hidden in the shadow

POV Harry 🎧One, two- Bitter and sick Стены дорогого отеля, слишком яркие для моего дерьмового состояния, окрасили моё настроение в отвратительно лиловый цвет уже с утра. Это один из тех дней, когда ты просыпаешься с мыслью о ненависти ко всему миру, и не желаешь ничего более того, чтобы день прошёл как можно быстрее, и чтобы ты вновь вернулся в мягкую постель. Вчерашняя ночь оказалась для меня прозаичной, когда я решил разделить её с бутылкой дорогого виски и тремя чертовыми папками, наполненными пометками младшей из семейства Росс. Её пометки вызывали во мне улыбку, когда я читал их вновь и вновь. Я даже погладил страницу, представляя, как подушечки её пальцев касались поверхности этой бумаги. До того я был пьян. В одной из своих заметок она полностью перечеркнула всю концепцию рекламы, вместе с идеей и сценарием, оставив внизу подпись 'никто не захочет смотреть на это дерьмо, тем более финансировать'. Не могу сказать, что привык к такого рода критике того, что делается в моей компании, но её способ был весьма привлекательным. Меня самого давно не вдохновляло все то, что предлагали в моем офисе, но я не смотрел на это, как на искусство, считая, что пока инвестирование приносит мне стабильный доход- это именно то, что мне нужно. Кое-как, приведя себя в порядок, на сколько это возможно в условиях отеля, похмелья и ужасного настроения, я выехал на встречу новому дню, который не предвещал ничего, кроме моего плохого настроения и срывов на персонал. На моей голосовой почте были сообщение от Эмми, но я удалил их прежде, чем прослушать, потому что её имя, а тем более голос, буквально выводят меня из равновесия. Конечно, наш конфликт не решён, и моей главной задачей будет именно урегулирование наших отношений, потому что, чтобы не делала Эмми, кольцо на моем пальце до сих пор говорит о принадлежности ей, и, надеюсь, она считает так же. Мы не идеальны друг для друга, но я выбрал её, сделав предложение, и нет пути назад, не для меня. _______________ — Кофе в мой кабинет и не беспокоить меня ни по какому поводу, — я уже с порога огрызаюсь на секретаршу, не смотря в её сторону и просто прохожу в свой кабинет, громко хлопая дверью. Через несколько минут на моем столе лежит ароматный кофе, и моё кресло повернуто в сторону окна, пока я рассматриваю пейзаж хорошо известного мне города. Пришлось отключить телефон, чтобы Эм перестала доставать меня. Последней  каплей  стал звонок от её матери. Мне не нравится, что она рассказывает о наших проблемах третьим лицам. Она вообще всегда делает все, что мне не нравится. Я осознаю это теперь, сидя в своём офисе и думая о будущем, которое у нас никак не вырисовывается. Сложно понять, что я полюбил в ней, но, скорее всего, глупо будет для меня искать отговорки, говоря о том, что раньше она была другой. Ничего в ней не изменилось, просто я начал смотреть на вещи, связанные с нами- по иному. Наверное в жизни каждого приходит момент, когда он думает, что должен пересмотреть все в своей жизни. Самое ужасное, когда ты после такого решения понимаешь, что люди, которые окружают, тебя совершенно не интересуют. Не помню, когда в последний раз любопытствовал о жизни своей невесты. Она сама вечно капала мне на мозги, рассказывая все глупости в малейших подробностях, но я просто пропускал это мимо ушей, стараясь кивать в нужные моменты. Что касается её, так она вообще никогда не интересовалась ни делами моего бизнеса, ни моим настроением- вообще ничем, что связано со мной. В последний раз она спросила, все ли у меня в порядке, когда перестала работать её дебетовая карта. Весьма саркастично, но это так. Наши отношения с ней были слишком долгими и приняли слишком серьезную подоплеку, чтобы разрывать. Она простила меня за измены, которые были давно, и я всегда полагал, что это разумно, дать и ей шанс на нашу любовь, но сколько бы я не пытался отыскать в её глазах чувства ко мне, я всегда оставался ни с чем. Я бы спросил совета у своего отца, если бы не знал, как он относится к Эмми и всему её семейству. Он крайне не переносит их, называя все, что связано с ними- фальшем. Он был против моего выбора, но не спорил, когда я сделал ей предложение. Единственным моим аргументом было то, что я люблю её, и он принял мой выбор, только полагаясь на это, но отношения между моим отцом и невестой ничуть не изменились. — Я же сказал, не беспокоить меня! — я рычу, слыша шум открывающейся двери за спиной. Когда я разворачиваюсь, на мгновение на меня находит ступор, прежде чем мой мозг вновь начинает функционировать. Мышцы моего лица расслабляются, и кажутся менее суровыми, чем секунду назад. — Мисс Росс, — я откашливаюсь, кладя руки на стол, и смотрю на младшую представительницу их семейства, стоящую передо мной, скрестив руки на груди, — что-то не так? Я знаю, что не так, и не властен с улыбкой, которая распространяется по моему лицу, когда я вижу, как она хмурится и недовольно фыркает. Она подходит слишком близко к моему столу, возвышаясь надо мной, и я откидываюсь на спинку стула, чтобы предоставить себе лучший вид на этот экшн. — Почему меня лишили обеденного времени? — она похожа на маленького обиженного ребёнка, который хочет казаться очень опасным бандитом, но выглядит, как обычный обиженный ребёнок. — Наказание за вчерашнюю неявку на работу, — я пожимаю плечами, и еле сдерживаю свой смех, когда она скидывает одну из папок на моем столе. — Это были важные документы? — она наивно спрашивает, когда проходится по ним ногами. — Всего лишь копии, — я продолжаю издеваться над ней, и ловлю себя на мысли, что именно в её компании нахожу отвлечение от всего скопившегося в моей жизни дерьма. Замечаю, что она щурится на мой стол, пытаясь найти какие-нибудь другие важные документы, чтобы скинуть и потоптаться на них. Мне смешно наблюдать за тем, как легко обидеть эту самовлюбленную маленькую девочку, которая решила устроить для меня показательное выступление, демонстрируя свой несносный характер. — Я тут работаю, и мы взрослые люди! — она продолжает возмущаться, и я делаю серьёзный вид, слушая её и подавляя свой смех, — ты должен был меня лишить премии или вычесть из зарплаты! Лишать обедов- это по-детски! — Минуту назад ты прыгала на одной из моих папок, — я отмечаю, критикуя ее слова о 'по-детски'. Она смотрит на меня мгновение, прежде чем странная улыбка озаряет её лицо. Моё тело напрягается, когда её глаза пробегаются по моему кабинету, но она удивляет меня, когда просто разворачивается, чтобы уйти из моего кабинета. — Мисс Росс, — я окликаю её, -мы не закончили. Она стоит ко мне спиной, бормоча 'закончили', но после того, как я слегка прикрикнул, она возвращается назад. Я указываю ей на стул передо мной, и она секунду мнётся, прежде чем садится на него. — Это моя компания, мисс Росс, а вы- штатный сотрудник. Если я говорю прыгать, вы должны прыгать, потому что именно я тот, кто платит вам деньги, и законом здесь является лишь моё слово и прихоть. Мы друг друга поняли? — её голова наклонена, пока она с интересом слушает меня. Я вижу, как в её глазах загорается непонятный огонек, но игнорирую все это, — а теперь покиньте мой кабинет, и скажите секретарше, чтобы зашла ко мне. На самом деле я не хочу, чтобы она уходила, потому что мне нравится, как она притихла и сидит сейчас, молча смотря на меня, но я ожидаю от неё некого подвоха, потому что с ней не может быть все так просто. Скорее всего она до сих пор переваривает мои слова, когда все также молча встаёт со своего места и подходит к двери моего кабинета. На её лице красуются нотки отвращения, и я не знаю точно, что задело её в моих словах, но она выглядит весьма раздосадованной, покидай мой кабинет. Я слежу за её плавными движениями, но понимаю, что могу быть пойман, поэтому вновь обращаю внимание на бумаги, находящиеся на моем столе. — О, мистер Стайлс, — она окликает меня, стоя у самого порога, и я хмурюсь, смотря на неё. — Вашу секретаршу зовут мисс Браун, — она говорит, прежде чем удаляется из моего кабинета. Я откидываюсь на спинку стула, прикрывая своё лицо ладонями, и пытаясь приглушить ту улыбку, которую она вызывала на моем лице. ________________ Время до вечера не тянется как обычно, когда я работаю под приглушённые звуки соула, звучащие из соседнего кабинета. Видимо мисс Росс не отказывает себе в удовольствии слушать музыку во время работы, и я накричал на любого другого сотрудника, если бы это была не она. Затяжные телефонные разговоры с партнёрами полностью забивают мою голову, и офис пустеет вместе с тем, как за окном начинает темнеть. Вечерний Лондон распространяет свои огни, и я поворачиваю кресло навстречу миру, чтобы окинуть взглядом свой город. С высоты моего здания все кажется крошечным, и я осознаю свою незначительность, когда смотрю на меленькие передвигающиеся точки внизу, которые отдалённо напоминают людей. Все, что дано нам на земле- лишь время, и каждый должен использовать его для жизни. Настоящей жизни, наполненной любовью и состраданием, вечными скачками и сокрушительными падениями. Драйвом и адреналином, стремлениями, которые я давно потерял, а не иллюзиями, которыми я живу последние несколько лет. Было время, когда я представлял себя свободным художником или вольным журналистом, работающим хоть и не за большие деньги, но на те, что будут достаточными для того, чтобы быть счастливым. Быть счастливым рядом с девушкой, которую я люблю, и с которой хочу провести всю свою жизнь. Моё существование было бы спокойным и тихим, и я по-праву назвал бы это самой настоящей жизнью, когда девушка, которая являлась бы для меня вселенной, подарила бы мне ребёнка, а вместе с ним и новый смысл. Наш дом бы стоял в середине улицы, окружённый дружными соседями, с которыми бы мы собирались на выходных, чтобы поговорить о жизни, поругать правительство и пожаловаться на работу. Я бы наблюдал за тем, как моя жена приносит нам охлаждённое пиво, чтобы позже попросить меня не пить слишком много. Я бы заметил, как она тихо развернётся, чтобы пойти к нашему ребёнку, но я схвачу её за руку и притяну к себе, чтобы оставить поцелуй на её лбу прежде, чем она уйдёт. Из моих мыслей меня вырывает шум за стеной, а точнее недовольный вопль, который похож на голос моей невесты, и я понимаю, что разборки происходят в кабинете Одри. Пару мгновений мне нужно, чтобы понять, что тайфун по имени Эмми, встретился с ураганом в лице Одри прямо за стеной от моего кабинета. Черт. Не знаю, с какой скоростью я вскакиваю со своего места, но в рекордное время я уже пересекаю расстояние до двери в кабинет Росс, игнорируя мисс Браун, которая пытается что-то сказать или объяснить. — Ты виновата в смерти отца! — я слышу голос своей невесты, прежде чем захожу внутрь. Передо мной стоят две сестры, и, если Эм выглядит настроенной по-боевому, то Одри кажется ущемленной. Ее взгляд, наполненный глянцевым блеском,  направлен куда-то в сторону, пока ее глаза медленно не встречаются с моими. Я совершенно не слышу и не обращаю внимания на те вопли, что издает моя невеста, смотря на меня. Знаю, что она пытается объяснить своё появление здесь и концерт, который она устроила, но все моё внимание сосредоточено на Одри, которая в оцепенении продолжает смотреть на меня. — Выйди отсюда, — я не вижу ничего, кроме глянцевых глаз Одри, которые смотрят на меня в неком отчаянии. — Здравое решение, Гарри, — Эмми продолжает верещать, поворачиваясь в сторону своей сестры, — ты слышала, что он сказал. Проваливай! — Эмми, выйди отсюда, — я повторяю, понимая, что она не поняла, что я отнёс эти слова к ней. Глаза Одри вспыхивают, и я вижу надежду, таящуюся в них, когда она смотрит на меня. Ту нужду в защите, которая так необходима ей, когда панцирь, которым она облепила свою жизнь, просто рушится. Окружающий мир, со всей его дикостью и грубостью- это то, к чему она привыкла, но я вижу, как разрушает её то, что близко к душе. И как бы то ни было, сколько ненависти сейчас не излучала Эмми в сторону своей младшей сестры, я не вижу в глазах Одри призрения. — Что?! — моя невеста вспыхивает, пытаясь привлечь моё внимание, и я перевожу свой взгляд на неё. — Ты слышала, — я спокоен, но не отрицаю факта того, что моя ладонь давно сжата в кулак. — Ты пожалеешь об этом, Стайлс! — слышу я прежде, чем девушка, которую я когда-то имел глупость полюбить, выходит из кабинета, громко хлопая за собой дверью. Я делаю шаг на встречу Одри, которая занимает все пространство в моей голове, вне зависимости от того, что только что произошло с моей личной жизнью, но она отстраняется, вытягивая руки, словно защищая себя от меня. Я закрываю глаза, пытаясь прийти в себя и унять то неприятное чувство, которое горит внутри меня. Её хрупкое тело содрогается, и я чувствую даже на расстоянии дрожь, исходящую от неё. Она отходит к своему столу и складывает папки, над которыми работала некоторое время назад. Я замечаю, что её руки трясутся, и пересекаю это чертово расстояние между нами, чтобы сжать её ладонь в своей, и унять эту проклятую дрожь. Она отшатывается, но не вырывает руку, когда я пытаюсь заглянуть в её глаза. Не нужно и мгновения, чтобы понять, что она разбита. И случилось это не сейчас, а давно. Теперь она такая, не склеенная часть чего-то, что пропало в прошлом. Прошлом, которое было темным для неё. Не знаю, правда ли то, что говорила Эмми, но это не имеет никакого значения, когда она сама поднимает свои глаза к моим. Наш зрительный контакт кажется вечным, пока она не сжимает мою ладонь сильнее, и я смотрю на этот жест, полный радости. Необоснованной и совершенно детской, чистотой и искренней, которой не чувствовал слишком долго. Она пазл, который мне лишь предстоит собрать воедино, и я пойду на все, лишь бы крошечные части её души вновь сложись в единое целое. Кислорода в этом кабинете становится слишком много, когда я перестаю дышать, чтобы продлить это мгновение ещё на чуть- чуть. Чуть-чуть, которое длится вечность, когда она смотрит на меня так, словно я представляю нечто большее, чем материя в её зрачках. Зеркальное отражение, которое я вижу там, это все то, о чем я мечтал. Мечтал и потерял окончательно. — Прости, — она шепчет, разъединяя наш контакт, и я не препятствую этому, зная, что для неё это и так было слишком, — ты не должен был быть свидетелем этого. — Она не имеет права так говорить с тобой, — я запускаю руки в волосы, отходя от неё дальше, чтобы уменьшить соблазн вновь вернуть её тёплую маленькую ладонь в свою. Она ничего не отвечает, продолжая наводить порядок на своём столе. Её руки больше не трясутся, но я вижу рассеянность, когда она перекладывает стопку стикеров четыре раза на разные места. Я просто стою и смотрю на неё, не зная, как поступить дальше. Мне не хочется думать о том, что правильно сейчас, когда передо мной стоит не та Одри Росс, которая сводила меня с ума своим безумием. Передо мной девушка, маленькая и хрупкая, все такая же загадочная и неоднозначная, какой я видел её всегда в своих глазах, но настоящая, полная боли и тревог. — Я отвезу тебя домой, — мне приходится подойти к ней ближе, когда она берет свой рюкзак, чтобы покинуть офис.  Одри останавливается, как только я встаю на её пути, и её взгляд не вспыхивает яростью, как это бывает обычно, когда я противлюсь её решением. Напротив, она смотри на меня, глазами полными разочарования и сочувствия, словно хочет убежать не от всего мира, а от меня конкретно, и я хмурюсь, смотря на неё. — Просто позволь мне отвезти тебя домой, — я не сдерживаюсь, заправляя её выбившуюся прядь за волосы, но отдергиваю руку, когда понимаю, что сделал. На её лице тоже читается смущение, когда она отходит назад, не желая моих прикосновений. — Я просто не хочу волноваться о том, как ты доберёшься до дома, — я пытаюсь сказать это холодно, чтобы скрасить момент, произошедший ранее. Она удивляет меня, когда спокойно кивает головой. Мы мнёмся у двери пару секунд, прежде чем я пропускаю её вперёд, и выхожу следом за ней из кабинета. Моей секре… Миссис Браун уже нет на рабочем месте, и я мысленно благодарен ей за наличие мозгов и покидание рабочего места в тот момент, когда происходят разборки личного характера. Мы оба молчим по дороге к моей машине, и, как только садимся в неё, продолжаем свою игру в молчанку. Я думаю о том, что произошло ранее, о тех обрывках, что услышал из разговора двух сестёр, но понимаю, что не обладаю никаким правом лезть в жизнь Одри, а все сказанное, по-видимому, касается именно её. Я не могу совладать с собой, когда смотрю на неё каждую минуту, словно боюсь, что она растворится в воздухе, и её присутствие в моей машине- лишь иллюзия. Но она тут. Притихла и смотрит в окно на вечерний Лондон. Я вижу, как она вжалась в сидение, и как ей хочется стать ещё меньше, чтобы все проблемы просто не могли её найти, и мне хочется сделать что угодно, лишь бы вновь увидеть её несносный характер, пошлые манера и равнодушные взгляды. То, какой она является на самом деле, сейчас, на соседнем сиденье от меня, заставляет моё сердце сжиматься. Когда мы подъезжаем к её дому, я чувствую некую печаль, но вновь напоминаю себе, что не имею право на неё. Этот вечер изменил многое, и я знаю, что будет сложно вновь восстановить все потерянное между мной и Эм, но надеюсь, что все сказанное ей, вся та желчь- лишь детские обиды и комплексы. Быть может, решение между нами двумя ещё может быть позитивным, несмотря на все моё разочарование и её тотальное непонимание. Я никогда не признавал факт счастья рядом с ней, но и не отрицал его. 'Она твоя невеста, твой выбор', напоминаю я себе в сотый раз. Но все мысли о Эм улетучиваются в тот же миг, когда Одри поворачивается ко мне лицом. Её щеки пропитаны слезами, и мой рот открывается в изумлении, когда сам я не могу выдать и слова. Все то время, пока мы ехали от офиса до её дома, пока она смотрела в окно, она плакала. Плакала и пыталась скрыть это от меня, но сейчас, видимо, окончательно утонувши в пучине эмоций, она смотрит на меня, пока слезы продолжают течь по её щекам. — Одри… — Это все правда, Гарри, — она перебивает меня, — все, что сказала Эмми- правда. Её голос не срывается, хотя она плачет, и это удивляет меня. Я думаю, прежде чем ответить ей. Она выглядит такой разбитой, порочной и непонятной одновременно, что буквально сводит меня с ума, занимая каждую частичку моего разума. Я не имею права думать о ней, но стремлюсь всем сердцем помочь найти ей выход. Важно ли для меня то, что сказала Эмми? То, что говорят окружающие, о чем шушукаются в офисе и пишут в прессе, когда её заплаканные глаза смотрят на меня. Когда она сидит в моей машине, впервые смотря на меня с надеждой услышать ответ.  Я слышал о ней только плохое. Свет, в котором она представала был темным и всегда непонятным. Одри играла на чувствах и эмоциях людей всегда, об этом говорили, и я сам видел это, но меня мало волнует все вокруг, пока я могу слышать её голос и видеть темноту её глаз перед собой. — Я никогда не пытался увидеть в тебе ангела, — я говорю, пытаясь донести до неё мысль о том, что, какими бы пороками не было окружено её маленькое и невероятно красивое существо, это все второстепенно для меня. Никто не чист, и каждый должен следить лишь за собой. Я живу в мире осуждений, осуждённый на вечное бремя несчастья, и не могу винить Одри в том, что она не пытается быть похожей на всех. Вызов, который она бросает всем- это то, на что мне никогда не хватало смелости. Она улыбается, нервно, но это настоящая улыбка, которую я не видел никогда. Моё лицо расплывется в ответной улыбке, когда я наклоняю голову, чтобы разглядеть каждую маленькую частичку этой её эмоции, которая ранее была для меня лишь мечтой. Она выходит из машины, забирая из моего мира все краски, и я теряю контакт с счастьем ровно до того момента, пока она не наклоняется, чтобы сказать мне что-то в открытое окно моей машины. — Ты должен мне обещать, Гарри, — она кажется совершенно спокойной теперь, хотя следы от слез ещё не прошли, а глаза остаются заплаканными. Я смотрю на неё в полном неведении того, о чем она попросит, но с уверенностью, что я в любом случае соглашусь. Мой лёгкий кивок становится для неё поводом говорить дальше, и на её лицо проскальзывает нервозность, которую она пытается скрыть за лёгкой улыбкой. — Обещай мне, что забудешь этот вечер, — она шепчет, делая паузу, по позже добавляет, — и мои слёзы. — Обещаю…