Somnophilia
15 сентября 2017 г. в 19:12
Тишина. Просочилось в дом что-то больное.
Нездоровое что-то прокралось, и скрипнула дверь.
Так удушливо в месяце этом воняет весною,
Что в берлоге глухой раньше срока проснулся мой зверь.
Ты лежишь. Простынь сбита, и нету покоя,
И зрачок исступленно колотится в занавес век.
Легких вздохов дробится мотив — он прерывист, нестроен,
Словно это не сон, а погоней затравленный бег.
Все пройдет… Только мука опасней видения —
Затаилась голодная, жгучая, близкая явь!
Что кошмар для тебя, то другому — греха наслаждение.
Рвется с привязи зверь — но, тяжелую цепь с него сняв,
Не спугну… Подберусь, подкрадусь — изжелаю.
Как ты пахнешь — так пахнут невинная юность и смерть.
Очарованный — льну. Что же делает ночь эта злая!
Если б мог не страдать, если б мог на тебя не смотреть…
Но смотрю. Но дышу, и, дыша, вспоминаю
Твоих губ безответных волнующий запах и вкус.
И спадает на плечи волос пелена огневая —
И быстрей, и быстрей, и быстрей учащается пульс…
Свет луны — на изгибах молочных запястий.
Зверь когтистою лапой крадется наверх по бедру,
Упивается стонами страха и стонами страсти
И шипит, и рычит, и ревет: «Истерзаю… Сожру!»
Дрожь и смех… Раздразнившись предутренней темью,
Утоляю чудовищный голод твоею слезой.
Буду сыт —
И созреет горячее семя,
И на коже твоей опадет раскаленной росой.
Утро. Свет. Отступают кошмары, тревоги.
Разбужу поцелуем — ах, как же сладка ты, весна!..
…Но придет еще ночь, и покажется зверь из берлоги,
И заманит опять в свой чертог вожделенного сна.