Проснуться

Тодди – маленький пятнистый корги – прибежит к ногам хозяина так же быстро, как щёлкнет замочная скважина, и закроется белая лакированная дверь. В собачьих глазах заискрится радость, и если бы Тодди мог улыбаться, он бы улыбнулся, как ребёнок, дождавшийся новогоднего подарка. Чего можно ожидать сильнее, чем прихода любящего хозяина? Марк устало скинет с себя пальто и перчатки, после чего не без ломоты в спине от долгого рабочего дня склонится к любимцу и уже по привычке почешет его за ухом: без лишних нежностей, без лишнего энтузиазма. Он просто устал от жизни, устал от одиночества, чтобы радоваться чему-то так же, как его верный пёс. Марк устал, в конце концов, от тишины в доме, которая давит на него даже тогда, когда тот читает книгу или пытается испортить ещё одну страницу альбома своими кривыми «шедеврами». Уютный дом становится холодным и чужим в его глазах после воспоминаний о том, что та, которую он любил больше жизни, давно оставила его, и телефон уже не зазвонит, потому что друзья ушли не попрощавшись, не оставив о себе на память ничего, кроме сожаления и горечи в его душе. Обжигающий обветренные губы горячий чай на мгновение отвлечёт Марка от тяжёлых мыслей, и его взгляд вновь устремится на Тодди, который по-прежнему сидел рядом. — Чудной ты, Тод, — брюнет сделает ещё один глоток из высокой жёлтой кружки и на мгновение прикроет глаза, согреваясь теплом напитка. — Сидишь тут, смотришь на меня. Как будто мысли мои читаешь, ей Богу. Вот только понимал бы человеческую речь и мог бы мне ответить... Последнее будет сказано с таким сожалением, словно Марк с самого появления корги в его обители ждёт, когда тот в один чудесный день заговорит и скрасит его унылое существование. Вещи окажутся небрежно разбросаны на тёплом деревянном полу его спальни. Лампа так и не загорится, не побелеет экран телефона. Марк в полумраке упадёт на кровать, зарываясь лицом в подушку поглубже. «Люди такие всё-таки мерзкие существа. От одиночества я устал даже меньше, чем от их ужасного общества. Боже, ну почему в этой жизни всё так сложно? Почему нельзя быть просто счастливым? Почему нельзя быть просто любимым?..» — он подумает, что на этой нотке вопросов, на которые никогда не будут получены ответы, ему удастся уснуть. Но не в дождливый вечер пятницы, когда барабанная дробь подоконника так и норовит окончательно свести парня с ума. В голове промелькнут кадры из детства: пьяная мать в потрёпанном и выцветшем красном платье, дикие крики из самой преисподней и ненавязчивый толчок «старого друга» навстречу костылям и затяжным страданиям. Обрывки, не связанные между собой. Слова, сказанные когда-то и кем-то. Тяжёлый осадок от того, о чём так долго пытаешься забыть. Копошащийся у кровати Тодди. Стук капель по оконному стеклу. Свет уличного фонаря. Блаженный сон.