Slowplay

Красницкий сидел у себя в кабинете и уже в который раз перечитывал вышедшую недавно статью под заголовком «Команда Медведи: бывшие чемпионы далеки от лидерства». Манера изложения материала Смольской угадывалась сразу. Ничего лишнего, никаких фантазий, лишь оперирование фактами и аргументированное личное мнение. Особенно порадовал абзац, где рассказывалось об отношении второго тренера «Медведей» - Точилина, к новой молодежной сборной России. Исходя из написанного, следовало, что он считает попытку Стрельцова создать сильнейший коллектив в ущерб остальным клубам – губительной для всего чемпионата. - Есть повод для радости? – Жилин, до этого никак не обозначавший своего присутствия, переступил порог и без приглашения уселся на кожаное кресло. - А ты чего сегодня такой смелый? – не переставая улыбаться, представитель федерации бросил на стол газету, обдумывая свои дальнейшие действия. - Казанцев все вынюхивает, кто под «Медведей» копает. Вычислит вас, как пить дать, вычислит! - Туго сейчас им приходится. Калинину счета прикрывают, спонсоры не желают иметь дело с неудачниками. Подожди еще немного, прижмем так, что их участие в чемпионате будет под вопросом. - Кто прижмет? – заискивающе проговорил Жилин, будто выведывая тайную информацию. - Есть люди добрые… Нам сейчас агрессию нельзя проявлять. Осторожными надо быть. Медленно, но верно вытягивать Казанцева и всю его шайку… - договорить не удалось, так как настойчивый стук в дверь оповестил о приходе важного гостя – партнера Красницкого. И пока они полушепотом переговаривались о насущных проблемах, Жилину попалась на глаза статья Смольской. Прочитав ее полностью, особенно внимательно вчитываясь в отдельные строчки, мужчина препротивно улыбнулся, и пробубнил под нос: - Ох, хороша, чертовка… А вот Точилину было не до восторгов. Всего несколько дней тому назад он находился в приподнятом настроении, неоднократно просматривал страницу Смольской в соцсети, размышляя: стоит написать ей, или это будет выглядеть глупо и навязчиво, изучил архивные публикации Лены в малоизвестном издании. Поразился тому, как лихо ей удается писать критику, притом не переходя границ, никого не оскорбляя, приводя разумные доводы, объясняя свое мнение. Наконец, он почти решился позвонить журналистке по найденному в интернете номеру телефона, дабы узнать, когда выйдет интересующее его интервью, ну и, возможно, пригласить Елену на ближайший матч. И вот с утра, перед тренировкой он купил свежий номер спортивной газеты. От прочитанного Точилин испытал не то что недоумение, он был в шоке. Придя в тренерскую, все еще не веря своим глазам перечитал еще раз и не сдержав в себе эмоции, выругался, качая головой: - Вот ссссс…стерва! - О, ты уже здесь? Здорово! – вошедший вслед за ним Макеев не слышал ругательств коллеги, поскольку был занят своими мыслями. Он бросил сумку на невысокий синий диван у стены и пожал руку Александру. - Здорово! Что за человек, а… - Что случилось? – настороженно поинтересовался Сергей, отметив, как внимательно Точилин читает газету. - Что-что… Статья вышла. Курица эта столичная нацарапала. Че у нее в башке, все же наизнанку перевернула. - Ты же вроде говорил, она адекватная. - Я не только говорил, я и думал. А в итоге оказалось, у нее в скворечнике вообще никто не живет. Разумеется, Макееву захотелось ознакомиться с тем, что именно вызвало такое негодование. По мере того, как он читал, время от времени комментируя и вставляя свои замечания, он все шире расплывался в улыбке. - Видишь, как все перевернула шиворот-навыворот… Коза! – в сердцах выпалил Точилин. Он никак не мог поверить, что милое светловолосое создание, так очаровательно улыбающееся ему и мило с ним беседующее, могло поступить подобным образом. Переиначила все его слова, выцепив из разговора наиболее интересные факты; приписала ему отсутствие четкой тренерской позиции, полное подчинение Макееву и еще кучу всяких глупостей. - Да нет, она не коза. «Акула пера». Руки-ноги на месте, скажи спасибо. – Макеев, все так же улыбаясь, покинул тренерскую, напоследок еще и хмыкнул. Точилин засунул руки в карманы и непонимающе проронил вслед Сергею: - Че тебя-то это так веселит? И, краем глаза увидев газету, в очередной раз, со смесью гнева, раздражения, выпалил: - Коза… Теперь любое упоминание спортивных журналистов вызывало у Точилина нестерпимое желание сломать то, что первым попадется под руку, а случайно услышанная фамилия «Смольская» и вовсе заставляла призывать на помощь всю силу воли, дабы не позволять себе непечатных выражений, характеризующих блондинку. Он не понимал, почему так злится, и почему его задевает мнение московской выскочки. Еще будучи тренером «Титана» ему приходилось общаться с представителями прессы, зачастую отвечать на неудобные вопросы. Были среди писак и самоуверенные, амбициозные девушки-студентки, проходящие практику в редакциях газет, журналов. Но лишь Лена сумела вывести его из себя. Перед очередной игрой, в эмоциональном разговоре с Казанцевым на этот счет, Точилин, не подумав, ляпнул, что за подобные статьи, несомненно, надо отвечать. И вид его был настолько грозным, что Вадим Юрьевич даже предположил, что Александр собирается разобраться с журналисткой, применив силу. - Честно говоря, я бы сам хотел с ней поговорить, - признался Казанцев. – Но, раз уж ты начал, ты и добивай. Она аккредитована на сегодняшний матч. - В смысле? - Мне позвонили, официально уведомили, так что, готовься цитировать ей свои ласковые слова, наизусть. - Вадим Юрьевич. - Все, иди! – кивнул спортивный директор в сторону двери, показывая, что разговор окончен. Точилин не любил никому подчиняться, терпеть не мог, когда им командовали, и после работы с Сотниковым – добрейшей души человеком – сложно было привыкнуть к строгому, повелительному тону Казанцева. Да и вся ситуация в общем, честно говоря, уже начинала всерьез напрягать. Вместо того, чтобы сосредоточиться на программе тренировок, выполнять свои прямые обязанности, Саша, словно теленок, вынужден был ошиваться около Смольской. И все ради того, чтобы новая порция гадостей о «Медведях» не попала в прессу. В холле спорткомплекса Точилин первым делом заметил Царева, который весь был поглощен своей новой девушкой. После того, как произошло нелепое, странное и мало кому понятное расставание с Елизаветой Красновой, Женя, видимо решил, что лучший способ забыть обо всем – это увлечься другой. Он встретил талантливую молодую художницу, свою ровесницу, и вот уже несколько недель его постоянно видели с ней. Вот и сейчас парочка целовалась, не обращая внимания на окружающих. - Царев, ты че здесь пасешься? Раскатка через двадцать минут, - Точилин прервал эту идиллию, правда, перед девушкой все же извинился. Ему было непривычно наблюдать за таким поведением своего подопечного, поскольку уж слишком быстро тот окунулся в новые отношения. Александр не являлся знатоком психологии, не любил философствовать, но иногда, видя Царева с Кирой, все равно невольно задумывался, как можно было в один момент перечеркнуть все, что было раньше. Он сам уже очень давно расстался со своей спутницей, ту неприятную историю вспоминал редко и уж тем более, ни с кем не обсуждал. Все банально, как обычно и бывает: успешный перспективный хоккеист привлекал внимание и являлся лакомым кусочком для многих любительниц спортсменов. Завязался бурный роман с одной из поклонниц, буквально через несколько месяцев девушка переехала к нему, строила планы на совместную супружескую жизнь, впрочем, и Саша был не против – сделал предложение, подарив шикарное кольцо, дело шло к свадьбе. Но серьезная травма, перечеркнувшая карьеру хоккеиста, показала истинное лицо его партнерши. Оповестив Точилина о том, что быть с неудачником у нее нет никакого желания, моментально переключилась на другого спортсмена из соседнего города, и вскоре перевезла свои вещи. Саша остался один на один с болью, в пустой, кажущейся огромной, квартире, растерянный и совершенно не понимающий, что ему делать дальше… А дальше были попытки забыться, алкоголь, азартные игры, несколько стычек в барах, былая жизнь катилась вниз и, если бы не Василий Геннадьевич и Макеев, неизвестно, где бы сейчас оказался Точилин. Стряхнув остатки воспоминаний, Саша увидел около одной из колонн знакомую ему стройную фигурку Смольской. Длинная, до колен, юбка и строгая блуза горчичного цвета подошли бы, наверное, разве что учительнице гимназии или преподавательнице ВУЗа, но никак не привлекательной молодой журналистке. Хотя, все это были жалкие попытки обмануть себя. На самом деле, даже в таком наряде Смольская умудрялась оставаться невероятно притягательной для него. Аккуратно уложенные золотистые локоны ниспадали на плечи и нахлынувшее желание подойти сзади, обхватить ее руками и зарыться лицом в эти мягкие волосы, снова вызвало приступ ярости и внутреннего протеста. Нужно было учиться контролировать эти эмоции, но пока ничего не получалось. Поправив пиджак, Саша направился к Смольской, мысленно повторяя те слова, которые он ей сейчас скажет. Внезапно девушка развернулась, и чуть было не наткнулась на массивную фигуру Точилина. - Господи, вы меня испугали! – выдохнула она от неожиданности. - Вы мне тоже доставили просто кучу приятнейших эмоций! – вроде бы удалось совладать с собой, и Саша выражался вполне уверенно. - Даже так? Это когда? - Когда статью вашу прочитал. Лена поджала губы и с долей сарказма произнесла: - Интересно, и чем же она вам не понравилась? - Мне? Всем не понравилась. - Печально, жаль, что мы смотрим на одну и ту же ситуацию по-разному. Девушка уже собиралась уходить, как в этот момент Точилин резко, крепко схватил ее за предплечье и чуть потянул на себя. Такой наглости Смольская стерпеть не смогла. Она выдернула руку и, забыв о сдержанности, повысила голос: - Это что такое? Руки уберите! - Почему вы переврали все, что я вам рассказывал?! - Что значит переврала? Я внимательно вас выслушала и сделала собственные выводы. - Так вот научитесь сначала слушать, а потом делать выводы. «Ну все, ты меня достал…» - подумала Лена и снова позволила себе вольность общаться с этим хамом на повышенных тонах. - Это вы сначала научитесь с девушками разговаривать, а то как будто из леса вчера вышли! Цокот каблучков по полу и гулкие, быстрые удары сердца. Почему она разволновалась? Как вообще позволила этому неотесанному мужлану, невоспитанному бородатому мужику нарушить ее душевное равновесие? Она же профессионал! Как допустила такую промашку… - Научитесь сначала с девушками разговаривать… - процитировала Лена сама себя, недовольно фыркая. – Что за бред. Прошла на vip-трибуну, достала блокнот, и попробовала успокоиться. Сердцебиение по-прежнему было частым, глубокие медленные вдохи привели мысли в относительный порядок, и Лена дала себе установку сосредоточиться на просмотре матча. Ну а после – обязательно изложить свое видение игры в очередной статье. Смольская увидела, что к ледовой площадке подошел Точилин. Он явно нервничал, это было заметно и по тому, как он поправлял наручные часы, несколько раз одергивал пиджак, почесывал щеку, да и в общем вел себя неспокойно. Случайно (или нарочно?) взглянув наверх, встретился с Леной глазами, но тут же отвернулся. Потер обеими руками шею, после чего снова исчез из поля зрения. С началом игры Смольская вновь обрела былую уверенность и невозмутимость. Она записывала удачные и не очень комбинации, отмечала, кто из игроков наиболее активен, кто наоборот «отсиживается», на кого следует обратить особое внимание. С помощью смартфона заглянула в интернет, чтобы узнать кое-какую информацию о сегодняшнем противнике «Медведей» и к завершению матча у нее в голове сложился примерный план новой статьи. Ей не хотелось больше пересекаться с Точилиным, поэтому практически сразу, как прозвучала финальная сирена, она вышла с трибуны и, если бы не Казанцев, всячески распинающийся перед ней и нахваливающий своих медвежат, встречи с неприятным ей типом удалось бы избежать. В итоге, когда команда заходила в раздевалку, Александр, извинившись перед Макеевым, все же направился к Смольской, так как по указанию Вадима Юрьевича следовало непременно помириться со скандальной журналисткой. Иначе проблемы, которые накапливались, словно снежный ком, грозили обернуться реальными неприятностями для клуба. Лена уже никуда не торопилась, она стояла в коридоре и просматривала новости в соцсети, сделала несколько отметок, разместила фото с победной игры «Медведей» и сделала вид, что не замечает Точилина. - Здрасьте, - вполне дружелюбно обратился он к девушке. - Да виделись уже. - Да… Я знаю… Я просто… Как раз хотел подойти… Извиниться, - сбивчиво, отводя взгляд и снова разнервничавшись, начал Точилин. – Ну действительно был неправ, вспылил, это… Предыгровой мандраж… Простите. - Принимается, - интонация Смольской смягчилась, и Саша даже изобразил некое подобие улыбки. - Спасибо… Ну, как вам игра? Или опять напишете, что это невыразительный, старомодный стиль… - он принялся цитировать выдержку из недавней статьи. Елену это настолько позабавило, что она рассмеялась: - А вы учите мои тексты? - Да нет… Просто врезалось в память. На самом деле, каждая публикация Смольской была заучена практически наизусть, но было бы совершенно идиотским поступком признаваться в этом сейчас. - Ну и как вам игра? - Ничего, если на секунду забыть, что «Медведи» - чемпионы прошлого сезона, а «Ястребы» - команда второго эшелона. Мне вообще кажется, что они так… Командировочные приехали отработать. И тут Точилин снова завелся. Эта идеальная до кончиков ногтей девица обладала удивительным талантом: сначала она мило улыбалась, усыпляла бдительность, создавалось стойкое впечатление, что вы болтаете как давние приятели, и тут «бац» - очередной укол, едкое замечание, на которое Саша даже ответить не мог. Он моментально нахмурился и выпалил: - Понятно. - Что вам понятно? – Смольская словно издевалась над ним, как будто читала все его мысли и от этого веселилась еще больше. - Да все понятно, что если даже «Медведи» выиграют у сборной Канады, вы ничего позитивного не напишете. Он практически не смотрел на Лену, лишь один раз позволил слабость: глянуть на самодовольную, смазливую мордашку. И снова не смог отвести глаз от безупречных черт лица, бархатистой кожи, покрытой легким загаром. И чувственных губ, которые точно были созданы для поцелуев, а не для той ерунды, которую Смольская произнесла далее. - А вот тут вы ошибаетесь. У сборной Канады выиграйте, обязательно напишу. Всего доброго. И снова она вышла победительницей из словесной перепалки. А Точилин вновь пребывал в бешенстве. С этим обязательно надо было что-то делать. Заняться аутотренингом, научиться не пасовать в ее присутствии, отвечать на замечания. Нельзя позволять ей все время быть главной, ведущей в этом противостоянии.