Она - смысл его жизни.

Он, известный на весть мир, айдол, а я его фанатка. «Нас больше ничего не связывает.» — я постоянно твержу это, чтобы не сказать лишнего при ком-то. Стоит ли согласиться с этой реальностью, возможно. Но я не хочу этого. Я хочу видеть его, вдыхать его запах, смотреть в его бездонные глаза, и просто быть с ним. Мне не стоит говорить: — Я люблю тебя — он и так это знает. Зачем произносить лишние слова, они не имеют смысла, если их произнести. Пусть они останутся при мне, но он прекрасно знает о них. Он так же никогда не произносил их вслух, возможно, смущается. Там, на сцене, перед тысячами фанатов, он — идеал. Остальное — лишние слова. Но рядом со мной, он нежный, немного ревнивый, любит слушать мою болтовню, но и не упустит возможности рассказать что-то интересное. Он идеален, бесспорно. Его короткое сообщение заставило вздрогнуть. — Скоро буду. Зачем ставить точку, он этого не делает просто так. Всегда, после точки в конце предложения такого сообщения, заканчивается бурной ночью. Поднимаюсь с места, иду ставить чайник, он наверняка голодный. Разогреваю ужин, который недавно приготовила. Ем в одиночестве, он занят на тренировках, скоро выйдет новый альбом. Иногда даже выпадает шанс поужинать с ним, и то не каждый раз. Это как дар божий, но благо завтракаем вместе. Все уже расставлено на столе, наливаю чай. Он любит чай с лимоном после изнуряющего дня, может выпить даже две чашки, не положив в рот ни единого куска еды. Звук входной двери дает понять, что он дома. Иду встречать, соскучилась, хоть и не видела всего день. В темных джинсах, бесформенной кофте, на шее шарф, поверх пальто, а на ногах завышенные кроссовки. Волосы растрепаны, на улице ветер. Успел снять маску перед дверью, засунув в карман, откуда видны и темные очки. Смотрит на меня с хитростью, значит, что-то приготовил. Скрещиваю руки на груди и жду, смотря в его глаза. — Чего еще? — мне не терпится узнать, но он дразнит меня. Бешусь от этого, но он лучезарно улыбается, протягивая мне, будет цветов. Мои любимые — гладиолусы. Они фиолетовые, но это не столь важно, они мне нравятся. Я расплываюсь в улыбке, вдыхая их запах, пока парень разувается. Я прошла на кухню и достала вазу, чтобы поставить в нее цветы. Джун зашел следом, успев снять верхнюю одежду. Пока я любовалась цветами, которые не так часто получаю, ко мне подошел Хен Джун и положил свои руки мне на талию, при этом положив свой подбородок мне на плечо. — Нравится? — шепот на ухо, и по телу прошелся разряд. Я лишь кивнула, погружая цветы в воду. — Ты нравишься мне больше. — такой же шепот и легкий поцелуй в шею заставляют сходить с ума. Его руки полностью окутывают мою талию, а я таю в них, как мороженное на солнце. Он целует ниже, спускаясь к лопаткам, а я блаженно прикрываю глаза. Такие приступы нежности бывают не так часто, поэтому я пытаюсь ими сполна насладиться. Но это мгновение длится не долго, Джун отстраняется. Это возмущает меня, а на его лице появляется ухмылка. Он поймал меня, теперь я смущена. — Ты поел? — я быстро поворачиваюсь к столу, что бы убрать тарелки, но он хватает меня за талию и тащит из кухни. Я пытаюсь сопротивляться, но получается только хуже. Парень поворачивает меня к себе лицом, нажимая на талию, чтобы быть еще ближе ко мне. Впивается в мои губы, а мне не хватает воздуха. Его руки давно исследуют мое тело, пока он толкает меня в комнату. Я не боюсь идти спиной, знаю, что не даст упасть. Он сильно прижимается ко мне, а я чувствую его стояк. Сердце давно отбивает бешеный ритм, гоняя горячую кровь. Жар окутывает тело, а мне этого мало. Я хочу чувствовать его, почувствовать глубоко в себе. Еще мгновение, и я падаю на кровать. Он не дает придти в себя, быстро оказывается сверху, снова впиваясь в губы. Они опухли от такого напора, немного кровоточат, но мне не больно. Знаю, что завтра будут синяки от его сильной хватки, все будет болеть, но я готова принять эту боль. Два полуголых тела прижимаются друг к другу в порыве страсти, и ничто не сможет остудить их. Где-то далеко зазвучал его телефон. — Извини… я на минутку… — с горечью вздыхаю, он уходит в другую комнату. Слышу отдаленные фразы, они заставляют напрячься. — Прямо сейчас? Я немного занят… — голос звучит обеспокоенно, но ровно. Я встаю, подходя ближе к двери, чтобы услышать его слова ясно. Фразы выбивают из колеи, и я хочу спрятаться. — Хорошо. Сейчас буду… Не плачь только… — голос стихает, переходя на шепот. Что мне теперь делать? Что может значить этот разговор? Беру себя в руки, и как ни в чем не бывало, выхожу к нему. — Что-то случилось? — говорю спокойно с ноткой беспокойства. — Прости. — смотрит на меня. Подходит и обнимает. — Я должен уйти. Не знаю, во сколько вернусь… — Кто звонил? — вопрос остается без ответа. Идет в ванную и начинает умываться. Пока шумит вода, я тихо беру его телефон. Последний разговор с «Крошка». Слезы быстро вырываются наружу. Оставляю телефон и закрываюсь в спальне. Не могу сдерживаться, но все еще пытаюсь быть тише. Звук воды прекратился, а я затаила дыхание. Слышу шаги, но они не направляются ко мне. Слышу, как одевает куртку, обувается и выходит из квартиры. Держаться больше нет сил. Истерика. Срываюсь с места, начиная все громить. Когда уже не осталось сил, просто села в кресло, уставившись в окно. Слезы продолжают литься даже спустя пару часов, хотя давно должны были закончиться. Не хочу находиться в этом доме. Собираю нужные вещи и ухожу. Холодно. На улице идет снег, но я не чувствую ничего. Ноги ведут меня, а глаза не запоминают путь. Спустя некоторое время, оказываюсь напротив отеля. Стаю перед дверями, не решаясь зайти. По телу бегут мурашки, все же холод добрался до тела. Снимаю номер, и нахожу укрытие в ванне с горячей водой. — Кто такая «Крошка»? — вопрос в пустоту. Снова слезы, хотя не давно только перестали литься. Не знаю, сколько просидела в ванне, вода стала холодной. Выхожу и одеваюсь, смотря на свое отражение. — А что ты хотела? Он — айдол. Ему позволено делать все, что захочется. Любишь, но тебя не ценят… — губы еле шевелятся, а отражение искажается от нового напора влаги. Звонок. Я забыла выключить телефон. Иду, хватая сумку. Время на дисплее показывает 3:54, а абонент так и раздирает пространство ненужными звуками. — Да. — короткий ответ, а я уже жалею, что ответила. — Ты где? Что случилось дома? — вроде бы звучит обеспокоенно, но не думаю, что Джун чувствует его. — Неважно. Это я. Что-то еще? — выдаю холодно, но сердце дрожит. — Что случилось? — более ровный тон, а мне уже противно его слушать. — Ничего. Просто ты — айдол, а я — твоя очередная фанатка. — голос дрогнул. — Не неси чепухи. — тишину разорвал крик, а я подпрыгнула от силы звука. — Ты не просто фанатка. Ты моя девушка. — голос стих. — А кто тогда «Крошка»? — сорвалась на крик, но ответа нет. — Вот тебе и ответ… — бросаю трубку. Злость берет верх, готова сломать несчастный предмет, но меня останавливает стук в дверь. — Кого в такое время принесло? — грубый тон, не менее грубые шаги до двери. Я готова разорвать того, кто за ней стоит. Резко открываю, но ничего не вижу. Кто-то толкает меня в глубь комнаты, захлопывая дверь. Мне страшно, я не вижу этого человека. «Кто? Насильник? Не может быть!» — я теряюсь в догадках, а меня кидают на кровать. Хен Джун стоит передо мной со злыми глазами. — Какого черта?! Что ты тут делаешь? — срываюсь на крик, пытаясь встать. Но только поднявшись на ноги, снова падаю от его толчка. Садится сверху, завязывает мои руки шарфом, который снял с шеи, и привязывает меня к изголовью кровати. Я настолько возмущена, что не успеваю среагировать на его действия. — Что ты, мать твою, делаешь?! — я могу только кричать, но и этой возможности он лишает меня, заткнув мой рот очередной тряпкой. Срывает с меня шелковый халат, а я проклинаю себя за то, что не надела ничего под низ. Быстро сбрасывает с себя одежду и ложится сверху. Сдвигаю голени, я не хочу ничего с ним иметь, но сильные руки парня быстро справляются с преградой. Он входит без подготовки, но это и не важно. Я успела возбудиться, когда почувствовала его силу. — Ты ждала меня, да? — я знаю, что он имеет в виду, и хочу провалиться сквозь землю за это. — Ты такая мокрая. — его слова смущают, но я ничего не могу сделать. Мне остается только мычать. Он быстро наращивает темп, раздирая мою кожу на бедрах своими руками. Входит глубоко, а я не могу сдержать стонов. Мне не хватает воздуха, и он вытаскивает тряпку изо рта. В горле пересохло, а он мокро целует меня. Я думала продолжить сопротивляться, но мне станет только больнее. Он продолжает вколачиваться в меня, оставляя синяки и засосы. Я почти сорвала голос, но это того стоит. Наслаждение накрывает неожиданно, заставляя выгибаться и извиваться под телом Джуна. Его развязка не заставляет себя ждать, и он изливается мне на живот. Падает рядом и глубоко дышит, как и я. — Я люблю тебя. И всегда любил. И буду любить, только тебя. — глубокий вздох, и он поднимается, смотря мне в глаза. — «Крошка» — это собака, которую я недавно нашел. Она была покалечена. Я отвез ее к врачу, а после отдал ее своему другу из подтанцовки. Я знаю, что у тебя на собак аллергия, поэтому взять ее я не мог. Сегодня он звонил и сказал, что она отхаркивается кровью, вот я и поехал. Я видел, что ты брала мой телефон, а после закрылась в комнате. — Так почему не объяснил все сразу? — снова злость, срываюсь на крик. — Потому что ты бы не открыла. Пытаясь тебе все объяснить, я бы не успел спасти эту малышку. — со всей серьезностью он смотрел на меня. — Прости меня… — Развяжи! — приказной тон, и он повинуется. Как только мои руки распутаны, я кидаюсь на него. — Потом познакомишь меня с этой Крошкой. А пока отрабатывай все что натворил. Не зачем было скрывать от меня, что помог собаке. — я села сверху на него и скрестила руки на груди, дабы показать свою обиду. — Значит, это я виноват в том, что ты разнесла наш дом? — невозмутимый тон, но в мгновение я оказалась подмятой под парня. — Ким Хен Джун! — сердитый взгляд, но в глазах парня я заметила огонек. — Отработать говоришь? — хищная улыбка, а я уже жалею, что так сказала. — Как скажешь… Всю ночь в номере отеля разносились стоны и крики. Думаю, меня больше никогда не пустят в этот отель, не страшно. Он — известный айлол, а я — его фанатка. «Нас больше ничего не связывает.» — как я ошибалась. Слишком много фактов нас связывает. Нет смысла этого отрицать это, потому что обычная фанатка стала смыслом жизни этого айдола.