Тонкая грань

POV Лилитана – А потом я все-таки вернулся в тот коридор, а ты была уже без сознания, – закончил свой рассказ Гриммджоу. Охренеть. Я, конечно, знала, что Урахара любит "развлечения"… Но это уже слишком! Десять детей… Это я так всю жизнь рожать. – Ну, как тебе? – с издевкой поинтересовался Гриммджоу. И тут я заметила, насколько он был напряжен. Можно сказать на грани нервного срыва. Киске-Киске… Что же ты наделал? Расстроил и так расшатанную психику Гриммджоу, собственноручно чуть не уничтожил свой же план, нажил себе врага в лице меня… Все ведь рассчитал, скотина! – Убью… – прошипела я еле слышно и, поймав взгляд Джаггерджака, начала молиться, что бы он не услы… – Кого, если можно узнать? – вот и что я ему скажу? – А то вдруг помощь понадобится? – закончил арранкар. Его голос прямо-таки сочился ядом. Я же начала лихорадочно вспоминать имена тех, кого можно было подставить без угрозы того, что меня раскроют. А заодно, что бы вероятность моего выживания была равна хотя бы процентам пятидесяти. Таких, надо сказать, в моем арсенале не оказалось. Поэтому я произнесла единственное имя, которое можно было сопоставить с произошедшим. – Заеля, – ну, как произнесла. Скорее пропищала, но не суть. Не зря Йоруичи говорила, что у меня талант к вранью. – И не надо помогать! – быстро выпалила я. – Сама разберусь. – Ками, пожалуйста, пусть он согласится! – Ишь, какие мы самостоятельные стали! – фыркнул Джаггерджак. – "Сама", – передразнил он. Но тут… Я не поняла, что случилось. Вдруг, как будто в нем что-то сломалось и голос стал такой… уставший. – Делай, как знаешь, – сказал он, а его пальцы запутались в голубых прядях. – Но, если такое еще раз повторится, пеняй на себя, – я кивнула и хотела выйти, но Джаггерджак словно очнулся: – Какого хрена тебя вообще к Гранцу понесло? – У меня был какой-то странный озноб, вот я и... – вот уж, действительно, талант. Только над выразительностью поработать надо, но Сексту такой ответ, видимо, вполне устроил: – Иди.

***

Теперь я направлялась в лабораторию Заэль–Аппоро, чтобы предупредить его о возможном визите моего Господина. Нет, разумеется, я не волнуюсь за него. Просто ой как не хочется становиться жертвой науки. Он может. Я знаю. Как ни странно, арранкар даже обрадовался моему приходу: – Хорошо, что ты зашла, Сакугаи, – пробормотал он, склоняясь над пробирками. – И тебе не хворать, Заель, – задумчиво произнесла я, с интересом наблюдая за сим действом: ученый с умным видом переливал из большой колбы в колбочку поменьше какую-то сиреневатую жижу. После того, как он закончил, я спросила: – Чего это ты такой довольный? А, Гранц? – очень непривычно видеть его в хорошем настрое. Опять какую-нибудь гадость намешал. – Сакугаи… – процедил он. Нехорошо это. Что я сказала-то? – Разве твой Господин не научил тебя уважительно обращаться к страшим по рангу? – Ками, что я слышу? Уважительного отношения хочешь? А вот хрен тебе: – Плевать я хотела на ваши ранги! – воскликнула я. – Да-да, – перебил меня Заель и начал передразнивать: – «Мне все равно, что ты Восьмой! Я, вот, семьдесят восьмая, и что дальше?» – закончил он. Это, кстати, моя коронная фраза. Первый раз была произнесена после спирта из лаборатории Гранца. Посвящена ему же. Спирту, в смысле. – Ладно-ладно, Гранц-сама, успокойтесь, – насмешливо произнесла я. – Могу я узнать, почему мое скромное появление вызвало у Вас такой восторг? – Убить бы тебя, Сакугаи, да скучно будет, – да уж, разнообразила я арранкарам жизнь: то с Улькиоррой пререкаться начну, то с Гриммджоу поцапаюсь, то спирт пропадет…. Ну а что? Мне тоже нервы надо периодически восстанавливать. А у Заеля этого спирта, как грязи. Хотя грязи у Гранца в лаборатории нет. Стерильность, чтоб ее. – Есть у меня для тебя применение одно, – ответил Октава на мой вопрос. – Какое еще применение? – снова взбучилась я. – Я к тебе в лаборантки не нанималась! – но он не обратил на мое очередное хамство никакого внимания, а просто продолжил: – У меня тут один сиропчик на подходе… – Пить ничего не буду! – буквально взвизгнула я. Знаю я его "сиропчики". Свою фракцию перетравил, так за Гриммджоу взялся? Кстати, о нем... – Я тебя, вообще, предупредить пришла, – спокойно, просто скажу и убегу. Может, прокатит. – К тебе если мой Господин заявится, ты кивай, совсем соглашайся, а то… – Он приходил уже, – отмахнулся Гранц, снова склоняясь над столом. Стоп. Приходил? Ничего не поняла. Если он приходил… – Спрашивал, приходила ты или нет, – закончил он. Спокойно, Сакико. Держи эмоции под контролем. – И… что ты сказал? – осторожно поинтересовалась я. Я честно пыталась придать своему голосу безразличность, но он все равно предательски дрожал. – А что, должен был? – он знает, Гриммджоу обо всем знает! Но… Тогда почему он отпустил меня? Ксо, я совсем запуталась! Теперь ученый наблюдал, как я медленно сползаю по стене на пол. – Проблемы? – поднял правую бровь он. – Еще какие… – прошептала я еле слышно. – Сиропчику? Конец POV Лилитана – Заель, значит… – прошептал Гриммджоу, все еще находящийся в своей комнате. – Ну-ну… Черт бы тебя побрал, Сакугаи... Flashback – Вашу ж мать, что это было? – сам у себя спросил Гриммджоу, в сонидо влетая в комнату. Это происходило после того, как Джируга чуть ли не за шкирку приволок Сакугаи Лилитану к своему Господину после того, как она призналась ему, после того, как она… «Пообещала быть мне верной женой». Шестой буквально рухнул на кровать, путаясь в своих же мыслях: «Джируга, Сакугаи, жена…. Черт возьми, надо перестать об этом думать!» Он безуспешно пытался проанализировать ситуацию: на пункте «жена» Джаггерджака просто клинило, и он начинал заново. Но, наконец, он мог собрать свои мысли в кучу и выдать более менее объективную оценку ситуации: «Что-то тут не так… данубрось». Дальше Гриммджоу начал рассуждать: «1) Сакугаи по определению не может быть вежливой. Это же Сакугаи!» – это был, конечно, аргумент аргументов, но спорить с ним вряд ли кто-нибудь стал бы. Во-первых, спорить с Секстой Эспады себе дороже, а во-вторых, Сакугаи… ну… она же… такая… Сакугаи, да именно так. «Следовательно, это не Сакугаи», – подвел итог Джаггерджак. Неутешительный такой итог. «Но есть и другой вариант: 2) У Гранца появилась новая хрень, которую не на ком было протестировать». Начать Гриммджоу решил со второго. Он хоть и убеждал себя, что ему совершенно наплевать. «Есть Сакугаи, нет Сакугаи – один черт». Но где-то на затворках сознания, все надеялся, что Сакугаи Лилитана – просто пустая, арранкар и его фракция. С помощью сонидо, Секста Эспада быстро добрался до лаборатории Заэль-Аппоро. И как всегда открыв дверь внушительным пинком, с порога рыкнул: – Гранц, – на что розоволосый обернулся и слащаво произнес: – Если Секста Эспада изволит всегда открывать дверь ногой, то, боюсь, следующего раза дверка не переживет, – всплеснул руками он. – Осторожно, Гранц. Следующего раза может и не быть. И, вообще, если я хочу открывать дверь ногой, значит я буду открывать дверь ногой. И на ваше с ней мнение мне сугубо похер. – И что же понадобилось самому Сексте в обители простого Октавы? – насмешливо поинтересовался Заель, пропустив мимо ушей последнее высказывание. Заэль-Аппоро всегда раздражал Гриммджоу больше всей Эспады и Сакугаи Лилитаны вместе взятых. Слишком высокомерен, слишком вальяжен, слишком самоуверен… В нем все было слишком! Вернее не так. Сам Гранц считал себя идеальным – это и выводило из себя. И этот его издевательски-вопросительный наклон головы, и острый ум, и его изящные издевательства и сарказм – все это было так нелепо, особенно, если знаешь какое он на самом деле дерьмо. – Есть пара вопросов, Гранц, – при этих словах Гриммджоу начал подходить к центру комнаты, все ближе и ближе к Восьмому. В его движениях чувствовалось такое раздражение и такая мощь, что арранкар невольно поежился. – Я внимательно слушаю, – осторожно произнес Заэль. – Сакугаи не видел? – А что, опять что-то натворила? – при этих словах он как-то подозрительно выдохнул… Облегченно выдохнул. – Я задал тебе конкретный вопрос, Гранц, – прошипел Джаггерджак, подходя к тому вплотную. – Не видел, – фыркнул розоволосый, отворачиваясь. – Точно? – протягивая гласные, переспросил Шестой, резко разворачивая Заэль-Аппоро, хватая его за воротник и приподнимая. – Посуди сам, Секста, – просипел Гранц, – здесь нет следов ее реацу. – А если ты убрал эти следы, мм? – Гриммджоу отчаянно пытался ухватиться за последнюю ниточку, но Восьмой безжалостно оборвал ее, оставляя Джаггерджака ни с чем: – Это не возможно, Секста, сам же знаешь… – Живи пока, – арранкар прервал поток бессмысленной научной ереси. Потом, отшвырнув своего "собеседника" на пол, Гриммджоу поспешил поскорее покинуть столь неприятное место. Было больно. Очень и очень больно. А еще пусто. И... Страшно?