Эскимо и сбоку бантик

      Я ожидала радужный коридор, яркий свет, круговорот и прочее, а спустя секунду оказалась на городской улице.       — Мы разве не в нашем городе? — разочарованно вздохнула.       — Сейчас узнаем, — Лухан надел очки и двинулся вдоль дома в надежде встретить прохожего, но, отойдя от нас на приличное расстояние, так никого и не нашёл. — Странно.       — Да поздно уже, — пожала плечами и хотела ляпнуть про то, что и мне домой пора, но Сехун зажал мне рот рукой.       — Прислушайтесь, — шепнул он.       И я бы прислушалась, но этот амбал так навалился на меня, что у меня буквально были заложены уши. Я загундосила, моля дать мне сделать вдох.       — Что? Что вы слышите? — выпалила, едва рот освободился.       — Ни-че-го, — произнёс увязавшийся за нами эльф.       На мгновение все затихли, и я поняла, о чём речь. В городе не бывает так тихо даже глубокой ночью, где-то всегда трещат провода, гудит транспорт. Здесь же было так неестественно тихо, что я поёжилась.       — Мы в другой реальности? — еле слышно уточнила.       Эльф бесшумно закивал.       Лухан махнул вправо, и мы, как заправские суперагенты, прижались спинами к стене дома и максимально незаметно двинулись по улице. На перекрёстке он приказал нам остановиться и скрылся за углом, но спустя минуту вернулся и показал, что можно двигаться дальше. Бесшумной цепочкой мы прошли несколько кварталов, так и не встретив ни единой души. В домах не было ни одного светлого окна. Улицу освещали только фонари. Ни единого захудалого такси не промчалось мимо. Город словно вымер, и я была очень благодарна полицейским и эльфу, которые не забросили сюда меня одну. Впереди показался магазин, в котором горел свет.       — Круглосуточный, — зашептал идущий сзади эльф, и мы облегчённо выдохнули. Неужто сейчас мы встретим людей.       Лухан первым подошёл к магазину и бодро дёрнул на себя дверь.       И застыл.       — Чего там? — мы с Чанёлем наперегонки бросились к Лухану.       И застыли вместе с остальными.       Дело в том, что магазина, как такового, там не было — белое пространство, чистый лист. Я даже руку протянула, чтобы удостовериться, и она погрузилась в прохладную белёсую дымку. То есть, дверь есть, окна есть, свет в окне, но за дверью ничего нет. Шестерёнки в моей голове жалобно пискнули и заглохли.       — Недоработанная реальность, — скривился Сехун.       — В смысле, недоработанная?       — Первый раз такое вижу, — Чанёль тоже потрогал пустоту рукой. — Слышал, что такое бывает, но не видел.       Лухан закрыл дверь и, уперев руки в боки, сосредоточенно огляделся.       — А нельзя ли мне немного прокомментировать этот момент? — подёргала невозмутимого Сехуна за рукав.       — Создатель не успел дорисовать свою реальность, — ответил полицейский с таким скучающим видом, словно эти недохудожники у него уже в печёнках сидят.       — Э-э-э, так тут всё нарисовано? — вырвалось, и ко мне обернулись с такими лицами, словно я спросила, как меня зовут.       Я прищурилась, вглядываясь в кирпичную кладку магазина. Как натурально сделано, гениально, можно сказать. Просто не хватило у человека времени на воссоздание всего своего замысла. У меня б на такое сотня жизней ушла бы, а дальше «палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек» я бы не продвинулась.       — Будем открывать все двери, — нахмурил брови Лухан и махнул Сехуну перейти на другую сторону улицы. — Он где-то здесь и живёт.       — И что мне делать, когда я его найду?       — Бей его! — эльф сжал кулаки. — Сначала в глаз, затем в нос, потом в живот! — он так размахался руками, что несколько раз ударил сам себя и затих.       — Скажешь нам, — ответил Лухан и достал из кармана пальто сверкающие наручники.       Город был действительно очень хорошо продуман: в подворотнях стояли мусорные баки, кое-где возле не до конца прорисованных магазинов валялись обёртки из-под конфет. Вот только снег был очень правильный, идеальный просто — белый-белый и такой чистый, что сразу понятно — о выхлопных газах тут и не слышали. За всеми дверями, что попадались мне по пути, зияла пустота. Сначала открывать такие двери было даже страшно, но к седьмой двери я уже попривыкла и даже не сразу сообразила, что за дверью подвального помещения что-то не так.       Там горел свет. Обычный такой, из лампочки.       — Пс! — привлекла внимание остальных.       Первым, как всегда, вошёл Лухан, за ним проследовал Сехун, затем я, а замыкал наш бравый отряд по спасению Санты испуганный эльф-великан.       Заканчивался коридорчик обычной деревянной дверью, которую Лухан легонько толкнул, затем сильнее, потом они с Сехуном приложились вдвоём, но дверь не шелохнулась.       — Тут нужен ключ, — догадался Чанёль и указал на замочную скважину.       Лухан присел и попытался заглянуть внутрь, но ничего не увидел. Тогда Сехун покопошился в карманах своего пальто, бряцая при этом какими-то железяками, и достал связку тоненьких палочек с окончаниями разной формы. «Отмычки», догадалась я. Лухан отошёл в сторону, и второй полицейский, попробовав несколько комбинаций, спустя пару минут взломал замок. Мы ввалились в помещение и ахнули.       Посреди лаборатории, заполненной проводами и бурлящими колбами, стоял хрустальный гроб, внутри которого, сложив руки на груди, лежал мертвенно бледный молодой человек. От гроба тянулись провода к нескольким мониторам, а на всю противоположную стену проектор выводил огромное изображение города. И город медленно, пиксель за пикселем, дорисовывался.       — Создатель, — благоговейно выдохнул Чанёль.       — А нельзя ли мне и здесь прокомментировать? — хотела дёрнуть Лухана за пальто, но он уже устремился к компьютерам. Я растерянно обернулась к Сехуну, но и тот проигнорировал меня, направившись к гробу. Пришлось обратиться к Чанёлю, но эта бестолочь только восторженно зыркала по сторонам своими глазищами. Преодолевая внутреннее сопротивление, сделала несколько шагов к центру. Взгляд скользнул по молодому бледному лицу — красивый, такой правильный, аккуратный, да и одет чисто и дорого — брюки в мелкую клетку с выглаженными стрелками, белоснежная рубашка со стоечкой, на рукавах блестящие запонки.       — Чёрт! — отскочила назад, когда ресницы лежащего в гробу дрогнули. — Это зомби! — повисла на Сехуне. — Надо валить отсюда! Сейчас этот мертвяк встанет, и будет как в том фильме, что я смотрела!       Сехун брезгливо отнял от себя мои руки и сразил меня:       — Он не мёртвый, он просто спит.       — Да ну на фиг?! — недоверчиво прищурилась.       — Вот ритм его сердца, — Лухан ткнул пальцем в один из мониторов.       — А что, кроватки поудобнее не нашлось?       Чанёль завис над гробом, практически уткнувшись в стекло носом.       — Там у него система по поддержанию жизни, — восторженно залопотал эльф. — Вот датчики, вон там система кислорода. Обалдеть!       — То есть, мы к нему в гости пришли, а он спать завалился? — подошла ближе. — Кстати, не похож он на того гнома, который Санту спёр.       — Конечно, это не он, — Лухан что-то внимательно выискивал на мониторах. — Этот спит уже пять лет.       Моя челюсть звучно цокнула.       — Тот, кто нам нужен, воспользовался недорисованной реальностью, — продолжил полицейский. — Нам надо внимательно изучить город отсюда, чтобы найти его, — и мы уставились в мониторы.       — Слушайте, Создатель, похоже, начал свет в домах включать, — встрял Чанёль.       — Отстань, — отмахнулась от него, не глядя.       — Но что-то у него не очень выходит, только на одной улице в окошке свет горит, — не замолкал эльф.       Мы обернулись к нему, чтобы попросить заткнуться, но эльф оказался прав: на большом экране, на котором была изображена уже нарисованная часть города, только на одной улице, в одном доме, в одном окне горел свет.       — Думаете, это случайность? — повернулась к полицейским.       Парни переглянулись и отрицательно покачали головами.       — Знаете, я начинаю привыкать к вашему имиджу крутых неразговорчивых парней, — улыбнулась я, предвкушая быструю развязку и возврат домой.