Ошибки и не-ошибки

Томми проснулся в больнице. Это уже потом ему рассказали, что он попал в аварию, несколько суток пролежал без сознания, как родители волновались и думали, что он погибнет. Однако в тот момент ему казалось, что он просто проснулся утром после долгого сна. Врачи в клинике поработали на славу, у Томми даже шрамов не осталось. Вот только он ничего не помнил, даже собственного имени. Мама сказала, что мозг — это не кости, так просто не восстановится. Томми лишь пожал плечами. Должно быть, его мозг действительно сильно повредился, потому что за следующий год ни одного воспоминания так и не вернулось. Впрочем, Томми не расстраивался, ему с лихвой хватало новых. Он медленно привыкал к новой жизни. То есть, конечно, жизнь была старой, но Томми все казалось в новинку. К счастью, он не разучился писать и читать, обращаться с компьютером и бытовой техникой, даже некоторые знания из школьной программы сохранились. Но вот с людьми все обстояло сложнее. Первое время он обращался к своей маме на «вы», а в разговорах с отцом и братом всегда добавлял «сэр». В школе не проходило и дня, чтобы кто-то не окликнул его: «Эй, чувак, ты мне двадцатку должен». Поначалу Томми безропотно лез в карман за деньгами, потом деньги кончились. Когда рассказал родителям, те лишь рассмеялись. Мама посоветовала не быть таким доверчивым, а отец подсказал пару выражений, которыми следовало отвечать. Постепенно Томми привык. Перестал чураться одноклассников, завел друзей и начал подрабатывать. Торговать ему не нравилось, но это было лучше, чем воровать или идти на панель, да и не так опасно. Он даже стал брать с собой сестру. Вдвоем получалось продать больше побрякушек, а девочка была под присмотром. Как же он ошибался. <div align="center">***</div> Томми проснулся от кошмара. Опять. С самой аварии ему не снилось снов. Он уже решил, что никаких снов не существует, но после смерти сестры в полной мере осознал, что это такое. Он сел на кровати, пытаясь отдышаться. Казалось, он все еще стоял на космодроме, и силовое поле гравиприводов размазывало его по бетонному полу. Кошмары были разные, но всегда сводились к двум сценариям: либо он не успевал спасти сестру, либо сам попадал под дюзы и погибал. Странно, но второй вариант снился чаще и был намного страшнее, хоть и являлся лишь фантазией. Томми глубоко вздохнул. Сегодня его кошмары прекратятся. Достать алгопистолет не составило труда. Если бы Томми постарался, смог бы раздобыть и что-то более солидное, но, во-первых, у него оставалось не так уж много времени, кто знает, как долго подонок, убивший его сестру, останется на планете. Во-вторых, парень, продавший ему оружие, утверждал, что для новичка, никогда раньше не стрелявшего, алгопистолет подойдет лучше всего: прост в обращении, а промахнуться из него практически невозможно. К тому же жертва умирает в страшных мучениях. Наверное, этот аргумент и стал решающим. В день смерти сестры Томми пообещал, что отомстит за нее. Однако ему пришлось ждать несколько дней, готовясь к операции. Разведать, где остановился тот человек, подкупить работника гостиницы, раздобыть оружие, а главное — составить план и четко ему следовать. Томми думал, что, отомстив, почувствует себя лучше и перестанет просыпаться в холодном поту. Уже следующим утром он понял, что опять ошибся. <div align="center">***</div> Томми проснулся от стука в дверь. Он изо всех сил старался не заснуть, но усталость все же взяла свое. События последних суток казались нереальными. Только он перестал думать об убитом им человеке и его обещаниях расплаты, как тот появился, и не было никакой возможности выбраться из его лап. Свыкнуться со скорой смертью очень сложно, а с медленной и мучительной смертью — практически невозможно. Казалось бы, люди умирают каждый день, а уж на Каилисе и того чаще. Но почему-то все естество Томми кричало «нет!». Не важно: быстро или медленно, мучительно или легко, он не хотел умирать. Похоже, похитителю доставляло удовольствие играть с Томми. Несколько раз он подзывал его к себе, однажды даже спустил рубашку с плеча, но тут же отправил обратно — есть сублимированные сосиски. В итоге случилось то, чего Томми никак не ожидал — незнакомец стал говорить. Его рассказ казался полным бредом: клоны, силикоиды, стирание памяти. Однако Томми очень хотелось верить. С одной стороны, это означало, что его не убьют, с другой — ему просто хотелось верить, что он кто-то больший, чем мальчишка с нищей планеты. Оказавшись дома, облегчения Томми не почувствовал. Вроде бы все обернулось к лучшему, можно вызвать полицию, да и обратно его теперь никто просто так не уведет. Однако слова Кея — он даже стал называть похитителя по имени — не давали Томми покоя. Едва он увидел, как изменилось лицо матери, то понял: все сказанное — правда. Выбор дался ему нелегко. За год он привык считать этих людей своей семьей. Труднее всего было оставить маму. Наверное, потому, что у Артура Ван Кертиса, которым он когда-то являлся, не было настоящей матери. Но мысли о том, что ему придется провести всю оставшуюся жизнь на Каилисе, вкалывая за гроши, когда он может стать королем мира, перевесили все остальные доводы. Томми прекрасно понимал, на какой риск шел и какой опасности подвергался. Оставалось надеяться, что на этот раз он не ошибся. <div align="center">***</div> Томми проснулся от тычка в плечо. — Мы вылетаем через час. Голова болела. Вчера он вернулся за полночь, но Кея это, конечно, не интересовало. Судя по всему, то дело, над которым он работал последние несколько месяцев, дало результат. Чем именно Кей занимался, Томми особо не спрашивал. С одной стороны, Кей неохотно делился информацией и собственными мыслями, с другой — чем дольше он зарывался в файлы, тем больше свободного времени оставалось у Томми. Стартовали они только через три часа — даже в анархическом мире существует бюрократия, очередность вылетов и предстартовые проверки. Томми был рад покинуть Джиенах, слишком уж тот напоминал «родной» Каилис. Он не мог точно сказать, какая из планет ему по вкусу. Пожалуй, открытый космос нравился Томми больше любой обитаемой планеты. Наверное, потому, что в космосе он был Кею нужен и полезен, а на Джиенахе — напротив, только мешал. — Расскажешь, куда мы летим? — спросил Томми, набирая ход. — Сам увидишь. Ну разумеется, ребенок до всего должен дойти сам. И что не стоит покупать детали к катеру у непроверенных продавцов; и что не следует участвовать в виртуальных турнирах, где все заранее куплено; и что не нужно занимать деньги у мафии, даже если лично знаком с матерью семьи. Интересно, Кертис Ван Кертис своего сына так же воспитывает? Радар пискнул, и на экране появилась красная точка — Чужие. — Корабль алкарисов, — сказал Кей, подключаясь к ручному управлению. — Смотри и учись. Томми сосредоточился, готовясь выполнять распоряжения. Догнать алкарисов было первостепенной задачей. Ошибки Кей не простит, но Томми не собирался ошибаться. <div align="center">***</div> Томми проснулся от бьющего в глаза света, через пару секунд Кей потряс его за плечо. Похоже, это теперь его любимый способ будить Томми. — Пора вставать, — заявил Кей. Рядом сонно заворочался Артур. Пришлось тащиться в душ. Потом, не успев нормально позавтракать, они отправились в клинику для душевнобольных. Томми наблюдал за тем, как меняется лицо Артура. Почти физически чувствовал его боль и отчаяние. Хотелось врезать Кею — зачем он притащил Арти сюда? Зачем показывал эту безумную женщину? Наверное, Кей был лучшим психологом, чем Томми, потому что Артур успокоился. Действительно успокоился. Томми понимал, что пройдет еще немало времени, прежде чем он сможет избавиться от накопившегося страха, но Артур встал на путь исцеления, и Кей сможет довести его до конца. В этот момент Томми почувствовал себя лишним. Не просто лишним в их компании — лишним в этом мире. В этом мире уже был один Артур Ван Кертис и второго, пусть и зовущегося другим именем, не надо. Дойдя до порога, Томми понял, что его путь не окончен. Нужно оставить Артура и Кея здесь, а самому идти вперед. — Вы обязательно будете там. Возможно, Томми совершал ошибку, а возможно, это решение было единственным правильным. <div align="center">***</div> Томми проснулся в новом мире…