Сочельник

Рождественский сочельник — это навечерие, накануне празднования Рождества Христова. Именно в Рождественскую ночь, по народным поверьям, господствуют две силы — добра и зла. Сила добра призывала колядовать, слушать колядующих и угощать их, прославлять рождение Христа за постным вечерним столом. Сила зла собирала всю свою нечисть и тянула людей на гадания.

      

А еще всегда считалось, что в Рождественскую ночь случаются чудеса и сбываются желания.

             Черт крутился вокруг себя, пытаясь поймать собственный хвост. Эта забава ему никогда не надоедала. Недавно его занесло в этот странный городишко — Саннидейл, где в ночь перед Рождеством нечисти было ничуть не больше, чем в любые другие ночи. А ведь это совершенно неправильно! Сочельник — время, когда можно разгуляться, а тут демоны и так разгуливали и днем, и ночью без всякого стеснения. Жутко скучное место, одним словом.       Конечно, он мог продолжить свое путешествие по захолустным американским городкам в поисках чего-то более подходящего, но это было не в его, чертовых, правилах. Раз уж его сюда занесло, то обязательно нужно что-нибудь этакое учудить.       Черт задумчиво почесал пятак. Для начала неплохо было бы подкрепиться. Он огляделся по сторонам: едва ли на кладбище найдется что-то съедобное. Хотя…       Склеп неподалеку выглядел подозрительно обжитым. И оттуда определенно несло человеческим духом. Запах был настолько необычным, что черт невольно потянулся за ним. Заглянув внутрь склепа и убедившись, что сейчас он пуст, черт довольно потер лапы. Место оказалось действительно обжитое, нашелся даже холодильник с пивом. Открыв копытцем пару бутылок, черт притаился в темном углу и принялся поджидать хозяина, намереваясь хорошенько позабавиться.       

***

      Ранним утром того же дня              — Брось, истребительница, давай хотя бы раз пропустим эту часть! Иди ко мне, я соскучился, — вампир ухмыльнулся и раскинул руки в приглашающем жесте.       Баффи отрицательно покачала головой. Ему не понравился ее взгляд: она казалась решительно настроенной, ни капли сомнения в глазах.       — Мы оба знаем, чем это закончится, — хмыкнул Спайк.       — Не в этот раз, — твердо ответила Баффи, скрестив руки на груди, — и ни в какой другой.       Он сделал шаг к ней, она не шелохнулась. Еще шаг.       — Это все, Спайк.       Баффи приняла решение: завтра, в рождественское утро, она начнет новую жизнь, и в ней не будет места вампиру.       Спайк подошел вплотную, в его глазах плескалось недоверие и закипающая злость. Баффи наблюдала за ним исподлобья.       — Не смей, — тихо сказала она.       Часть нее отчаянно желала этих прикосновений. Пусть даже нарочито грубых, резких, собственнических. Искушение было сильно, но ее воля оказалась сильнее. Она поджала губы и не отвела глаз.       Спайк замер. Потом обхватил ее за талию и, притянув к себе, поцеловал в губы. Баффи не ударила его, не оттолкнула, не закричала. Она просто застыла, никак не реагируя на поцелуй.       Вампир отшатнулся. Хотелось схватить ее за плечи и трясти до тех пор, пока она не выйдет из себя, пока не сбросит это дурацкое оцепенение. Он сжал руки в кулаки.       — Я люблю тебя.       — Нет, не любишь, — Баффи сделала крохотный шаг назад, его близость мешала мыслить здраво.       — Проклятье, Баффи, я уже не смогу без тебя! — воскликнул он с какой-то болезненной откровенностью.       — Это не мое дело.       Было больно. Но лучше сделать это сейчас, пока она окончательно не увязла.       — Тебе кажется, что ты любишь меня, — ее голос смягчился, — на самом деле, ты меня просто хочешь. И я хочу... Но нельзя, — она упрямо мотнула головой.       — Ну, конечно, ты же все знаешь лучше всех.       Спрятать боль за издевкой не получилось. Спайк отвернулся.       Баффи очертила взглядом его профиль: сведенные брови, трепещущие крылья носа, сжатые в тонкую линию губы, и в глазах защипало. Баффи стиснула челюсти.       Тут не о чем плакать, нечего жалеть.       В груди вампира все клокотало. Нужно было что-то сделать. Или сказать. Еще секунда нерешительности, еще мгновение, и придется выбрать что-то одно — прижать ее к себе, целовать до тех пор, пока она не признает, что между ними что-то есть, что-то большее, чем просто секс, или отступить, сдаться… Вампир выбрал второе. Он медленно повернулся и увидел их: две крупные слезинки скатились по бледным щекам, оставляя за собой влажный след.       — Тебе же больно! Кровавый ад, Саммерс, ты что, мазохистка?       — Это неважно, — Баффи отвела взгляд, слегка пожав плечами — в конце концов, ей не привыкать к боли.       — Что я должен сделать, чтобы доказать, что люблю? — это была последняя отчаянная попытка, последний призрачный шанс.       Баффи молчала, стараясь справиться со своими эмоциями. Потом вдруг посмотрела на него в упор, в ее глазах блеснул безумный огонек.       — Верни себе душу.       Тихие слова прозвучали как удары хлыста. Они оба знали, что это невозможно: Хранители душ не расстаются со своими сокровищами. Последний шанс обратился в прах.       — Прощай, Баффи.       — Прощай, Спайк.       Истребительница молча покинула склеп, вздрогнув на пороге — его стены содрогнулись от мощного удара.       Спайк не отрывал взгляда от окровавленных костяшек еще долгое время, не желая видеть, как она уходит из склепа и его бестолкового существования.       Решение пришло само собой. Этой ночью он навсегда покинет Саннидейл. Вампир схватил плащ и выскочил на улицу — ему было все равно куда идти, лишь бы подальше от идиотского прощания, от ее слов, маячившего перед глазами лица и сладковатого запаха, от которого ныло и переворачивалось нутро.       

***

      Вернувшись через пару часов, Спайк первым делом откупорил бутылку виски. Для того, что он задумал, ему понадобится вся его решимость, но отступать вампир был не намерен. Он не просто уедет из города. Если напрашиваться на неприятности, они не заставят себя долго ждать...       В последние месяцы его жизнь здесь напоминала дурацкий фарс. Он по-прежнему был бесконечно далек от мира людей, а идиотский чип в голове навсегда выкинул его из демонического.       Делая большие обжигающие глотки, Спайк мысленно прощался с этим местом, которое стало ему чем-то вроде дома. Местом, где они провели столько восхитительных минут с Баффи, и которое теперь казалось холодным и пустым, потому что она больше никогда не заглянет сюда.       За первой бутылкой сразу последовала вторая, когда острый вампирский слух уловил легкий шорох в дальнем углу. Спайк присмотрелся и с удивлением разглядел кончик черного, слегка подергивающегося хвоста.       «Белая горячка», — тут же решил вампир и снова пригляделся.       Хвост зашевелился, подметая каменный пол пушистым кончиком. Похоже, его обладатель был уверен в своей невидимости. Спайк бесшумно поднялся и начал медленно приближаться к своей необычной находке…              Черт проклинал свое любопытство. Он терпеть не мог вампиров — с этими ребятами нужно было держать ухо востро. Столь же шустрые и ловкие, чем он сам, они к тому же были совершенно бесполезны для черта — у них не было душ. Увидев, как хозяин склепа жадно поглощает спиртное, черт горячо понадеялся, что тот вскоре вырубится, и дорога к свободе будет открыта.       В ожидании этого момента, он свернулся калачиком, забиваясь за каменный выступ в углу, не замечая, что его злосчастный хвост остался на виду. Когда же он обратил на это внимание, то попытался аккуратно подтянуть его к себе. Черт не видел хозяина, но надеялся, что тот уже достаточно выпил, чтобы не заметить его оплошности.       В следующее мгновение цепкая рука схватила черта за самый кончик хвоста и выдернула из укрытия.       Вампир ошарашено уставился на свою добычу.       — Вот черт! Это же... черт! — искренне изумился он и поднял незваного гостя еще выше, чтобы рассмотреть. — Ну, точно, черт и есть!       — Ай-я-я-яй! — заверещал незваный гость. — Отпусти!       — Ты что, настоящий? — вампир все еще склонялся к версии белой горячки.       Он зачем-то потряс черта в воздухе, и тот снова запищал, предпринимая насколько отчаянные, настолько же бесполезные попытки освободиться из цепких рук обидчика.       — А что тебя удивляет? Уж эта мне молодежь, — обиделся черт. — Да мой вид существует гораздо дольше твоего! Так что отпусти немедленно.       — Вот еще, — фыркнул вампир.       Он вернулся в кресло, удерживая длинный черный хвост, который так и норовил выскользнуть из рук.       Черт с надеждой косился на выход: если вампир хоть на пару секунд ослабит хватку, он окажется на свободе.       Но Спайк не собирался его отпускать. Почему бы и не позабавиться напоследок, заодно выкинув из головы всякие ненужные мысли? Только вот вампир еще не придумал как. Не фокусы же его заставлять показывать. Он снова оглядел гостя и усмехнулся. Натуральный такой черт, с копытами, собачьим рыльцем и небольшими рожками.       — Почему рога такие маленькие? — спросил он первое, что пришло в голову.       Черт надулся, окончательно разобидевшись.       — Потому что молодой, всего шестьсот лет, — неохотно ответил он.       — Ого, — в глазах вампира промелькнуло уважение.       На краткий миг он даже задумался, не отпустить ли гостя. В конце концов, вампир понятия не имел, на что тот способен. Но, взглянув на насупленную мордочку и уныло повешенный пятак, Спайк решил, что черт абсолютно не похож на опасное, могущественное существо. Да и, откровенно говоря, теперь Спайку было плевать.       — Расскажи мне про свой род, — велел вампир.       Рассказ гостя наверняка отвлечет его от невеселых дум. Он, конечно, встречал множество демонов, смахивающих на чертей, и с рогами, и с копытами, но это черное юркое существо казалось выпрыгнувшим из сказки.       Черт тяжело вздохнул и на всякий случай еще раз потянул хвост. И тут ему в голову пришла идея. Он отлично считывал чужие эмоции. В основном людские, но этот вампир был какой-то неправильный, от него за версту несло человеческим духом. Черт с легкостью распознал безысходность, исходившую от хозяина склепа — тяжелую, гнетущую.       — Лучше ты мне расскажи, что стряслось, — предложил черт, его глаза хитро блеснули.       — Не твое дело, — отрезал вампир, покосившись на него.       — А вдруг я смогу помочь? — промурлыкал гость.       — Ты что, типа Санта-Клаус для демонов? — хмыкнул Спайк, затем свободной рукой поднес ко рту бутылку и сделал большой глоток.       — Лучше, — уверенно заявил черт. — Дело ведь в женщине, верно?       — Вот ведь бесовское отродье, — усмехнулся Спайк. — Откуда узнал?       — Запах, — коротко объяснил черт.       — А, ну да, — в глазах вампира отразилась тоска. — Только мне ничем не поможешь. Разве что ты на короткой ноге с Хранителем душ, — мрачно ухмыльнулся он. — Но, судя по твоему виду, это вряд ли.       Спайк махнул рукой, понимая всю нелепость такого предположения.       — Ну, не то чтобы на короткой, но он мне еще кое-что должен с прошлой нашей игры, — самодовольно заявил черт и прикусил язык, почувствовав себя тупицей.       Дурацкое желание похвастаться солидным знакомством могло обернуться для него чем-то нехорошим. Зачем этому парню Хранитель душ?       — Ты знаешь Хранителя? — уточнил вампир звенящим от напряжения голосом.       — Ну... вроде того, — нехотя ответил черт.       — И он тебе должен?— Спайк продолжал сверлить гостя полубезумным взглядом.       — Не то, чтобы должен... — попытался увильнуть черт и тут же ойкнул — Спайк резко дернул его за хвост. — Ну да, должен.       — И ты можешь перенести меня к нему? — продолжал допрос вампир.       — Ни за что, — тут же заявил черт, подбоченившись и всем своим видом показывая окончательность такого решения.       Отдавать свое желание, которое он берег для особого случая более ста лет, из-за своей же глупости… Да ни в жизнь!       — Если ты не перенесешь меня к нему и не передашь мою просьбу, то на всю свою оставшуюся бесконечную жизнь станешь моим домашним питомцем, — чеканя каждое слово, пригрозил Спайк.       Он шел ва-банк и терять ему было нечего.       — А может, мы ей какое-нибудь украшение подарим, а? — жалобно пропищал черт, вспомнив одну старую историю, приключившуюся с ним около двухсот лет назад. Это ж надо было снова так вляпаться!       — Я все сказал, — отрезал вампир.       Черт вздохнул, еще пару раз дернул хвостом для приличия и понуро кивнул.       — Залезай, — сказал он.       — Куда? — не понял Спайк.       — На спину, куда же еще, — раздраженно ответил черт. — Только поклянись, что потом отпустишь меня. Хотя какой толк от твоей клятвы…       Он продолжал что-то бормотать, но вампир не слушал. Он встал и неловко поглядывал на черта, не зная как подступиться. Тот, увидев это, ухмыльнулся и вдруг раздался в размерах. Теперь он походил на большую черную лошадь, только с пятаком и рогами.       Спайк усмехнулся про себя: все-таки за шестьсот лет его новый знакомец ума так и не нажил. Стоило ему показать этот фокус чуть раньше, и вампир сам отпустил бы его, не пожелав связываться. Но теперь он знал трусость чертовой натуры и лихо запрыгнул тому на спину.       — Попробуешь скинуть или вынести на солнце — укушу, — сказал он черту на ухо.       Тот испуганно дернул носом и покосился на седока. Затем пригнулся и двумя большими прыжками выскочил из склепа. Сделал несколько скачков для разгона и, легко оттолкнувшись от земли задними копытами, взмыл в звездное небо.              Сначала Спайку было не по себе от свистящего в ушах ветра и вида стремительно удаляющейся земли, но когда они набрали высоту и полетели вперед, начал привыкать. И даже развеселился, видя, как фыркает и чихает черт каждый раз, когда он пригибается к его шее.       Воздух был морозный и свежий, серебристый туман окутывал мигающие в вышине звезды. Мимо пролетела ведьма, даже не повернув головы; бесплотные, бледно-молочные духи водили хоровод и закружились вокруг странной парочки, переливчато смеясь; фея прошмыгнула прямо под носом вампира, едва не задев крылом и, кажется, обругав их на своем птичьем языке — эта явно готовился к празднику, вид у нее был деловитый. В ночь перед Рождеством в небе наблюдалось крайнее оживление, и Спайк с интересом разглядывал все это разношерстное сообщество.             

***

      Баффи не находила себе места. У него был такой потерянный взгляд, когда он понял что это всерьез... Истребительница встала, прошлась по комнате и снова села.       Ничего, это пройдет, она забудет его, а он ее. Каждый из них пойдет своей дорогой. Их дороги вообще не должны были пересекаться в правильном мире. Вернее, должны были, но один раз. И подобная встреча должна была закончиться фатально для одного из них.       Только вот их мир был очень далеким от правильного. В нем буквально все было перевернуто с ног на голову.       «Я люблю тебя»       Его слова все еще звучали в ушах истребительницы.       Нет, вранье, он не может любить. Это просто страсть, похоть, которая завладела ими, которая разрушала ее изнутри. Но тогда почему рядом с ним она наоборот чувствовала себя целой, а не разбитой и бесконечно уставшей, как с остальными? Даже с самыми близкими?       Баффи подошла к зеркалу. И тут же перед глазами появилась картинка: Спайк крепко обнимает ее сзади за талию.       Она грустно улыбнулась: еще одна иллюстрация невозможности этих отношений.       «Спайк — вампир, а не человек. А значит, не может ничего чувствовать, — в очередной раз мысленное повторила она. — Но ведь... он чувствовал что-то!»       Баффи закрыла лицо руками. Докатилась, спорит и ругается сама с собой. Но ведь она точно знала, что он испытывает какие-то чувства: вампир был привязан к Донни, терпел ее друзей и… любил ее?       «Это невозможно».       Разозлившись, истребительница с силой отпихнула от себя стоявший рядом стул, и тот с грохотом упал, пролетев половину комнаты.       — Баффи, все в порядке? — встревоженный голос Дон раздался за дверью. — Мебель ломаешь? — поинтересовалась она, заглянув в комнату.       — Случайно получилось,— пробормотала Баффи.       — Ты уверена? — спросила сестра, присаживаясь рядом на краешек дивана.       Баффи кивнула и отвернулась, даже не надеясь, что Дон, удовлетворившись ее ответом, уйдет.       — Вы что, снова поругались со Спайком?       Истребительно невольно поежилась от такой проницательности.       — Нет, — она старалась говорить спокойно. — Мы не ругались. Но есть вероятность того, что... мы его больше не увидим.       — Что? Почему?       — Я попросила его об этом, — бесцветным голосом ответила Баффи, прекрасно зная, что последует за подобным признанием.       — Да как ты могла! — Дон вскочила на ноги. — Ты меня спросила? Он мой друг. Он заботился обо мне, и он… он любит тебя!       — Он не может... — начала было Баффи, но Дон перебила ее гневным возгласом.       — Хватит, Баффи! В твоем черно-белом мире нам со Спайком нет места, неужели ты не понимаешь?       Глаза Дон наполнились слезами.       — Не говори так, Донни, милая. Я же люблю тебя, — Баффи потянулась к сестре, но та увернулась от объятий.       — Он не сможет без тебя, без нас, неужели ты этого не видишь? Ему больше нет места в том мире, а теперь ты выгнала его из нашего, — сдавленно проговорила Дон и выбежала из комнаты.       И тут Баффи стало действительно не по себе.              Истребительница нервно мерила шагами комнату. Все это была какая-то глупость, но...       «Он не сможет без тебя»       Она вспомнила его взгляд и его слова:       «Прощай, Баффи».       Эти фразы снова и снова звучали у нее в голове. Гневные возгласы сестры, полный обреченности голос Спайка.       Не выдержав, Баффи выскочила из комнаты, спустилась вниз и, сдернув с вешалки пальто, выбежала на улицу. Она черт знает сколько раз хотела его распылить, и вот теперь, когда она осознала, что возможно больше никогда не увидит вампира, ей безумно захотелось повстречаться с ним сию же минуту.       Добравшись до кладбища, она без предупреждения ворвалась в склеп, но он встретил ее зловещей тишиной. Баффи позвала вампира по имени, но то ли он не желал ее видеть, то ли его попросту не было. Быстрый осмотр подтвердил вторую догадку, но, судя по валявшей на полу пустой и стоявшей возле кресла ополовиненной бутылке алкоголя, вампир был здесь не так давно. Баффи в растерянности вышла на улицу и присела на край плиты. И тут, взглянув в потемневшее небо, она увидела очень странную картину: на фоне звездной россыпи маленькая фигурка человека, сидевшего верхом на чем-то вроде коня, но с подозрительно тонким и длинным хвостом.       «Это же…» — Баффи зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, небо оказалось чистым. И только звезды подмигивали ей со своей недосягаемой вышины.       Баффи вздохнула. Неудивительно, что ей мерещится всякая ерунда. Завтра Рождество, а она сидит на кладбище и караулит вампира. Впрочем, все как всегда. Только этого вампира она не собиралась распылять, скорее даже наоборот... Истребительница смутилась собственных мыслей, но отступать была не намерена. Спайк должен знать, что небезразличен ей. И пусть у них нет шанса на нормальные отношения, но потерять его окончательно она была не готова.       На нос девушке упала снежинка, потом еще и еще. Их стало много, они летали вокруг нее, легкие и пушистые, а затем бесшумно опускались на землю. Какое-то время Баффи любовалась их кружением, наслаждалась тишиной. Значит, завтра их ждет настоящее Рождество со снегом, Дон будет в восторге. Хотя, спохватилась Баффи, после всего случившегося — это вряд ли... Что ж, отличный момент она выбрала для расставания. Но еще утром это почему-то казалось таким правильным, единственно возможным.       Через какое-то время Баффи начала замерзать. Немного поразмыслив, она вернулась в склеп, спустилась вниз и свернулась калачиком на том самом подобии кровати, где они провели столько незабываемых минут. Баффи вспомнила их недавний разговор: они обсуждали, как он тут все обставил. Интересно, что она вспомнила именно это, а не предшествовавший разговору страстный секс.       По щекам поползли слезы. Ей надоело держать все в себе, надоело быть сильной и ответственной за все и всех. Баффи хотелось, чтобы этот мужчина просто был рядом и обнял ее. Чтобы не было никаких препятствий, сомнений и сложностей. Чтобы добро и зло стали для нее абстрактными понятиями, как для большинства людей. По-хорошему, нужно было вернуться и поговорить с сестрой, но Баффи так устала от сегодняшнего дня, что просто не смогла заставить себя встать. Она продолжала беззвучно плакать — не только по нему, но по всей ее сумасшедшей жизни, в которой не хватало места для тепла и покоя. Баффи надеялась, что он вернется, живой и невредимый. Ну, или просто невредимый… Она вспомнила свою безумную просьбу и поняла, как именно она прозвучала для вампира: как издевка, насмешка над его чувствами, не более. В голове потяжелело, в ней, словно в калейдоскопе, сменяли друг друга разные воспоминания их странных отношений, и Баффи сама не заметила, как провалилась в сон.              

***

      Вокруг становилось все темнее, так что Спайк сделал вывод, что они движутся в противоположную от солнца сторону. Лицо его заледенело в омывающих их с чертом воздушных вихрях. Он уже перестал понимать, сколько времени прошло — час, два или, быть может, сутки, когда его необычный конь начал сбавлять скорость и плавно опускаться все ниже.       Местность была пустынная и дикая, в темноте проступали очертания остроконечных гор. Неожиданно черт резко кинулся вниз и как вкопанный встал перед углублением в скале. С трудом удержавшись от падения, Спайк сначала прихватил нового приятеля за хвост, и лишь затем спешился и осторожно заглянул внутрь.       — Ну что, идем? — спросил у него черт с ухмылкой, которая совсем не понравилась вампиру.       Но он лишь кивнул и сделал первый шаг в пещеру.       Они осторожно двигались вдоль влажной стены. Конечно, и вампир, и черт прекрасно видели в темноте, но по мере продвижения вглубь пещеры все сильнее чувствовалась необъятная демоническая сила того, кто находился внутри. По телу вампира то и дело непроизвольно пробегала дрожь — как от холода в его бытность человеком.       — Не передумал? — ехидно поинтересовался черт.       — Нет, — коротко бросил вампир и пошел быстрее.       — Так-так-так, это кто же у нас тут? — раскатистый бас пронесся по пещере, отскакивая от стен и перекатываясь тягучим эхом.       Сам обладатель голоса оставался невидимым, скрываясь в непроглядной тьме.       Оба гостя невольно вздрогнули. Вампир открыл было рот, но хозяин пещеры опередил его.       — Чертяка, ты что ли? — ухмыльнулся голос. — Давненько тебя не было! Почему с тобой вампир?       — Привет, — черт держался довольно уверенно. — Да вот, привел к тебе гостя. Он прознал, что ты мне должен, ну и упал... кхм, на хвост, хочет от тебя чего-то. Но я что думаю — может, убьем его, да поболтаем о том, о сем? Сто лет не виделись.       Спайк похолодел и с силой потянул черта за хвост — тот дернулся, но хвоста вытащить не сумел и умоляюще посмотрел в сторону голоса.       — Ты же обещал! — процедил сквозь зубы Спайк, чувствуя себя легковерным идиотом.       — Я черт, — напомнил черт.       А голос разразился хриплым хохотом.       — Ну даешь, вампир! Поверил этой шельме? — он все еще давился смехом.       Спайк покосился в сторону выхода. Может, дать деру? Умирать такой страшной смертью не хотелось: до него доходили слухи о том, на что способен Хранитель.       — Но знаешь что? — продолжил вдруг бас. — Я выполню твое желание.       — Что… почему? — опешил черт.       А вампир не мог поверить своим ушам, недоверчиво пялясь в темноту.       — А ты как думал, бес? Что я упущу такую возможность вернуть должок? — усмехнулся Хранитель.       — Но я не хочу этого! — заверещал черт.       Спайк с силой дернул его за хвост и оскалился, новый знакомец взвизгнул.       — Все еще не хочешь? — уточнил голос.       — Хочу-хочу, — запричитал черт.       — Вот и славно. Так чего тебе нужно от меня, вампир? Хотя, кажется, я и так знаю...       — Свою душу, — сдавленным от волнения голосом ответил Спайк.       — Хм, — задумался Хранитель, — вообще-то это не в моих правилах.       Повисла гнетущая тишина.       — Но черт с тобой! — вдруг продолжил голос. — В прямом смысле слова, кстати.       Хранитель снова захохотал.       — Вот за что тебя люблю, чертяка, — умеешь развлечь, — заметил он. — Подожди минутку, вампир. И закрой глаза, ты не должен меня видеть.       Спайк послушно зажмурился. Что ж, если сейчас его убьют, так тому и быть. Но что если...       На этот раз молчание длилось дольше прежнего. Спайк почувствовал огромную волну силы, которая приблизилась к нему.       — А знаешь, вампир, я даже рад, что ты пришел. — Теперь голос был совсем близко, по спине побежали мурашки. — Твоя душа мне порядком надоела, все время крутится у выхода и рвется наружу, — он помолчал. — Но помни, ты сам этого хотел. Назад не приму.       Яркая вспышка озарила темноту пещеры, даже сквозь сомкнутые веки Спайк видел слепящий свет, который становился все ближе. А потом в груди вспыхнуло пламя, заставляя вампира скорчится от нестерпимой боли, но через несколько мучительных мгновений все прошло. Боли не было. Только ощущение, будто кто-то вытряхнул все его нутро, а потом в спешке и беспорядке затолкал обратно — куда придется.       — Можешь открывать глаза, — голос снова звучал в отдалении.       Спайк распахнул веки и осмотрелся. Черт задумчиво поглядывал на него и о чем-то размышлял.       — Спасибо, — пробормотал вампир.       — Да подавись, — хмыкнул Хранитель. — Как бы не пожалел. Душа для вампира — скорее проклятие. Ну, да ты в курсе.       Спайк вопросительно приподнял бровь.       — Да-да, я говорю о твоем Сире, — ответил на его молчаливый вопрос хозяин пещеры. — Его душа постоянно шныряет туда-сюда. И каждый раз возвращается еще более измученная, чем прежде. Но ты другой, — заметил Хранитель, — может и справишься.       — Знаешь что, чертяка, — обратился голос к своему старому другу, — отнеси вампира туда, где взял, и возвращайся. Сыграем партейку-другую. Надеюсь, ты насобирал несколько душ, есть на что играть?       — Конечно!       Глаза черта загорелись. Он закивал, довольно потирая копытца, и они со Спайком быстрым шагом направились к выходу.       — Ну, садись, — сказал черт вампиру, раздавшись в размерах, как только они вышли из пещеры.       — Да я как-нибудь сам, — недоверчиво посмотрел на него Спайк, все еще не до конца пришедший в себя после случившегося.       — Да ладно, выиграл и выиграл. К тому же ты всегда можешь укусить меня, если что.       Немного поразмыслив, вампир все-таки залез черту на спину. Он понятия не имел, где находится и как отсюда выбираться. Но внезапная доброта черта выглядела подозрительной.       Они взмыли вверх и помчались по небу. И вновь черт летел там, где солнце еще не появилось. Наконец, вдалеке показались огни небольшого городка, только выглядел он совсем не так, как несколько часов назад. За время их отсутствия город укутался в снежное одеяло, оно искрилось и отражало разноцветье рождественских гирлянд в небольших двориках домов Саннидейла. Солнце догоняло их, еще буквально полчаса-час и горизонт займется рассветом.       Черт опустился прямо перед склепом.       — Ну, удачи тебе с твоей дамой, — пожелал он.       — В чем дело? — не выдержал вампир, его настораживало поведение черта. — Я же забрал твое желание.       — Да ладно, — махнул копытом собеседник. — Хранитель, конечно, парень крутой, только вот в карты играть совсем не умеет, — хихикнул черт. — К тому же, ты теперь мой клиент.       — В смысле?       — У тебя теперь есть душа, — подмигнул ему черт. — Если твоей девушке она придется не по вкусу, обращайся. Могу дорого купить.       — Обойдешься, — буркнул Спайк, но в душе, теперь уже действительно в душе, заворочались сомнения.       Что, если это ничего не изменит в их отношениях с истребительницей? Тогда его жизнь превратиться в ад без нее, но с душой.       — Я еще загляну, — пообещал черт, снова подмигнул и взмыл ввысь.       Через мгновение его уже нельзя было разглядеть на стремительно светлеющем небе.       

***

      Спайк в задумчивости зашел в склеп. Баффи наверняка еще спит. К тому же сегодня Рождество. Он пойдет к ней завтра. Вампир почувствовал, что этот день будет очень тяжелым для него. Возможно, самым тяжелым и страшным в его жизни. Перед глазами поплыли картины того, что они творили с Дру в Рождество, его замутило. Спайк отчаянно цеплялся за мысль, что это был не он, не совсем он... Но ведь полюбил же он истребительницу, будучи бездушным демоном — что это могло значить? Вампир почувствовал волну подступающего безумия.       Снизу донесся шорох. Спайк вынырнул из затягивающей его пучины сожаления, внимательно осмотрелся и только тогда ощутил ее запах. Неужели она здесь? Что же случилось? Спайк в ужасе метнулся вниз и встал как вкопанный. Баффи свернулась клубком на его месте и посапывала во сне.       Он подошел и осторожно присел рядом на самый краешек. Но ее острый слух сразу уловил движение, тонкие веки затрепетали, и вот зеленые глаза непонимающе уставились на него. Баффи огляделась по сторонам, потом вновь перевела взгляд на вампира. Он замер. А она вдруг тепло улыбнулась и, протянув руку, коснулась его щеки.       Спайк вздрогнул от неожиданности, а потом нерешительно накрыл ее ладонь своей.       — Спайк, я была не права, — хрипловатым ото сна голосом сказала Баффи. — Ты не должен уезжать из города просто потому, что мне так хочется. Ты нужен Дон, всем нам не помешает твоя помощь, и ты нужен… мне.       Вампир недоверчиво разглядывал личико любимой, но продолжал молчать.       — Что-то случилось? — забеспокоилась Баффи.       Она вдруг поняла, что он изменился. Его взгляд стал другим. Отрешенным, потерянным, направленным внутрь себя.       — Баффи, я вернул себе душу, — тихо произнес вампир.       — Что? — она села так резко, что на долю секунды у нее закружилась голова, и пристально посмотрела ему в лицо.       Ей почему-то казалось, что Спайк не врет. Но как такое возможно?       Вампир невесело улыбнулся.       — Думаю, мне стоит побыть одному, — глухо произнес он, и это было прямым доказательством того, что он говорит правду.       — Да, конечно... — Баффи начала подниматься, но замерла. — Хотя, знаешь что? Нет. Мы пройдем через это вместе.       — Почему? — спросил он, внимательно посмотрев на нее.       Не было сейчас ничего важнее ее ответа.       — Потому что я хочу этого, — тихо сказала Баффи и придвинулась, — я хочу помочь тебе справиться. Хочу быть рядом.       Спайк ощущал тепло ее тела, слушал слова, в которые так трудно было поверить, и его страхи отступали туда, где им было самое место — во тьму. Не навсегда и не все. Но это была первая маленькая победа. Их победа.       — Ты уверена?       — Мы попробуем, — кивнула Баффи и, наклонившись, поцеловала его.              

***

      — Давай «обрадуем» их завтра? — снова предложил вампир. — Не хочется, чтобы тебе испортили праздник.       — Нет, — упрямо мотнула головой Баффи.       Они шли по заснеженной тропе, накрывшись одеялом, спотыкаясь и сдавленно хихикая.       — Проведи этот день с близкими, — сказал Спайк, — я буду в порядке.       Хотя сама мысль о том, чтобы остаться в склепе наедине со своими призраками, наводила на него жуть.       — Я не буду, — картинно фыркнула Баффи, заметив тень, легшую на его лицо. — Дон меня убьет, если я тебя не приведу.       Наконец они не зашли, а скорее ввалились в дом и скинули покрывало. Почти сразу же в коридор высыпали Дон, Тара, Уиллоу и Ксандр с Аней. И замерли, недоуменно переглядываясь.       Дон очнулась первой. Тепло улыбнувшись, она подошла и обняла Спайка.       — Я рада, что ты вернулся.       — А он куда-то уходил? — поинтересовался Харрис. — И как я мог такое пропустить?       — Где вы были, Баффи? — не удержалась Уиллоу от вопроса, который крутился на языке у каждого.       Она удивленно разглядывала взъерошенную подругу.       — У нас были... дела, — уклончиво ответила Баффи, переглянувшись с вампиром       Всем своим видом показывая, что не намерена больше ничего объяснять и оправдываться, она направилась на кухню, взяв вампира за руку. Остальные двинулись следом.       — Будешь помогать нам с ужином, — заявила Дон.       — Ты уверена? — усмехнулась Тара.       — Вы о чем вообще? — не выдержал Ксандр.— Баффи, ты в своем уме?! Ты провела ночь неизвестно где и... — он запнулся и, скрестив руки на груди, смерил вампира подозрительным взглядом. — Это же Спайк! Бездушная…       — Нет, — оборвала его истребительница, — у Спайка теперь есть душа.       — Однако это не меняет... — парень замолчал, не находя в окружающих особой поддержки. — Вы что, одобряете это? — недоверчиво спросил он у друзей.       — Ну... — Тара принялась мыть фрукты. — Не думаю, что Баффи сильно нуждается в нашем одобрении. Или обязана отчитываться.       — Может, она снова под заклятием? — растерянно проговорила Уиллоу вполголоса. — Но я вроде бы...       — Не думаю, — перебила ее Аня, равнодушно пожимая плечами.       Лично она не видела в этом ничего такого, из-за чего стоило бы переживать. Ксандр помолчал еще какое-то время.       — Может, он тебе врет, — нашелся он, наконец. — И вообще, что за мода такая — возвращать души вампирам, когда им вздумается…       Но его уже почти никто слушал.       — Вы займитесь ужином, а мы пойдем украшать гостиную, — предложила Баффи, явно намереваясь не только улизнуть от почетных обязанностей хозяйки дома, но и остаться со Спайком наедине.       — Так мы уже… хотя да, пожалуй, — опомнившись, лукаво улыбнулась Дон.       Баффи со Спайком выскользнули из кухни, и никто не посмел их преследовать. Они остановились рядом с разлапистой елью, украшенной разноцветными шарами, мишурой и гирляндами стараниями младшей Саммерс.       — С Рождеством, Баффи, — тихо произнес Спайк, любуясь непривычно открытым выражением ее лица.       — С Рождеством, Спайк, — она положила голову ему на плечо, прислушиваясь к чувству легкости внутри.       Случилось настоящее рождественское чудо. Двое, принадлежащие к разным мирам, двое, созданные убивать друг друга, стояли, крепко обнявшись и не шевелясь, будто боялись спугнуть свое счастье.             

Декабрь 2010