«Лживый разговор»

— Так ты пойдешь туда? — Тацумия слегка нахмурилась, закусывая губу и перебирая складки своего кимоно. Странно, я думала, что она останется в замке. — Не думаешь, что это слишком опасно для тебя?  — Я думаю, что путь до Старого моря пройдет без происшествий, — вздыхаю, заводя руки за спину. Мне бы хотелось, чтобы хотя бы раз в этой жизни она могла понять меня.  — Старого моря? Я думала, ты направишься к Уоми. Усмехаюсь, поправляя прядь волос и делая несколько шагов вперед. Кажется ее сильно разволновал мой выбор. Тацумия, неужели ты до сих пор не понимаешь, чего я добиваюсь?  — Что ты задумала? — она резко сменяет свой тембр голоса на более серьезный, когда я ровняюсь с ней. Здесь нет никого, кто мог бы наблюдать за нами. Нет смысла говорить утешающие слова. Верно? — Море начинает меняться. Нам нужны силы, Ваданохара. Или же ты… Слышишь ее голос?  — Тацумия, ты ведь уже все прекрасно поняла… — скосив взгляд, замечаю твое рассеянное лицо. Ты ведь точно не ожидала такого, верно? — В конце концов, мы обе с тобой испытываем друг к другу самые разнообразные чувства, начиная ненавистью и заканчивая любовью. Я благодарна тебе за все то, что ты для меня сделала, но… — меня трясет от тех воспоминаний, от чего я запинаюсь. — Я и ненавижу тебя. За тот день. Мы обе прекрасно понимаем, о чем идет речь. Да… Я помню. Я помню тот день очень отчетливо, словно это было вчера. Я гуляла на поверхности моря, наслаждаясь хорошей погодой, что было редкостью для этого места. Наслаждаясь свежим воздухом и прикрывая все время глаза, я не сразу заметила новый оттенок неизвестного мне цвета, медленно покрывающий ближайшие места. «Я не знаю этого цвета…» — подумала маленькая я, недоуменно оглядывая расползающееся пятно. — «Нужно нарисовать его, чтобы мама подсказала мне его!» Но карандашей я с собой не взяла, поэтому моим решением стало вернуться домой и, взяв все нужное, вернуться на поверхность. Вот только мне не суждено было вернуться обратно…

Flashback

В довольном расположении духа маленькая девочка бежит по длинным коридорам. Нужная дверь оказалась совсем рядом, поэтому та, недолго думая, резко дергает ее на себя, а затем вбегает внутрь. Эта комната не большая, но уютная. Посредине стоит крупный стол с развалившимися на нем бумагами, карандашами и книгами, постель заправлена немного неряшливо, окно открыто настежь, шкаф в углу комнаты закрыт на ключ, оставшийся в отверстии, стены почти полностью покрыты рисунками и фотографиями. Забрав альбом и карандаши, девочка решает вернуться обратно, как вдруг откуда-то раздается ужасный вопль, полный отчаяния. От неожиданности девочка вздрагивает, покрепче сжимая в руках письменные принадлежности. Что случилось?.. Пока ребенок продолжал свой путь, но уже в сторону звука, его голову посещали совершенно разные мысли. Никогда прежде она не слышала такого крика. Через короткий промежуток времени звук повторился, а здание резко затряслось от многочисленных взрывов, происходящий снаружи. С потолка посыпалась измельченная краска и пыль, от чего девочка, поняв, что происходит что-то страшное, тихо пискнула, переходя на бег.  — Мама! — распахнув двери, девочка не сразу поняла то, что крики раздавалась отсюда. Взгляд ее глаз перевелся на центр комнаты, и карандаши с альбомом тут же выпали из рук. Девочка с ужасом прикрыла рот ладонями, чуть ли не крича так же, как неизвестный человек несколько минут назад. Пол был покрыт несколькими каплями крови, темноволосая девушка, на трясущихся ногах, придерживала окровавленный живот и с ужасом глядела на появившуюся в дверях каштановласую малышку. Рядом с девушкой стояла совершенно незнакомая девочке незнакомка. Подол ее белого кимоно был забрызган более мелкими алыми каплями, длинные белоснежные волосы были немного растрепаны, а в желтых глазах стоял шок.  — Ваданохара, беги! — темноволосая девушка, охая от пронзившей тело боли, падает на колени, но не продолжает смотреть на девочку. Но Ваданохара не может сдвинуться с места. Страх в мгновенье ока сковал ее, не давая даже шагу ступить, а на глазах наворачиваются слезы. Что произошло? Почему это произошло? Только полчаса назад все было хорошо!  — Это она, да? — беловласая, наконец, полностью поворачивается к маленькой ведьме, выпрямляясь. — Наконец-то я нашла тебя…  — Беги! Сильной магической волной девочку отталкивает вглубь коридора из комнаты, двери резко захлопываются, и Ваданохару словно встряхивает. «Выживи…» И она бежит. Выбегает из родного дома, выбегает из города. Не останавливаясь, не замедляясь. Она тяжело дышит, и через какое-то время ее горло пронзается острой болью. Но она не останавливается, хоть и рыдает от ужаса. К-как?! Почему? Почему это произошло? Кто та девушка? Зачем она пришла сюда? Что она сделает с мамой? Она бежит так долго, как может, но у всего живого когда-нибудь заканчиваются силы. Незнакомые места в непривычным холодом окутывают ее, когда та от страха, замирает, измученно падая на землю. Я должна… продолжать… бежать… Сколько времени прошло — она не знает, но сил бежать уже совсем нет. И тогда ее животом прижимают к спине, тогда ее руки с силой вдавливают в землю, до синяков, и та кричит от страха.  — Ты ведь Ваданохара, так? — голос незнакомой девушки звучит слишком спокойно, словно ничего необычного и не происходит. — Мне жаль, Лорд Мейкай, но… Раз уж она уже… Мне придется сделать это. И тогда ее тело, начиная со спины, пронзает ужасная режущая боль. Метал с противным звуком входит в кожу, покрывается кровью, прорезает плоть, оставляя лишь нереальную боль. Девочка кричит, задыхаясь и кашляя, однако удары не прекращаются. Она знает, что не умрет, пока сила ее матери продолжает поддерживать ее тело, заставляет клетки без конца регенерировать снова и снова. Снова и снова. Снова и снова. И она ничего не может с этим поделать, лишь терпеть бесконечную боль по всему телу, слабость и отчаяние. Она была бы рада сейчас как-нибудь вывернуться и продолжать бежать, но что может взрослому сделать маленький, уставший и измученный ребенок? Новый крик снова раздается по ближайшей местности.

Конец Flashback

 — Тот день… — ее голос продолжает содержать в себе нотки горечи и вины, и я прекрасно понимаю, что она чувствуешь. Как бы Тацумия не хотела изменить прошлое, нет такого заклинания, способного вернуть былые времена, в этом я ее прекрасно понимаю. — Ваданохара, я…  — Я все еще хочу домой, — прерываю ее, сжимая кулаки и отводя взгляд. Я знаю, что я этакий «избалованный ребенок», но до сих пор не могу ничего противопоставить своим желаниям. — Но мой дом здесь. Здесь, во всем этом море. И я знаю это, — сколько бы времени не прошло, мое желание не изменится. Фыркаю. Сколько еще времени должно пройти, чтобы я перешла на что-то другое? — И даже если две стороны будут воевать между собой, я все равно продолжу любить это море таким, однако… — открываю глаза и замечаю твое рассеянное лицо, через миг сменяющееся еще большей виной и грустью. Я знаю, что тебе не нравится этот темный алый, но, увы, я родилась такой. — Если эти два мира продолжат уничтожать друг друга, то, рано или поздно, они поубивают друг друга. Либо победит одна сторона, либо падут обе. Я же хочу сохранить весь этот мир.  — Да… — она улыбается, щурясь и напрягаясь. — Твой отец хотел бы этого. Вы очень похожи. Я знаю, что она любит нас сравнивать, но ничего никогда не могу ответить. Я знаю, что она хорошо его знает, даже больше меня…  — Не бойся… И прости. Я знаю, что мою вину перед тобой никогда не искупить, но прошу тебя не поддаваться безумию внутри. Я знаю, что ты до сих пор борешься с ним. И она права. Странно, но я до сих пор не могу полностью ей поверить, пусть и знаю, что она не врет. Возможно это потому, что я до сих пор немного боюсь ее, но сейчас вед речь не об этом, так?  — Она не может простить Уоми, потому что та обрела свое счастье. Ее же море было уничтожено. Единственное, что она могла сохранить, это была я и мой отец. Но он погиб, а меня забрали еще в самом детстве. Я попробую уговорить ее пересмотреть свои принципы, но ничего не обещаю. И еще… — резко оборачиваюсь, вновь принимая свое привычное выражение лица. — Тацумия… Я перестану играть этот спектакль. Раз уж я приняла решение, я пойду до конца, даже если на моем пути встанешь ты. Сейчас мы разойдемся, однако… Мы обе понимаем, что вскоре нам придется встать друг напротив друга, чтобы защитить то, что дорого.