Я снова возвращаюсь к свету...

— Гаара, как ты думаешь, где он? — Темари быстрым и уверенным шагом влетела в кабинет брата. — Не знаю, — Гаара оторвался от бумаг и расстроено посмотрел на старшую сестру. Вдруг в дверь постучали. — Казекаге-сама, Канкуро-сан просил передать, что он вернулся, — в кабинет вошел один из шиноби песка. — А где он? — Темари встала со стула. — Он дома. Сказал, что устал с дороги... Темари и Гаара, не сговариваясь, одновременно пошли домой. Дверь была не заперта. «Значит, он точно тут». За считанные секунды они достигли комнаты брата. Он лежал на кровати, вспоминая убежище Акацуки. Парень засыпал. — Канкуро! — радостно закричала Темари, влетая к нему и заключая в объятья. Кукловод приподнялся, улыбаясь. Следом за Темари спокойно вошел Гаара. — Темари, осторожнее я только вылечился. Ты что мне и кости переломать сразу же хочешь? Девушка не слушала слов брата. Она была счастлива, что он наконец-то вернулся. Даже беззаботные дни в Конохе вместе с Шикамару не доставляли ей большей радости. — Как ты? — спросил Гаара. — Я в порядке, — ответил Канкуро и, заметив недоверчивый взгляд Казекаге, добавил. — Честно. Я в порядке. И у меня для вас еще новость... — Какая? — Эй... Давай выходи. Сакура вышла из коридора. Гаара с Темари спешили так, что не потрудились увидеть в доме еще одного человека. — Здравствуйте. — Канкуро, како... — парень зажал Темари рот рукой, сейчас им нельзя было мешать. Ни в коем случае нельзя. Сакура не решалась поднять глаза и взглянуть на Гаару. Тот молча сверлил ее холодным взглядом. — Простите! — вдруг выкрикнула она и со слезами убежала. Гаара помчался за ней... «Нет! Нет! Нет! Зачем я только пришла сюда? Я же знала, что он не простит... Я знала, что он не поймет... Знала!» Девушка не видела, что Гаара побежал за ней. Остановившись на приличном расстоянии от дома, она пыталась отдышаться. Она не слышала его бесшумных шагов. До Сакуры донесся шорох песка, и Казекаге уже стоял перед ней. — Остановись, — холодно сказал он, заметив, что куноичи хочет продолжить свой путь. Она как марионетка повиновалась приказу. Гаара подошел к ней. — Зачем ты убежала сюда сейчас? «Зачем? Я не знаю». Слезы потекли против ее воли. — Почему ты плачешь? — слабость девушки удивила его. — Потому что люблю... — Любишь? — Тебя! Тебя люблю! Он удивленно посмотрел на нее и отошел на шаг назад... — Невозможно, — прошептал Гаара. — Возможно! — крикнула Сакура и подбежала к нему. В порыве чувств она обняла его. Гаара не сопротивлялся, но все же был ошеломлен. Ее возвращение... Ее любовь... Тен вошла на кухню и молча села на стул, который никто не решился бы занять, зная характер девушки. За столом уже собрались все Акацуки, ожидающие ее появления. Куноичи вернулась с миссии. Задание ей показалось слишком легким, но она не стала мучить Лидера своими вопросами: «Почему ей снова дали легкое задание? Почему она вернулась без единой царапины?». Девушка просто молчала. С грустью она взглянула туда, где раньше сидел Канкуро. На Тен-Тен сразу же нахлынула волна приятных для нее воспоминаний... Первое сражение против Канкуро, прогулка около водопада, погоня за Гаем, рассвет... Прошел месяц с тех самых пор, как Канкуро посчитал нужным исчезнуть из ее жизни. Сейчас она сожалела о том, что по-настоящему не простилась с ним, что не решилась остановить его... Ей было одиноко в этом наполненном людьми помещении. Тен не заметила, что Конан принесла обед. Все начали есть. — Тен-Тен! Тен-Тен! — Пейн коснулся ее плеча. — А... Да. — Почему ты не ешь? — Пейн посмотрел на нее, и понял, что она опять думала о... — Простите, я просто задумалась, и я не хочу есть... — Тогда сейчас я хотел бы поговорить с тобой. Мне нужно дать тебе одну очень важную миссию... — Хорошо. — Ты пойдешь одна... Все детали у меня в кабинете, и приказ не обсуждается! — Пейн, предвидя раздражения и несогласия, удалился к себе. — Почему одна, ты же моя напарница? — встрепенулся Хидан. — Неважно, влюбленный и безумно одинокий, — поддела его Тен. — Нам еще всю жизнь вместе работать. — И где справедливость? Сначала он, — любитель обрядов уставился на Какузу. — Теперь ты! — Да ладно тебе, то целоваться лезешь, то недоволен моим присутствием, — усмехнулась Тен. — Неправильно поступаешь. — Замолчи!!! — А что будет? — Я не понимаю... про что они? — спросил Дейдара у Итачи. — Хм... — Тебе не пора к Пейну? — спросила Конан. — Уже иду, Конан-сан, — кивнула темноволосая и, напоследок показав язык Хидану, побежала к Пейну. — Почему бы просто не признаться? — Итачи вопросительно посмотрел на злого парня. — В чем признаться? — В том, что ты не хочешь, чтобы она не вспоминала Канкуро, а полюбила тебя. — Этого никогда не случится. — А может, стоит попытаться? — включилась в беседу Конан. — Я бы на месте кое-кого помолчал! — Хидан бросил недобрый взгляд на Учиху. — Ты свою подружку не смог удержать! — Во-первых, она мне не подружка. Во-вторых, она мне не нужна. В-третьих, все, что между нами было – игра. — Тогда почему тебе больно? Почему воспоминания постоянно стоят перед твоими глазами? Не ври, ты не бесчувственный. Ты всего лишь лжец! — Хидан, выпалив на одном дыхании несколько фраз без мата, пытался отдышаться. Итачи не знал, что ответить на это. Ведь это правда. Жестокая правда. — Какие вы все глупые, помешанные на чувствах... Чувства – это человеческая слабость, а любовь — это слово, которое люди придумали, чтобы объяснить влечение друг к другу, — встрял Сасори. — Сасори-семпай, вы не правы, — возмутился Дейдара. — Успокойтесь. У каждого из нас есть свое мнение на любое событие, даже общее для нас, — мягко улыбнулась Конан. — Хидан, проводи меня. Нам нужно поговорить. Детали своей миссии я должна объяснить тебе, — на кухню вошла радостная Тен, и, прихватив любителя обрядов, она отправилась в дорогу...