Обещание

- А у тебя глаза зеленые, - говорит Дуглас тихо и тут же поворачивает голову, быстрее, чем положено было; все потому, что до сих пор боится ошибиться, как однажды в детстве. Железная уверенность в своей правоте, впрочем, с каждым годом их разлуки становившаяся все тоньше, неуловимей, сейчас и вовсе растаяла в пустоте, подобно темному табачному дыму, что в считанные секунды испаряется в бездонном небе. А вдруг не зеленые? Вдруг серые или голубые? Но нет. На него смотрели именно зеленые глаза, с плескавшимся в них расплавленным бриллиантовым золотом. И тогда Дуг, расслабившись внутренне, с уверенностью продолжает, ничуть не привирая: - Я навсегда это запомнил. Джон усмехается мимолетно, так, будто и не усмехается вовсе, потому что в следующую секунду его губы уже обездвижены и лишь слегка напряжены от общей натянутости сиюминутной атмосферы окружающего пространства. Как же ему, Джону Хафу, хотелось вернуть обратно то время, когда он, беззаботный и немного наивный, носился наперегонки с Дугом и другими ребятами, когда учил их ковбойским песням, когда они все вместе собирались утром и день напролет играли во всевозможные игры. Хотелось вернуть все те дни и остаться там навечно. Быть тем же мальчиком с кудрявыми черными волосами и зубами, белыми как сахар. Только на этот раз он не вытащит из кармана билет, и не скажет, что его отец нашел работу в Милуоки, и не уедет из родного Гринтауна на целых пять лет… - Спасибо. За то, что выполнил обещание, - отвечает отрывистым голосом, возмужавшим за время, но таким же теплым и добрым. И родным. Да, таким Дуглас Сполдинг и знает его. Добрый, улыбающийся и открытый. Казалось, вовсе не изменился. И пусть. Пусть сейчас разговор немного неловкий, напряженный, будто пружина, натянутая до предела и готовая вот-вот лопнуть; пусть им многое нужно в их дружбе наверстывать – аж целых пять лет! Пусть сейчас сидеть вот так вот рядом, плечом к плечу, чуть некомфортно… Да это и не важно! «Обещай мне одну вещь, Дуг. Обещай, что ты всегда будешь меня помнить, обещай, что будешь помнить мое лицо и вообще все». Главное, он не забыл. Он действительно выполнил обещание, данное Джону перед его отъездом. Не забыл. Ни на секунду не забыл, ни на миг. Дуг зажмуривается, подставляет лицо ветру и пропускает сквозь пальцы ярко-зеленую траву. И эта трава ничуть не похожа цветом на глаза Джона. Потому что недостаточно яркая, в ней нет того вечного света, и в ней не плещется расплавленное бриллиантовое золото. - Не за что, Джон, правда, не за что. Мы же… друзья? – последнее слово добавляет совсем уж неуверенно, потому что еще сам точно не знает. А вдруг они уже не друзья? Вдруг… вдруг они теперь просто знакомые? Однако Джон улыбается, широко-широко, от уха до уха, и тоже подставляет лицо ветру, и так же пропускает сквозь пальцы траву. - Друзья, - кивает твердо. И спустя секунду добавляет шепотом: - Навсегда.