Gift mahope iho o ka make

      Топот маленьких ножек и детский смех эхом раздавались по поляне. Затем был такой топот, что нельзя было сравнить с детскими ножками — бежал Мауи, пытаясь догнать шустрого сына. Шестилетний Кэйми все никак не желал отдавать папочке его крюк, сам полубог пока бежал, успевал молиться всем Богам, чтобы сынуля не перетянул его силу превращений и не улетел ко всем чертям от него. Опять же, как шесть лет назад, никто и понять не может, откуда в этом мальчишке столько сил, ведь ему еще так мало лет! — Кэйми, Мауи! Пора завтракать.       Сразу же внимание Кэйми было переключено с отца на мать. Весело взвизгнув, он пробежал под ногами родителя и, быстро оказавшись рядом с Моаной, схватил ту за ногу, обнимая. — В смысле? — искренне недоумевал полубог, хлопая глазами. Крюк, на его счастье, уже лежал рядом с ним, и не составило труда забрать его себе уже теперь, так как у гиперактивного сына было трудновато, — Не понимаю, как у тебя удается успокоить его… — Годы тренировок, милый, — засмеялась Моана, держась за свой округлый живот.       Да, так уж вышло, что дочь вождя и жена полубога носит под сердцем второго малыша. Как сейчас помнит беспокойство Мауи, ведь ее первая беременность протекала не очень хорошо, да и само рождение закончилось… очень нехорошо. Но, несмотря на всю панику полубога, беременность протекала вполне нормально, даже превосходно. Ибо на этот раз ребенок перенял не силу отца, а матери, даже размер живота в разы меньше, чем когда в нем находился Кэйми.       Быстро догнав женушку и убежавшего вперед Кэйми, он взял его подмышку и посадил себе на плечи, где сразу же неугомонный мальчишка схватился за волосы отца, чтобы ненароком не свалиться с такой-то высоты! А сам обладатель шикарных локонов, одной рукой придерживал Кэйми, второй же он приобнял за талию Моану, положил ту ладонь на живот и поцеловал ее в макушку. Все-таки за прошедшее время эти двое и уж тем более их сын никак не могут привыкнуть к этому яркому свету. — У-у-у-у, светится! — хихикнул сидящий на плечах и чуть было не свалился с плеч, но вовремя его придержали и не дали упасть.       Внешность Кэйми перенял у отца всю, кроме глаз и характера. Как ни странно, но в таком возрасте он больше походил своим поведением на Моану, что очень веселило Мауи, он любил помучить сына и в процессе еще истинную — это весело и забавно.       Завтрак проходил вполне обычно — в кругу семьи и островитян. Да, парочка вернулась на Мотонуи и живут тут до сих пор. Ведь жить на каменном острове, где был заточен полубог — не очень хорошо. Когда они только приплыли, реакция у всех была одинакова — все плакали, они не ожидали увидеть дочь вождя живой и тем более ее не родившегося ребенка, что умер вместе с нею. Затем был шикарный пир, на котором Кэйми не нравилось, все время плакал и не желал успокаиваться. Впрочем, ему никогда ничего не нравится. Шумные сборища до сих пор не любит и не может привыкнуть к приготовлениям на пост будущего вождя.       Но вернемся к сути. Завтрак проходил вполне обычно ровно до тех пор, пока в громогласной тишине, нарушаемой только шарканьем листьев и тихим чавканьем, не послышался короткий и болезненный крик, принадлежавший ни кому другому, как Моане. — Что случилось? Где болит? — сразу же беспокойные темно-карие глаза, обладателем которых был полубог, посмотрели в ослепленные болью глаза истинной.       Но как Мауи ни ждал, ответ он не получил, а когда же узнал причину внезапного вскрика любимой, перепугался не на шутку. — Кажется, роды начались… — промолвила Сина, подойдя к дочери с другой стороны и положив той руку на живот.       Без лишних слов народ поднялся и, поняв, что к чему, начали приготовления. Кто-то даже за знахаркой побежал. Подхватив супругу на руки, Мауи последовал вслед за ушедшей немного вперед тещей.       Моана была в панике, она не понимала что делать, до слез не понимала! Было жутко больно — только это и понимала. Тихие и вкрадчивые слова знахарки на тему «как нужно правильно дышать и тужиться, чтобы вытолкнуть плод на свет белый» она вообще не слушала, просто следуя своему внутреннему инстинкту.       Мауи было ничуть не лучше — побледнел, взгляд в панике бегает по хижине, складывалось впечатление, что полубог хочет убежать. Он чувствовал ее боль, и от этого хотелось убиться, все-таки истинная пара, как-никак. В свою очередь, Моана чувствовала его панику, что усугубляло ситуацию, за что полубог и получил… коготками до крови под кожу ладони, сразу успокоился… почти. — Ну, давай, еще чуть-чуть! — подбадривала старая знахарка. На вид ей можно было не дать меньше пятидесяти шести, что доказывало еще свой возраст седина. Однако, несмотря на возраст и подступающий старческий маразм, эта старушка свое дело знала и по сей день оставалась лучшей из лучших знахарок на Мотонуи.       Сделав последние усилия, девушка расслабилась. Пот с нее ручьем тек. Надо признать, что и с Мауи тоже. — Девочка! — с гордостью сказала Эйнеки, а так звали знахарку, и шлепнула младенца по попке.       Послышался детский плач, что привел шокированного отца в себя. Когда его пригласили перерезать пуповину, тот снова чуть не выпал из реальности, однако мини-Мауи и мини-Моана, что есть силы, ущипнули его. Перерезать связующую нить новорожденного с матерью полубог таки смог. После чего, запеленав, новорожденную передали в руки матери. — Ты молодец… — прошептал Мауи, поглаживая дочь по головке.       Маленькие ручонки тянулись к отцу, а темно-карие глаза, точь-в-точь, как и у него самого, с интересом поглядывали на родителя. — Ты тоже, я думала, что ты упадешь в обморок прямо здесь и сейчас, — усмехнулась Моана, приостановив руку истинного.       На заявление Мауи лишь закатил глаза и тоже усмехнулся. Секундой позже он вернул свой взгляд на малышку, с улыбкой прошептав: — Она так похожа на тебя… Красавица.       А ведь и правда, дочурка переняла внешность матери, только разрез и цвет глаз переняла у отца. А ведь с Кэйми было все наоборот. — Как назовем? — с интересом наклонил голову вбок Мауи и взглянул женушке в глаза, ожидая от нее ответа. — Оставляю право выбора за тобой, — непринужденно пожала плечами она.       Некоторое время спустя, когда все присутствующие покинули хижину и оставили парочку наедине, из-за занавески входа, показались полные любопытства, светло-карие глаза. Не секрет, кто за ней стоял. Заметив сына, Мауи подозвал его рукой, знаками показав вести себя тише. — Это твоя сестричка, Алаула, — широко улыбнулся счастливый отец двоих детей и избранный дочери вождя.       Кэйми в ответ только улыбнулся и, нагнувшись к сестренке, слегка поцеловал ту в лоб, вызвав у родителей долю умиления. Сомнений никаких не было — они подружатся.       За окном начал царствовать рассвет, редкие лучики пробирались сквозь щели хижины, в котором спали трое — Моана и ее детишки. Кэйми, свернувшись клубочком в ногах матери, смешно сопел и что-то бубнил во сне. Сам Мауи был настолько счастлив, что сил закрыть глаза и уснуть не было.       Тысяча лет одиночества того стоили, чтобы вот так, спустя время, сидеть рядом с любимыми… полубогами.