Стук сердца

В замковой библиотеке Тсунехито оказался впервые. Он вообще в первый раз оказался где-то, кроме той комнаты, где он жил. Асаги привел его сюда, чтобы не носить без конца книги в башню – так им обоим было намного проще. Войти сюда сейчас никто не смог бы, а потому можно было не опасаться, что Тсунехито кто-нибудь заметит. Юноша, словно завороженный, оглядывался вокруг, не веря тому, что книг может быть так много. В огромном помещении книжные шкафы образовывали целые коридоры. Подойдя к ближайшему стеллажу, Тсунехито попытался прочесть названия на корешках. Но многие названия оказались ему непонятны – книги здесь были расставлены не по языковому принципу, а по содержательному. Увы, юноша мог прочесть лишь те названия, которые были написаны на человеческом языке, который, к счастью, являлся так же межрасовым. Так что, по крайней мере, треть книг ему была доступна для чтения. В приходе тоже была библиотека. Так называлась небольшая комната возле комнаты учителя, где книги битком громоздились на выстроенных вдоль стен рассыхающихся стеллажах с провисающими под тяжестью фолиантов полками. В центре комнаты там стоял небольшой стол, за которым работал глава прихода. К этой комнате пробившиеся сквозь плотные шторы солнечные лучи казались мутными от плавающей в воздухе пыли. Стоило снять с полки какую-нибудь книгу – и тут же нос забивало пылью настолько, что несколько минут невозможно было прочихаться. Тсунехито никогда не уставал поражаться тому, как его теперь уже бывший учитель мог сидеть там часами и не мучиться от не проходящей чихоты. Здесь же все было иначе. На высоких массивных стеллажах книги стояли в один ряд. Высокие витражные окна не были загорожены шторами – здесь они свисали по бокам, лишь украшая оконные проемы. Солнце свободно било в окна, выдавая прозрачность библиотечного воздуха. Тсунехито с удивлением отметил, что некоторые окна открыты и в помещение свободно проникает воздух. В приходской библиотеке открывать единственное окно было строго-настрого запрещено. Хотя, Тсунехито подозревал, что это не из любви к книгам – просто трухлявая оконная рама грозила вот-вот развалиться. Правда, долго поражаться размерам библиотеки ему не пришлось – Асаги выдал ему стопку книг и длиннющее задание, предупредив, что если Тсунехито не управиться с ним до обеда, то без оного и останется. Перспектива ходить голодным до ужина не впечатляла, но Тсунехито подозревал, что даже если он ни разу не поднимет головы от стола – все равно и до следующего завтрака не управится. Оставалось только надеяться на милость учителя и постараться сделать как можно больше. К несчастью, надеяться получалось лучше, чем делать. Однажды Тсунехито неделю корпел над невообразимо длинным конспектом, но Асаги даже читать его не стал – объявил, что написано как курица лапой, и заставил переписать. Потом прочел, разнес в пух и прах за ошибки и заставил переписать еще раз. После этого Тсунехито, хоть и запомнил выученное так, что от зубов отлетало, совершенно не горел желанием повторять такой подвиг, и поэтому выполнение задания продвигалось каллиграфическим черепашьим шагом. - Не старайся, все равно переписывать заставлю. – Сообщил Асаги, проходя мимо. - Один из ответов на второй пункт ты все равно пропустил, потому что просмотрел не все книги. Тсунехито, почти закончивший выводить третий пункт из двенадцати, разочарованно застонал и уронил голову на пергамент. - Ты хоть весь конспект на лбу отпечатай – все равно с первого раза не запомнишь. – Добавил Асаги, скрываясь за стеллажом. - Умывальник у двери. Юноша поднял голову и посмотрел на размазанные по бумаге последние строчки. Не стоило и сомневаться, что все отпечаталось на лбу. Пришлось встать и идти умываться. Если б он только знал, чем ему обернется согласие Асаги сделать его вампиром! И если бы все ограничивалось только тем, что за день он должен был учить теперь столько же, сколько за неделю, так ведь нет: Руиза превратил тренировки в сущий ад, и ему уже приходилось пару раз выуживать упирающегося Тсунехито из-под стола. - Чтобы стать вампиром, нужно быть сильным! – Увещевал его светловолосый мучитель, пытаясь оторвать юношу от ножки кресла. - Чтобы стать вампиром, нужно для начала быть живым! – Вопил Тсунехито и от кресла не отрывался. Спустя месяц Руиза плюнул на это дело и переместил Тсунехито в лес вместе с креслом. Спустя сутки им обоим влетело от Асаги за то, что они забыли его в лесу. Книжек было около двух десятков. За последние дни Тсунехито даже начал привыкать к таким объемам. Но все-таки, как можно перелопатить всю эту кучу не то что за один день, а за несколько часов?! Не в силах ответить на этот вопрос, юноша вздохнул и принялся за дело. Сначала разложил книги по названиям, пытаясь хоть немного систематизировать немаленькие фолианты. Пробежался глазами по составленным Асаги вопросам, разбирая, что понадобиться для каждого из них. Среди вопросов был пункт про мифических животных. Тсунехито было страшно интересно узнать о них, и ему не терпелось поскорее добраться до этого ответа. Кстати, среди книг была она с названием, почти дословно повторяющим этот вопрос… Не справившись с любопытством, Тсунехито отложил конспект, разыскал среди книг нужную и стал разглядывать обложку. Существо, изображенное на лицевой части книги было ему незнакомо. Тогда юноша перевернул книгу, чтобы взглянуть, что нарисовано на обороте и невольно ахнул. На обложке скалила многочисленные клыки косматая черная тварь, безумно похожая на ту, что напала на них с Руизой в лесу. Позабыв о задании, Тсунехито открыл книгу и принялся листать иллюстрированные страницы, ища главу о существе с обложки. Оно отыскалось ближе к концу. Юноша, не без содрогания взглянув на весьма реалистичную иллюстрацию, углубился в чтение. Еще до Великой Войны Демонов, когда люди в Арзале были многочисленной и процветающей расой, были созданы чудовищные орудия убийства – Шеды. Много позже они получили прозвище Человеческих Теней, в память о своих почивших в битвах создателях: канув в лету, жестокие человеческие маги оставили на память после себя чудовищную, безжалостную тень, которую никто не в силах себе подчинить. Внешний вид Шеды имеют далекий от представлений прекрасного. Их длинная, вытянутая морда, словно половинка бревна, расщеплена надвое и напичкана острейшими зубами, словно пасть акулы или крокодила. Глаза, посаженные спереди, всегда злобно прищурены. Черная гладкая шерсть плотно прилегает к телу, словно колючки дикобраза, хоть и длиною с человеческую ладонь. Кое-где на их теле виднеются белые подпалины. Длинное бревноподобное тело стоит на четырех длинных голенастых конечностях, оканчивающихся длинными, с палец мужчины, когтями, острыми, как кинжалы. Хвост похож на волчий, но оканчивается длинным, ядовитым шипом. Они были искусственно созданы не по образу человеческому, но по подобию: лишенные своей изначальной магической силы, они стали проявлением одного из самых чудовищных сочетаний сил разных рас. В своем безумном стремлении к власти, люди не побоялись смешать в этих тварях самые редкие магические силы, использование которых теми, кто не по праву крови унаследовал их, чревато многими бедами. Так, Шеды обрели почти что человекоподобную способность иметь и пользоваться магическими силами. Более того, размножаясь – они способны передавать эту силу потомкам, как самая настоящая самостоятельная раса. Самой ужасной их способностью является умение скрываться от кого угодно, будь то животное, демон, представитель основной или второстепенной расы. Никакие способности и почти никакая магия не способна обнаружить их присутствие. Лишь люди могут почувствовать приближение Шеда – ощущая всю гамму эмоций, от легкого раздражения или беспокойства до чувства всепоглощающего страха. Лишь только их истинные создатели ощущали их присутствие, как присутствие собаки или кошки, не испытывая страха и отвращения перед своими детищами. Шеды способны не только скрываться от кого угодно; встретившись со своей жертвой, которую они не собираются убивать, эти существа способны стереть память об этой встрече, а то и вовсе переписать воспоминания о проведенном вместе с жертвой времени. Это и служит главной причиной отсутствия информации о них – лишь немногие крохи того, что известно о них, собраны здесь, в этой книге. Ходили слухи, что взрослые особи Шедов способны общаться ментально – не то мысленно, не то мыслеобразами. Все их магические способности весьма грубы и поверхностны, и отличаются отсутствием какой бы то ни было точности, глубины и вариантности. Но каждому их умению присуща жестокая, грубая, нечеловеческая сила. Жуткие картины описывали немногие чудом выжившие после тех кровавых боен, что устраивали эти твари по приказу своих создателей. Жестокие монстры рвали напополам своих жертв и пожирали их внутренности, пока те были еще живы, пили их кровь, впитывая в себя жизненную и магическую силу убитого. Защититься от нападения было невозможно, даже увидев опасность в лицо, – никакая магия не действовала на них, словно отражаясь от их черных косматых шкур. Поговаривали даже, что порой целые отряды воинов гибли, разрываемые пустотой – словно бы Шеды были невидимы. Этому нет никаких особенно достоверных подтверждений, однако долгое время в эти слухи, упорно передавались и распространялись в некоторых местах гибели войск. На побоищах находили даже выживших, слово в слово описывавших нападение Человеческих Теней так, как их описывали видевшие их, но приписывавших им, поимо известных кошмаров, еще и невидимость. Известно так же, что счет этим существам шел не на десятки, и даже не на сотни. Их создавали тысячами, но лишь единицами убивали, а они пожирали трупы своих собратьев. Не сохранилось ни одного даже чучела, подтверждавшего бы существование этих нечеловеческих созданий. Выжившие твердили, что нападали они стаями, насчитывавшими до трех-четырех сотен монстров, и словно бы они вели себя как настоящий боевой отряд – подчиняясь приказам вожака, сохраняя подобие строя и даже проявляя некие приемы тактики. Изредка говорилось, что Шеды в сражении применяли магию – что-то схожее с энергетическими сгустками, кои могут создавать маги, управляющие стихиями. После Великой Войны Демонов о Шедах стали забывать. Они словно исчезли, нигде больше не появляясь и не нападая. То ли им больше некому было приказывать, то ли нашелся неизвестный маг или несколько, кто все же смог одолеть чудовищных тварей. Так или иначе, Шеды, еще при Великой Войне будучи легендой, по прошествии нескольких десятков лет окончательно в нее превратились. Описание завершалось еще одной ужасающей иллюстрацией, демонстрирующей шеда в прыжке, с распахнутой пастью и веерами когтей на лапах. Морда у него и вправду была злющая-презлющая. Изогнутому кверху хвосту с ядовитым шипом на конце мог позавидовать любой скорпион. Внизу страницы, перед летящим с воздуха чудовищем был нарисован скрючившийся эльф, с искаженным ужасом лицом. Рядом валялся разорванный надвое труп его еще живого сотоварища, которого с нечеловеческой жестокостью терзал второй монстр, изображенный со свисающими из окровавленной пасти внутренностями воина. Тсунехито замутило от этого зрелища. Он закрыл книгу и задумался. Он очень хорошо запомнил ту тварь, с которой ему пришлось повстречаться в лесу. Да, она была невероятно похожа на изображения существа, называемого в книге Шедом. Однако, почему-то Тсунехито казалось, что не слишком-то вяжется описание шедов из книги с существом, встреченным в то хмурое утро. Может быть, потому, что в глазах нарисованных монстров сияла звериная ярость и жажда крови, а взгляд встреченного им с Руизой в лесу шеда не источал ничего, кроме холодного безумия без всяких проблесков разума? Юношу передернуло. Ему показалось, будто шед снова стоит перед ним и до самой глубины души пронизывают его желтые безумные глаза. Откуда он это знал? Почему в нем была такая уверенность, что стоящее тогда перед ним в лесу чудовище было безумным? Казалось бы – между моментом, когда он увидел шеда и мгновением, когда он оказался в его зубах, прошло всего каких-то пару мгновений. Но то ощущение чужого безумия, жажды убийства и ощущения бьющегося на зубах умирающего тела Тсунехито запомнил, словно свое собственное. Как и всепоглощающее торжество, захлебывающийся восторг от ощущения добычи в пасти и вкуса крови – эти чужие чувства, словно два огромных раскаленных куска металла, обжигали его тогда, топили в его собственном страхе. Тсунехито затряс головой, пытаясь отвлечься от жутких воспоминаний. Нет, такого быть просто не могло. Недаром говорят, что у страха глаза велики. Ну не может же он ощущать чужие чувства, в самом деле, это же невозможно! А вот напридумывать себе этих кошмаров со страху – очень даже. Юноша отложил книгу вернулся к заданным Асаги вопросам, усиленно вчитываясь в текст. Если он так и будет сидеть тут, вспоминая о произошедшем и строя глупые догадки, то не то что до завтрашнего завтрака, но и до послезавтрашнего не управится. Вот только… Это мгновение Тсунехито помнил очень четко, словно оно произошло только что. В тот миг, когда он увидел шеда, он на какую-то долю секунды забыл о своем страхе, испытав желание… поздороваться! Но слова приветствия успели лишь только мелькнуть в его мозгу, а потом его снова захлестнул страх и те чудовищные ощущения, не то, и правда, испытанные, не то придуманные им с перепугу. Что это было? Еще несколько раз мысли Тсунехито возвращались к этому вопросу, но он так и не задумался над этим всерьез – задание его никуда не делось, и юноша хотел если и не аккуратно, то хотя бы наиболее подробно его выполнить. Тем более, что торопиться было уже некуда: Асаги куда-то ушел, оставив его в библиотеке одного. Парня не оставляло подозрение, что обеденное время ему в любом случае предстоит провести здесь, так что он беспокоился лишь о том, как бы Асаги не забыл его тут на ночь. Интересно, а сюда никто не войдет? Насколько ему было известно, вампиры могут чувствовать чужое присутствие, так что спрятаться ему не удастся… Сосредоточившись на непонятном абзаце, Тсунехито не сразу понял, что чувство беспокойства вызвано не его собственной тупоголовостью, не позволяющей понять написанное, и не волнением из-за долгого отсутствия Асаги, а настойчивым ощущением, будто кто-то смотрит ему в спину. Причем, не просто смотрит, а прямо буравит его затылок взглядом, стоя прямо за его плечом. Воображение, уловив мелькнувшую в мозгу мысль, услужливо подсунуло воспоминание о шедах с книжной картинки. В тот же миг Тсунехито почудилось, будто за спиной что-то шевельнулось с чуть слышным шорохом. Нет, так и параноиком можно стать! - Чушь все это! – Уверенно сказал юноша в тишину библиотеки, и резко обернулся. Пронзительный крик со звоном разбился о высокие окна библиотеки.