Я - Симисшах. Кольцо власти

      Симисшах, Айше, Атике и Фара-хатун ехали в одной карете, а Ахмет, его слуги, и Силахтар в другой. Разговоры Султанши решили оставить на потом, поэтому ехали в тишине, поглядывая в окна кареты. Ехать было долго, будет время наговориться. Симисшах, когда нервничает, теребит перстень, который Мурад подарил ей на свадьбу. Увидев, что нервы госпожи начинают сдавать, Фара-хатун начала тереть на внутренней стороне запястья. — Султанша, прекратите нервничать, вам же самой становится из-за волнения хуже, — посоветовала Фара, — я тоже беспокоюсь, ведь являюсь казначеем вакфа, и мои волнения не менее ваших. Но прошу вас — успокойтесь и держите себя в руках. — однако Симисшах никак не могла принять эти ужасающие новости. — Я не верю, что Гюльбахар Султан могла положить свой глаз на мавзолей шехзаде Мустафы, — сказала Симисшах, — как такое вообще можно было совершить? Это же память предкам Османской династии. — Служанка права, Симисшах, — вздохнула Айше, — чем больше ты думаешь об этом, тем сильнее поднимается твоё давление, не приведи, Аллах ещё в обморок упадёшь.       Атике заметила, что когда они направлялись к карете, Айше не отходила от Симисшах ни на шаг. Говорила ей что-то, они о чём-то оживлённо разговаривали, жестикулировали, даже смеялись, Фара-хатун также заметила изменение в состояние госпожи, правда, смех продолжался не долго, Симисшах ут же впадала в дурное состояние депрессии, и это служанку беспокоило больше всего.

***

      Кёсем приказала Каре Мустафе следить за внучкой, ведь в отсутствие Симисшах всё, что угодно может произойти, лучше перестраховаться. Кеманкеш теперь старался незаметно следить за состоянием Султанши, чтобы она ничего не заподозрила. Махпейкер же стало лучше, и она могла встать с постели. Ариле-хатун было сказано, не выпускать Султаншу из покоев до прихода лекаря, однако Махпейкер никогда запреты не останавливали, поэтому, пока Ариле-хатун чем-то занималась в другой комнате, Махпейкер, одевшись, незаметно выскочила из покоев. Долго прятаться ей не удалось, Кеманкеш нашёл её, когда проходил по коридору. — Султанша, лекарша ещё не пришла, вернитесь, пожалуйста, в покои, — попросил Мустафа Паша. При одном взгляде на Кеманкеша, сердце Махпейкер начинало бешено биться, и её беспокоило, чтобы сам Кеманкеш этого не услышал и не почувствовал. То же самое творилось и с Кеманкешем. — Я делаю, что хочу, Паша, — грубо ответила Махпейкер, — вашего разрешения я не спрашивала и не буду, — Кеманкеш, увидев грозное личико Султанши, был готов рассмеяться, потому что гнев ей был совсем не к лицу. Однако вместо этого он просто улыбнулся. — Раз так, Султанша, — сказал Кеманкеш, — то давайте я провожу вас к Валиде Султан, — услышав это, Махпейкер сглотнула. — Вам нехорошо? — Кеманкеш понял, что если Махпейкер появиться у Валиде, да ещё и если воспрепятствовала её приказу сидеть в покоях, внучке не избежать её гнева. — Да…. Немного плохо, я, наверное, пойду в свои покои, — сделав умирающий вид, Махпейкер повернулась, чтобы пойти назад в покои, однако ей действительно внезапно стало плохо. У Махпейкер закружилась голова, и она начала падать. Стоящий позади Кеманкеш успел её подхватить. — Стража! — закричал Кеманкеш. Из-за угла прибежали евнухи. — Помогите отнести Султаншу в её покои и немедленно позовите лекаря! — Как прикажите, паша, — евнухи помогли Кеманкешу донести Махпейкер до покоев. Внутрь паша не стал заходить — против правил, и затем побежал в покои Валиде.

***

      Кёсем ужинала вместе с Ибрагимом, Касымом, Гевхерхан и вернувшейся с учёбы Хавсой Султан — дочерью Касыма и покойной Меликер Султан. О смерти матери Хавса давно знала. У неё с Махпейкер буквально год разница. Внезапно, в покои влетел Кеманкеш. — Аллах, — воскликнула Гевхерхан, — Кеманкеш, что ты себе… — Махпейкер Султан стало хуже, — сказал Кеманкеш, — Валиде, она, несмотря на ваш запрет, вышла из покоев. Я увидел это и попросил её вернуться в покои, она послушала и уже направлялась туда, как вдруг на ровном месте начала падать. Я успел её подхватить, и с помощью евнухов уже отнёс в покои, внутрь заходить не стал. — О Аллах дай мне терпения! — Валиде вскочила с тахты и вышла из покоев, все направились следом за ней.

***

      Лекарша была уже в покоях Махпейкер, осматривала её. Вскоре, туда пришла Валиде, следом за ней шехзаде: Ибрагим и Касым, также султанши: Гевхерхан и Хавса. Они были встревожены состоянием Махпейкер. — Лекарша, говори, что случилось! — приказала Валиде, — что с моей внучкой? Иньшала она выздоровеет? — встав с колен, женщина посмотрела на Валиде, — говори же! — Валиде Султан… — начала лекарша, — температура и головокружение дали ложную надежду на выздоровление, поэтому я ошиблась при осмотре. — Что значит, ошиблась, хатун? — воскликнула Валиде, — что с моей внучкой? — Валиде Султан, Султанша стала пленницей болезни, от которой когда-то умерла покойная Хюррем Султан, — эта новость была как гром среди ясного неба. Валиде через мгновение упала в обморок, сыновья еле успели подхватить её, а Султанши кинулись к кровати Махпейкер. Та, конечно, была без сознания, и неизвестно, придёт ли она в себя. — Пошлите весть Симисшах, пусть ганец догонит их карету… — приказала Валиде, прежде чем потерять сознание.

***

      Уже была ночь, возница ехал, не останавливаясь по просьбе Симисшах, а сами Султанши старались как можно быстрее заснуть. Симисшах проснулась от того, что сердце сжалось, причиной тому было совсем не происшествие в Бурсе, а какое-то шестое чувство разбудило её. Айше, проснувшись ночью, увидела это, и удивилась. — Поспи, Симисшах, тебе нужны силы, — сказала Айше, — не дай Аллах тебе станет хуже. — Мне не спиться, Айше, — сказала Симисшах, выглянув в окно, отодвинув занавеску, — на сердце тяжело, будто что-то случилось во дворце. — не успела Айше и ответить, как возница резко остановил карету. Симисшах и другие перепугались, но она посоветовала им сидеть в карете, а сама, взяв свой меч, вышла. Её встретил мужчина. — Кто ты? — гонец передал письмо, Симисшах удивилась, увидев печать Валиде Султан. Раскрыв пергамент, и прочитав содержимое, Симисшах пошатнулась. — О Аллах… — Атике выглянула из кареты. — Симисшах, всё хорошо? — Возница, поворачивай назад, мы едем назад во дворец, и карете с шехзаде и слугами предайте мой приказ! — крикнула Симисшах, возвращаясь в карету. Все Султанши удивились, даже Фара. — Султанша, что случилось? — удивилась Фара, — что сказал ганец? — Симисшах нервничала, у неё тряслись руки. Айше увидела это, и взяла её за руку. — Симисшах, ради Аллаха, держи себя в руках и объясни, что случилось во дворце? — возмутилась Айше. — Валиде Султан прислала весть о самочувствии Махпейкер, — сказала Симисшах. — Иньшала, она в порядке? — спросила Атике. — Махпейкер больная той же болезнью, от которой скончалась покойная Хюррем Султан, — эта новость была как гром средь ясного неба. Айше и Атике ужаснулись, а Фара-хатун принялась успокаивать свою госпожу.

***

      Махпейкер стонала, и ей становилось всё хуже, она даже не приходила в себя. Лекарша не отходила от неё, пыталась привести в чувство, однако бесполезны были эти попытки. Мурада уже оповестили о самочувствии дочери, и он, отбыв на охоту, уже стремглав возвращался во дворец. Валиде, сидя у кровати внучки уже пила, не помня какую кружку успокоительного, а служанки старались успокоить мать Султана. Гевхерхан была также обеспокоена, не менее чем мама. — Как такое возможно… — прошептала Валиде, — как Махпейкер, да ещё и за такой короткий промежуток времени, могла подхватить такую страшную болезнь? — Остаётся только молиться, матушка, — сказала Гевхерхан, — молиться, чтобы её не постигла та же участь, что и покойную Хюррем Султан. Внезапно, в покои влетает на всех парах Симисшах, а следом за ней: Ахмет, Атике и Айше. Все оборачиваются на грохот, Симисшах мигом подбегает к кровати дочери, падая на колени. Она берёт Махпейкер за руку, но та не реагирует. Султанша жива, правда…. Так и не пришла в себя. — Неужели от этого недуга нет лекарства? — Симисшах с надеждой посмотрела на лекаршу. — К сожалению, госпожа, исцеления от этого недуга нет, — разочарованно сказала лекарь, — однако, если вы захотите, мы можем навсегда облегчить её тяготы и страдания, — вначале никто не понял, что она имела ввиду, однако опомнившейся Кеманкеш приставил к горлу лекарши кинжал. — Скажи подобное ещё раз и клянусь, что ты пожалеешь, что жива! — возмутился Кеманкеш. — Хватит ссор… — прошептала Симисшах, — довольно… — Валиде была в таком же понуром состоянии, что и невестка. Даже Айше, которая враждовала с Симисшах, могла понять сейчас её страдания, ведь когда-то, она сама была в таком положении, сидя возле кровати умирающей Ханзаде Султан — своей дочери. Айше, скинув походный плащ, подошла к Симисшах, и взяла её за руку. — Нужно молиться, Симисшах, — сказала Айше, — сейчас, мы бессильны.       Какая тяжкая судьба у Махпейкер, а ведь ей всего лишь 12 лет. Умереть молодой — худшей смерти придумать нельзя. Силахтар, шехзаде Ахмет и Фара-хатун, по приказу Симисшах отправляются в Бурсу уже без них, чтобы выяснить причину тамошних происшествий. Что им удастся выяснить? Кто стоит за этими бесчинствами? Есть ли связь между внезапной болезнью Махпейкер и происшествием в Бурсе? Выживет ли Султанша?