрила её отношения с Марко. Принцесса мысленно ругала себя за то, что была такой дурой и позволила себе поверить, что Мун обрадуется её счастью. Королева, видно, на это просто не способна. — Как ты можешь так считать, мама? Думаешь, что деньги и власть — самое главное в мире, а любовь пошла к чёрту? Ты всегда думала только об этом и не любила никого, кроме себя! И если ты бесчувственный сухарь, который считает, что любить кого-то выше его гордости, то пусть так оно и будет. Но я не ты, мама! Я не собираюсь менять любовь на какие-то бумажки и никому не нужный статус в обществе. И мне тебя искренне жаль, если для тебя деньги — наивысшая ценность! Глаза Стар ещё никогда не выражали такую сильную злость, как сейчас. Её руки непроизвольно сжались в кулаки, а разгневанное лицо приобрело цвет спелого помидора. Она всматривалась в глаза женщины, которая сейчас преспокойно сидела перед ней с невозмутимым лицом, будто ничего и не слышала. — Боже, какая же ты жалкая!- после этих слов девушка развернулась и стремглав убежала из зала. Дороги практически не было видно из-за набежавших слёз, которые градом скатывались по её щекам. Где-то позади себя она услышала оклики Марко, но всё равно не остановилась и даже не повернула голову в его сторону. Хотелось как можно быстрее и дальше убежать из этого проклятого замка, из места, где прошло всё её детство, из места, где она рыдала и смеялась, из места, которое ненавидела и всем сердцем любила. Она не знала куда бежала, ноги сами несли её. Всё было похоже на размытое пятно из-за слёз, но Стар не обращала на это внимания. Она бежала всё вперёд и вперёд, даже не думая смотреть под ноги. В конце концов она остановилась. Огляделась. Сейчас девушка находилась в совершенно незнакомом ей месте. Вокруг были невероятно красивые цветы, посередине стоял нерабочий, но всё равно прекрасный и какой-то загадочный мраморный фонтанчик. Его украшал пухлощёкий ангелок, держащий в своих руках сосуд, из которого когда-то лилась вода. Через куполообразный потолок, сделанный из цветного стекла, который волшебным образом складывался в причудливые витиеватые узоры, можно было увидеть синюю гладь неба. «Это же заброшенный зимний сад», — сразу же сообразила принцесса. Но если и так, то почему же тогда растения в нём выглядят такими ухоженными? Девушка присела на скамейку и подняла голову вверх, стараясь прекратить поток слёз. Через некоторое время она услышала чьи-то поспешные шаги. «Марко», — подумала девушка с теплотой в душе. Хотя где-то глубоко в подсознании она желала, чтобы сейчас на его месте оказалась её мать, сжала Стар в своих объятьях, шепча на ушко утешения и извинения за свои слова. Ребёнок всегда будет тянуться к своей матери, какой бы ужасной та не была. Ещё через несколько мгновений она поняла, что парень сжал её в своих крепких объятиях. Она больше не смогла сдерживаться, и её слёзы тут же насквозь пропитали его парадный костюм. Послышались глухие рыдания. Что, неужели это её? Всё было как в тумане. Стар будто смотрела на себя со стороны. «Тшш… Тише, Стар, я с тобой. Всё будет хорошо», — девушка услышала ласковый шёпот Марко, полный любви и заботы о ней. Непроизвольно принцесса прижалась к нему ещё сильнее, вдыхая запах его волос, стараясь ещё отчётливее ощутить его нежные поглаживания. Через несколько минут, или, как ей показалось, через несколько часов, она относительно успокоилась и достала межпронстранственные ножницы. Уже через секунду они оказались у себя дома.