Никогда не отпущу

Заседание зала суда       На большом величественном кресле в центре сидела Мадам президент — Серафина Пиквери: — Мисс Голдштейн, Вы понимаете, что нарушили закон, напав на не-мага? — обратилась к девушке Мадам президент. Этот вопрос задавали, наверное, уже больше сотни, а может и тысячи раз, — Вам, как аврору, не знать ли наши законы? — Я, не, послушайте меня, — затараторила Тина Голдштейн. — Та женщина, Мери-Лу, била ребенка, мальчика, но он не не-маг — он сквиб. — Все равно, Мисс Голдшейн, Вы нарушили закон, поэтому Вы отправляетесь на казнь. Зал загудел, Тину вывели на казнь. Только в этом зале был человек, который не хотел всего этого. Президент даже не дала вступиться за нее. За его Тину. Персиваль Грейвс быстро выбежал из зала к направлению «центра смерти». Его Тина может умереть за свою доброту. ***       «Больно не будет, больно не будет» — эти слова дежурного палача врезались Тине в голову.       Она не хочет умирать. Не хочет, да и не может, оставить свою сестру Куинни.       Палач прикоснулась палочкой к виску девушки, выделяя радостные воспоминания: Вот она с Куинни гуляет по зимнему Нью-Йорку, обе смеются и ловят падающие снежинки. Вот она зачислена в аврорат и впервые встречается с Мистером Грейвсом. Тина отмечает что он очень красив. Вот первое задание под кураторством Грейвса, которое она, кстати, не провалила. За несколько лет работы в Аврорате Тина поняла, что влюбляется в своего непосредственного начальника Персиваля Грейвса. Тина уже не понимает, где грань воспоминаний, а где реальность. Она медленно подходит к краю жизни. — Освободите помещение, живо. — Но, Мистер Грейвс. — Живо. Этот диалог Тине слышался слишком отстраненно. Она не понимала, кто ворвался в эту комнату, не понимала, кто трясет её за плечи, и кто зовёт. — Мисс Голдштейн, — Грейвс обнял Тину, и пытался разорвать связь между девушкой и её воспоминанием. — Аврор Голдштейн, Тина, ну же, очнись. Девушка медленно возвращается в себя, пока не понимает, кому принадлежит этот голос. Его голос. — Мистер Грейвс, — медленно говорит Тина, обнимая своего спасителя. — Порпентина Голдштейн, слышишь, я больше никогда тебя не отпущу, — прошептал Персиваль и аккуратно поцеловал его Тину. Она ответила.