Триптокаиновый блюз

      Джейден взмок несмотря на холод, бусинки пота стекали меж его лопаток, заставляя его неприятно осознавать, насколько ему было дурно. Его руки не переставая дрожали, и ему было настолько холодно, а то, что он промок до костей, ничуть не шло на пользу.       Проклятый дождь… Когда всё это закончится, я возьму отпуск в какое-нибудь место, где есть солнце.       Он посмотрел вниз на свои руки.       Прекратите дрожать. Просто прекратите дрожать. Спокойнее. Вы можете сделать это, просто прекратите дрожать.       Джейден спрятал их под стол. Если изначально ты не преуспел, убери все доказательства того, что пытался*. Если он не мог заставить их остановиться, ему просто нужно было убедиться, что никто не видит. Здесь это будет не слишком трудно. Кафе в мотеле Мэдисон было открыто двадцать четыре часа в сутки, но сейчас здесь не было толпы людей, заинтересованных в еде. Или, может быть, они просто были достаточно умны, чтобы не есть в этом месте. Во всяком случае, он мог бы винить в ознобе холод.       Триптокаин смог бы это остановить, триптокаин заставит боль уйти и всё… Он поможет тебе сосредоточиться… поможет тебе… поможет тебе… Нет! Нет, он мне не нужен. Прямо сейчас он мне не нужен. Я могу продержаться немного дольше. Просто держись покрепче.       Мэдисон возвращалась к столу, за которым он сидел, с двумя белыми бумажными стаканчиками латте в руках. Она села напротив него и поставила один стаканчик перед ним. Джейден подался вперёд, обхватывая его двумя руками, позволяя теплу растечься по своим пальцам. Нет ничего лучше стаканчика горячего кофе.       Вот оно — хороший стаканчик горячего кофе. Та токсичная жижа, которую подают в отделении, не в счёт. Вопрос касательно этого места всё ещё открыт, но было бы чертовски здорово, если бы это не они обслуживали полицейский участок.       Мэдисон наблюдала за ним.       — Итак.       Она немного отхлебнула своего кофе: осторожно, чтобы не обжечься горячей жидкостью.       Джейден опустил глаза на свой стаканчик кофе.       — Итак.       — Почему тебе не начать рассказывать мне о том, что такое триптокаин.       — Триптокаин является вызывающим очень быстрое привыкание психостимулятором, а так же анестетиком. Он очень похож на кокаин, за исключением того, что произведён в лаборатории, а не был получен из листьев коки и переправлен через границу контрабандой. Он также не доступен широкой публике и официально не признан правительством Соединённых Штатов как настоящий наркотик и поэтому пока не запрещён, — последнее было сказано с таким ледяным взглядом, на какой он только был способен.       Мэдисон не клюнула на попытку отвлечь её внимание от главного вопроса.       — Как он на тебя действует?       — Он позволяет мне функционировать.       — Ты в этом уверен?       — Уверен, я уверен. Ты слышала о «функционирующем алкоголике», да? Так выходит, что я функционирующий наркоман и, так выходит, что я функционирую очень хорошо в сложившейся ситуации. Пока что я не желаю размениваться «функционированием».       — Функционированием? Ну да. Ты функционируешь вплоть до тех пор, пока не осознаёшь, что тебе нужен толчок, и тогда ты паникуешь. Я видела, как это произошло.       — Я не… Ладно, может быть, я немного запаниковал, но я виню в этом травму головы.       — Что происходит, если ты паникуешь в тот момент, как кто-то наставляет на тебя пушку?       Джейден опустил глаза и сделал маленький глоток кофе.       — Я могу контролировать это.       — Что происходит, Норман?       — Моё видение выходит из фокуса… Моя способность координировать движения стремительно снижается, и я теряю равновесие так, что мне становится сложно стоять прямо. Если это действительно плохой случай, у меня начинаются галлюцинации. Помимо этого, обычная тошнота, холодный пот, нервозность и жуткая мигрень, но я могу справиться со всеми этими мелочами. Ничего страшного, — Джейден коротко улыбнулся, а затем, видя осуждающий взгляд Мэдисон, вздохнул и начал играть со своим кофейным стаканчиком, переливая жидкость в нём от одной стенки к другой. — Полагаю, это не очень смешная шутка… Ладно. Вернёмся к фактам. По попросту говоря, если у меня триптокаиновый приступ, а я оказываюсь в ситуации, подобной этой, то я, вероятно, поеду домой в мешке для трупов.       — И погубишь всех, кто на тебя полагается.       Джейдену действительно нечего было на это ответить, так что он сосредоточился на отскабливании уголка стаканчика: что угодно, лишь бы руки были заняты.       — Почему ты начал? Если триптокаин на тебя действует так плохо, как ты сказал, почему ты начал?       Джейден потёр лоб, морщась от того, что головная боль, казалось, резко усилилась.       Чёртовы журналисты и их неу-чтоб-его-добные вопросы. Ответь на один, и они никогда не перестанут поступать. Но если я немного уступлю, может быть, она будет достаточно удовлетворена, чтобы позволить мне вернуться к поискам убийцы.       Он вздохнул и покачал головой, глядя на потолок, как будто мог найти там какое-нибудь объяснение, какой-нибудь способ сделать разговор об этом проще.       — Это была случайность. Вот и всё. Скверная ситуация, скверный выбор времени. Мой первый год как полевого работника. Шёл по пятам подозреваемого по набережной и на склад. Оказалось, что они производили там наркотики, а я наткнулся на их деятельность совершенно случайно. Не могу сказать, кто был удивлён больше: я или они. Я увидел, как вынимается оружие и нырнул за ближайшее укрытие, которое смог найти. Прежде, чем я осознал это, засвистели пули, рикошетя от всего вокруг. Больше, чем две из них, прошли насквозь груду пакетов за которыми я прятался. Тучи голубой пыли были повсюду. Она была… повсюду: в моих глазах, в моих волосах, моей одежде… моём рту… Я вдыхал её… Я просто… Что ж, как я и сказал, это была скверная ситуация. Я схлопотал передозировку наркотиками просто потому… потому, что был не в том месте. Звучит удручающе, верно? Никогда не употреблял наркотики, когда был ребёнком, даже никогда не прикасался к сигаретам прежде. Раньше очень гордился этим… Раньше, но эта частичка гордости теперь уже в прошлом. Одна маленькая случайность. Всё в прошлом. Какая ирония, м?       — Ладно. Но почему ты всё ещё принимаешь его? Почему тебе не оказали помощь?       — О, мне оказали помощь. На самом деле, у меня не было выбора. Я вырубился в какой-то момент во время перестрелки. Передозировка психостимуляторами, по всей видимости, является причиной сердечных приступов и обмороков. Кто бы подумал, да? Вышел из комы спустя две недели, в больнице. Они уже записали меня на каждую консультацию и программу помощи наркозависимым во всём Бостоне. Таким образом, я лечился от наркозависимости, лечился от огнестрелов. Я проходил физиотерапию из-за моей руки: одна из пуль попала в меня, повредив лопатку. Это были самые несчастные шесть месяцев в моей жизни. Но я прошёл через это и вернулся к работе. Оставался «чистым» очень долго.       — Что заставило тебя сорваться?       — С чего ты взяла, что я сорвался?       — Сейчас ты принимаешь его, не так ли?       — Умеренно. Так мало, что могу управлять этим и по-прежнему выполнять свою работу.       — Видишь? — Мэдисон со злостью поставила стаканчик на стол, кофе выплеснулось через дырочку в верхней части крышки. — Благородную историю в сторону, ты всё ещё не более, чем проклятый наркоман!       — Да! Да, я наркоман! Но я так же наркоман, который чертовски хорош в своей работе, и я буду продолжать делать её до того самого дня, когда мой мозг взорвётся и вытечет из моих глазниц. Ты что-то имеешь против этого?       — Я имею грёбаную кучу всего против этого! Ты должен быть одним из хороших парней, а тратишь своё свободное время, нюхая долбаный кокаин.       — Триптокаин, не кокаин. Есть разница.       — Охренительно большая разница! Для меня всё это наркотики!       — Кто причинил тебе боль, Мэдисон?       — Я… ч-что?       — Кто причинил тебе боль и почему ты вымещаешь зло на мне?       — Я… Никто… Я не знаю, о чём ты говоришь.       — Это чушь собачья! Ты не знаешь меня! У тебя нет ко мне или моим проблемам никакого личного интереса. Наркотики для тебя триггер. Они напоминают тебе о чём-то или о ком-то из твоего прошлого. Ты видишь не меня и мои проблемы с наркотиками, ты видишь человека, который причинил тебе боль.       — Это нелепо.       Джейден засмеялся.       — Это нелепо? Твои губы говорят «нет», дорогая, но твоё тело кричит большое, жирное «да». Ты приняла оборонительную позу. Минуту назад ты наклонялась вперёд, поглощённая беседой, но в момент, когда я задал вопрос, ты вновь выпрямилась на стуле, чтобы быть так далеко от меня, насколько это возможно сделать, не покинув твоего сидения. Твои зрачки расширились — верный знак внезапного стресса. Ты не уверена, что делать со своими руками и боишься, что если встретишь мой взгляд, то сообщишь мне о чём-то, о чём бы не хотела, чтобы я знал. Вот вопрос для тебя, Мэдисон. Если я не прав, почему ты не проигнорировала это, не посмеялась надо мной, не улыбнулась в замешательстве или не сделала любую другую вещь, которую делают люди, когда они не понимают сказанных мною слов. Не знаешь почему? Я скажу тебе почему. Я сказал что-то, что потрясло тебя и выбило из колеи, и теперь ты пытаешься тянуть время, возражая, пока не придешь в себя и не придумаешь способ, чтобы защититься от меня.       Мэдисон наклонилась вперёд, её глаза сверкали от злости, когда она посмотрела ему прямо в глаза:       — Пошёл к чёрту, Норман. Ты ничего не знаешь обо мне.       — Забавно, я ощущаю то же самое.       — У меня есть достаточно доказательств, чтобы придать это огласке в прессе и разрушить твою карьеру.       — У меня достаточно, чтобы бросить тебя в тюрьму за убийство и разрушить твою жизнь.       — Ты не посмеешь.       — Единственная вещь, которую мне осталось потерять, — это моя работа. Хочешь играть по-взрослому? Здорово. Я сделаю свой ход. Но я хочу, чтобы ты подумала о том, сколько уйдёт времени, пока рассеется дым, от пуль, которые начнут летать, а согласно прогнозу погоды, у нас осталось около тридцати шести часов, чтобы спасти жизнь ребёнку. Я не сомневаюсь, что ты можешь уничтожить меня, но ты потащишь вниз и себя тоже, а ЕЩЁ Итана Марса. А Шон Марс… что же, он просто умрёт, убийца будет свободен и в новостях на следующей неделе появится ещё одно имя. Пять разрушенных жизней по цене одной. Надеюсь, ты внесла средства на свой кармический кредитный счёт, потому что это чертовски большая покупка.       Настал черёд Мэдисон отвести взгляд. Они молчали какое-то время, и Джейден отпил свой кофе, ожидая, когда она заговорит. Когда она наконец сделала это, её голос звучал спокойно:       — Как бы ты смог бросить меня в тюрьму за убийство?       — Ты только что убила человека. Это было бы просто.       — Это была самозащита.       — Двадцать минут, и я мог бы выдраить всё то место, отполировать и завернуть его в подарочную упаковку с бантом, так что всё будет выглядеть в точности как взлом и проникновение с целью украсть наркотики.       — Ты не сделал бы этого. Ты не такой человек.       — Откуда ты знаешь?       — Ты спас меня там внизу. Если бы ты был достаточно безжалостный, чтобы сделать такое ради спасения себя, ты не думал бы обо мне, когда на карту была поставлена твоя жизнь. Ты просто не такой человек.       — Мы оба знаем, что я так или иначе наркозависимый, но я либо хороший человек, которому ты можешь доверять, либо плохой человек, которому не можешь. Но если бы ты смогла сделать мне одолжение и решить быстро, чтобы я мог вернуться к поимке серийного убийцы, я был бы признателен за это.       Искренность Джейдена, прямодушный взгляд в глаза Мэдисон были прерваны мелодией звонка и жужжанием, исходящими из его кармана. Он вздохнул, вынул свой сотовый и нахмурился, увидев идентификатор звонящего.       Блейк? Почему, чёрт возьми, Блейк звонит мне? Может быть, чтобы извиниться за то, что бросил меня на месте преступления. Мечтай дальше, Норман. Он должен был бы подумать, что сделал что-то плохое, прежде чем посчитать нужным извиниться за это. Если для того, чтобы сообщить мне больше нелепицы о скрывающемся Итане Марсе, я набью ему морду, когда вернусь в участок.       — Это Джейден.       — Джейден, это Блейк.       — Ага, вроде как догадался. В чём дело?       — Просто Сьюзан Боулз покончила с собой. Мы покидаем место преступления. Думал, необходимо ввести тебя в курс дела, так как ты э-э-э… хе-хе, не мог быть здесь.       — И тебе не пришло в голову позвонить мне и попросить меня встретиться там?       — Это наиобыкновеннейший суицид: открой дело и закрой. Я думал, тебе будет не интересно, Норман.       — Не было бы, если бы я не знал того факта, что ты и твои приятели постоянно упускаете вещи из виду, Картер.       — О, да-а? Ты тоже иди на хрен, сопляк. Полагаю, тебе было бы интересно узнать, что она оставила предсмертную записку; она вскрыла вены в ванной лезвием бритвы, на её теле нет никаких травм или следов насилия, а единственные отпечатки в доме, отличные от её или её мужа, принадлежат частному детективу по имени Скотт Шелби, и так как я могу лично поручиться за этого парня, у тебя ничего нет. Открой и закрой. Как я и сказал.       — Ага. Похоже, что так. Что сказал коронер?       — Коронер сказал то же самое, что только что сказал я. Она перерезала свои грёбаные вены. Подожди секунду… Верно, он говорит, что она уже как-то пыталась день или два назад, некоторые порезы начали заживать. Я полагаю, практика ведёт к совершенству, верно?       — Верно.       — Как бы то ни было, малышка была взята под опеку, пока мы не можем найти мужа. Не появлялся на работе с тех пор, как пропал их ребёнок. Вероятно, тоже прикончил себя.       — Ты уверен, что случайно не дозапрашивал его до смерти?       — О, ха-ха-ха. Это охренеть как смешно, я сейчас лопну от смеха. Как ты сказал?       Джейден улыбнулся.       — Эй, когда ты вернёшься в участок?       — Ещё не скоро. А что? У тебя что-то есть?       — Нет, но капитан Перри хотел тебя видеть.       — В самом деле? По поводу?       — Вероятно по поводу того, почему ты позволил нашему подозреваемому удрать с той станции метро.       Конченый мудак.       — Хм-м… Я обязательно заскочу и поговорю с ним. Что-нибудь ещё?       — Я кто? Твой грёбаный секретарь?       — Нет, но если ты наденешь один из тех милых коротких нарядов французской горничной, то я позволю тебе вытереть для меня пыль под моим столом.       — Ты СРАНЫЙ кусок…       Связь оборвалась.       Слишком просто.       Джейден убрал телефон, тихонько улыбаясь самому себе. Он поднял взгляд, чтобы увидеть тёмные глаза Мэдисон, с огромным интересом наблюдающие за ним.       Она улыбнулась.       — Он убьёт тебя, когда увидит в следующий раз. Ты знаешь это, верно?       — Кто? Блейк? Ага, но оно того стоило. Если ты завтра увидишь меня щеголяющим с фингалом, то по крайней мере, будешь знать, что я заслужил это.       — Итак… Что там с коронером?       Джейден нахмурился.       — Могу я предположить, что мы пришли к чему-то вроде понимания? Чему-то вроде взаимного доверия в наших рабочих отношениях?       — Давай просто скажем, что я не… НЕ доверяю тебе. Пока.       — Ты не доверяешь мне… но ты не НЕ доверяешь мне. Пока.       Мэдисон кивнула.       Джейден пожал плечами.       — Ладно. Я могу с этим жить.       — Коронер?       — Сьюзан Боулз покончила с собой этим утром. Её дочь взята под опеку до тех пор, пока они не найдут её отца. Проблема в том, что никто… не видел… О, это интересно.       Джейден наклонил голову вбок, сложив пальцы вместе перед лицом, задумавшись.       Никто не видел отца с тех пор, как пропал мальчик. Никто не видел отца… Он пропал следом за своим сыном.       — Что? Что интересно?       — Деталь, которую я упустил. Не возражаешь, если я отлучусь на минуту?       — Вовсе нет.       Джейден вынул очки УРС и надел их, вздыхая от блаженного удовлетворения, когда программа загрузилась и сменила реальный мир. Так было лучше. Так было правильно. Голубой свет, просачивающийся сквозь всё, заставлял мир светиться воздушностью. Это успокаивало, расслабляло. Он натянул перчатку и приступил к работе, выдвигая искусственный шкафчик для хранения документов и перебирая пальцем папки внутри, пока не нашёл ту, что искал. Он вынул дела других пропавших мальчиков, совершая движения пальцами и изредка кистями, чтобы прокрутить данные и получить доступ к желаемой информации.       Краем глаза, прячась прямиком за одним из просматриваемых файлов, он увидел Мэдисон, наблюдающую за ним широко открытыми от интереса глазами.       Губы Джейдена дёрнулись в подобии смущённой улыбки.       — Я просматриваю файлы. Я не сумасшедший, правда.       — Выглядит так, будто ты ласкаешь воздух.       Джейден выглянул из-за файла.       — Серьёзно? — он вернулся к чтению. — Полагаю, это может выглядеть так по ту сторону очков. Обычно, я стараюсь не делать этого на глазах у людей.       — Не делать чего? Не вести себя как шизофреник?       — Использовать УРС, как сейчас. На месте преступления проще скрыть тот факт, что я использую его. Ну а текущая работа в офисе? Не так везёт. Прячешься в чулане и надеешься, что люди не думают, будто ты странный. Вообще кто-нибудь связывался с кем-то из отцов?       — Отцов?       — Согласно моим файлам, шесть из восьми отцов будто бы полностью исчезли с лица планеты. Вообще кто-нибудь изучил это?       — Нет. Нет, я не думаю, что это вообще приходило кому-нибудь в голову. Итан первый появился в новостях, кроме того он единственный отец-одиночка, который был жертвой. СМИ фокусируются на матерях. Матери вызывают больше сопереживания, лучше для прессы. Почему ты спрашиваешь?       Джейден снял очки УРС, заботливо спрятал их во внутренний карман своей куртки и начал снимать перчатку, держа голову вниз и закрыв глаза на секунду.       — Я думаю, Итан Марс, возможно, подвергает себя опасности.       — Это твоё профессиональное мнение? Потому что я наверняка могу сказать тебе, что так и есть, и мне не нужны солнцезащитные очки, чтобы сделать это.       У Мэдисон перехватило дыхание, когда Джейден открыл глаза. Они налились кровью и блестели так, как будто он плакал, но она знала, что это было не так. Он прижал основание ладони ко лбу и снова закрыл их, лицо исказилось от боли. Он вздохнул, а затем снова открыл глаза, чтобы посмотреть на неё.       — Он тебе что-нибудь говорил? Упоминал что-нибудь? Может быть, о записке с требованием выкупа или убийца связывается с ним как-то?       Голос Мэдисон был тихим:       — Нет… нет, ничего такого… Ты… ты в порядке?       Джейден медленно кивнул.       — Просто устал. Разочаровываюсь. Трудно делать эту работу не имея зацепок, а я получаю их крайне мало. Я просто хочу… Я хочу, чтобы это дело было легче. Я хочу, чтобы у меня было больше зацепок для расследования, больше агентов, чтобы обсуждать идеи. Я хочу, чтобы этот проклятый дождь прекратился, и ушла моя головная боль. Я просто устал, это не такая уж большая проблема, — Джейден допил кофе.       Мэдисон молча смотрела на него с мгновение.       — Я, может, не выдающийся агент ФБР или кто-то ещё в таком роде… но ведь ты все ещё можешь обсуждать идеи со мной, если это поможет?       Джейден наклонил голову, изучая её, а затем слабо улыбнулся.       — Спасибо.       Он очень осторожно сложил пальцы вместе, задумавшись.       Сотрудничество с репортёром. Я буду счастлив, если детали моего расследования не размажут по первой полосе. Чёрт, я буду счастлив, если моё пристрастие к наркотикам не размажут по первой полосе. Она, КАЖЕТСЯ, хочет помочь, но она журналистка. Она не может делать свою работу, если не КАЖЕТСЯ заслуживающей доверия. Это ошибка… но, разве может стать хуже?       — Ты знаешь кого-нибудь по имени Скотт Шелби? Его отпечатки находились по всему дому Сьюзан Боулз.       — Скотт Шелби? Ага, он был детективом. Он ушёл в отставку вскоре после того, как я перебралась сюда, но я всё же привыкла часто видеть его около участка. Он хороший парень, — Мэдисон на мгновение сделала паузу. — На самом деле, одна из матерей жертв позвонила мне несколько дней назад и спросила о нём. Она сказала, он занимался расследованием этого дела, и она не была уверена можно ему доверять или нет.       — Какая мать?       — Лорен Уинтер. Я осталась с ней в ночь, когда нашли Джона. Она не хотела быть одна. Я думаю, мы немного сблизились.       — Это не очень поможет. Если он расследует убийства, тогда он, вероятно, просто опрашивал её перед тем, как она покончила с собой, — Джейден вздохнул. — Это могло быть чем-то, что позволило бы двигаться дальше.       — Если бы я смогла дать тебе кое-что ещё… это бы помогло?       — На этом этапе, я готов поспорить, что помог бы и говорящий осёл. Я в отчаянии.       — Ладно, — Мэдисон встала. — Я могу дать тебе кое-что. Если ты не будешь против подождать здесь внизу. Просто это в моём номере… Ты уверен, что в порядке? У тебя кровь из носа идёт, — она протянула ему салфетку.       — Что?       Джейден моргнул в замешательстве, глядя на неё, а затем коснулся пальцем верхней губы. Его рука дрожала, а мир начал искажаться, когда он посмотрел вниз на ярко-красную кровь, покрывавшую его палец. Он стал выходить из фокуса.       Чёрт побери, не сейчас…