25 декабрьских дней

В каждой большой уважаемой компании всегда были сотрудники, о которых ходили легенды — обоснованные и маловероятные — из офиса в офис, где с каждым пересказом приписывались новые детали и обстоятельства. Они, два героя-легенды, были старожилами успешного немецкого издательства, фундаментом четкой и слаженной работы всей вертикали. Девушка была главой творческого отдела, занималась всеми дизайнерскими аспектами. За спиной ее называли «чудачка». Мужчина заправлял маркетинговым отделом и отделом кадров, его аналитические сводки считали лучшими. В издательстве ходили нескончаемые слухи об их возможных платонических отношениях, в тысячу первый раз рассказывая о том, как их практически застукали в конференц-зале. Никто доподлинно не знал, правда это или вымысел, но все любили эту историю. У женской части сотрудников рабочий день начинался в уборной, где они восторженно, глотая слюни, обсуждали новый костюм успешного аналитика или с издевкой язвили о неформальном виде художницы, которая терпеть не могла однотонность в деловом стиле. В курилке за первой рабочей сигаретой мужчины обсуждали аппетитную задницу блондинки в обтягивающих джинсах. Слухи подогревались тем фактом, что ни Дракас, ни Фамалия никак не реагировали на перешептывания подчиненных. Каждый был занят своими проектами, заказами и полномочиями. Поздно вечером в Сочельник цех по иллюстрированию сиял мерцающими гирляндами, из колонок доносилась рождественская музыка, а над графическим планшетом упорно работала блондинка. Она тихо напевала мотив любимой песни и периодически жмурила глаза от перенапряжения. Ей оставалось добавить несколько штрихов, и эскиз готов. Сотрудники офиса давным-давно ушли, пожелав на прощанье счастливого Рождества. Алиса, будучи в прекрасном расположении духа, быстро выключила все компьютеры, принтеры, сканеры и прочее, убрала принадлежности для рисования и закрыла цех на ключ. Настало время для рождественской магии. Фамалия медленно шла по пустым темным коридорам здания, слушая стук собственных каблуков о вымытый кафель, пока ее не привлек ярко освещенный маркетинговый отдел. Поздновато для совещаний. С лукавой улыбкой девушка зашла в открытый офис, где царили тишина и выключенные компьютеры. Лишь за стеклянной дверью, в своем офисе, сидел глава департамента и заканчивал писать аналитический отчет по декабрьским продажам выпускаемой продукции. Алиса, недолго думая, зашла в кабинет без стука и уселась на край письменного стола. Франц не удосужился поднять голову, зная, что только одна женщина в компании пользовалась такими приторно-цитрусовыми духами. — Снова работаешь допоздна? — спросила вошедшая, рассматривая интерьер офиса. Белые поверхности, серые стены, полное отсутствие личных вещей, кожаный диван и большое окно, которое открывало вид на праздничный Берлин. — Да, как видишь. Я думал, что ты уже ушла, — спокойно ответил Дракас, не отрывая взгляда от графика. — Пришлось задержаться. Клиенту понравилась моя интерпретация для обложки его книги, и он срочно попросил набросать эскиз корешка, — лениво ответила Алиса. Она взглянула на свои руки и заметила, что на некоторых пальцах остались следы от засохших чернил. — Суши или пицца? — Стейк средней прожарки с гарниром, а что? — Значит европейская кухня. Хорошо. — Ты хочешь пригласить меня на ужин, верно? Сегодня Сочельник, а как же твоя семья? — он все также продолжал игнорировать ее присутствие. — Возможно. Я поссорилась с ними. Франц все же посмотрел на собеседницу. Он только сейчас заметил, что ее любимые растоптанные кеды сменились на аккуратные сапоги, а излюбленные свитера с оленями — на кашемировый джемпер нежно-персикового цвета. — А друзья? — Слушай, если ты не хочешь или есть другие планы, то не задавай такие вопросы, — рассерженно брякнула девушка и вздернула плечами. — Может, я только из-за жалости к тебе. — Перестань. Извини, я устал за день, — примирительно ответил мужчина и с вздохом откинулся на спинку кожаного кресла. — Я не лучший вариант, с кем можно было провести Сочельник, да и собеседник из меня никакой. — А мы не будем говорить, — сверкнув глазами, промолвила художница. — Мы будем кушать: ты — мясо, а я — сырную пиццу. — Ладно. Дай мне пятнадцать минут, — хмыкнув, согласился Франц и снова обратился к экрану. Они были разными, поклонялись разным идеалам, но одновременно любили уютные рестораны в старом городе, вкусную пищу и выдержанное вино. Алиса с аппетитом поедала желанную пиццу, напоминая Кевина во время его путешествия по Нью-Йорку*, и попутно рассматривала интерьер итальянского ресторанчика. Она словно губка впитывала палитру красок, кусочки декораций и иностранный шарм. Ее спутник невозмутимо смаковал старое вино, желая виски, и наблюдал за действиями блондинки. Брюнет неосознанно заключил, что в приглушенном свете ламп, на фоне коричневых панелей Фамалия выглядела особенно домашней и простой. Пропал образ главы отдела, «кита» издательства, облик требовательной стервы и повернутой на искусстве. Франц Леопольд частично догадывался, что со стороны он также не выглядел «властелином аналитики», как его называли друзья; сексуальной мечтой подчиненных. Лео был самим собой — с ослабленным галстуком и с легкой полуулыбкой на губах. Алиса покинула свой эксцентричный мир, и ее почти не фиолетовые волосы не казались неподходящими для обычного свитера из кашемира. Маски сняты. — Останешься у меня? — поинтересовался Дракас после долгого молчания. — Да, пожалуй. Мне надо заскочить домой, чтобы взять одежду и прочее, — тихо, под стать ему, ответила немка, оторвав взгляд от тарелки. — Рубашку, я тебе одолжу, так уж и быть, — слегка насмешливо уронил собеседник. — Хорошо. Мне иногда так хочется тебе врезать по смазливому лицу. Ты даже не представляешь как, — пробубнила девушка. — Даже не знаю, почему все мои подчиненные сходят с ума по тебе. — У меня встречный вопрос: почему, когда я выхожу покурить, все шепчутся о тебе? — театрально изогнув бровь, парировал спутник. Она рассмеялась и отложила столовые приборы в сторону. — Людям, наверное, надо о чем-то посудачить, чтобы заполнить тишину в разговоре или пустоту в их сердцах. — Вот видишь: ты одним ударом ответила на оба вопроса. Лео долго всматривался в нее, обдумывая услышанный ответ. Фамалия наблюдала за тихо падающим снегом за окном и за отражением привлекательного мужчины, которого не могла разгадать за несколько лет общения. Молчание и недомолвки рождают слухи в обществе. Слухи перерастают в сплетни, а в человеческих предположениях есть доля правды. И только те двое знали правду и невольно поощряли сложившиеся корпоративные разговоры.